Отличительные особенности западничества и славянофильства

      Славянофилы стремились доказать, что русскому народу органически присущи социальный мир и неприятие революционных переворотов.    Если и были смуты в прошлом, то они были связаны не с изменой высшей власти, а с вопросом о законности власти монарха. Русский народ (по своей природе негосударственный) не должен вмешиваться в политику, предоставив монарху всю полноту власти. Но и самодержец должен править, не вмешиваясь во внутреннюю жизнь народа, но считаясь с его мнением. Отсюда требование славянофилов созыва совещательного Земского собора, который выражает мнение народа, выступает в роли "советчика" царя. Отсюда также и требование свободы слова и печати для свободного выражения общественного мнения.

          Правительство настороженно относилось  к славянофилам, видя в их учении "признаки вредного политического  движения". Им запрещали демонстративное ношение бороды и русского платья, усматривая в этом некий "тайный умысел". Некоторых славянофилов за резкость высказываний подвергали арестам. Так, в 1847 г. был арестован Ф. В. Чижов, подозреваемый в политическом либерализме, в заговоре в пользу австрийских славян и в связях с украинским Кирилло-Мефодиевским обществом. Он подвергся допросам, но за отсутствием улик вскоре был освобожден. В  1849 г. были арестованы и посажены на несколько месяцев в Петропавловскую крепость И.С.Аксаков и Ю.Ф.Самарин. Самарина допрашивал сам Николай I, считавший, что он и его единомышленники "поднимают общественное мнение" против правительства тем самым "готовят повторение 14 декабря". Арестованные сумели доказать свою благонадежность, и царь дал такое о них распоряжение шефу жандармов А.Ф.Орлову: "Призови, вразуми и отпусти". В условиях усиления реакционного политического курса период "мрачного семилетия" (1848—1855) славянофилы вынуждены были на время свернуть свою деятельность. 
 
 
 

      3. Отличительные  особенности западничества  и славянофильства.

     С 1840-х годов идейно-теоретическое  осмысление путей политического развития России осуществлялось в рамках дискуссий между западниками и славянофилами.

     Славянофилы исходили из органической концепции общества, в соответствии с которой все политические институты естественно вырастают из культуры, а она зависит от религиозных мировоззрений. Западники же делали акцент на рациональном осмыслении этих институтов и приведении их в соответствии с осознанными научными законами развития общества, которые, по их мнению, носят универсальный характер.

     Таким образом, столкнулись религиозно-нравственное и рационалистическое понимание  политики.

     Славянофилы поставили под сомнение однозначно положительную оценку реформ Петра I. Они считали, что до этого исторического перелома Россия имела самобытное развитие, которое было естественным для нее и могло привести к большим общественным результатам.

     В основе политической концепции славянофилов лежала антропология, т.е. учение о человеке. Они пытались найти золотую середину между коллективизмом и индивидуализмом с их специфическими недостатками и видели выход в развитии индивидуально-нравственных начал.

     В русской крестьянской общине славянофилы  усматривали институт, который мог бы избавить Россию от пороков Запада и его катаклизмов. Община – это и есть тот реальный синтез личного и коллективного, с помощью которого разрешается противоречие между ними.

     Наряду  с общиной славянофилы подчеркивали идею соборности в православии, когда люди, оставаясь личностями, соединяются в общей любви к Богу. Свою главную задачу славянофилы видели в том, чтобы объединить два этих начала: общину как организационно-политический институт и православие как морально-нравственное начало – и на основании данной интеграции строить общественно-политическую жизнь. Они считали, что русский человек живет в семье, общине и церкви.

     Славянофилы критиковали индивидуализм и  своекорыстие западного понимания  свободы и противопоставляли  ему общинность. Общинная свобода осуществляется по принципу хора, когда каждый поет по-своему, но вынужден подчиняться общей тональности, чтобы не было диссонанса.

     В условиях дискуссии между западниками  и славянофилами некоторые ученые популяризировали в России идеи либерализма. К.Кавелин разрабатывал вопросы государственности, политического консенсуса. Б.Н.Чичерин исследовал проблемы политических партий, развивал теорию общности истории России и Европы.

     Западники и славянофилы вошли в историю  как люди, осмелившиеся на поиск истины в условиях николаевского царствования. Основные расхождения в их взглядах касалось судьбы России (см. Приложение №1)

     Основными чертами славянофилов являлись целостность  и разум, а западников - раздвоение и рассудочность. Во множестве проявлений жизни ярко выражено это различие:

     1) в Западной Европе - рассудочно-отвлеченное  богословие, обоснование истины  путем логического сцепления  понятий; на Руси - стремление  к истине “посредством внутреннего  возвышения самосознания к сердечной  целостности и средоточию разума”;

     2) на Западе - государственность из  насилий завоевания, на Руси - из  естественного развития народного  быта;

     3) на Западе - враждебная разграниченность  сословий, - в Древней Руси их  “единодушная совокупность”; 

     4) на Западе - поземельная собственность - первое отношение гражданских отношений, на Руси - собственность только случайное выражение  отношений личных;

     5) на Западе - законность формально-логическая, на Руси - выходящая из быта.

     Вообще  на Западе раздвоение духа, наук, государства, сословий, семейных прав и обязанностей; в России - стремление к цельности “бытия внутреннего и внешнего”; “ постоянная память об отношении всего временного к вечному и человеческого к Божественному” - такова древнерусская жизнь, следы которой сохранились и теперь в народе.

     Оторвавшись от бесконечной цели, поставив себе мелкие задачи, “западный человек  почти всегда доволен своим состоянием”; он “готов, с гордостью ударяя себя по сердцу, говорить себе и другим, что  совесть его вполне спокойна, что  он совершенно чист перед Богом и людьми, что он одного только просит у Бога, чтобы другие люди были на него похожи”. Если он столкнется с общепринятым понятием о нравственности, он выдумает себе оригинальную систему нравственности и опять успокоится. “Русский человек, напротив того, всегда живо чувствует свои  недостатки и чем выше восходит по лестнице нравственного развития, тем более требует от себя и поэтому тем  менее бывает доволен собой”.

     Сегодня, к счастью, здоровые силы в общественно-политической жизни страны заметно усилились, окрепли, Россия отошла от края пропасти, успешно развивает свой экономический, социальный, «людской», военный потенциал, громко и решительно заявила о своих национальных интересах на мировой арене. Путь к возрождению великой России стал реальнее, ближе. Далеко не последнее место в становлении на этот путь занимает возрождение национально-исторической и культурной традиции, в том числе и ее философской, религиозной, духовной, идейной составляющих и, главным образом, глубокие размышления об исторических судьбах страны, о месте России в мире, о будущих путях развития, ее национально-государственных интересах, ее друзьях и союзниках, противниках и оппонентах. Эти размышления идут далеко не только в тиши историко-философских кабинетов, но прежде всего – в широких кругах общественности, среди молодежи, политиков, в религиозно-церковных кругах, партийных и парламентских дискуссиях, среди интеллигенции, в СМИ. И здесь оказалось, что без возвращения к урокам великой многовековой дискуссии между «западниками» и «славянофилами», без поистине судьбоносного обсуждения проблемы о предпочтительности нашей стратегической ориентации «здесь и сейчас» на «Запад» или на «Восток» нам никак не обойтись.

     Другoe дело, что по форме эти споры  ныне ведутся, казалось бы, между новыми «субъектами», сторонами: демократами, либералами, патриотами, правыми, левыми, различными партийными группировками и т. д. Слова «славянофил» и «западник» кажутся сегодняшним «спорщикам» чуть ли не ретроградными и почти не употребляются. Но суть дела от этого почти не меняется, хотя запутать решение актуальных проблем может даже очень сильно. Если мы сегодня во всеоружии новых знаний и объективной оценки новых реалий, «вызовов времени» не обратимся к опыту и урокам наших великих предшественников, подтвержденным отечественной и мировой историей, то многое можем потерять.

     Если  «славянофилы», разрабатывая христианское и прежде всего православное мировоззрение, идеализировали социально-поли-тическое прошлое России, русский национальный характер, абсолютизировали порою самобытность и особенность русской культуры, утверждая, что отечественная общественно-политическая жизнь всегда развивалась и должна будет развиваться по своему собственному пути, в корне отличному от пути западных стран, приходили к выводу о том, что только Россия призвана оздоровить Запад духом своих идеалов и помочь ему в разрешении своих противоречий и проблем, то идейная аргументация «западников» была существенно иной.

     Они были убеждены (и в отличие от «славянофилов», аргументируя свои убеждения, прибегали не только и не столько к умозрительности, святоотчески-религиозным доводам, к желаемому, но и к историческим фактам, мировому философско-методологическому опыту, анализу эволюции «живой» действительности, политики и экономики, истинных и реальных, а не мнимых и идеальных интересов страны и ее народа), что Россия в определенных отношениях отстала от Запада и должна, проходя, в принципе, тот же путь развития, кое-чему у него и поучиться, что вполне естественно для всех стран мира и в чем ничего зазорного нет. Они стремились, чтобы Россия усвоила высшие достижения европейских наук и плоды Просвещения, достигла тех же высот социально-эконо-мического и политического развития, не преувеличивала бы различий в традициях и психологии, значения и роли религии и церкви, научилась полностью ценить и признавать политическую свободу и идеи человеческих прав и равенства людей не только перед Богом, но и в реальной социальной жизни. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение 

     Россия  всегда была и остается органической, неотъемлемой частью Европы; споры о месте России в мире и о ее будущем объективно приводили к теории и практике ее сближения, единения (в том числе и «юридического», формального) с Европой, – «критика» Европы зачастую служила как бы «негативным» основанием к такому сближению. Превалирующая и в итоге победившая концепция «западничества» прямо и непосредственно, а все остальные системы («славянофильство», «евразийство», «теория культурно-исторических типов», «русская идея», «русский космизм», «почвенничество» и др.) – косвенно, опосредованно не могли не привести, в конечном счете, в XX в. к главному – выводу естественности и необходимости, безальтернативности объединения с Европой. Конкретные формы, этапы такого объединения – сложная проблема ближайшего будущего, на этом пути придется преодолеть много трудностей, решать многие проблемы объективного и субъективного порядка, бороться с суевериями, предвзятостями, предрассудками, недругами России, выступающими против такого объединения.

       Вхождение России в ЕС в этом плане – лишь первый, хотя и чрезвычайно важный шаг. Но это – глобальная проблема пути России в будущее, возрождения ее величия, проблема спасения мировой культуры и цивилизации.

     Но  самое важное, что и заставляет нас сегодня в обязательном порядке обращаться к урокам истории, заключается в том, что при всем плюрализме идей, широкой палитре «красок» речь, в конце концов, как и во времена Чаадаева и Герцена, идет о судьбах и путях России в еще более ответственный, поворотный момент истории: кто мы? куда идем? с кем мы? кто наши союзники и противники? что делать? Речь идет (в контексте объективных процессов нынешней глобализации) о принципиальных и далеко идущих геополитических и геостратегических проблемах, о проблемах национально-государственных интересов и государственной безопасности, о месте и роли России в современном мире, о будущем страны и народа, о том, будем ли мы существовать завтра и как, в каком «качестве» будем существовать, о возрождении величия России. И в этом плане при всем «громадье» проблем великие уроки отечественного «западничества» позволяют нам сегодня сформулировать вполне определенную, конкретную, наиважнейшую и первостепенную задачу, сделать главный вывод: правы наши западники, – Россия, будучи неотъемлемой и важнейшей частью Европы, должна, несомненно, объединиться с ней политически, экономически и т. д., преследуя свои национальные интересы, в целях национально-государственной безопасности, для сохранения России и русского народа, для выполнения задач по выживанию, стоящих перед всем человечеством. Эта задача и этот вывод должны, конечно, конкретизироваться, дополняться, развиваться с учетом современных реалий, используя весь комплекс достижений современной культуры, науки, используя усилия специалистов всех областей теории и практики для проведения, в частности, большого количества исследований, опираясь, естественно, не только на отечественный, но и на западноевропейский опыт.

     Необходима  детальная разработка, причем на международном  уровне, ибо в сближении России и Европы заинтересованы и обе стороны, и весь мир: это не только «естественно-исторический» процесс, восстановление исторической традиции, органического единства и цельности Европы, но и гарантия безопасности и процветания ее народов, главнейший фактор обеспечения будущего человечеству – путей и этапов объединения, устранения трудностей и препятствий, создания институтов и организаций новой, единой Европы.

      В данной контрольной работе я изучила  проблему западничества и славянофильства, выявила наиболее ярких представителей этих течений. Изучила отношения этих людей к тогдашней реальности, религии, в контексте отношения к русской истории, и на фоне всего этого рассмотрела их мнение о возможных путях развития России и её судьбе. А также показала актуальность вопроса о выборе между западничеством и славянофильством, в наши дни.