Владимир Соловьев Смысл Любви

ВВЕДЕНИЕ  

 Любовь - феномен  человеческих отношений, занимающий  умы многих мысли-телей на протяжении нескольких тысячелетий. Вопрос определения сущности любви остаётся актуальным и по сей день. Выдвинуто множество теорий. Кто-то пытался разделить любовь на виды, выделяя родительскую любовь, любовь к оте-честву, любовь к противоположному полу и анализировать их по отдельности, дру-гие (как например Владимир Соловьев) рассматривали любовь как уникальную це-лостностною универсалию мира. Позиция Владимира Соловьёва, изложенная им в философском труде "Смысл любви" на мой взгляд достойна особой проработки и анализа. В наше время, когда человек отделил себя культурой от природы, когда социаль-ное оказывает глубочайшее влияние на индивидуальное, зачастую вытесняя его, человек ищет те смыслы, которые определят его существование в мире. Одним из этих смыслов человек считает любовь, так и не имея возможности постигнуть суть любви. В данном реферате, я предпринял попытку ответить на вопрос "Что такое любовь", анализируя труд Владимира Соловьёва "Смысл любви". Владимир Соловьёв сделал попытку с религиозной позиции охарактеризовать любовь. Приступая к изучению данного труда, я изначально был не согласен с ка-кой бы то ни было религиозной теорией любви, однако работа Соловьёва оказала значительное влияние на мою позицию. Свой реферат хотелось бы начать с ознакомлением с самим философом.  

1. Краткие биографические  данные  

 ВЛАДИМИР СЕРГЕЕВИЧ  СОЛОВЬЕВ (1853-1900), русский философ,  поэт, публицист и литературный  критик. Родился 16 (28) января 1853 в  Москве, сын С.М.Соловьева, ученого-историка, автора монументальной Истории  России с древнейших времен. По  материнской линии отдаленный  родственник украинского философа  Г.С.Сковороды. Блестяще окончив  гимназию, поступил на физико-математический  факультет Московского университета, где проучился два года. Перешел на третий курс историко-филологического факультета и в качестве вольнослушателя посещал лекции в Духовной академии. Окончив университет в 1873, по особому ходатайству был оставлен при кафедре философии для приготовления к профессорскому званию. В 1874 защитил магистерскую диссертацию Кризис западной философии. Диссертация была строго осуждена в "Отечественных записках" (1875, № 1), но в академических кругах произвела самое благоприятное впечатление, и Соловьев получил должность доцента Московского университета по кафедре философии. Лекции он читал лишь полгода: 31 мая 1875 его командировали за границу "с целью изучения индийской, гностической и средневековой философии". Соловьев побывал в Лондоне, Париже, Ницце и в Египте. Приобретенный им при этом мистический опыт, во многом предопределивший его дальнейшую творческую деятельность. К середине 1870-х годов относятся его первые значительные стихотворения, сопутствовавшие развитию философской мысли ("Хоть мы навек незримыми цепями", "Вся в лазури сегодня явилась", "У царицы моей есть высокий дворец" и т.д.).  

1877-1881 Соловьев провел  большей частью в Санкт-Петербурге, читая курсы лекций в университете и на Высших женских курсах и подготавливая к печати свои программные философско-богословские сочинения Философские основы цельного знания (1877), Критика отвлеченных начал (1877-1880) (последнюю он защитил как докторскую диссертацию) и Чтения о Богочеловечестве (1878-1881). Осудив убийство народовольцами Александра II, Соловьев, однако, обратился к новому императору с настоятельным предложением помиловать цареубийц во имя высшей, божеской справедливости. Это вызвало крайне отрицательную реакцию официальных кругов) , и, не желая подчиняться никаким и ничьим указаниям, Соловьев решил оставить преподавательскую деятельность. Лишь через восемнадцать лет, незадолго до смерти, он прочел ряд лекций в новоучрежденном Санкт-Петербургском философском обществе. Эти годы были чрезвычайно продуктивны: Соловьев занимался научно-теоретическими исследованиями в области истории и философии религии (единственном, по его убеждению, "пути к истинной философии"), опубликовал десятки публицистических и литературно-критических статей, в 1891-1900 тремя изданиями вышла его книга Стихотворения. В 1882-1888 он обращался пре-имущественно к религиозно-церковным вопросам, главные работы этого времени - Духовные основы жизни (1882-1884), История и будущность теократии (Исследование всемирно-исторического пути к истинной жизни) (1885-1887), Россия и вселенская церковь (La Russie et l'Eglise Universelle. Paris, 1889).

Нравственно-метафизическая подоснова подлинного, сопричастного  Богу существования изучается в  итоговых философских трактатах  Соловьева - Смысл любви (1892-1894) и  Оправдание добра (1894-1897). Здесь наиболее полно представлена его доктрина "всеединства" и "цельного знания", отраженная в учении о "мировой душе" - Софии. Средоточием эстетического учения Соловьева было прозрение художника, сообразное живой истине мироздания, т.е. религиозному откровению.

Таким образом стержневым принципом философии Соловьева является философия положительного всеединства. Сущее содержит в себе благо как проявление воли, истину как проявление разума и красоту как проявление чувства . Из этого вытекает принцип: Абсолютное осуществляет благо через истину в красоте. Эти три начала — благо, истина и красота — составляют нерасторжимое единство, предполагающее любовь — силу, подрывающую корни эгоизма.

Им Была заложена основа собственно философского принципа всеединства — оригинального и глубоко продуманного принципа нашей философии, обогатившего сокровищницу мировой философской мысли. Соловьев развил плодоносную тенденцию к синтезу философской и богословской мысли, рационального и иррационального типов философствования, единения западной и восточной культурных традиций.

Реальный мир представал у Соловьева как самоопределение, или воплощение абсолютно сущего, — это тело Божие или материя Божества, субстанциональная премудрость Бога, проникнутая началом божественного единства, посредником между ними выступала София — Мудрость Божия.

Разделяя, таким образом, общехристианский взгляд на природу  как на творение Бога, Соловьев не мог  признать его совершенным, но лишь идущим к совершенству. Эмпирический, материальный мир, в котором действуют временная  и пространственная разорванность и механическая причинность, находится в хаотическом состоянии. Призванием человека, который является, по словам Соловьева, «центром всеобщего сознания природы», выступает его мессианская по отношению к природе роль — роль ее освободителя и спасителя. Именно человечество является посредником между божеством и природой. В его сознании уже содержится форма всеединства.  

Рассматривая проблему «человек и общество», Соловьев утверждал, что человек — вершина творения Бога. Общество есть расширенная личность, а личность — это сосредоточенное  общество. Идеалы совершенного добра  открывает христианство. Юридическое  право не в состоянии это сделать: оно способно преградить путь для  проявления лишь крайних форм зла. Требования добра необходимы в политике, экономике  и вообще во всех сферах социума.  

Как центральная  фигура во всей истории российской философской мысли (это утверждали и его современники), Соловьев оказал огромное влияние на целую плеяду русских мыслителей, которые в  период распространения марксизма  в России придерживались определенного  религиозно-философского направления.

Умер Соловьев в  с.Узкое под Москвой 31 июля (13 августа) 1900.  

2. Анализ произведения Итак, философ в своей книги пытается ответить на сложнейший вопрос: в чем смысл человеческой эмоциональной любви (которую он почему-то называет поло-вой). И в первой части книги он убедительно доказывает, что смысл половой люб-ви, эмоциональной любовной страсти, никак не может заключаться в простом про-должении рода. Соловьев также попутно разбивает философию, в соответствии с которой эмоциональная человеческая любовь - это очень усложненный способ ес-тественного отбора, с помощью которого высшие силы (Природа, Бог...) пытаются создать, вырастить некоего сверхчеловека, гения, следующее звено эволюционной цепи... Разбив эти философские концепции, Соловьев переходит к изложению и разви-тию очень интересной идеи: половая любовь у людей не предназначена для про-должения рода, а ее смысл, суть - в полной трансформации бытия, что Соловьев очень интересно и достаточно убедительно доказывает на протяжении всей книги. Автор отталкивается от факта, что чувство любви - есть высшее эмоциональное проявление человеческой сущности. Что ощущение любви - это то, что хоть на мгновение, но поднимает человеческое сознание над окружающей серой реально-стью, словно бы показывает человеку другой мир. Но потом практически сразу ощущение любви заменяется разочарованием, так как (всего лишь в частности) разбивается идеализация объекта любви. И практически каждый человек, хоть и имея какой-то опыт ощущения любви, рано или поздно приходит к выводу, что любовь - иллюзия, что-то ментальное и мгновенное, то чего нет. Но автор не со-глашается с такой постановкой ответа! "...если смотреть только на то, что обык-новенно бывает, на фактический исход любви, то должно признать ее за мечту, временно овладевающую нашим существом и исчезающую, не перейдя ни в какое дело (так как деторождение не есть собственно дело любви). Но, признавая в силу очевидности, что идеальный смысл любви не осуществляется в действительно-сти, должны ли мы признать его неосуществимым? (...) Было бы совершенно не-справедливо отрицать осуществимость любви только на том основании, что она до сих пор никогда не была осуществлена: ведь в том же положении находилось некогда и многое другое, например все науки и искусства, гражданское общество, управление силами природы. Даже и самое разумное сознание, прежде чем стать фактом в человеке, было только смутным и безуспешным стремлением в мире животных. Сколько геологических и биологических эпох прошло в неудачных по-пытках создать мозг, способный стать органом для воплощения разумной мысли. Любовь для человека есть пока то же, чем был разум для мира животного: она существует в своих зачатках или задатках, но еще не на самом деле. И если ог-ромные мировые периоды - свидетели неосуществленного разума - не помешали ему наконец осуществиться, то тем более неосуществленность любви в течение немногих сравнительно тысячелетий, пережитых историческим человечеством, никак не дает права заключить что-нибудь против ее будущей реализации. Следу-ет только хорошо помнить, что если действительность разумного сознания яви-лась в человеке, но не чрез человека, то реализация любви, как высшая ступень к собственной жизни самого человечества, должна произойти не только в нем, но и чрез него. (...) Всем известно, что при любви непременно бывает особенная идеа-лизация любимого предмета, который представляется любящему совершенно в другом свете, нежели в каком его видят посторонние люди. Я говорю здесь о све-те не в метафорическом только смысле, дело тут не в особенной только нравст-венной и умственной оценке, а еще в особенном чувственном восприятии: любящий действительно видит, зрительно воспринимает не то, что другие. И для него, впрочем, этот любовный свет скоро исчезает, но следует ли отсюда, что он был ложным, что это была только субъективная иллюзия?.."  

Итак, утверждая, что  любовь - это не иллюзия, автор пытается дать ей опреде-ление и смысл. И в первом приближении Соловьев пытается дать определение "по-ловой любви", как "жертву эгоизма", он утверждает, что основное зло эгоизма со-стоит не в том, что человек признаёт за собой исключительное качество и наивыс-шую самооценку, по Соловьёву человек, как сосредоточение жизненных сил и уникальность имеет полное на это право. Зло появляется в том случае, если чело-век не признаёт исключительность других людей, так как все люди равны. Любовь убивает этот эгоизм, так как любя, человек признаёт исключительность другого че-ловека - объекта своей любви. Разобрав таким интересным образом природу эгоизма и его опасность, автор переходит к одному из ключевых утверждений своей теории: суть половой любви - в объединении двух индивидуальностей с "убитым эгом", вернее с эгом, которое сумело выйти за пределы собственной индивидуальности и стать единым как бы с "чужой" индивидуальностью, а "чужая" индивидуальность соответственно вышла за пределы своего эго. Такое объединенное существо с "убитыми эго и наполнен-ное любовью", и есть в первом приближении, цель человеческой любви. Но Соловьев на этом не останавливается. Он признает, что при текущем состоя-нии дел, все это - не более, чем красивая теория. А мешают ее осуществлению вполне прозаичные вещи - материальная природа и смерть. И философ переходит к доказательствам того, что конечная цель любви - это не просто средство идеального единения двух индивидуальностей, а средство преоб-разования всего мира, разрушения его материальной основы. Представляя материю как Женщину, а Бога - как Мужчину, Соловьев показывает, что в абсолютном, все-ленском смысле цель нашей любви - это единение всеобщей женской природы че-ловечества с мужской божественной сущностью.  

Указывая нам на это абсолютное значение любви, автор, тем не менее, тут же спускает нас  на землю: "Невольное и непосредственное чувство открывает нам смысл  любви как высшего проявления индивидуальной жизни, находящей в  соеди-нении с другим существом свою собственную бесконечность. Не довольно ли это-го мгновенного откровения? Разве мало хоть раз в жизни действительно почувст-вовать свое безусловное значение? (...) Едва ли этого довольно даже для одного поэтического чувства, а сознание истины и воля жизни решительно на этом по-мириться не могут. Бесконечность только мгновенная есть противоречие не-стерпимое для ума, блаженство только в прошедшем есть страдание для воли. Есть те проблески иного света, после которых "Еще темнее мрак жизни вседнев-ной, Как после яркой осенней зарницы". Если они только обман, то и в воспомина-нии они могут вызывать только стыд и горечь разочарования; а если они не были обманом, если они открывали нам какую-то действительность, которая потом закрылась и исчезла для нас, то почему же должны мы мириться с этим исчезно-вением? Если то, что потеряно, было истинным, тогда задача сознания и воли не в том, чтобы принять потерю за окончательную, а в том, чтобы понять и уст-ранить ее причины. Ближайшая причина (как было отчасти показано в предыду-щей статье) состоит в извращении самого любовного отношения. Это начинает-ся очень рано: едва только первоначальный пафос любви успеет показать нам край иной, лучшей действительности - с другим принципом и законом жизни, как мы сейчас же стараемся воспользоваться подъемом энергии вследствие этого откровения не для того, чтоб идти дальше, куда оно зовет нас, а только для того, чтобы покрепче укорениться и попрочнее устроиться в той прежней дурной дей-ствительности, над которой любовь только что приподняла нас; добрую весть из потерянного рая - весть о возможности его возвращения - мы принимаем за при-глашение окончательно натурализоваться в земле изгнания, поскорее вступить в полное и потомственное владение своим маленьким участком со всеми его волч-цами и терниями; тот разрыв личной ограниченности, который знаменует лю-бовную страсть и составляет ее основной смысл, приводит на деле только к эго-изму вдвоем, потом втроем и т. д. Это, конечно, все-таки лучше, чем эгоизм в одиночку, но рассвет любви открывал совсем иные горизонты. Как скоро жизнен-ная сфера любовного соединения перенесена в материальную действительность, какова она есть, так сейчас же соответственным образом извращается и самый порядок соединения. Его "нездешняя", мистическая основа, которая так сильно давала о себе знать в первоначальной страсти, забывается как мимолетная эк-зальтация, а самым желательным, существенною целью и вместе первым услови-ем любви признается то, что должно быть лишь ее крайним, обусловленным про-явлением. Это последнее - физическое соединение, поставленное на место первого и лишенное таким образом своего человеческого смысла, возвращенное к смыслу животному,- делает любовь не только бессильною против смерти, но само неиз-бежно становится нравственною могилою любви гораздо раньше, чем физическая могила возьмет любящих". Показав реальное положение дел и дав некотрые наметки, как избежать подоб-ной "профанации" любви, автор переходит к заключительной идеи книги: без пре-образования всего и вся, причем преобразования духовного, любовь в ее идеальном виде не возможна, и она так и будет в жизни людей подобна краткой, иллюзорной вспышке, за которой все гоняются, но почти никто не может поймать. И автор при-водит убедительные причины этой неуловимости: "Истинному бытию, или всееди-ной идее, противополагается в нашем мире вещественное бытие - то самое, что подавляет своим бессмысленным упорством и нашу любовь и не дает осущест-виться ее смыслу. Главное свойство этого вещественного бытия есть двойная не-проницаемость: 1) непроницаемость во времени, в силу которой всякий последую-щий момент бытия не сохраняет в себе предыдущего, а исключает или вытесняет его собою из существования, так что все новое в среде вещества происходит на счет прежнего или в ущерб ему, и 2) непроницаемость в пространстве, в силу ко-торой две части вещества (два тела) не могут занимать зараз одного и того же места, т. е. одной и той же части пространства, а необходимо вытесняют друг друга. Таким образом, то, что лежит в основе нашего мира, есть бытие в со-стоянии распадения, бытие раздробленное на исключающие друг друга части и моменты. Вот какую глубокую почву и какую широкую основу должны мы при-нять для того рокового разделения существ, в котором все бедствие и нашей лич-ной жизни. Победить эту двойную непроницаемость тел и явлений, сделать внешнюю реальную среду сообразною внутреннему всеединству идеи - вот задача мирового процесса, столь же простая в общем понятии, сколько сложная и труд-ная в конкретном осуществлении".. Его вывод их этого: "Если корень ложного су-ществования состоит в непроницаемости, т. е. во взаимном исключении существ друг другом, то истинная жизнь есть то, чтобы жить в другом, как в себе, или находить в другом положительное и безусловное восполнение своего существа. Основанием и типом этой истинной жизни остается и всегда останется любовь половая, или супружеская. Но ее собственное осуществление невозможно, как мы видели, без соответствующего преобразования всей внешней среды, т. е. интегра-ция жизни индивидуальной необходимо требует такой же интеграции в сферах жизни общественной и всемирной. Определенное различие, или раздельность, жизненных сфер, как индивидуальных, так и собирательных, никогда не будет и не должно быть упразднено, потому что такое всеобщее слияние привело бы к без-различию и к пустоте, а не к полноте бытия. Истинное соединение предполагает истинную раздельность соединяемых, т. е. такую, в силу которой они не исклю-чают, а взаимно полагают друг друга, находя каждый в другом полноту собст-венной жизни. Как в любви индивидуальной два различные, но равноправные и рав-ноценные существа служат один другому не отрицательною границей, а положи-тельным восполнением, точно то же должно быть и во всех сферах жизни соби-рательной; всякий социальный организм должен быть для каждого своего члена не внешнею границей его деятельности, а положительною опорой и восполнением: Как для половой любви (в сфере личной жизни) единичное "другое" есть вместе с тем все, так с своей стороны социальное все, в силу положительной солидарно-сти всех своих элементов, должно для каждого из них являться как действитель-ное единство, как бы другое, восполняющее его (в новой, более широкой сфере) живое существо." В конце книги автор утверждает, что без всеобщей трансформации мира, цель любви не будет достигнута, и ее энергия будет использована в бесконечном вос-произведении материальных тел.  

Заключение Автор  предпринял очень интересную попытку  дать характеристику любви с ре-лигиозной позиции. Во многом я с ним согласен. Безусловно любовь не предназна-чена для появления сверх человека. Соловьёв утверждает, что количество влюб-лённых пар ничтожно мало по отношению к количеству носителей безответной любви. Безответная любовь приводит к суициду, к безрассудным поступкам, на ко-торые индивид не был бы способен в нормальном состоянии. Я не согласен с тем, что любовь - попытка трансформировать мир. Исхожу я из того, что человек уже прошёл очень много стадий своего развития, однако любовь не видоизменяется, она остаётся прежней, все к ней стремятся, но далеко не многие достигают. К чему же стремится человек? Просто любить, или быть любимым? По Соловьёву любящий человек убивает своё эго и признаёт за другим исключитель-ность. Он любит, но, предположим, объект его любви не отвечает ему взаимно-стью. Что в таком случае получают оба участника такой связи? Любящий человек стремится соединить своё существование, своё бытие с любимым человеком, и чем сильнее чувство, тем активнее он предпринимает попытки, но, как правило, цели своей он не достигает, или достигает на небольшой срок. Ничего кроме разочаро-вания он не достигает. Почему? Потому что объект любви не устраивает любящий индивид в силу тех или иных обстоятельств. Соответственно попытки любящего индивида доставляют беспокойство любимому. Как видно такая любовь деструк-тивна по своей природе. Для чего же она заложена в человека? Я думаю, что лю-бовь - это бессознательный двигатель прогресса человечества (как технического, так и духовного). Вернёмся к неудачному влюблённому. Что с ним происходит в тот момент, когда он только признал чью-то исключительность? Высокий духов-ный подъём, желание жить ради этого человека, взгляд, устремлённый в будущее, в счастливое будущее, как он думает. Жизнь кажется прекрасной. Человек преподно-сит свою сущность другому с целью объединить их. Допустим этому человеку не ответили взаимностью. В результате духовный подъем сменяется глубоким душев-ным кризисом. Преодолевая этот кризис, человек, в силу личностных характери-стик, может пойти двумя путями. Первый путь я назвал экстенсивным. Суть его в том, что человек преодолел не-удачную любовь и через определенный промежуток времени стал испытывать то же чувство к другому человеку. Так вот он будет всегда помнить свой предыдущий опыт и будет стремиться для нового партнёра стать лучше в каких-либо отношени-ях. Это может заключаться как в улучшении личностных качеств, изменении соци-альной принадлежности, так и в изменении внешней атрибутики. Достигнув более высокой ступени и добившись ответного чувства у партнёра, человек как правило останавливается на достигнутой ступени и наслаждается достигнутым результатом, до того момента, когда его уровень будет соответствовать его потребностям. По-требности как правило растут, но с возрастом, в силу сложившихся брачных отно-шений, родившегося потомства, человек становится связанным социальными обя-зательствами и останавливается на определённой ступени. Второй путь - интенсивный. Человек идёт по нему тогда, когда не может пре-одолеть неудачную любовь. Он как и первый постоянно стремится повысить свою ступень в социальной иерархии, приобретает новый положительные личностные качества, однако он не останавливается как первый, так как добиться ответного чувства он может только теоретически, на практике человек постоянно улучшает своё положение, причём делает он крайне настойчиво, задействуя все возможные средства, но объект любви так и остаётся для него недостигаемым. Известны слу-чаи, когда такие люди добивались своего, однако подобные союзы длились очень недолго, и распадались, побуждая к новому прогрессу. Соединяясь с другими (не-любимыми) человек продолжает совершенствоваться. Его психика может подверг-нуться внушению, что он преодолел неудачное чувство и достиг счастья, однако он не остановится никогда. Именно про таких людей говорят - работает не покладая рук. Что я подразумеваю под словами "совершенствоваться", "улучшаться", "дос-тигать новой ступени"? Это подсознательное стремление человека выделиться сре-ди других членов общества, чтобы потенциальные соперники проигрывали ему. Человек стремится приобрести автомобиль, иметь дом, носить одежду лучше чем у других. Иметь какие-то малополезные, но престижные артефакты общества (укра-шения из драгоценных металлов и камней, неоновая подсветка автомобиля и мно-гое другое, одежду от кутюрье). Всё это имеет целью обратить на себя внимание. Фрейд считал, что это стремление основано на психосексуальной энергии - либи-до. Но направлено это по Фрейду абсолютно на всех особей противоположного пола. Я же считаю, что направлено это прежде всего на объект любви и любовь вы-ступает двигателем прогресса. Действительно, если человек достигает взаимности, он останавливается на текущей ступени и не стремится к чему-либо лучшему. Итак, любовь заложена в человеке (природой, Богом) в целях прогресса всего человечества. Каждый человек стремиться к любви и достигает своего индивиду-ального прогресса по мере своих возможностей, которые с достижением цели рас-ширяются до бесконечности. В совокупности люди достигают общечеловеческого прогресса.