Граф Никита Панин. Из истории русской дипломатии XVIII века

МИНОБРНАУКИ  РОССИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное  учреждение высшего профессионального  образования

 

«РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(РГГУ)

 

ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И  ПРАВА

 

ОТДЕЛЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Белова Мария Алексеевна

Граф Никита Панин. Из истории  русской дипломатии XVIII века.

 

 

Реферат-рецензия по дипломатии студентки

3-го курса очной формы обучения

 

 

 

 

 

Руководитель Канд-т историч. наук, доцент (ученая степень,  ученое звание) Можаева Любовь Алексеевна

 

 

 

 

 

 

 

Москва  2012

 

Автором произведения о жизни и карьере  Никиты Ивановича Панина является А.В. Гаврюшкин. К сожалению, в интернете  не удалось найти какой-либо информации о писателе. Книга была издана в Москве, в 1989 году, автор размышлял о проделанной Паниным работе спустя целых два века!

За это  время очень многое изменилось, но тем не менее книга ценна и актуальна, так как там показаны нравы того времени, приведены исторические факты, а главное, подробно разбирается дипломатия Российской Империи и взаимодействие Росиии с другими государствами во времена великой Императрицы Екатерины II. Книга посвящена личности Никиты Ивановича Панина, личности очень яркой и несомненно оставившей след в истории Российского государства. Книга начинается со становления карьеры Панина, ведет нас сквозь все перипетии жизни графа вплоть до его смерти, показывая нам и взлеты и падения в судьбе главы русской внешней политики.

На мой  взгляд, цель написания этой книги- раскрыть читателю (не обязательно изучающему историю или дипломатию, так как книга написана интересным, живым языком, и вполне может расцениваться как популярная литература) в первую очередь особенности русской дипломатии XVIII века, но на первый план, конечно, выходят личности при дворе ее Величества, проявляется психологический аспект, наряду с политическим, историческим и дипломатическим. Я с интересом прочла это произведение и открыла для себя много нового о периоде Дворцовых Переворотов, которым, если честно, никогда особо не интересовалась. Но прочитав эту книгу, я захотела узнать больше о дипломатии в эпоху Просвещения.

Никита  Иванович Панин - граф, русский государственный деятель и дипломат. Один из ближайших сподвижников Екатерины II, возглавлявший Коллегию иностранных дел с 1763 по 1781 гг. Выдвинул проект создания «Северной системы», подписал Петербургский союзный договор с Пруссией в 1764 г., заключил договор с Данией в 1765 г., торговый договор с Великобританией в 1766 г.

Никита  Иванович Панин родился 18 сентября 1718 года. Его отец, Иван Васильевич, был во всех отношениях человеком Петровской эпохи. Своим четырем детям Иван Васильевич оставил лишь доброе имя и прекрасное образование. Благодаря родству с Меншиковыми Никита Панин еще ребенком был представлен высшему петербургскому обществу. Неудивительно, что карьеру свою он начал довольно успешно.

Панин оказался в числе тех гвардейцев, которые  помогли Елизавете взойти на престол в 1741 г. Но вместо придворной карьеры Панин неожиданно сделал карьеру дипломатическую- его отправили посланником в Данию. В Дании Никита Иванович пробыл недолго. В 1746 году шведский король потребовал отозвать из Стокгольма русского посланника И.А. Корфа. Шведским делам в Петербурге в то время придавали очень большое значение, поэтому решение канцлера А.П. Бестужева-Рюмина послать в Стокгольм талантливого, но неопытного Панина было неожиданным.

В Стокгольме Никита Иванович прожил двенадцать лет. Ему удалось предотвратить назревавший разрыв дипломатических отношений с Швецией, подписав русско-шведскую декларацию в 1758 г. о готовности обеих держав охранять торговое мореплавание в Балтийском море и препятствовать появлению британского военного флота на Балтике.

В ноябре 1759 года Ее Императорское Величество повелело своему полномочному министру при шведском дворе, камергеру и генерал-поручику Никите Панину покинуть Стокгольм по случаю назначения его воспитателем и обер-гофмейстером великого князя Павла Петровича.

При дворе  Панин быстро стал человеком значительным. Его называли «самым сановитым вельможей империи». Он обладал редкой способностью располагать к себе людей, поэтому у него было много друзей и мало врагов. Он слыл искусным дипломатом и весьма образованным человеком. Панин долго жил в Европе и хорошо знал европейскую культуру, а таких людей в России в то время было немного, и их ценили.

В период недолгого правления Петра III Панин  выступал за отстранение императора от власти, хотя тот и пожаловал Панина чином действительного тайного советника и орденом Св. Андрея Первозванного. В июньском дворцовом перевороте 1762 года Панин принял деятельное участие. Екатерина II наградила его за услуги ежегодной пенсией.

Первое  время Панин был лишь неофициальным советником императрицы по вопросам внешней политики, и ему пришлось выдержать сильную конкуренцию со своим старым другом А.П. Бестужевым-Рюминым. Иностранные послы сообщали своим правительствам об интригах А. Бестужева Рюмина и Г. Орлова против Панина.

Однако  именно Панин 4 октября 1763 года стал старшим членом Иностранной коллегии, в октябре же, после окончательного удаления от дел Бестужева, к нему отошло заведование делами коллегии. Не будучи официально назначен канцлером, он был поставлен, по сути, выше вице-канцлера князя Д.М. Голицына и в течение почти двух десятков лет оставался главным советником Екатерины II и руководителем русской внешней политики.

Когда Панин  вступил в должность старшего члена Коллегии иностранных дел, учреждение это было сравнительно небольшим. Числилось в ней около 260 служащих, из которых 25 находились в Москве. Панин  свои «кадры» знал очень хорошо, ценил и, пожалуй, даже гордился ими.

В Петербурге внешнеполитические вопросы при  Панине решались по отлаженной схеме: Никита Иванович получал корреспонденцию из-за границы и внимательно ее изучал. Отобрав самое важное, он писал на полях свои замечания и предложения и отправлял все это императрице. Екатерина бумаги просматривала и тут же утверждала. Затем в коллегии составлялись рескрипт для отправки послу или иные официальные документы, которые императрица тем же порядком утверждала. Иногда Панин «для выигрывания времени» вторично бумаги на утверждение императрице -вообще не посылал.

Императрица вела дипломатическую переписку  или переговоры по согласованию с  Паниным. Делалось это в тех случаях, когда ее непосредственное участие  было выгодным с политической точки  зрения. Большинство ее «личных» писем  иностранным владетельным особам было заготовлено в Коллегии иностранных  дел под руководством Никиты Ивановича.

Такой порядок  ведения внешнеполитических дел  сохранялся довольно долго. Особых изменений  в нее не внесло даже создание в 1769 году Государственного совета, ибо  его рекомендации по собственно политическим вопросам определялись в конечном счете  мнением Панина и его предварительной  договоренностью с Екатериной.

Правда, иногда императрица и ее «министр иностранных дел» расходились во мнениях по существенным вопросам. В таких случаях Никита Иванович часто открыто выражал свое недовольство. Он мог, например, подолгу не являться ко двору или, сказавшись больным, демонстративно разъезжать по городу, а все присылаемые  бумаги отправлять обратно с надписью «господину вице-канцлеру».

С 1763 года Панин помимо Коллегии иностранных  дел руководил еще и Тайной канцелярией, занимавшейся расследованием наиболее серьезных преступлений, в  том числе и вопросами контрразведки.

Взяв  в свои руки внешнюю политику, Никита Иванович быстро стал ее фактическим  руководителем. Разработка внешней  политики — изучение положения, обдумывание  дальнейших шагов, подготовка детальных  инструкций для русских представителей за границей — все это было сосредоточено  в руках Панина.

Первым  делом ему пришлось решать польский вопрос. После смерти Августа III Екатерина  в инструкции своим агентам поставила  задачу — добиваться избрания на польский престол Станислава Понятовского, короля, «интересам империи полезного, который  бы, кроме нас, ниоткуда никакой надежды  в достижении сего достоинства иметь  не мог».

События в Польше развивались благоприятно для России. После того как сейм постановил выдвигать в кандидаты  только поляков, иностранные послы  — французский, австрийский, испанский  и саксонский — в знак протеста покинули Варшаву. 26 августа 1764 года Коронационный  сейм в спокойной обстановке избрал литовского графа Станислава Понятовского королем.

Получив сообщение об этом событии, Екатерина  написала Панину записку: «Никита Иванович! Поздравляю Вас с королем, которого мы делали. Сей случай наивяще умножает к Вам мою доверенность, понеже я вижу, сколь безошибочны были все Вами взятые меры, о чем я не хотела обойти показать Вам мое удовольствие...»

У Панина были все основания быть довольным. Россия добилась избрания на польский престол своего кандидата, причем так, что и в Польше сохранялось  спокойствие и прочие европейские  державы восприняли событие как  должное. Начинала складываться его, Панина, внешняя политическая система.

В ее основу легла идея создания Северного союза. Панин считал, что «...самое верное для поддержания в Европе равновесия против союза двух домов: австрийского и бурбонского, заключается в  том, чтобы северные державы составляли между собою систему, совершенно независимую. Они гарантируют себя этим от вмешательства во внешние раздоры...» Иными словами, профранцузской коалиции следовало противопоставить союз северных держав — России, Пруссии, Англии, Дании, Швеции и Польши.

В проекте  фигурируют понятия держав «активных» и «пассивных» Со стороны «пассивных»  предполагалось довольствоваться их нейтралитетом. «Активными» державами Панин  считал те, которые могли решить вступить в прямую открытую борьбу со странами южного союза. К первым Панин относил Россию, Днглию, Пруссию, отчасти Данию; под «пассивными» подразумевались Польша, Швеция и  другие страны, которые удалось привлечь к союзу.

Никита  Иванович Панин рассчитывал с  помощью Северной системы укрепить влияние России в Речи Посполитой и Швеции, а также в Турции переложить на союзников часть расходов по борьбе с французским влиянием в этих странах. Пользуясь словами самого Панина, необходимо было «единожды навсегда системой вывесть Россию из постоянной зависимости поставить ее способом общего Северного союза на такой степени, чтоб она как в общих делах знатную часть руководства иметь, так особливо на север тишину и покой ненарушимо сохранять могла».

Благодаря идее Северного союза внешняя политика России приобретала программный характер. Первым серьезным шагом в деле создания Северной системы можно считать заключение в 1764 году союзного договора между Россией Пруссией. Фридрих II начал искать пути к сближению сразу же после вступления на престол Екатерины II. Панин сознательно откладывал заключение соглашения, стараясь добиться от короля все больших уступок. Наконец, когда России потребовалось активное участие Пруссии в польских делах, договор был подписан. Союз с Пруссией позволил Петербургу влиять на польские дела, сдерживать Турцию, «первенствовав на севере» и «играть первую роль в Европе... без больших затрат со стороны России».

Переговоры  с Данией оказались для Панина сравнительно легкими. Никита Иванович настоял на том, чтобы в секретных  статьях договора Дания взяла  на себя обязательства помогать России против Турции и противодействовать французскому влиянию в Швеции. Взамен Дания получила голштинские владения великого князя Павла Петровича. В феврале 1765 года договор был  подписан. Затем Панин предпринял энергичные шаги, чтобы склонить и  лондонский кабинет к подписанию союзного соглашения. Но ему удалось  заключить лишь торговый договор в 1766 г. Англию связывали теперь с Россией и более широкие политические соображения, поскольку у них оказался общий противник — Франция.

Чтобы остановить успешную деятельность российской дипломатии, Австрия и Франция прибегли к  содействию Турции. В результате хитроумных интриг австрийского и французского послов Турция в конце 1768 года объявила войну России.

Дружественные отношения с Пруссией, Данией и  Англией, то есть той частью Северной системы, которую удалось создать  к началу войны, позволяли Панину не беспокоиться за северные границы  и полностью сосредоточиться  на турецкой проблеме.

Уже в 1770 году под впечатлением понесенных поражений  Турция обратилась к Пруссии и  Австрии с просьбой о посредничестве в мирных переговорах с Россией.

В Петербурге хотели покончить с войной как  можно скорее. Для удачного завершения войны требовались усилия не только военные, но в не меньшей степени  и дипломатические. Поводом для  начала войны послужили волнения в Польше. События складывались так, что польские дела оказались тесно  переплетены с делами турецкими, и решать их следовало комплексно.