Политический компромисс: современная проблематика

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ  РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Учреждение образования

«БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ТРАНСПОРТА»

Кафедра «Философия, история, политология»

Доклад

по дисциплине «Политология»

на тему: «Политический  компромисс: современная

проблематика»

Выполнила: Проверил:

студентка группы ст. преподаватель

Гомель 2012

Понятие  компромисс означает (лат. compromissum - соглашение) - сознательно заключенное политическое соглашение между противоположными политическими силами (партиями, организациями, государствами), выражающими интересы различных слоев и групп общества. Это способ разрешения конфликтов. Впервые термин «компромисс» в политическом плане был применен в 1566 г. в Нидерландах. Определяется природой проблем, лежащих в основе политического конфликта, а также поведенческими стратегиями конфликтующих сторон.

Компромисс – то, к чему должен, хотя бы изредка, прибегать человек, вступивший в отношение с другими людьми по поводу власти.

Современная политическая наука, накопив огромный теоретический  материал и практический опыт, не содержит стройную концепцию политического компромисса. Вероятно, нет необходимости подробно останавливаться на вопросе почему указанная проблематика отсутствует в отечественной литературе. Научный политический анализ сам по себе чужд тоталитарной идеологии и практике. Могли ли сосуществовать объективное исследование реальных противоречий политики, поиск и обоснование способов достижения согласия на основе взаимных уступок, с одной стороны, и пропагандируемые тоталитарным государством нетерпимость к инакомыслию, простота и схематизм политической картины мира, с другой?! Но и в советском обществе компромисс оставался действенным инструментом в борьбе за власть, перейдя из сферы публичной политики в царство дворцовых интриг, политического обмана и тайной дипломатии.

 В условиях противостояния  систем не могло быть и речи  о согласии по принципиальным вопросам мировой политики. Процесс достижения компромисса – это всегда сотрудничество сторон, в то время как приходится говорить о вынужденном, часто враждебном сосуществовании стран капиталистической и социалистической систем. Редкие компромиссы между ними всегда являлись реакцией на острейшие международные кризисы (например, антигитлеровская коалиция, Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах), либо в значительной степени имели пропагандистский характер. Взаимная отчужденность и непонимание цельности нашего хрупкого мира, общности глобальных проблем преграждали дорогу компромиссной политике. С другой стороны, большое внимание в работах западных политологов уделялось проблематике общественного консенсуса, и это также во многом объясняется идеологическими мотивами, ведь объективно консенсус как общее сознательное согласие возможен на базе демократических ценностей, исповедуемых и пропагандируемых Западом. Напротив, во внутренней политике западных стран компромиссы стали естественным средством снятия общественных противоречий и в силу этой “естественности” и “обыденности” не воспринимались как нечто загадочное, достойное пристального изучения наравне с проблемами демократического процесса, легитимации власти, тоталитаризма и т.п. Вопреки учению Маркса-Ленина страны Запада двигались по реформистскому пути развития, и соглашения об основах системы вырабатывались естественным образом с целью достичь максимально возможной в условиях рыночной экономики гармонии между трудом и капиталом. Ещё накануне Второй мировой войны общественное мнение большинства западных стран пришло к согласию (консенсусу) относительно фундаментальных принципов организации общественно-политической жизни. Поэтому понятие компромисса в западном обществе всё более утрачивает абстрактно-теоретический характер, а приобретает характер инструментальный.

Показательно, что из последнего издания многотомной американской Энциклопедии социальных наук исчезла статья о компромиссе. Между тем в издании этой же энциклопедии, вышедшем шесть десятилетий назад, содержалась интересная трактовка компромисса. “Компромисс, - писал видный американский политолог Г.Ласуэлл, – это способ решения конфликтов, в котором все партии соглашаются отказаться от некоторых своих требований или уменьшить их“. Политический компромисс у Ласуэлла – инструментальное средство достижения практических соглашений между субъектами политической борьбы.

Сходное определение можно  найти у В.И.Ленина: он называет компромиссом в политике “уступку некоторых требований, отказ от части своих требований в силу соглашения с другой партией“. Таково понимание компромисса в узком смысле слова.

Приведенные выше определения компромисса акцентируют внимание на его субъективной, волевой стороне, сознательном и целенаправленном сближении позиций сторон, сглаживании существующих противоречий.

 Иное, широкое толкование  компромисса содержится в ленинской  работе “Против бойкота” (1907 г.): “Всякий зигзагообразный поворот истории есть компромисс, компромисс между старым, уже недостаточно сильным для полного отрицания нового, и между новым, еще недостаточно сильным для полного свержения старого“. В этом определении подчеркивается объективная сторона компромисса, его историческая обусловленность.

Компромиссы в широком  и узком (инструментальном) понимании  идут в политике рядом. Там, где складывается равновесие сил и между ними возникает  компромисс, организации и институты, выражающие интересы этих сил, как правило, приходят к согласию по вопросам практической политики. И наоборот, когда партии и лидеры должны договариваться между  собой, это означает, что в данный конкретно-исторический момент наступило  равновесие сил.

Современная политическая практика позволяет особо выделить ещё  одно понимание компромисса – как инструментального способа разрешения глобальных противоречий. Предпосылка такого компромисса – осознание общей ответственности субъектов политики за мир и стабильность на планете. Это толкование политического компромисса, интегрируя приведенные выше определения, позволяет предложить компромисс в качестве способа решения ядерной, национальной, экологической и иных проблем, везде, где необходимы совместные усилия партий, групп и лидеров разных стран.

Компромисс как  спасительная альтернатива.

Имеется в виду ситуация, в которой заключение компромиссного соглашения означает решающий прорыв в урегулировании острейших противоречий общественного развития, которые в противном случае могли бы разрешиться катастрофически для отдельных стран или всей цивилизации. Классическим примером такого компромисса может служить создание антигитлеровской коалиции. Руководители, основные политические партии и простые граждане стран, разделенных самыми непримиримыми политико-идеологическими противоречиями, оказались в состоянии нет, не отвергнуть, не урегулировать, а, скорее, отложить “до лучших времён”, как бы “загнать внутрь” эти противоречия, ставшие второстепенными перед лицом общей для всех опасности, исходящей от фашизма.

В историческом плане компромисс как спасительная альтернатива должен быть оценен однозначно положительно. Какими бы соображениями ни руководствовались его участники, они, как правило, демонстрируют такие качества, как стратегическое видение проблем, политическая воля и решительность, ответственность за судьбу страны (класса, партии и т.п.). Это во всяком случае сильные личности, оказывающие огромное влияние на ход истории, даже если в их итоговом политическом портрете преобладают черные краски. Кровавый диктатор, в активе которого компромисс такого рода, не перестаёт оттого оставаться в наших глазах диктатором, однако сам факт “нехарактерного”, но значительного положительного влияния на ход истории показывает нам всю её противоречивость, несводимость к простым характеристикам и схемам, универсальность политического явления компромисса.

Поскольку современная наука  позволяет ясно предвидеть некоторые  последствия человеческой деятельности, постольку становятся очевидными для нас и компромиссы как спасительные альтернативы неумолимо надвигающимся глобальным угрозам. Примером потенциально неизбежного компромисса все более становится, условно говоря, экологическая проблема. Здесь необходим многоуровневый компромисс: во-первых, между ускоряющимся научно-техническим прогрессом и факторами его отрицательного воздействия на природу; во-вторых, между утилитарно-экономическими интересами (как транснациональных корпораций, так и развивающихся государств) и ответственностью за благополучие грядущих поколений, да и близкого будущего ныне живущего поколения; в-третьих, мирное разрешение психологического противоречия каждого человека между осознанием собственного господства над природой и своей ничтожности как одного из триллионов обитателей нашей планеты.

Определение компромисса  как политического оптимума отличается от предыдущего определения в  основном тем, что здесь компромисс выступает не как единственная из приемлемых обществом альтернатив, но как лучшая, наиболее подходящая в данных условиях. Обычно в обществе отсутствует консенсус по поводу того, какой из предлагаемых политических курсов является наилучшим, и всегда непросто доказать, что таковым может оказаться компромиссное соглашение и его реализация. Политик, убежденный в политической необходимости компромисса, должен тем не менее постоянно взвешивать все “за” и “против”, но одновременно всеми находящимися в его распоряжении средствами, если нужно, и силой, убеждать своих партнёров пойти на компромисс. Здесь особенно важно активное начало; компромиссный политик не “плетётся” за ситуацией, а, скорее, формирует её так, чтобы компромисс стал для политических сил как можно более добровольным, желанным и потому стабильным.

Компромисс  как политический оптимум – это всегда инициатива, политическая воля достичь соглашения, единства в главном, в сложных обстоятельствах, не перешедших ещё в стадию острейшего кризиса, т.е. в такой политической ситуации, когда можно ещё выбрать наиболее безболезненное для общества решение, не доводя дальнейшим противостоянием дело до выбора “лучшего из двух зол”.

Политическим  оптимумом был исторический компромисс, результатом которого явилось создание Соединённых Штатов Америки и принятие Американской Конституции. Он не решил, да и не мог решить все существовавшие тогда проблемы (такие, например, как рабство), но этот компромисс заложил надежные основы стабильности и будущего процветания американского общества. Это было чёткое восприятие требований времени, передовых социальных идей XVIII столетия, но и преемственность накопленного историей политического опыта.

Современным примером политического оптимума, воплощенного в компромиссе, на мой взгляд, служит процесс перехода Испании от авторитаризма к демократии. К компромиссу “пришли, с одной стороны, демократическая оппозиция, а с другой – т.н. “цивилизованные правые”, наиболее трезвомыслящая часть правящих классов, осознавшая неотвратимость грядущих перемен”. В рамках этого широкого компромисса были достигнуты и компромиссы в узком смысле слова, т.е. конкретные политические соглашения, наиболее важное из которых – “пакт Монклоа”, заключенный между правительством А.Суареса и основными политическими партиями, в т.ч. КПИ. Пакт содержал совместную программу экономических и политических реформ, необходимых для перехода от франкизма к представительной демократии.

Политическая жизнь общества, как правило, не требует постоянного  принятия “судьбоносных” решений, способных детерминировать его будущее. В стабильно развивающемся обществе политический компромисс служит одним из средств урегулирования естественным образом возникающих внутренних противоречий его развития. Справедливо поэтому определить компромисс как возможную альтернативу. Характер возможного компромисса и шансы на его достижение весьма различны в разных странах и политических ситуациях. В демократической политической системе компромисс – естественное “оружие мира”. Он органичен демократии прежде всего потому, что в ней сформировались как политические институты, в рамках которых возможно публичное согласование интересов (органы народного представительства), так и благоприятное общественное мнение, в большинстве своём настроенное на мирное урегулирование конфликтов, выработавшее стойкий иммунитет к силовым, чрезмерно радикальным решениям.

Развитие “компромиссной идеологии” зависит от уровня экономического благосостояния, национальной, социальной и религиозной однородности населения, миграции, национальный характер народа, роль страны в мировом разделении труда, геополитических и многих других факторов.

 Упомянутые выше определения  компромисса как спасительной  альтернативы, политического оптимума и возможной альтернативы объединяет конструктивный, созидательный характер политического компромисса. Он выступает как эффективное средство разрешения реальных противоречий в ситуациях, когда именно такой подход оказывается необходим. Однако политический компромисс уместен далеко не всегда и не во всякой сложной политической ситуации. Деструктивный характер имеет компромисс как способ ухода от реальности. В этом определении следует отметить искусственность причин (вернее, поводов к компромиссу) и противоречий, с целью урегулировать которые предпринимается компромисс. Иначе говоря, здесь вольно или невольно компромисс ищется там, где ему нет места, где не существует объективной потребности в его заключении, либо возможность компромисса уже упущена и создалась новая, бескомпромиссная ситуация, либо компромисс может быть найден на качественно ином уровне согласия, к чему не готовы конфликтующие стороны, либо, наконец, ни одна из сторон не заинтересована в действительном компромиссном урегулировании и ищет соглашения главным образом в пропагандистских целях.

В сущности, всякий переговорный процесс есть динамическая последовательность приближений к реальности и уходов от неё. Если бы конфликтующие стороны всегда стояли на позициях реализма, конфликтов не было бы как таковых. Другое дело, когда конфликтующая сторона, руководствуясь сиюминутными интересами, требованиями идеологии и т.п., отказывается воспринимать ситуацию такой, какая она есть, тогда заключаемые компромиссы оказываются непрочными, способными подтолкнуть развитие конфликта. Если же подобным компромиссам несть числа (например, бесконечно заключаемые и бесконечно нарушаемые соглашения о прекращении огня в “горячих точках”), они подрывают доверие к мирным средствам разрешения конфликтов вообще, как бы доказывая бесперспективность переговорного процесса. Политики, злоупотребляющие компромиссами, рискуют приобрести репутацию слабых, неспособных контролировать политический процесс и прогнозировать последствия своих решений.

Ситуация усугубляется, если политик, не имея к тому достаточных  оснований, с той или иной степенью искренности воспринимает заключаемый им компромисс как своё крупное достижение. Такой компромисс следует определить как самообман, несознаваемую капитуляцию, крупную политическую ошибку.

Классическим примером самообмана английских и французских политиков  остался в истории мюнхенский компромисс 1938 года. С их стороны  было проявлено не только непонимание сложившейся к тому времени обстановки, стратегическая близорукость, но и презрение к моральным ценностям своего общества, в противоречие к которым входило соглашение со стремящимся к мировому господству тоталитарным режимом. Компромисс как самообман – это всегда ложная инициатива, основанная не на воле реализовать свои жизненные интересы с учётом интересов оппонента, а на политическом малодушии.