Политическая культура и политическая мифология

Доминирование подобных норм и ценностей препятствует утверждению в обществе демократических форм организации власти, а в ряде случаев способствует активизации политических движений националистического и фашистского толка. В целом же сформировавшиеся черты массового стиля политического поведения поддерживают и воспроизводят в нашем обществе черты прежней, тоталитарной государственности, являются прекрасной почвой для распространения социальных мифов, служащих интересам старой и новой элиты.

Таким образом, одна из насущных задач реформирования российского государства и общества — преобразование политической культуры на основе ценностей демократического типа, правовых, взаимоуважительных норм и отношений индивида и власти.

Демократизировать политико-культурные качества российского общества можно прежде всего путем реального изменения гражданского статуса личности, создания властных механизмов, передающих властные полномочия при принятии решений законно избранным и надежно контролируемым представителям народа. Нашему обществу необходимы не подавление господствовавших прежде идеологий, не изобретение новых “демократических” доктрин, а последовательное укрепление духовной свободы, реальное расширение социально-экономического и политического пространства для проявления гражданской активности людей, вовлечение их в перераспределение общественных материальных ресурсов, контроль за управляющими. Политика властей должна обеспечивать мирное сосуществование даже противоположных идеологий и стилей гражданского поведения, способствуя образованию политических ориентаций, объединяющих, а не противопоставляющих позиции социалистов и либералов, консерваторов и демократов, но при этом радикально ограничивающих идейное влияние политических экстремистов. Только на такой основе в обществе могут сложиться массовые идеалы гражданского достоинства, самоуважение, демократические формы взаимодействия человека и власти.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Определение политического мифа

В последнее десятилетие все большее внимание исследователей привлекает феномен политического мифа. Он рассматривается в рамках концепции социокультурного кризиса (Т.В. Евгеньева), при изучении национальной политической мифологии (В. Полосин, А.Н. Кольев); миф осмысливается как инструмент манипуляции общественным сознанием и часть идеологии, регулирующая духовную жизнь общества (А.К. Уледов, А. Цуладзе, С.Г. Кара-Мурза, И.И. Кравченко, С.А. Маничев, И.М. Чудинова, К. Флад).

Политический миф - это статичный образ, опирающийся на верования и позволяющий упорядочить и интерпретировать приводящие в смятение факты и события, структурировать видение коллективного настоящего и будущего.

В многочисленных исследованиях, посвященных политическому мифу, раскрываются социальные и психологические предпосылки его возникновения. Мифология, в том числе и политическая, возникает тогда, когда группа или большая часть общества сталкивается с новыми, непонятными и неподконтрольными ей явлениями. Как правило, эти явления несут в себе явную или тайную угрозу для воплощения в реалии намеченных властвующей элитой целей. Именно поэтому пик мифотворческой деятельности наблюдается в периоды социальных катастроф, острых кризисов в обществе, войн, революций. С психологической точки зрения содержание мифа связано с невозможностью логически объяснить происходящий произвол или радикальные перемены, которые направлены явно не на интересы большей части населения. В свою очередь мифы, обусловлены желанием возврата индивида к уже приобретенному раннее жизненному опыту восприятия окружающего мира и взаимодействия с ним. Значительный интерес представляет также интерпретация мифа аналитической психологией К. Юнга, согласно которой миф является проекцией коллективного бессознательного на те или иные реальные объекты. В определенных критических ситуациях возможна активизация, оживление архетипов, и тогда их перенос на социальные и политические объекты становится источником коллективных мифов.

Основными свойствами мифа, в том числе политического, являются:

1.полиморфность - один и тот же набор символов может присутствовать в разных мифах, а одна и та же тема мифа может иметь разную направленность и различное эмоциональное восприятие;

2.ограниченность - миф использует ограниченное число символов, но в мифах возможны их многочисленные комбинации;

3.отвлеченность - миф не соотносится с эмпирической действительностью;

4.фундаментальность веры - миф опирается на допущения, не требующие их проверки независимо от их истинности;

5.статичность - миф не соотносится с историческим и социальным временем, он живет в своем собственном временном измерении.

Основные характеристики мифа: он всегда эмоционально окрашен, основан на синтезе чувственного и рационального, содержит своего рода «мыслеобраз». Мифу чужда рефлексивность. Для мифа характерна вневременность, архетипическая структура. В нем нет различия между естественным и сверхъестественным. Символ рассматривается как форма бытия мифа. Миф есть форма не только мысли, но и жизни.

Погружаясь в царство мифа, сознание уходит в мир иной логики. Миф предстает логическим инструментом разъяснения противоречий. Целостность мифологического восприятия мира заключается в непосредственности мировых связей, что позволяет носителю мифологического сознания говорить о трансформации одной вещи в другую, не обосновывая их. Здесь складывается своя система опосредований. Таким образом, представление о целостности мира в мифосознании достигается через формирование особого восприятия мира как органически целого, как живого.

Виды политических мифов

Из всех возможных сюжетов политического мифа можно выделить девять основных тем: «о заговоре», «о золотом веке», «о спасителе», «о единстве», «об индивидуализме и личном выборе», «о нейтралитете», «о неизменной природе человека», «об отсутствии социальных конфликтов», «о плюрализме СМИ».

Миф о заговоре истолковывает негативно воспринимаемые явления как результат тайного действия сил тьмы. Это могут быть «враги народа», агенты тайных спецслужб и представители религиозных сект. Скрытные действия представителей этих «коварных» организаций обязательно направлены на завоевание или уничтожение группы, общества, государства. Поскольку заговор творят «демонические» силы. Но противостоять им можно, используя при этом любые средства борьбы.

Миф о «золотом веке» либо призывает вернуться к «истокам» в светлое прошлое, где царили любовь, равенство, братство, где мир был прост и понятен, либо зовет в «светлое» будущее. Во втором случае все предыдущие периоды истории рассматриваются как предыстория, существование которой оправдано лишь в той мере, в какой она подготавливала это идеальное будущее.

Миф о герое-спасителе наделяет конкретные персонажи харизматическими чертами. Герой должен обладать даром пророка, непревзойденным талантом полководца-воителя, высочайшими моральными, качествами и т. п.

Миф о единстве основан на противопоставлении «друзья» - «враги», «свои» - «чужие», «мы» - «они». Они или, иначе, враги - причина всех наших бедствий и несчастий. «Они» стремятся отобрать «наши» ценности и потому спасение в единстве и противостоянии «им».
Миф об индивидуализме и личном выборе. Самым крупным успехом манипуляции, является удачное использование особых условий развития для утверждения как единственно верного определения свободы языком философии индивидуализма. Это позволило концепции индивидуализма выполнять две функции. Она оберегает право частной собственности на средства производства и одновременно выступает в качестве блюстителя индивидуального благосостояния, предлагая, а скорее настаивая, что последнее недостижимо без первого. На этом фундаменте и держется вся конструкция манипуляции. Но есть достаточно оснований утверждать, что суверенные права личности не более чем миф и что общество и личность неотделимы друг от друга. В этой связи можно сделать заключение, что зачатки культуры уходят корнями в коммуникационные контакты между людьми. А фундаментом такого понятия как: «свобода», является наличие гарантированного индивидуального выбора. Отождествление личного выбора с человеческой свободой развивалось еще в первой половине ХVII века. Оба явления были продуктом зарождения рыночной экономики.

Весомые доказательства экономического развития и повышающейся производительности труда способствовали укоренению и процветанию притязаний индивидуализма, личного выбора и частного накопления. И хотя индивидуальная свобода и личный выбор оставались наиболее мощной линией обороны системы частной собственности, но именно в этой системе и создаются дополнительные теории распространения информации, разрабатывает методы ее распространения. Эти новые понятия либо пытаются оправдать существование системы и сулят великое будущее, либо отвлекают внимание от ее бросающихся в глаза недостатков и скрывают существование иных возможностей социального развития.

Миф о нейтралитете. Для достижения наибольшего успеха манипуляция должна оставаться незаметной. Успех манипуляции гарантирован, когда человек (потребитель информации) верит, что происходящее естественно и неизбежно. Важно, чтобы люди верили в нейтральность основных социальных институтов. Они должны верить, что правительство, средства массовой информации, система образования и науки находятся за рамками конфликтующих социальных интересов. Миф предполагает честность и беспристрастность правительства в целом и его составных частей: законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти. Проявляющаяся время от времени коррупция, обман, мошенничество относят за счет человеческих слабостей. В соответствии с этой мифологией президентская власть - вне сферы частных интересов, якобы беспристрастна и непричастна к скандальным конфликтам. Десятки лет журналисты создавали миф о чекистах как о представителях организации, находящейся на службе «самого гуманного государства». На практике же сотрудники ФСБ (ЧК, НКВД, МГБ, КГБ, ФСБ) боролись и устраняли тех, кто был не доволен социальным устройством страны. Особая роль для формирования позитивного образа чекистов отводилась в первую очередь представителям самой древней профессии - журналистам (еще и писателям и кинематографистам). Некоторые отклонения от беспристрастности в подаче новостей были во все времена, но... опять же через СМИ выдавалась информация другого рода. Главный тезис: «искажение информации не более чем ошибки, допущенные отдельными людьми». Тот факт, что СМИ (печать, периодические издания, радио и телевидение) почти без исключения являются коммерческими предприятиями, получающими доходы от торговли страницами или эфирным временем, похоже, нисколько не смущает апологетов «объективности» и «неподкупности» информационных служб.

Наука, которая, более чем любой другой вид умственной деятельности, стала неотъемлемой частью корпоративной экономики, также претендует на нейтралитет. Игнорируя недвусмысленный источник ее финансирования, направление исследований применительно к ее собственной теории, наука поддерживает представление о своей изолированности от социальных сил, влияющих на все другие виды деятельности государства. Повсюду в социальной сфере к понятиям нейтральности и объективности прибегают всякий раз, когда речь идет о ценностно-ориентированных видах деятельности, оказывающих поддержку установленной системе. Существенным элементом функционирования системы управления служит тщательно культивируемый миф о том, что ни какие частные группы или взгляды не оказывают доминирующего влияния на принятие решений в стране. Экономическая наука утверждает, что все - покупатели и продавцы, рабочие и работодатели - находятся в условиях рынка в равном положении и сами решают свою судьбу в неподдающейся контролю сфере независимого принятия решений.

Манипуляторы утверждают, что не существует никакой идеологии выступающей в качестве механизма управления. Есть лишь некий информационно-научный спектр, из которого нейтральный ученый, учитель, правительственный чиновник или любой человек выбирает информацию, более всего подходящую к той модели истины, которую он пытается построить.

Миф о неизменной природе человека. Человеческие устремления могут способствовать социальным изменениям. Когда ожидания не велики, преобладает пассивность. У каждого человека могут складываться собственные представления о политической, социальной, экономической и личной действительности, однако, общим знаменателем всех этих представлений служит взгляд людей на человеческую природу. Взгляд личности на природу человека и влияет в целом на поведение людей.

Легко предположить, что теория, подчеркивающая агрессивную сторону поведения человека, неизменность человеческой природы, найдет полное одобрение, завладеет многими умами, ляжет в основу большинства работ и будет широко пропагандироваться СМИ. Экономика, основывающаяся на частной собственности и индивидуальном накопительстве, поощряющая их и в силу этого подверженная личным и социальным конфликтам, должна иметь на вооружении теорию, объясняющую и узаконивающую свои практические принципы. На сколько спокойнее считать, что эти конфликтные отношения заложены в самой человеческой природе, а не навязаны социальными условиями.

Журналисты оправдывают выпуски ежедневных телевизионных программ, в которых на каждый час приходится с полдюжины убийств, утверждая при этом то, что телевидение лишь предоставляет потребителям то, чего хотят сами потребители. Рынок с готовностью принимает работы авторов, объясняющих агрессивный и хищнический характер человеческой природы, проводя параллели с поведением животных. Чистый социальный эффект от тезиса, обвиняющего во всем природу человека, выражается в дезориентации, полнейшей неспособности не только устранить, но хотя бы даже выявить причины зла, и, как главное следствие, приверженность уже существующего status-kvo.

Именно в целях предотвращения социального действия и придается такое большое значение любым формам пессимистической оценки человеческих возможностей. Укоренившаяся социальная система зависит от того, насколько ей удается поддерживать в массе сомнения и неуверенности относительно человеческих перспектив.

Манипуляторы сознанием считают, что природа человека, как и весь мир, неизменна. Фрейре по этому поводу пишет; «Угнетатели разрабатывают целый ряд аргументов, исключающих наличие в мире нерешенных проблем, они изображают мир как некий устоявшийся организм, нечто данное свыше, нечто то, к чему люди, будучи всего лишь зрителями, должны приспосабливаться».