Бессознательное в творчестве

3. Экспериментальные  исследования решения творческих  задач  

В силу практических ограничений экспериментальные  исследования на сегодняшний день лишь с большим трудом моделируют длительные процессы творчества, которые преимущественно связаны с участием бессознательного. Длительными мы называем те процессы приводят к вызреванию решения в течение нескольких дней, недель, месяцев и включают чередование периодов сознательной работы и кажущегося отдыха. В экспериментальном плане создать адекватную модель таких процессов весьма сложно. Реальное творчество предполагает большую степень вовлеченности человека в решаемые им задачи, не говоря уже о временных ограничениях, важных в психологическом эксперименте. Психологический эксперимент требует минимизации расстояния между стимулом и реакцией и возможности максимально контролируемого варьирования условий, что необходимо для создания надежного умозаключения о процессах, разворачивающихся в недоступных внешнему наблюдению глубинах психики. Длительные процессы решения задач не отвечают этому требованию: между сознательной работой и неожиданным решением лежит период, в течение которого все происходящее остается ненаблюдаемым. Экспериментальная психология в тех случаях, когда она исследует действительно творческое мышление, а не решение стандартных задач, позволяет привести некоторые аргументы в пользу обсуждаемой гипотезы. А.Н.Леонтьев и С.Л.Рубинштейн с учениками стали активно разрабатывать вслед за Н.Майером эксперименты с подсказкой, которые проявляют бессознательные процессы в мышлении. Последовавшие за этим исследования выявили ряд важных моментов в творческом мышлении. А.В.Брушлинский на основе экспериментальных данных настаивает на том, что в творческом процессе неотъемлемо присутствуют сознательные и бессознательные компоненты. О.К.Тихомиров в ряде экспериментальных работ продемонстрировал образование в процессе мышления так называемых ″невербализованных операциональных смыслов″, которые он считает единицами анализа бессознательного. Я.А.Пономарев показал, что при решении творческих задач в лабораторных условиях идея приходит из интуитивного (бессознательного) опыта. Он экспериментально обнаружил тот факт, что на интуитивном уровне человек фиксирует намного больше свойств предметов, чем на осознаваемом уровне. При решении действительно творческой задачи сознательно зафиксированных свойств оказывается недостаточно, и субъект обращается к интуитивному уровню, что сопровождается феноменами типа эмоциональной активации. Фактически в теории Я.А.Пономарева интуитивный уровень выступает в качестве той 

инстанции, откуда исходят ″мутации″, превращаемые затем  в решение задачи с помощью  обработки на логическом уровне. К  сходным в ряде отношений выводам приводит и развитие психометрического подхода к интеллекту. В.Н.Дружинин, считает доминирование бессознательного и пассивную роль сознания критерием творческого процесса. Он также предлагает различение между гением и талантом, состоящее в том, что гений – человек, творящий на основе бессознательной активности, причем бессознательный творческий субъект выходит из-под контроля рационального начала и саморегуляции. Д.В.Ушаков рассматривает развитость интуитивной сферы (бессознательного в мышлении) как основу творческой одаренности ребенка. 
 

опыт не исчезает и не может потеряться, так как  он в каждой клетке, каждой функции, органе и рефлексе, каждом бессознательном  психическом движении. Бессознательное, накапливая живой материал жизни  и опираясь на архетипические образы и мифы, уходящие корнями в его глубины, способно спонтанно рождать идеи, мотивации к воплощению в жизнь каких-то зримых или слышимых образов, способно также придавать им четкую форму в художественных творениях, произведениях искусства. Вряд ли можно говорить о том, что один индивидуум обладает большим бессознательным, а у другого оно беднее. Уходя в своем развитии в тысячелетние дали, бессознательное, скорее всего, общее для всех живущих в данное время, хотя содержание бессознательного может отличаться у людей разных народов, разной исторической культуры. Но различия эти не столь велики и значительны, чтобы человек любой культуры и происхождения не мог понять на бессознательном уровне человека совершенно другой культуры и уровня развития. Эволюция бессознательного уходит в слишком большую древность, где объединяет людей как вид (или, если это звучит зоологически, то как людей).

 Кроме того, бессознательное целительно. Именно  через бессознательное происходят  так называемые "чудесные исцеления", и вообще многие чудеса шаманизма, факиризма, гипноза и других граничащих с этим вещей. Все это работа бессознательного, вернее, в указанных случаях — умелое воздействие на бессознательное в утилитарных и лечебных целях. И в некоторых случаях тот же шаман "работает" так умело и виртуозно, что может добиться феноменальных результатов (читай И. Ефремова). Здесь назревает вопрос о том, что одним людям легче сообщаться с бессознательным, тогда как другим оно менее доступно, во всяком случае, в обычных ситуациях. Что же преграждает доступ? Сознание, конечно. Эволюция наградила человека сознанием, которое подарило ему все блага цивилизации: возможность сознательной учебы, исследования, различные изобретения — от изобретения колеса до строительства огромных городов со всем их содержимым. Сюда же все ремесла, развитие наук, движение в глубь земли и в космос.

 Ну вот,  достаточно доказательств полезности  ума, рацио, рассудка, сознания  — вещей, никакого отношения  к бессознательному не имеющих,  но из него рожденных. Важно то, что это разные виды психической активности. При этом сознание, интеллект не может ни понять, ни описать природу чувств, природу эмоционального реагирования, в котором нет участия рассудка, рацио, т.е. сознанию недоступно бессознательное.

 Случилось  так, что между сознанием и  бессознательным возник некий  антагонизм, и бессознательное отгородилось  от сознания каким-то барьером. Но и в этом случае сработал  главный механизм бессознательного  — самосохранение, так как сознание, в его младенческом бытии потерялось бы, утонуло в той громаде опыта, который содержит в себе бессознательное в виде мыслеформ. Хотя это и неточно, потому что мыслей в бессознательном нет. МЫСЛЕОБРАЗЫ — вот чем полно бессознательное, это его содержание, и оно безмерно. Уж во всяком случае неизмеримо сознанием.

 Но пора  перейти к связи творчества, творческого  начала в человеке с бессознательным.  Творческий порыв, экстаз, вдохновение  — иррациональны. Это непознаваемые,  нематериальные части человеческой  психики — души. Творческое начало зреет в глубинах психики, выражаясь затем в творческом порыве, вдохновении, когда этот человек воплотит затем свою творческую идею в конкретном художественном образе. При этом художественный образ несет в себе черты стиля и формы, которые присущи именно этому человеку. Творчество глубоко индивидуально, произведение же искусства всегда цельно и не распадается на элементарные составляющие именно потому , что творческая идея, замысел и его воплощение зародились в бессознательном, где нет делений и градаций.

 Жизнь творческих  людей обычно отличается большой  эмоциональной открытостью, непосредственностью,  слабой адаптированностью во  внешнем мире. Часто даже детские  черты присущи творческим людям  (Моцарт, Пикассо...). Кроме того, творческие  люди живут очень напряженной, насыщенной эмоциональной жизнью. Нередко такое напряжение настолько сильно, постоянно, что оно сжигает, испепеляет изнутри: Шопен, Моцарт, Шуберт, Лермонтов, Пушкин, Байрон, Чехов, Тулуз Лотрек, Чюрленис... Многие из них погибли в раннем возрасте от этого внутреннего горения. Чем богаче, острее, тоньше и глубже воспринимает и чувствует человек окружающий мир, чем сильнее, ярче, разнообразнее, мощнее его эмоциональные реакции, тем тоньше эта перегородка между сознанием и бессознательным, тем чаще для этого человека бывает открыт доступ в его глубины.

 Жизнь и  творчество великих мастеров  довольно внятно показывает, что  потребность в творчестве, является  доминирующей во всей их жизни.  Эта потребность, исходящая из  бессознательного, сильно влияет на все их человеческие качества, делает всю их жизнь подчиненной работе и творчеству, и во многих случаях в ущерб здоровью и самой жизни. Творческая одержимость, исходящая из бессознательного, направляет и сам творческий процесс, придавая произведению стиль, форму, от которых автор не может сознательно отступить. Известно много примеров "борьбы с материалом" автора, когда он сознательно хочет что-то сохранить, убрать или привнести — не получается. Это говорит о том, что архетипы и символы очень сильны в бессознательном творческих людей, и они способны создавать независимые комплексы в их психике, которые направляют сознание, управляют им.

 К.Г. Юнг  значительное место в своих  исследованиях уделяет именно  творческим людям и творческому  процессу, убедительно доказывая, что бессознательное располагает огромным количеством способов, которыми оно воздействует на сознание и, как считает Юнг, "не только влияет на него, но и полностью им управляет". Творчество, тем более художественное, удел наиболее ярких, одаренных представителей рода человеческого. Но ведь Бессознательное — это психический фундамент всех людей.

 Исследование  и трактовка астрологической  карты должна вестись с этих  позиций, то есть истоки всех  мотиваций, действий, поступков лежат  в бессознательном. И далее хочется поставить провоцирующий вопрос, который не ставился в астрологии: а что именно в карте относится к сознательному, что к бессознательному? Солнце — самосознание и осознание себя через знак Зодиака, нахождение и признание в себе основных черт этого знака. Марс, символизирующий импульс к действию, а затем способ действия, энергию, силу, получает мотив к действию в основном через Венеру, когда человек желает достичь какой-то жизненной ценности, которую обозначает Венера — принцип восприятия, осязания и всех органов чувств.

 Существуют  другие, более глубокие и сильные  мотивации: поиск веры — Юпитер  — Нептун, стремление к власти  — Сатурн — Плутон. Все они  "вызревают" в бессознательном  и, поднимаясь затем к порогу  сознания, становятся достоянием сознания, где их встречает один только Меркурий, в сопровождении и с помощью которого любые мотивации будут осознанно воплощаться в жизнь с большим или меньшим успехом. Получается, что с полной уверенностью к сознанию, сознательному мы можем отнести один только Меркурий.

 Здесь хочется  и пора сделать первый вывод.  Да, астрология сильна своими  наблюдениями, тысячелетней эмпирикой.  Да, она дает в руки мастера определенные возможности выявления основных черт характера и вытекающих из него предсказуемых моделей поведения. Все это дает довольно сомнительную возможность прогноза, если не проведен самый глубокий психоанализ и прогноз опирается только на штампы аспектов и "узоров" гороскопа.

 И далее  напрашивается вывод о том,  что астрология как пребывала  в зачаточном состоянии наблюдательной отрасли познания, так и пребывает. Основная масса публикующихся исследований направлена на статистические уточнения действий аспектов и других составляющих гороскопа, все для той же цели — возможности более изощренного прогнозирования. Но эта возможность исчерпала себя, и остановила развитие астрологии как науки о человеке, его психике и психическом фундаменте — Бессознательном. А ведь астрология сильна не прогнозами, а возможностью выявления и констатации многих личностных факторов, в том числе многих комплексов, которыми полна психика людей. Астрология сильна еще тем, что дает возможность увидеть и показать, почему случилось то, что случилось, почему произошло так, а не иначе. Зная "что" и "почему", зная психологические корни, можно при желании и необходимости менять свое отношение к этому, то есть менять психологические установки. Избавляться от чуждых комплексов, так называемых патологических доминант. В этом видится ключ к разрешению психологических проблем на уровне гораздо более высоком, чем только астрологический или психологический.

 Приверженцы  "чистой" астрологии упрекают  в излишней психологизации современную  астрологию, уводящую от ее основного  назначения — предсказания. Но  предсказания в том виде, в  котором они бытуют в астрологии по сейчас, не удовлетворяют своей частой ошибочностью, приблизительностью, расплывчатостью, шаблонностью, да и просто неопределенностью. И какова цель предсказаний в наше время, что и кому они дают кроме развлечения нервических дам, страдающих избытком времени. Кроме того, поскольку астрология, река без берегов, имеет дело в основном с бессознательным, то те фиксации, которые в ней ищут, чтобы ухватиться за них ради своей психологической безопасности, духовной безопасности — отсутствуют.

 Так мы пришли к тому, что астрология как отрасль познания не определенна в своем назначении. Так же к тому, что астрология не сможет стать наукой до тех пор, пока это назначение, а с ним и направление исследований, не будет определено. Очень похоже, что астрология может примкнуть к аналитической психологии. Во всяком случае, такой симбиоз представляется перспективным, опираясь на начатые Юнгом исследования психологии творчества и явной прикладываемости к этим исследованиям астрологического инструментария — архетипов, мифов, символов. Дальнейшие чисто астрологические описания архетипов знаков и планет, аспектов уже ничего не дают, они исчерпаны.