Ислам как мировая религия

     Ислам как мировая религия в целях укрепления своего влияния использует ценности художественной культуры, т.е. средства эстетического воздействия на верующих. При этом деятели искусства ставятся в достаточно жесткие рамки. С одной стороны, они должны использовать доступные им средства для прославления Аллаха и институтов Ислама, с другой – эти средства, т.е. формы и содержание творческой деятельности, не должны выходить за предписания мусульманских догматов.

     В области изобразительного искусства мусульманские ортодоксы (от греч. – прямой, правильный) запрещают реалистическое творчество. Ибо единственным творцом всего сущего является Аллах, а соперничать с ним – грех. Этот запрет призван также избежать идолопоклонства, т.е. проявлений политеизма. Поэтому мусульманские художники обычно изображают либо стилизованные (условные, не существующие в природе) предметы, либо абстрактные картины в виде орнаментов.

      Одним из таких видов изобразительного искусства является арабеска – своеобразный орнамент, включающий композиции переплетений стилизованной растительности, геометрических фигур и элементов искусства каллиграфии (изящных надписей арабской вязью). Но арабеска – это не только искусство, но и наука. Прорисовка орнаментов строилась в соответствии со сложным математическим расчетом. С помощью арабесок создаются целые панно на стенах мечетей, дворцов.

     В то же время в арабоязычных странах не было полностью утрачено реалистическое направление в живописи. Это в первую очередь относится к странам, где утвердилось шиитское направление ислама. Реалистические рисунки получили распространение в книжных миниатюрах. Во многих музеях мира хранятся арабские книги X–XIII вв. с красочными иллюстрациями бытовых сцен, пейзажей, с портретами героев эпоса, в частности Искандера – так называли на Востоке Александра Македонского.

Особенно впечатляют изобразительные  мотивы произведений декоративно-прикладного  искусства – на тканях, керамике, металлических сосудах и утвари. В этой сфере искусства в наибольшей степени проявляются национальные особенности арабоязычных стран, ведь традиции изготовления и украшения подобных предметов сложились задолго до арабской экспансии. Например, в Египте подъем изобразительного искусства произошел при арабской династии Фатимидов (969-1171). В оформлении египетских тканей присутствует как угловая геометрическая плетенка – элемент арабского искусства, так и округлые линии – признак коптского влияния (копты – доарабское население Египта). Фатимидские ткани затканы золотом и цветными шелками. Их широкие каймы состоят из множества разноцветных полос, заполненных фигурками людей-животных, птиц, растительным орнаментом.

Подобные сюжеты прослеживаются в произведениях прикладного  искусства и других стран. Например, на серебряном блюде из Ирана, хранящемся в Эрмитаже, представлена иллюстрация  к легенде о царе Бах рам  Гуре и его наложнице – красавице Азаде. Славятся во всем мире иранские (персидские) ковры. В средневековье основным мотивом коврового узора стала арабеска, при этом среди стеблей и цветов располагались фигурки людей и зверей, иногда с видоизмененными конечностями, чтобы не гневить Аллаха реалистическим изображением (например, лапа льва могла оканчиваться не когтями, а букетом цветов).

Таким образом, декоративно-прикладное искусство средневекового арабского  Востока не всегда согласовывалось  с установками исламских догматов, но соответствовало многовековым традициям  различных народов халифата и  подтверждало тот факт, что не все  искусство здесь было подчинено  религиозным установкам.

В области архитектуры  ислам также выработал систему  эстетических категорий, призванных подчеркнуть  величие этой религии. Это – понятия-символы: джамал – божественно совершенная красота, которую олицетворяет купол мечети; джалал – божественное величие, которое подчеркивается высотой минарета; сифат – божественное имя, выраженное красотой арабской письменности, каллиграфии на внешних стенах мечети.

Мечеть (от араб. «мастжид» – место поклонения) как основное культовое сооружение возводится с VII–VIII вв. в подражание христианским храмам. Она имеет прямоугольный двор, окруженный галереями, прямоугольное основное здание со сферическим куполом и многоколонным молитвенным залом. Мечети не отличаются богатым лепным декором, их украшения имеют плоскостной характер. Но в оформлении глади стен арабские мастера достигли большого совершенства. Они использовали резные многоцветные кирпичи, терракотовые облицовочные плиты с глазурью. Рядом с мечетью возводится величественный и также богато украшенный минарет (от араб. «манара» – маяк), который имеет форму круглой, квадратной или многоугольной в сечении башни.

      Строительство мечети с куполом диаметром в десятки метров и минарета высотой с современное высотное здание требовало очень сложных математических расчетов, связанных с учетом сейсмичности региона, силы ветра, плотности почв, высокого мастерства строителей. И арабы достигли в этом большого совершенства. Если в VII–VIII вв. мечети строили преимущественно византийские мастера, то в дальнейшем уже нередко арабов приглашали строить христианские храмы Византии.

Одна из главных святынь  мусульман – соборная мечеть Куббат ас-Сахра (Купол скалы) в Иерусалиме. При ее постройке был использован тип центрически-купольного мавзолея. Это огромный восьмигранник, увенчанный куполом. В других частях халифата при строительстве мечетей складывались несколько иные архитектурные принципы. В Персии доминировал внутренний двор с относительно небольшой крытой частью. Для мечетей Магриба характерно обилие продольных и поперечных нефов (межколонных пространств), расположенных не только в молитвенном зале, но и по сторонам внутреннего двора. Здесь строились и самые большие минареты. Минарет мечети в Марракеше (Марокко), построенный в конце XII в., имеет высоту 70 м при основании 12,5х12,5 м.

Наряду с культовыми сооружениями арабы строили многочисленные здания светского назначения. Особым великолепием отличались дворцы арабской знати. Окна их украшали алебастровые решетки и  цветные стекла, кирпичная кладка стен и пола представляла собой мозаичный  узор. Тронный зал (тахт) разбивался стройными рядами колонн на нефы и перекрывался сводчатыми перекрытиями. Большей простотой в оформлении отличались жилые дома, караван-сараи и хозяйственные постройки. Но и их отличала исключительная упорядоченность, чистота и надежность. Таджикский писатель и путешественник Насир-и-Хусрад, посетив в 1046 г. Каир, основанный Фатимидами, писал: «Большая часть зданий в пять и шесть этажей. Дома эти так чисты, и изящны, что можно было бы принять их за домики, сложенные из драгоценных камней, а не из извести, черепицы и камня» [3, с. 67].

Многочисленные города, основанные арабами (Каир, Багдад и др.), строились  по заранее разработанным планам, в которых предусматривалась  ширина улиц, расположение дворцовых  комплексов, жилых кварталов, базаров  и т.п.

       Арабская литература имеет глубокие доисламские корни. Значение литературы этого периода отметил ал-Бируни (973 – ок.1050); «Когда арабы, жили в пустынях, они были народом бесписьменным и для увековечивания чего-нибудь прибегали к запоминанию и изустной передаче. Поэтому-то поэзия и стала для них вместилищем знаний и памяткой о битвах и родословиях» [8, с. 75]. Главным жанром поэзии тогда была касыда (поэма, ода), которая содержала много сюжетов о природе, домашних животных и, конечно, о любви.

Расцвет арабоязычной поэзии приходится на IX–XI вв. В это время складывается жанр короткого лирического стиха – газал, который создают выдающиеся мастера слова разных народов: Абу Нувас (ум. 810) – певец любви, вина и радости жизни; Абу-л-Атахийя (ум. 828) – гончар по профессии, автор религиозно-аскетических поэм, обличавший распущенность двора халифов в Багдаде; Абу-л-Ала ол Маари (ум. 1057) – слепой поэт из Сирии, «Послание и прощение» которого повлияло на создание «Божественной комедии» Данте. Автором многочисленных рубаи – афористических четверостиший был классик персидско-таджикской поэзии, математик, астроном и философ Омар Хайям (1048-1123). В основе его творений было прославление мирских наслаждений, что явно не соответствовало догматическим принципам ислама [5, с. 18]: 

Отречься от вина? Да это  все равно,

Что жизнь свою отдать! Чем  возместишь вино?

Могу ль я сделаться  приверженцем ислама,

Когда им высшее из благ запрещено?  

      В Испании благодаря творчеству Ибн Кузмана (1080-1160) возник своеобразный жанр строфической поэзии – заджал (мелодия), который повлиял на формирование ранней провансальской лирики и поэзии вагантов (бродячих студентов).

      Среди прозаических произведений получает развитие жанр сатиры, содержащей выпады против отдельных правителей и богачей, но не затрагивающей социальной системы в целом. К этому направлению следует отнести макаму (рассказ, новеллу), которая возникла в XII в. на основе городского фольклора. В ней воспевается тип героя-ловкача, у которого высокая образованность и ум сочетаются с цинизмом и плутовством. Этот своеобразный прообраз О. Бендера получил дальнейшее развитие в новеллах итальянского Возрождения. Невозможно представить арабскую литературу без сказок «1001 ночь». Этот цикл окончательно сложился в XII в. на основе фольклора многих народов халифата – египетских, иранских, арабских сказок и преданий.

      До середины IX в. исламский мир знал только литературу, написанную на священном языке Корана – арабском. Потом возникла вторая исламская литература – неоперсидская в Иране, распространившаяся затем в районы Средней Азии и Закавказья. Достижением этой литературы было создание жанра эпической поэмы. Эта литература более свободна от религиозных запретов и отличается социальной направленностью, например поэмы «Шах-Наме» (Книга царей) Фирдоуси (925-1020) и «Хамсе» (Пятерицы) Низами (ок. 1141-1209).

В период позднего средневековья  возникла третья мусульманская литература – турецкая. Таким образом, национальные традиции в области литературы, развитые на общемусульманской основе, дали блестящие плоды.

Отличительной чертой средневековой  арабской культуры явилось значительное развитие точных наук и философии. В  это время ученые арабоязычных стран значительно превосходили своих европейских современников. Давая общую оценку состояния арабской науки средневековья, Ф. Энгельс писал: «Арабы, дали десятичное исчисление, начала алгебры, современную систему исчисления и алхимию. Христианское средневековье не оставило ничего» [6, с. 145]. 

     Арабы, как и византийцы, усердно изучали и переводили на свой язык произведения греческих классиков, ученых Индии и других стран. Аристотель, Гиппократ, Евклид, Птолемей были хорошо известны арабским ученым, а европейцы впервые познакомились с этими авторами по переводам на латинский язык с арабского. В столицах разных халифатов – Багдаде, Кордове, Каире – существовали высшие школы, наподобие средневековых европейских университетов,– медресе (от араб. «дараса» – изучать). Крупные библиотеки с сотнями тысяч рукописей были созданы в Каире, Кордове и многих других городах. В Багдаде, Дамаске и Самарканде имелись большие обсерватории, благодаря которым арабские астрономы открыли много новых звезд и составили карты звездного неба.

Ученые пользовались покровительством и материальной поддержкой официальных  властей. Например, халиф ал-Мамун создал в Багдаде «Дом науки» – своеобразную академию, в которой размещались библиотеки, лаборатории, коллегии переводчиков и предоставлялись места для проживания ученым. Но в развитии науки были и сложности, порожденные стремлением исламских богословов жестко определить границы познаваемости мира. При всех этих сложностях взаимодействия ученых с богословами и правителями научные открытия арабов, что называется, опередили свое время.

      В медицине арабы не только освоили опыт античных медиков, но и значительно продвинулись вперед. Они использовали в своей работе вивисекцию (операцию на живом животном с целью изучения функций организма), тщательно изучали анатомию, свойства различных лекарственных препаратов и особенности протекания болезней. Большой известностью не только на Востоке, но и в Европе пользовался Ибн Сина (Авиценна, 980-1037), таджик по национальности. Главное его произведение – «Канон врачебной науки», являлось настольной книгой у врачей Европы до XVI в. Ибн Сина, в частности, высказал предположение, что некоторые болезни передаются невидимыми «мельчайшими животными», чем на восемь столетий предвосхитил учение Л. Пастера о роли микробов как возбудителей инфекционных заболеваний.

      Средневековый математик Аль-Хорезми (787–ок. 850) прославился своими сочинениями по алгебре (это слово – арабское). Он применил алгебраические вычисления для решения практических дел: измерениях земли, разделах наследства, торговых операциях. При этом он усовершенствовал методы расчета площади поверхностей и объемов тел, решения уравнений первой и второй степеней. Имя Аль-Хорезми вошло в математику для обозначения системы вычислений, выполняемых по строго определенным правилам,– алгоритма. Аль-Хорезми по указанию просвещенного халифа ал-Мамуна вычислил размеры Земли, которая признавалась ими как шарообразное тело.

Общепризнанны достижения арабских философов. Среди них практически  не было атеистов, но поражает различие точек зрения на проблемы мироздания и глубина обоснования своих  взглядов.

В VIII в., когда лишь зарождалось  исламское богословие, возникло движение кадаритов, которые поставили под сомнение догмат о фатальной предопределенности судьбы человека, а значит – его пассивности. На основе рационализма греческих философов кадариты отстаивали идею свободы воли, т.е. ответственности человека за свои поступки. Представитель этого направления Аль-Кинди признавал роль Бога как творца природы, абсолютную мудрость которого постичь человеку не дано.

Напротив, Ибн Сина был убежден в познаваемости мира. Он отрицал положение о том, что Аллах постоянно творит мир и поэтому он наполнен чудесами. Как материалист, Авиценнаотрицал идеи креационизма – сотворения мира Богом из «ничего». Вместе с тем, стремясь примирить науку и религию, философ выдвинул емкую формулу: «Бог создает мир, чтоб человек познавал мир, а через него –Бога».

С критикой этих взглядов выступил сторонник мусульманского идеализма  Аль-Газали (1054-1111). Он считал, что нельзя объяснить явления природы и человеческого сознания естественными причинами. Могущество Бога исключает независимость и самостоятельность материального начала.