Этносоциология как научная дисциплина

Психологический  склад  -  это  так  называемый  этнический   характер, понимаемый широко вплоть до включения в него этнического темперамента.

Этническая культура включает язык, народное искусство, обычаи,  обряды, традиции, нормы поведения, привычки, передаваемые из поколения в  поколение.

Но этнические системы  не  сводятся  только  к  одному,  хоть  и  базисному, элементу - этносу.  Существует,  по  мнению   исследователей   Л.Гумилева, В.Беляева, этническая иерархия, которую можно представить в  следующей последовательности: суперэтнос, этнос, субэтнос,  консорция,   конвикция.

Суперэтнос -  целостная  группа  этносов,  возникших  одновременно  в  одном регионе,  как  правило,  с  единым  происхождением,  культурой,  психологией (славяне, тюрки). 

Субэтнос  -  подсистема  этноса  со  спецификой  в религии, языке, культуре, истории, самосознании  и  самоназвании  (в  этносе «русские» - камчадалы, поморы, сибиряки и др.; в этносе «татары» -  кряшены, мишари, казанские, касимовские, астраханские  татары  и  др.). 

Консорция  - группа людей с общей исторической судьбой (гильдии, секты). 

Конвикция - группа с  общностью  жизни,  однохарактерным  бытом  и  семейными  связями (предместья, слободы).[9]

Рассмотрим необходимые критерии, которые являются также условиями, в настоящее время объединяющими людей в народ:

Первым и самым простым таким критерием является определенный тип физического облика. Данный признак действенен только при различении рас, в европейской же общности, например, он не может быть критерием (по цвету глаз, волос и телосложению француза от немца отличить нелегко, хотя на обыденном уровне именно этот признак возводится в систему: у французов волнистые волосы, итальянцы смуглы, немцы светловолосы и светлоглазы и т.д.).

Следующий признак – единство происхождения. Однако жестко изолированных племен, которые стали родоначальниками тех или иных народов, назвать нельзя. Даже русский народ возник из смешения славян с балтами, финнами, уграми, монголами, татарами.

Третье – единство места проживания. Однако долго остававшееся загадкой происхождение цыган, например, (из-за их расселенности сначала по Европе, а затем по всему миру) не отменяло их целостности как народа. Да и в последствии, когда выяснилось, что цыгане вышли не из определенной провинции Индии, а были представителями касты лошадиных барышников, бродячих музыкантов, они все-таки признавались, да и по сути были единым народом.

Четвертое – единство язык . Однако, например, испанцы, аргентинцы, кубинцы говорят на одном языке, являясь разными народами; во Франции – пять языков (французский, бретонский, гасконский, , немецкий (в Эльзасе)); вообще в мире разных языков – до 30 тысяч, а народов – около тысячи. Даже такое количественное несовпадение обусловливает невозможность определять этничность только по языку.

Народ – это генетическая общность, с одной стороны, и социальная, с другой. Этносы чаще всего возникают как человеческие популяции, но в дальнейшем развиваются как социальные системы. Этнос – это социальная группа, членов которой объединяет этническое самосознание – сознание своей генетической связи с другими представителями этой группы. Следует отметить, что здесь имеется в виду не столько действительная генетическая связь, сколько представление о ней. "Гены" (кровное родство) сами по себе еще не формируют этническое самосознание. Оно определяется не биологическими факторами происхождения от родителей, а социально-психологическим фактором – тем, что индивид думает о своем происхождении.

Таким образом, этнос определяется не столько общими чертами членов коллектива, существующими в реальности, сколько общностью их мышления, в частности, этнос объединен:

Наличием разделяемых членами группы представлений об общем территориальном и историческом происхождении, единого языка, общих черт материальной и духовной культуры;

Политически оформленными представлениями о родине и особых институтах, как, например, государственность, которые также могут считаться частью того, что составляет представление о народе;

Чувством отличительности, т. е. осознанием членами группы своей принадлежности к ней, и основанными на этом формами солидарности и совместными действиями. [5, стр.23-24]

В ходе развития  этноса  и  его  взаимодействия  с  другими  происходят существенные изменения  этноса  в  целом  или  его  отдельных  частей,  т.е. этнические процессы. По своему влиянию на судьбу этноса  они  подразделяются на  эволюционные  и  трансформационные.  Первые  подразумевают  значительные изменения в  языке,  культуре,  в  социальной  и  демографической  структуре этноса. Вторые ведут к  перемене  этнической  принадлежности  и  этнического самосознания.

По своей направленности этнические процессы делятся на преобладающие  в современном мире процессы этнического  объединения  и  процессы  этнического разделения.  Объединение   осуществляется   через   взаимовлияние   культур, двуязычие, интеграцию, консолидацию, этническую ассимиляцию, а разделение  - путем  разъединения   через   дифференциацию,   сегрегацию,   дезинтеграцию, сепаратизм, балканизацию. Объединению  и  сближению  содействуют  этнические контакты и  этническая  адаптация.  Разделение,  как  правило,  сопряжено  с конфликтами. Разделение и объединение этносов может быть итогом  не   только естественно - исторических  процессов,   но   и   целенаправленной   политики, идеологических  догм.   Приверженность   людей   интересам   своего   этноса (этнонационализм) может играть как позитивную, так и  негативную  роль.  Его разновидность  (этнофилия)  предполагает  заботу  о  сохранении  и  развитии этноса,  его  языка  и  культуры,   а   другая   (этнофобия)   -   признание исключительности  своего  этноса  и   враждебности   к   иным   народам.   В полиэтничном обществе государство не может быть  этническим.  Главные  сферы действий этноса - язык и культура, а государство лишь оказывает свою  помощь этим сферам.[9]

Тенденции развития духовной жизни народов

Интернационализация экономической и социальной жизни объективно толкает национальное самосознание рассматривать духовную жизнь как наиболее полное воплощение достижений национальной культуры, область национальной самобытности и это в самом деле так. Именно культура, язык, обычаи и тра­диции народа хранят в себе в большей мере, чем другие сферы общественной жизни, национально-особенное, специфическое, присущее именно этой нации, народности, этнической группе.

Прежде всего исследователи  отмечают значение культуры, накопленных ею ценнос­тей для развития и укрепления национального самосознания. Разнообразие и неповторимость национальных культур, учет их специфических особенностей, признание самобытности культуры одних народов и подлин­ное уважение к духовным ценностям других народов — этот духовно-нравственный компонент национальных отношений приобрел в настоящее время исключительное значение, ибо в нем проявляются как общечеловеческие, так и социально - клас­совые черты каждой национальной культуры.

Национальная культура проявляет себя в таких явлениях и процессах, как деятельность массовых (библиотеки, клубы, кино) и специализированных учреждений (театры, музеи, художест­венные выставки, филармонии и т.д.). Как показывают социо­логические исследования, развитие таких форм национальной культуры и их влияние на национальное самосознание протека­ют весьма своеобразно. Попытки замкнуться только в рамках отдельной национальной культуры приводят лишь к обеднению духовной жизни, к замкнутости и даже деградации.

Аналогичные процессы характерны и для образования и науки. Попытки ограничить себя национальными школами, подготовкой молодежи к будущей жизни только на нацио­нальной основе ни к чему позитивному не приводят.

Это в значительной степени объясняется тем, что ограни­чение подготовкой только в национальных школах приводит к потере конкурентоспособности молодого человека во взро­слой жизни, затрудняет его приобщение к достижениям ми­ровой культуры.

Не менее сложной для развития духовной жизни народов является проблема языка. Мы оправданно гордимся тем, что нации и народности имеют свою письменность, язык, лите­ратуру, но не все. Дело в том, что в стране проживает немало этнических групп, численность которых не превышает 500, 800, 1500 человек. И хотя они составляют 0,3% населения, решение этой проблемы не снимается, а лишь обостряет не­обходимость поиска приемлемых форм, базирующихся как на общечеловеческих, так и на национальных ценностях и традициях.

В ряде республик вследствие долгих деформаций в нацио­нальной политике возникло движение за превращение языка своего народа в государственный язык. Можно понять, что прошлые ошибки вызывают стремление к своего рода истори­ческому возмездию. В самом деле, калмык должен чувствовать себя полноправным гражданином, решительно ни в чем не ущемленным в своих человеческих правах, в том числе и в вопросе языка. Но только гарантирует ли этот акт от изъянов в решении национально-языковых проблем? Нет! Наиболее ра­зумное и приемлемое решение проблемы языка в рамках много­национальных государств — это двуязычие, би- и трилингвизм.

Вместе с тем требуется осмысление и новой ситуации с русским языком как языком межнационального общения. В условиях научно-технической революции незнание русского языка серьезно тормозит освоение и внедрение новой техни­ки и технологии, выравнивание уровней культурного разви­тия, овладение последними достижениями науки.

Сторонникам абсолютизации роли национального языка и игнорирования русского языка можно привести следующие дан­ные: на Земле существует около 2000 языков в 266 странах, из которых 259 являются государственными. Но более 90% населе­ния мира в качестве государственных используют 12 основных языков, которые имеют аудиторию от 100 млн до 1,2 млрд чело­век.

Оптимальным развитие духовной жизни мож­но назвать тогда, когда учитываются такие уникальные явле­ния, как традиции, обычаи и нравы народов, их привержен­ность к определенному образу и стилю жизни. Именно они с наибольшей наглядностью отражают сущность и особеннос­ти национального самосознания.

Наиболее полный материал по этим характеристикам жизни народа накопили этнографы и этнологи. Социологи пока еще слабо их учитывают и исследуют, но все же можно сделать следующие выводы. Иногда дается не совсем точная трактовка роли и значения национальных тра­диций, обрядов, обычаев. Применительно к проблемам традиций, обычаев, привы­чек может быть сформулировано единственное требование: их существование, развитие, поддержка должны основывать­ся на одном — уважении к человеческому достоинству, на том, чтобы специфические явления духовной жизни одного народа не ущемляли и не попирали ни в коей мере ценности других наций и народностей.

Стремления ориентироваться только на национально особенное порождает серьезные издержки в раз­витии национальной культуры. Неоднократно выдвигавшее­ся требование стремиться к соблюдению адекватных пропор­ций в удовлетворении культурных, языковых и других запро­сов как у коренных, так и у некоренных народов, к установлению пропорционального их представительства в ор­ганах управления, культуры, будучи привлекательным по фор­ме, создает на уровне индивидуального и группового сознания потенциальную почву для национальной кичливости и чванства у одних групп населения и порождает неудовлетво­ренность у других.

В этом плане важно развитие всех форм межличностного общения, что способствует адаптации в этнической среде. В конечном счете доверие утверждается не вообще, а в конкрет­ной обстановке, в реальном сознании и поведении людей.[10]

Этнические конфликты

Суть межэтнических конфликтов: каждый этнос считает, что защитить свою культуру, самобытность и духовное единство он сможет только с помощью создания собственного государства. Этносом движет потребность в самосохранении, защите своих ценностей и традиций. В этом его сила: такую потребность подавить нельзя, не уничтожив сам этнос.

Конечно, можно возразить, что большинство этносов — небольшие, и им нет надобности создавать свои государства. Этносов численностью более миллиона человек всего 267. Так может быть ими и ограничиться? В этом, наверное, есть определенный смысл, но как объяснить этносу, “не дотянувшему” до вожделенного миллиона (800 тысяч, например), что ему государство “не положено”? Это все равно, что людям ниже среднего роста объявить, что они лишаются политических прав, поскольку ростом не вышли. Право этнической общности на создание государства признается, то оно должно быть равным для всех.

Пока что путем “естественного отбора”. Кто сильнее — тот и прав, то есть получает возможность образовать самостоятельное государство. Но сила — вещь относительная. Она меняется со временем. И прозевавшее какой-нибудь технологический рывок государство слабеет, теряя контроль над своими региональными структурами. У последних появляется шанс попробовать вкус самостоятельности. Исторически этот процесс идет волнами. Из ныне существующих двух сотен государств в конце XIX в. существовали только 60, остальные обретали независимость партиями.[4]

"Внутри" этнические конфликты занимают особое место, поскольку отражают межэтнические отношения. В них проглядывается развитие этносов, наций и их перспективы. Межэтнические (часто говорят "этнические") конфликты способны как двигать вперед развитие этносов, так и порождать множество проблем, поскольку форма их разрешения чаще всего носит немирный характер - от противостояния до терроризма, войн, убийств, гибели тысяч людей.

По данным историков из 5600 лет изученной истории человечества менее 300 можно назвать мирными. В большинстве войн всегда присутствовал в той или иной мере этнический фактор: стремление либо покорить, либо освободиться от чужеземного насилия.

Конфликт присущ любому обществу. Межэтнический конфликт, строго говоря, - это конфликт между двумя или несколькими этносами, этническими группами, возникающий из-за несовместимости интересов этих групп. В таком виде (одна нация против другой) конфликт - редкое явление.