Социальное партнерство в России

Проблемы  развития социального  партнерства в  России

Основание для развития новых социально-трудовых отношений было положено указом Президента РСФСР “О социальном партнерстве  и разрешении трудовых споров (конфликтов)”. Цель социального партнерства –  обеспечение бесконфликтного устойчивого развития общества, согласование и защита партнеров-субъектов, содействие решению актуальных социально-экономических задач, укреплению демократии. Значение правового акта становления социального партнерства трудно переоценить: заложены институциональные основы партнерских отношений, условия для сближения различных общественных интересов, прежде всего, в сфере труда, что будет способствовать экономической и социальной стабильности в обществе, миру и согласию. Однако провозглашенный партнерский стиль трудовых отношений на сегодняшний день остается в основном декларативным на всех уровнях регулирования отношений, тем более на низовом уровне. В сфере партнерства социально-трудовых отношений существует целый ряд противоречий, тормозящих их цивилизованное развитие, которые проанализированы в статье. Подобная ситуация порождает много проблем и препятствует становлению института социального партнерства в нашей стране. Особое значение приобретает проблема корректного учета социокультурного, исторического контекста формирования новой системы социально-трудовых отношений. Старые стереотипы поведения являются тормозом в освоении рыночных ценностей и новой культуры отношений. Наемные работники не имеют практического опыта в отстаивании своих интересов, низкая правовая культура основной массы населения подчас сводит к нулю многие законные права граждан, тем более, что недостаточной правовой осведомленностью работников нередко, к сожалению, пользуются отдельные руководители, администраторы, нарушая права и гарантии людей. Процесс формирования рыночной экономической культуры в России, скорее всего, будет идти несколько десятилетий. Следует также иметь в виду, что усвоение нормативного поведения возможно лишь при условии широкой разъяснительной работы среди населения, формирования мотивации соблюдения законности и жесткого контроля за исполнением последней. 

ПРОТИВОРЕЧИЯ  СТАНОВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО

ПАРТНЕРСТВА

В российской экономической жизни все чаще звучит тема социального партнерства. О социальном партнерстве говорят предприниматели, выражая тем самым надежду на гладкие, по возможности бесконфликтные отношения в частном секторе экономики. Эта тема часто затрагивается в документах профсоюзных организаций разного уровня, систематически находит отражение в принимаемых ими решениях. Если предприниматели подчеркивают достижения в налаживании отношений с рядовыми

работниками, значимость тех усилий, которые они  предпринимают для обеспечения им достойной жизни, то профсоюзы, напротив, говорят об отсутствии каких-либо ощутимых достижений, о нарастании противоречий, свидетельствующих не столько о партнерских отношениях, сколько о явном расхождении интересов между субъектами экономической жизни. К примеру, в разделе "Социальное партнерство" архива Федерации профсоюзов Красноярского края подчеркиваются негативные последствия политики реформ, отмечается, что трехстороннее соглашение, призванное гармонизировать отношения между властью, собственниками и работниками, не соблюдается ни властью, ни собственниками. Красноярские профсоюзы утверждают, что "заработная плата утратила функции стимулирования труда", а "покупательная способность большинства населения падает". Поскольку требования профсоюзов не принимаются всерьез, работникам предлагается "воспользоваться предоставленным им законами правом на защиту и самозащиту от неправомерных действий со стороны работодателей при попустительстве со стороны властей". О забастовках или каких-либо других акциях в документе напрямую не говорится. Однако есть уклончивые

формулировки, которые иначе как призывом к протестным акциям не назовешь. Если судить по документам Красноярского крайпрофа и профсоюзов в других регионах, то на большинстве российских предприятий отношения социального партнерства так и не наладились, а соглашения о мирном сосуществовании труда и капитала остались на бумаге. Можно, разумеется, утверждать, что и острых социальных конфликтов в российской экономике не наблюдается. Лишь в отдельных регионах бастуют небольшие группы недовольных своим положением работников, да и то в большинстве случаев это бюджетники, эпизодически лишаемые заработанных денег. Но забастовка-средство воздействия, не всегда возможное в нынешних условиях, низкий уровень забастовочной активности никого не должен вводить в заблуждение. Еще Р. Дарендорф в своей книге, посвященной социальным конфликтам в индустриальном обществе, отмечал, что открытое выступление социальных групп, если это только не спонтанный "хлебный" бунт, является результатом активных коммуникационных взаимодействий, возможным только тогда, когда для них имеется адекватная организационная

и информационная инфраструктура. Чтобы рабочий принял участие в забастовке, нужна организация, которая сообщит ему о необходимости подобного действия, укажет, когда, в какой день это действие следует начинать и в какой момент поставленную цель можно считать достигнутой. В ситуации, когда у власти находится тоталитарный режим, подобные взаимодействия блокируются, но это не устраняет социального конфликта, а лишь загоняет его в глубины сознания индивида. Американские психологи Доллард и Доуб [2] описали механизм превращения фрустрации, вызванной неспособностью достигнуть какой-либо цели, в агрессию. Случаи блокирования цели, накапливаясь, рождают процесс провоцирования. Далее негативная энергия ищет выход в разных направлениях. Рессентимент работника, недовольного своим положением, проявляется в разных, порой непредсказуемых формах протестного поведения. Пассивный протест зачастую выплескивается наружу в ходе выборов, увеличивая долю голосующих против всех или долю поддерживающих экстремистские партии и движения. Он может выражаться в тотальном недоверии к властным институтам, которые в отсутствие публичной поддержки "зависают в воздухе".Загнанная в глубь сознания, неудовлетворенность жизнью сублимируется в предрассудки национального толка или, что далеко не редкость в России, криминальную активность, бытовые девиации разного рода. Иными словами, энергия протеста почти всегда воплощается в действие, вот только формы воплощения вовне личности могут быть разными - от национальных предрассудков до насилия в семье. Мы беремся

утверждать, что энергия отрицания находит  выражение во временном измерении прежде всего на этапе, предшествующем агрессии. Происходит идеализация прошлого и клеймение настоящего. При этом прошлое освобождается от отрицательных наносов, а настоящее, напротив, представляется как совокупность отрицательных черт. Ностальгические воспоминания о светлом прошлом, противопоставленные настоящему, выступают как бытовая идеология протеста, своего рода эрзац классового со-

знания  в ситуации, когда рождение подлинно классового сознания не поощряется совокупностью коммуникационных условий и, в равной степени, традицией.