Антропология

которые не поддаются непосредственному измерению. Основы современных

антропологических методов  были заложены работами известного французского

антрополога, анатома и  хирурга Поля Брока (1824—1880), который в 60— 70-х

годах прошлого столетия разработал подробные программы проведения

антропологических исследований, предложил ряд приборов и инструментов для

измерения человеческого  тела, составил таблицы определения  пигмен­тации и т.

д.

Значительное усовершенствование и расширение эта методика получи­ла в трудах

Рудольфа Мартина (1864—1925). Его трехтомное руководство “Учебник

антропологии в систематическом  изложении” дает подробное изложение  приемов

антропометрического и антропоскопического исследования и сводку цифровых

данных по вариациям отдельных  соматологических, остеологических и

краниологических признаков.

Антропологическая методика Мартина с теми или иными модификациями  получила

самое широкое признание  и применение, равно как и различный

усовершенствованный им основной антропометрический инструментарий.

Для определения роста  и пропорций тела применяется  металлический штанговый

составной антропометр Мартина; для измерения головы и лица, а  равно и при

краниометрических исследованиях  употребляются скользящий и толстотный циркули

также системы Мартина.

При измерении углов на черепе пользуются приставным гониометром  Моллисона,

укрепленным на ножке скользящего циркуля. Существует значительный набор

специальных инструментов: штативы  для укрепления черепов, мандибулометр для

измерения нижней челюсти, координатные циркули для измерения глубинных

размеров, доски для измерения  длинных костей и т. д.

Для получения надежных результатов  при антропологических исследо­ваниях

требуется соблюдение ряда общих  и специальных условий. Важнейшее  из них —

строгое следование установленным  приемам измерений и принятым инструкциям.

Достаточно даже незначительного  уклонения от определения той  или иной

антропометрической точки  или нарушения в установке  измеряемого, чтобы

полученные результаты оказались  несравнимыми с другими.

Казалось бы, что определение  такого простого по технике измерения  признака,

как длина тела, не требует  особой унификации. Однако опыт показал, что

измерения одного и того же субъекта дают различные цифры в  зависимости от

того, производилось ли обследование утром или вечером, стоял ли измеряемый в

напряженной позе или непринужденно  и от других причин.

При определении пигментации  следует считаться с условиями  освеще­ния. Следует

учитывать возрастные изменения, отмечать патологические нарушения  и т. д.

В антропометрии находят  применение разнообразные способы  воспроиз­ведения

объекта или элементов  его структуры, т. е. его размеров и формы. Таковы

методы графического воспроизведения  контуров тела, черепа; спе­циальные

приемы антропологического фотографирования; пластическое воспроизведение

формы с помощью изготовления слепков; получение отпечатков рельефа  кожи,

приготовление мазков крови  и ряд других методов.

Все эти приемы антропологических  исследований составляют предмет специального

курса антропологии — антропометрии. Большое применение в антропологии

получили методы вариационно-статистической обработки материалов измерений; с

помощью этих методов определяется наиболее представительная, т. е. чаще всего

встречающаяся в исследуемой  группе величина признака, размах вариаций,

статистическая реальность различий между группами, степень  их близости между

собой и т. д.

Основываясь на философии  диалектического и исторического  материализма,

антропология отвергает  идеалистическое противопоставление человека природе.

“Как бы то ни было, изучая сравнительную физиологию, — писал  Ф. Энгельс К.

Марксу 14 июля 1858 г., — начинаешь  испытывать величайшее презрение к

идеалистическому возвеличению человека над всем прочим зверьем. На каждом

шагу натыкаешься на полнейшее  совпадение строения человека со строением

остальных млекопитающих; в  основных чертах это совпадение замечается у всех

позвоночных и даже — в  более скрытой форме — у  насекомых, ракообразных,

червей и т. д.”. Вместе с этим передовая антропология столь  же решительно

отвергает и механистическое  отождествление человека и животных. Антропология

может правильно отразить закономерности в развитии человека лишь в том

случае, если она будет руководствоваться идеей о качественном своеобразии

человека, о недопустимости переноса биологических закономерностей  в

человеческое общество.

Как самостоятельная область  науки антропология возникла поздно — в конце

XVIII — в начале XIX столетия. Однако наиболее ранние попытки  понять место

человека в природе, его  сходство с другими организмами, его своеобразие,

вариации человеческого  типа по разным странам, возрастные изменения,

объяснить его происхождение  являются, по-видимому, столь же древними, как

само научное знание вообще. Основные этапы формирования антропологических

знаний совпадают с  поворотными периодами истории  человеческого общества.

Переходы от одной социально-экономической  формации к другой,

сопровождавшиеся бурной переоценкой ценностей, борьбой между старым и новым

мировоззрением, подъемом или  крушением тысяч индивидуальных судеб не могли не

вести к глубокому раздумью о сущности человеческой природы. Люди хотели знать

о “назначении” человека, о  силах, которые привели человека в мир и которые,

вооружив его разумом, подняли над всеми живыми существами и в то же время

сделали жертвой неисчислимых бедствий и социальной несправедливости. Зачатки

научных знаний о человеке возникли в недрах античной философии. В творениях

философа милетской школы  Анаксимандра (610—546 гг. до н. э.), стремившегося

познать происхождение и  развитие всего сущего из первоосновы  бытия —

беспредельного, или “апейрон”, излагаются идеи о возникновении человека

путем ряда превращений его  предков — животных. Зачатки эволюционного  взгляда

на человека можно найти  у Демокрита (около 470—380 гг. до н. э.) и у

Эмпедокла (490—430 гг. до н. э.). Античные философы стремились определить

главные источники отличий  человека от животных. Анаксагор (500—428 гг. до н.

э.), Сократ (469—399 гг. до н. э.) высказывали мысль, что человек  обязан

своим высоким положением в мире наличию у него руки. Мысли  об огромной роли

слова (речи) для человека развивал знаменитый афинский учитель  красноречия

Исократ (436— 338 гг. до н. э.).

Однако философия была не единственным источником, порождавшим

антропологические обобщения. Зоологические наблюдения над домашними  и дикими

животными также вели к  размышлению о месте человека в органиче­ском мире.

Анатомирование животных и изучение заболеваний человека со­действовали росту

знаний о явлениях изменчивости отдельных органов человеческого  тела под

влиянием их функций.

Следует указать, что анатомические  знания накапливались еще задолго  до того,

как они получили отражение  в трудах греческих ученых.

Широко известно высокое  искусство бальзамирования трупов в Древ­нем Египте.

Оно, несомненно, требовало  известных познаний в области  строения

человеческого тела. Реалистическая, поражающая своей портретностью,

скульптура Древнего Египта также несомненно предполагает доста­точное

знакомство с анатомией. То же следует сказать и о скульптуре древ­него Крита.

Наблюдения путешественников знакомили античных людей с племенны­ми, расовыми

отличиями людей. Таким образом, накапливались знания, которые в  дальнейшем

ходе развития науки помогали освещать вопросы о происхождении  человека

(философия, зоология), о  морфологических вариациях у  человека (медицина), о

человеческих расах (география).

Алкмеон Кротонский (около 500 г. до н. э.), рассекая трупы животных, сделал

ряд анатомических открытий. Один из величайших врачей древности  — Гиппократ

(460—356 гг. до н. э.) —  изучал влияние климата на  организм человека; ему же

принадлежит учение о темпераментах, построенное на представлении о  четырех

“соках” человеческого тела: кровь, желтая желчь, черная желчь и  слизь.

Преобладание крови, по Гиппократу, характерно для сангвиника, желтой желчи —

для холерика, черной желчи  — для меланхолика, слизи —  для флегматика.

Большое значение для расширения географического кругозора в  антич­ном мире

имели путешествия Геродота (484—406 гг. до н. э.). До наших дней его

сочинения — один из важнейших  источников для изучения быта и нравов древних

народов, а в некоторой  степени и их физического типа. Так, описывая колхов

(предков грузин, жителей  Колхиды), Геродот указывал, что они  темнокожи и

курчавы, причем обращал внимание на то, что и среди других соседних с ними

народов имеются обладатели таких же примет. Описывая жителей  северного

Причерноморья, Геродот сообщал, что большое и многочисленное племя,

обитавшее между верхним  Доном и средним течением Волги, — будины — “все

голубоглазы и рыжеволосы”. Свидетельства такого рода весьма ценны, так как

они дополняют данные палеоантропологии  и позволяют составить представление  о

распространении некоторых антропологических типов до эпохи “переселения

народов”.

Изучение человека достигает  в античное время своей вершины  у Аристотеля

(384—322 гг. до н. э.). В  своих трудах “Истерия животных”,  “О час­тях

животных”, “О возникновении  животных”, “О душе” Аристотель закла­дывает

основы изучения животных. Он разрабатывает классификацию, рас­сматривает

функциональную роль частей тела, а также механизмов их воз­никновения,

анализирует корреляции (связи) частей. Он широко использует сравнительный

метод изучения и вводит в  биологию принцип аналогии.  Аристотелю принадлежит

идея “лестницы существ” или ряда постепенного v повышения  организации.

Следует иметь в виду, что  хотя взгляды Аристотеля были далеки от идей

эволюции, однако его принцип ступенеобразного расположения существ сыграл в

XVIII в. большую роль в  развитии эволюционного учения.

Аристотелю принадлежит  огромная заслуга в разработке проблемы мес­та человека

в органическом мире. В его  сочинениях можно найти множество  глубоких мыслей о

морфологических особенностях человека, отличающих его от животных. Однако

Аристотель разошелся  с Анаксагором и Сократом в  оценке роли руки человека.

“...Человек разумнейшее  животное не потому, — писал Аристотель, — что имеет

руки, но потому и имеет  руки, что он разумнейшее существо, ибо разумнейший

будет пользоваться хорошо очень  многими инструментами, а рука, очевидно, не

один инструмент, а многие: она — как бы инструмент инструментов. Тому именно,

что может воспринять наибольшее число искусств, природа дала руку, наиболее

пригодный из инструментов”. В этом рассуждении очевидна телеологическая

сущность мировоззрения  Аристотеля, объяснявшего наличие рук  у че­ловека,

исходя из той цели, которой  служат руки у существа, наделенного  разумом.

Из ученых древнего Рима наибольшее значение в истории антропологических  знаний

имеет Лукреций Кар (99—55 или 95—51 гг. до н. э.), автор поэмы “О

природе вещей”, в которой  он развивал идеи о естественном про­исхождении

органического мира и человека и дал замечательную по яркости  картину развития

культуры от первобытной  дикости до цивилизации. Другой    крупнейший    римский

ученый — Клавдий    Гален      (131—200  гг. ) н. э) — завоевал себе

славу и непререкаемый  авторитет в течение почти' четырнадцати  столетий  как

медик  и  анатом. Гален   произвел  многочисленные    вскрытия   трупов

животных, главным образом  собак и низших обезьян.

Эпоха средних веков в  Европе — период застоя во всех областях знаний. — В это

время традиции античных авторов  находят свое продолжение в Пе­редней и

Средней Азии, где жили и  творили такие гиганты научной  мысли, как Ибн-Сина и

Бируни. От этого времени  в анатомической современной  номенклатуре

сохранилось немалое количество арабских терминов.

Эпоха Возрождения противопоставила аскетизму и железному гнету  церковной

догматики Средневековья  пламенное восхищение человеком, его  физической и

духовной мощью. “Это был  величайший прогрессивный переворот, — писал Энгельс,

— пережитый тогда человечеством, — эпоха, которая нуждалась в титанах и

которая породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по

многосторонности и учености”1. Чтобы составить себе представление  о

том, с каким восторгом  писали люди этой эпохи о человеческом теле, достаточно

прочитать следующие строки замечательного скульптора и ювелира  Бенвенуто

Челлини: “Ты заставишь своего ученика срисовывать эти великолепные бедренные

кости... Когда ты нарисуешь  и хорошо закрепишь эти кости  в твоей памяти, то

начнешь рисовать ту, которая  помещается между двух бедер; она  прекрасна и

называется sacrum... Затем ты будешь изучать спинной хребет, который называют

позвоночным столбом. Он опирается  на крестец и составлен из двадцати четырех