Взгляд  на Священное Писание и Священное  Предание как на два взаимодополняющих  один другой источника вероучения порождает  ряд трудноразрешимых вопросов. В  таком случае следует признать, что  ни Писание, ни Предание не заключают  в себе всю полноту богооткровенной истины, но лишь некоторую часть ее. Однако такое представление находится в полном противоречии с учением Древней Церкви, считавшей, что Священное Писание содержит в себе все необходимое для веры и благочестия.“Я преклоняюсь перед полнотой Писания” ¹¹, — писал Тертуллиан, а свт. Афанасий Великий считал, что Писание “достаточно само по себе для различения Истины”¹². Но если Священное Писание обладает такой полнотой, что оно одно само по себе достаточно для различения Истины, то не логично ли в таком случае отвергнуть вероучительный авторитет Предания в пользу Писания? Именно таким образом и поступили в XVI столетии протестанты. Однако эта мысль не находит ни малейшего подтверждения ни в самом Священном Писании, призывающем держать и хранить Предание (1 Кор. 11, 2; 2 Фес. 2, 15; 1 Тим. 6, 20), ни в учении Древней Церкви.

2.3. Священное Писание как форма Священного Предания

    Сущность  изменения воззрений на соотношение  Писания и Предания, произошедшего  в православном богословии в середине XX в., состоит в том, что Священное  Писание стало рассматриваться  не как самостоятельный, независимый  источник вероучения и даже не как  часть Предания, а как одна из его форм.

“Предание объемлет собою всю жизнь Церкви настолько, что и самое Священное Писание является лишь одною из форм его… Священное Писание не глубже и не важнее Священного Предания, как сказано выше, но одна из его форм …”¹³.

Глава 3 Учение о Предании в доникейском богословии

3.1. Раннехристианские авторы о Священном Предании

    В книгах Нового Завета слово “предание” обозначает не процесс передачи, а  само передаваемое, в первую очередь  передаваемое учение:

“…  стойте и держите  предания, которым  вы научены или  словом или посланием  нашим” (2 Фес. 2, 15);

“Хвалю  вас, братия, что вы все мое помните  и держите предание так, как я передал  вам” (1 Кор. 11, 2).

    Такой же смысл в это слово вкладывают и ранние отцы Церкви. Сщмч. Поликарп Смирнский († 156) пишет “о преданном изначала слове”¹⁴, а сщмч. Ириней Лионский († 202) говорит о “предании, которое происходит от апостолов и сохраняется в церквах через преемство пресвитеров”, об “апостольском предании”, о “церковном предании от апостолов”¹⁵. Источником Предания является Сам Бог. Господь Иисус Христос в Первосвященнической молитве говорит, обращаясь к Своему Отцу:“Слова, которые Ты дал мне, Я передал им, и они приняли и уразумели истинно” (Ин. 17, 8).

    Согласно  Тертуллиану, учение веры “церквами принято от апостолов, апостолами от Иисуса Христа, Иисусом Христом от Бога”¹⁶.

    Таким образом, Предание по своему содержанию полностью совпадает с содержанием  апостольской проповеди¹⁷ и, следовательно, представляет собой Богооткровенное учение, во всей полноте открытое во Христе.

3.2. Формы воплощения  богооткровенного учения

     Изначально Священное Предание существовало в форме устной проповеди апостолов, на основании которой и было создано Священное Писание. Однако Священное Писание никогда не являлось единственной формой, в которой воплотилось богооткровенное учение, ему предшествовали, а затем наряду с ними сосуществовали еще две формы: правило веры и литургическая практика Церкви, литургическое предание. Позже появились и другие формы Священного Предания. Из них наибольшее значение для нас имеют творения свв. отцов и учителей Церкви.

3.2.1. Литургическое предание

    Богослужение  и таинства — являют собой основу церковной жизни; именно в богослужении, таинствах Церковь является тем, что она есть по существу. Литургическая жизнь Церкви — это то таинственное лоно, в котором раскрывается полнота Священного Предания, потому что именно здесь верующим непрерывно преподается полнота благодатной жизни во Христе. Правильно организованная духовная жизнь, невозможная без участия в таинствах, является залогом чистоты веры. Уже в III столетии римский папа Келестин сформулировал общий принцип:

“ut legem credendi statuit lex supplicandi (закон веры определяется законом молитвы)”¹⁸.

    Однако  литургическое предание не сводится только к преемственной передаче благодатного освящения. Чинопоследования церковных таинств и священнодействий, молитвы и песнопения наполнены вероучительным содержанием. Прот. Георгий Флоровский делает точное замечание о характере христианского богослужения:

“Христианское богослужение от начала имеет характер скорее догматический, нежели лирический… С человеческой стороны богослужение есть, прежде всего, исповедание, — свидетельство веры…”¹⁹.

    Со  стороны своего содержания литургическое  предание не отличается ни от апостольского  предания, ни от Священного Писания.

Свщмч. Ириней Лионский отмечает, что

“наше… учение согласно с Евхаристией, и Евхаристия в свою очередь подтверждает учение”²⁰.

Свт. Василий Великий пишет:

“У меня вера < … > всегда одна и та же, ибо < … > как веруем, так и славословим”²¹.

О богослужебных  книгах Православной Церкви в “Послании  Восточных Патриархов“ сказано:

“Все сии книги содержат здравое и истинное богословие и состоят из песней или выбранных из Священного Писания или составленных по внушению Духа, так, что в наших песнопениях только слова другие, нежели в Писании, а собственно мы поем то же, что в Писании, только другими словами”²².

3.2.2. Правило веры

     Изначально являясь общим выражением самосознания Церкви в области веры, Правило веры было исторически связано с совершением таинства крещения. Указания на существование в Церкви такого Правила содержатся в Новом Завете. Ап. Павел призывает христиан “твердо держаться исповедания нашего” (Евр. 4, 14) и напоминает своему ученику Тимофею о “добром исповедании”, которое Тимофей “исповедал … перед многими свидетелями” (1 Тим. 6, 12).

     Тертуллиан  утверждает, что“Иисус Христос всем народам преподал точное и неизменное Правило веры, которому весь свет обязан верить”²³.

     Крещальные исповедания древних апостольских церквей, несмотря на некоторое различие в формулировках, по содержанию являются выражением единой апостольской веры, восходящей к учению Самого Иисуса Христа. Древнейшее Правило веры, несомненно, лежит и в основании Никео-Цареградского Символа веры, составленного и утвержденного на I и II Вселенских Соборах. Исторически, в соответствии с нуждами Церкви, Правило веры дополнялось, в него были включены вероопределения Вселенских Соборов. Все догматические определения, входящие в состав Правила веры, неразрывно связаны друг с другом и представляют собой единое тело Богооткровенной Истины. От Священного Писания Правило веры отличается не содержанием, а формой. Если Священное Писание раскрывает Богооткровенную Истину как историю домостроительства спасения, то Правило веры представляет собой “истины веры”, которые “в кратких словах вмещают все ведение благочестия, содержащегося в Ветхом Завете и Новом”²⁴.

3.3. Необходимость соблюдения Священного Предания и тогда, когда мы уже имеем Священное Писание.

     Необходимость держать Предание даже тогда, когда  мы обладаем Священным Писанием, обусловлена тремя причинами:

     а) Священное Предание включает в себя и то, что в принципе не может быть записано, а именно, опыт духовной жизни, передаваемой личным примером, и благодатное освящение, сообщаемое посредством таинств.

     б)“Для руководства к правильному разумению Священного Писания…”²⁵

     Конечно, Священное Писание заключает  в себе полноту богооткровенной Истины и содержит все необходимое для сохранения чистоты веры и благоугождения Богу. Однако для того, чтобы воспользоваться сокровищами Писания, мало иметь его выверенный текст, Священное Писание должно еще правильно пониматься и надлежащим образом истолковываться. Одного человеческого разума для правильного понимания Священного Писания явно недостаточно, об этом красноречиво свидетельствует история протестантизма. Отказавшиеся от авторитета Священного Предания многочисленные протестантские деноминации, опираясь на один и тот же текст Священного Писания, приходят к различным, порой диаметрально противоположным выводам.

     Формы Священного Предания теснейшим образом  связаны между собой. Правило  веры по отношению к Священному Писанию  является руководительным началом, ключом для истолкования. В литургической жизни, в таинствах сообщается Божественная благодать, отверзающая “ум к уразумению Писаний” (Лк. 24, 45). А в творениях свв. отцов мы имеем живую, непрерывную традицию истолкования библейских текстов. Поэтому“изъятое из потока Священного Предания, Писание не может быть понято, как должно, никакими научными исследованиями”²⁶.

    Свт. Василий Великий писал:

“…  ежели отважимся отвергать написанные обычаи, как будто не великую важность имеющие, то неприметно повредим Евангелию в самом главном, или паче, от проповеди Апостольской оставим пустое имя”²⁷.

    в)“Для правильного совершения таинств и для соблюдения священных обрядов в чистоте первоначального их установления”²⁸.

    Церковные таинства и священнодействия представляют собою диалектическое единство формы  и содержания. Преподание верующим в таинстве невидимых благодатных даров, что составляет внутреннюю сторону таинства, совершается посредством видимой формы или обряда. Обряд не должно абсолютизировать. Обряд не есть догмат, обряды могут изменяться. Но обрядовая форма таинства теснейшим образом связана с его внутренним содержанием, поэтому изменение обряда имеет свои допустимые пределы: даже у одного и того же таинства обряд может быть различным, но он не может быть каким угодно.

    Обряд имеет двоякое назначение:

1) посредством обряда верующим сообщается Божественная благодать;

2) обряд должен помогать человеку раскрыть свою душу для принятия и усвоения преподаваемых в таинстве благодатных даров.

     Если  изменение обряда выходит за допустимые пределы, теснейшая связь между  обрядовой формой и смыслом, содержанием  таинства начинает разрушаться. Такой  искаженный обряд уже не способствует, а, напротив, препятствует человеку воспринимать и усваивать благодать, то есть вредит действенности таинств. Дальнейшая деформация обряда ведет к разрушению таинства как такового, то есть к  отрицанию его действительности.

3.4. Божественное Откровение и Церковь

     Адресатом Священного Предания является Церковь. Апостолы, получившие от Христа Богооткровенную Истину, не сообщали ее отдельным индивидуумам, но вверили Церкви.

Сщмч. Ириней Лионский пишет:

“Не должно у других искать истины, которую легко  заимствовать от Церкви. Ибо в нее, как  бы в богатую сокровищницу, Апостолы в полноте положили все, что принадлежит истине, так что каждый желающий может принимать от нее питие жизни. Она есть дверь жизни”²⁹.

3.5. Церковь как «хранилище» Священного Предания

    На вопрос, “есть ли верное хранилище Священного Предания?” “Пространный Катихизис”, дает следующий ответ:

“Все  истинно верующие, соединенные священным  преданием веры, совокупно  и преемственно, по устроению Божию, составляют из себя Церковь, которая  и есть верное хранилище  Священного Предания…”³⁰.

    Церковь не есть человеческое сообщество, Церковь  — это богочеловеческий организм, Главой которого является Сам Господь Иисус Христос, а все верующие, соединенные с Ним как со своей Главой, в совокупности образуют Его духовное тело, а по отдельности являются членами этого Тела.

“И  вы — Тело Христова, а порознь —  члены” (1 Кор. 12, 27).

Поэтому хранителями Священного Предания являются не только иерархи и ученые богословы, но “все истинно верующие”. В “Послании Восточных Патриархов “ (1848 г.) говорится:

“…  у нас ни патриархи, ни Соборы никогда  не могли ввести что-нибудь новое, потому что  хранитель благочестия (uperasthV thV qrhskeiaV) у нас есть самое тело Церкви, то есть самый народ, который всегда желает сохранить веру свою неизменною и согласною с верою отцев его…”³¹.