Молодежные субкультуры в российской науке

     Эти драматические обстоятельства имеют непосредственное отношение к специфике молодежных субкультур в России. Если попытаться выявить черты, свойственные различным субкультурным образованиям в молодежной среде, то связь с субкультурами криминала окажется одной из наиболее часто представленных — наряду с влиянием западной молодежной моды феноменом романтической компенсации повседневной рутины, а также воспроизводством некоторых черт советского прошлого. Эти четыре характеристики могут выступать как основа типологизации молодежных субкультур в России, и в отборе субкультурных феноменов для описания и анализа мы в основном ориентировались на них.

Молодежные субкультуры в СССР достаточно длительный период носили малоразвитый характер в силу самого устройства новой социальной системы классов и достаточно узкой прослойки молодых людей имевших достаточное время на личную не поднадзорную жизнь. В целом маргинальные массы молодежи и беспризорников, начиная с еще революционных времен находились под усиленным вниманием как стороны государства, пытавшегося задействовать этот ресурс на производстве и фронте. И криминальных образований, черпающих в этих шайках молодой шпаны рекрутеров для своей среды. В целом уже к началу Великой отечественной, шпанскую молодежную субкультуру, образовавшуюся параллельно криминальным и пионерско-комсомольским организациям, можно признать как единственную аутентичную «народную», с ярко выраженным дресс-кодом и собственным шпанским  сленгом, пользовавшуюся до поры до времени благосклонностью властей в силу «социальной близости» рабочему классу. Но, начиная с середины 20-х, и разделения в УК статей бандитизм и хулиганства, эти неподнадзорные образования подверглись серьезному прессингу, что вылилось в серию показательных акций, включая расстрелы и увеличения срока наказания за хулиганства. В послевоенное время у этой молодежной субкультуры произошел ренессанс, прославивший московских огольцов и жиганов, как произошел и подъем иной более узкой субкультурной прослойки стиляг, отсчитывающих свое происхождения из среды праздных модников и коллекционеров времен НЭПа. Развитие промышленности, урбанизации и исторических перепетий в СССР уже к 60-м привело к формированию в отдельных крупных урбанцентрах и курортах небольшой прослойки зажиточных проживающих и отдыхающих, потреблявших модную и меломанскую продукцию и старавшихся выглядеть не менее респектабельно чем их зарубежные сверстники о которых можно было узнать из кинолент, журналов и после непродолжительных контактов во время фестиваля молодежи и студентов, и через контакты дипломатических и торговых корпусов. Стиляги и шпана к 70-м разбавились еще одной прослойкой гедонистической направленности, близкой к битническим представлениям и идеологии хиппи. Так же как и стиляги, эти «хиппи» подвергались высмеиванию в прессе и некоторым гонением из публичных мест отдыха советских граждан. Что стало одним из факторов формирования «системы хиппи», охватывающей множества городов СССР, и географически связывавшую Прибалтику и Крым, Западную Украину и Дальний Восток. «Система» как таковая продержалась до середины 80-х, когда на смену одной пришли более раздробленные, но многообразные молодежные образования, чьи увлечения разнились от подпольного культуризма и восточных единоборств, до увлечений модой, спортивными потасовками, меломанией и фарцовкой. Явление было достаточно ярким и его резкое проявление во всем многообразии во времена Перестройки, обусловленное во многом благодаря деградации комсомольской организации и ДОСААФ, послужило поводом как гонений на новые молодежные образования, так и изучения через социальные службы. В этот же период молодежной тематике и ее досуга было уделено немалое внимание со стороны кинематографии сформировав новое явление, называемое как «проблемно-подростковое» кино. Вмешательство и попытка участия к некоторым конфликтам «трендов», между «волновиками»(дискотечная молодежь и «рокерами». А позднее и «люберами», тренд которых был поддержан советской прессой и органами правопорядка, слабо справлявшихся с рок-вакханалией, охватившей страну в связи с подъемом отечественной рок-сцены и формирования новой коммуникации. Эта коммуникация просуществовала рамках периода 84-91 год и растворилась в последующий период в рамках сквоттерского арт-движения и зарождающегося отечественного шоу-бизнеса. Единственно кто сохранил свои коммуникационные очаги и по сей день – формализовавшиеся и легализовавшиеся атлеты и спортсмены,  футбольные фанаты, байкеры и панк-рокеры, ведшие свои традиции из 80-х. Шпанская же субкультура оттеснена в тень на это десятилетие новыми образованиями во многом пополнила криминальные структуры конца 80-х, бурно стартовавших в период «хозрасчета» и кооперативного движения.

       Исследования молодёжных субкультур ведутся учёными-обществоведами с 60-х годов прошлого века. У истоков данного направления стояли американские социологи Т. Роззак и Ч. Рейч. Социологические исследования указанного феномена продолжили Б. Андерссон, Д. Белл, Ч. Бидуэлл, М. Брейк, Д. Колеман, Дж. Маршалл, Г. Сибольд, Д. Тапскотт, Р. Флекс, Д. Хебдидж и другие. В нашей стране такие исследования ведут И. С. Алексеев, П. И. Бабочкин, Е. А. Бойко, Н. М. Блинов, Ю. Р. Вишневский, Ю. Г. Волков, Л. О. Горюнова, Ю. Н. Давыдов, А. С. Запесоцкий, Н. А. Зоркая, Н. М. Дюк, А. А. Игнатьев, С. Н. Иконникова, Т. Г. Исламшина, О. И. Карпухин, А. И. Ковалёва, А. Е. Круглов, А. Г. Кузнецов, В. Ф. Левичева, В. Т. Лисовский, В. А. Луков, Е. Л. Омельченко, Д. В. Петров, Б. Н. Попов, И. Б. Роднянская, А. Л. Салагаев, Н. П. Салохин, В. В. Сергеев, В. К. Сергеев, В. А. Сибирев, З. В. Сикевич, Н. Ю. Турчина, Ю. С. Ульянова, В. Т. Шапко, А. В. Шашкин, А. А. Шмелёв, Р. С. Цейтлин. Идеология и политические ориентации молодёжных движений анализируются в работах В. А. Бабахо, Э. Я. Баталова, Н. М. Блинова, Ю. Н. Давыдова, Ю. М. Каграманова, К. Г. Мяло, С. А. Сергеева и других. Культурологические и искусствоведческие исследования современных молодёжных субкультур представлены работами О. А. Аксютиной, А. А. Артюх, Э. М. Береговской, А. А. Васильевой, Т. В. Вергун, П. С. Гуревича, М. В. Дегтярёвой, Г. Дэвис, Ц. У. Жимбаевой, Е. Г. Любинской, С. В. Родионова, В. Я. Суртаева, М. С. Цапко, Т. Б. Щепанской. Психолого-педагогические аспекты формирования и функционирования молодёжных субкультур раскрываются в работах И. П. Башкатова, А. Г. Быстрицкой, И. В. Воронова, Т. П. Долговой, С. В. Киселёва, И. С. Кона, Д. Л. Константиновского, С. В. Косарецкой, А. И. Мазуровой, Д. В. Ольшанского, Л. А. Радзиховского, М. В. Розина, Н. Ю. Синягиной, Д. И. Фельдштейна, Л. Н. Шиловой.

Философскому анализу феномена молодёжных субкультур посвящены работы Э. Я. Баталова, А. К. Бычко, Г. Б. Власовой, Э. М. Дымова, Л. Г. Ионина, Е. В. Касьяновой, В. И. Красикова, О. С. Кузина, Г. А. Нигматулиной, В. В. Павловского, Э. А. Раманаускайте, Е. Е. Сартаковой, Б. Я. Студницкой. В работах этих авторов раскрываются отдельные аспекты указанного феномена (чаще в контексте проблематики философии культуры, социальной философии и философской антропологии, реже – этики и эстетики). В то же время, до сих нет крупных, обобщающих работ отечественных философов по данной тематике.

2.2. Влияние западных молодежных субкультурных феноменов.

По этому признаку охарактеризовать российские молодежные субкультуры очень сложно не столько из-за изобилия быстро возникающих и исчезающих форм, сколько из-за того, что в российской среде некоторые из них являются простым заимствованием, в то время как другие могут отражать скорее сходство мотивов действий. В самом деле, российские скинхеды, возникшие как оформленное движение в начале 90-х годов ХХ века, хоть и по форме близки к западным аналогам, но порождены прежде всего внутренними проблемами страны. В общем, имеются разные дистанции российских субкультурных феноменов от западных образцов. Рассматриваемые ниже субкультурные формы показывают эту разницу: от фактически «наших» футбольных болельщиков, где западное влияние не осознается большинством участников, до рейверов и хип-хоп культуры, где «нашего» (российского) довольно мало.

      Откуда же появились современные обряды и образцы "культурных мифологических моделей"? Москва всегда являлась и является образом для подражания и законодательницей моды. В 50-60-е гг. это были США и страны Западной Европы, трансформирующие в Россию свои собственные и заимствованные модели. Со временем диапазон заимствований расширялся. В него постепенно включались страны Востока, собственные отечественные находки. Отечественные молодежные субкультуры, начиная со стиляг, культивировали российский, "Запад", московский "Бродвей" в соответствии с представлениями, традициями и возможностями национального уклада и культуры, становясь сложной, неповторимой конструкцией, сочетающей в себе элементы "своих" и "чужих" традиций.

     Например, субкультура московских хиппи унаследовала традиции странничества и анархопацифизма: толстовское отрицание государства и "непротивление злу насилием". Таким образом, многие отечественные, а нас интересуют, прежде всего, московские молодежные субкультуры - явление органическое, чем привнесенное и заимствованное. Западные образцы субкультурных стилей, ритуалы и ценности во многих случаях переработаны и переосмыслены в соответствии с особенностями российской цивилизации и российской ментальности.

     Особенность многих отечественных субкультур заключается в том, что они носят как бы "потешный", игровой, а не философский характер, ориентированы лишь на проведение досуга в среде единомышленников, либо на передачу и распространение информации, символов. Если в США, странах Западной Европы альтернативные движения, выросшие не на почве молодежных субкультур 60-70-х гг. активно участвуют в социально-политических процессах этих стран, гуманитарных программах, помощи больным, инвалидам, престарелым, наркоманам и т.п. В России, в Москве они носят более символический, иллюстративный, демонстративный характер, лишен глубинных основ и социально-политической значимости. Очевидно, такое различие связано как с чужеродностью, экзотичностью корней и листьев большинства субкультур, так и прошлыми и нынешними социально-политическими условиями, в которых живет и развивается наша молодежь, иными историческими традициями и национальным менталитетом.

  "Бум" российских молодежных субкультур приходится на 80-с-начало 90-х гг. Почему-то среди исследований молодежных проблем принято считать, что этот молодежный субкультурный "бум" миновал к середине 90-х гг. На самом деле это не совсем так. С середины и до конца 90-х гг. молодежные субкультуры продолжают свое развитие, трансформацию, меняются направления, пристрастия, численность тех или иных группировок. Появляются субкультуры "любителей пива" и сообщества наркоманов, новые крайние политические объединения, пацифические движения, различные фэнклубы, поклонники новых музыкальных течений, интернет-клубы и виртуальные сайентологи, виртуальные компьютерные сообщества, представители нетрадиционных, религиозных учений, сайентологи. А из Москвы молодежные субкультуры постепенно распространяются по всей России.

                                                   Заключение.

В заключение хотелось  бы  сказать  об  актуальности  исследований, связанных с проблемами молодежи. Исследования в этой области социологии и психологии необходимы для разрешения того кризиса, который переживает сегодня Россия. А связь таких аспектов проблем молодежи, как молодежная субкультура и молодежная агрессивность очевидна.  Только  тщательные  и систематические исследования в области  развития  социальной  работы  с молодежью могут помочь понять причины происходящего  в  нашем  обществе конфликта  поколений.  Необходимо  понять  суть   молодежных   исканий, отрешиться от безусловного осуждения того, что несет с собой молодежная культура, дифференцированно  подходить  к  явлениям  жизни  современной молодежи.

Также необходимо понять, что  молодому  человеку  нужно  определить границы своих  реальных  возможностей,  узнать,  на  что  он  способен, утвердиться в обществе.

Итак, с одной стороны, молодежные субкультуры культивируют протест против общества взрослых, его ценностей и авторитетов, но, с другой стороны, именно они призваны способствовать адаптации молодежи к тому же обществу. Человек, попавший в субкультуру, становится с ней единым целым. Он принимает все порядки, законы нового общества, у него меняется система ценностей и взгляд на мир. Кто-то меняет субкультуры, как перчатки, только ради их внешних проявлений, эпатажа окружающих, не вникает в суть и философию, которая в большей или меньшей степени есть в каждом неформальном движении. Даже те, кто верен одной своей неформальной организации, зачастую не понимают ее. Чаще всего таким поверхностным бывает именно молодое поколение. Подростки металлисты могут устраивать массовые драки и беспорядки, хулиганить, хамить старшим и считать, что поступают как истинные металлисты. Им отнюдь не понять, что это движение основано в первую очередь из-за самой музыки и особого мироощущения, а не из-за стремления разрушать все вокруг.

Подводя итоги работы, надо заметить, что идут бурные процессы изменения в обществе, которые соответственно влияют на социализацию подростков. Вообще обществу требуются такие его члены, которые способны жить в этом обществе.

Сегодня в России в связи со сменой политической и экономической ориентации государства, основные традиционные агенты социализации находятся в кризисе. Средняя российская семья не способна качественно выполнять свою социализирующую роль, наблюдается резкое падение ее воспитательных функций. Такие же процессы происходят и в школе. Отсутствие финансирования в школе привело к кризису в системе образования.

В наибольшей степени проблема молодёжи в нашей стране связана с унаследованной от тоталитарной системы нетерпимостью к другому образу жизни и поведению, причём прослеживаемой не столько в правовых актах, сколько в умах самих граждан. Непримиримость рождает ответную непримиримость, и поэтому сегодняшняя молодёжь, принимая от родителей материальную помощь, не принимает родительского образа жизни, взглядов и поведения. На почве подобных межгенерационных и социальных противоречий и произрастает современная молодёжная субкультура — «вся из контрастов, из острых углов, из клубка нравственных и эстетических проблем».

В связи с этим, задачей современного исследования молодёжной субкультуры   должен быть в первую очередь отказ от негативистских предубеждений и дифференцированный подход к оценке отличных от общепринятого мировоззрений и деятельности современных формальных и неформальных молодёжных объединений.

И в качестве вывода. Если народ имеет то правительство, которое он заслуживает, то народ и правительство имеют дело с той молодёжью, которую они сами воспитывают — любое проявление невнимания к молодёжным проблемам способно (возвращаясь, подобно бумерангу, с другой стороны в самый непредвиденный момент) создать ещё большие проблемы для настоящего и будущего общества.

                                            Список литературы.

1.                “Социология молодежи” под ред. В. Т. Лисовского Изд-во СПбГУ, 1996г.

2.                Громов А.В., Кузин О.С. “Неформалы. Кто есть кто?» - М.,1990г.

3.                Кон И.С. “Молодежь” БСЭ. 3-е изд.

4.                Кон И.С. “Социология молодежи” В кн.: “Краткий словарь по  социологии”- М., 1988г.

5.                Краковский А.П. “О подростках”- М., 1970г.

6.                Крутецкий В.А., Лукин Н.С. “Психология подростка”- М., 1965г.