Предмет философии в трактовке Декарта

Мы не будем рассматривать  все философские аспекты употребления понятия бога в публикуемых теперь произведениях Декарта. Отметим лишь, что, например, в шестом из «Размышлений о первой философии» автор говорит, что через посредство «природы, взятой в ее целом» он познает «не что иное, как самого Бога или же установленную им связь сотворенных вещей». Здесь Декарт в сущности демонстрирует пантеистический аспект своего философского бога – древнейший слой понятия божественного всеединства. Именно этот смысл понятия бога как актуальной и одновременно природной бесконечности делает данное понятие своего рода синонимом пространственно-временной континуальности, с проявлением которой мы встретимся и в картезианской физике. Но для французского философа он малохарактерен и остался в общем неразвитым и довольно изолированным в его произведениях.

Значительно более характерно для него понятие техноморфно-деистического бога – высочайшего, в принципе внеприродного и вместе с тем искуснейшего мастера, деятельность которого стирает границы между природой, живущей по непреложным законам, и человеческим искусством, которое тем успешнее, чем глубже и всестороннее человек овладевает этими законами. Но и эта позиция, связанная с так называемым физико-теологическим доказательством бытия бога (оно в особенности утвердилось после формулировки Ньютоном точных законов механики, земной и небесной), ставшим главным доказательством в европейском деизме XVII -XVIII вв., для Декарта не столь существенна.

Заключение

 

Декартом был найден первый твёрдый пункт для построения его миросозерцания  – не требующая никакого дальнейшего доказательства основная истина нашего ума. От этой истины уже можно, по мнению Декарта, пойти далее к построению новых истин.

Прежде всего, разбирая смысл положения «cogito, ergo sum», Декарт устанавливает критерий достоверности. Почему известное положение ума безусловно достоверно? Никакого другого критерия, кроме психоло-гического, внутреннего критерия ясности и раздельности представления, мы не имеем. В нашем бытии как мыслящего существа убеждает нас не опыт, а лишь отчётливое разложение непосредственного факта самосознания на два одинаково неизбежных и ясных представления, или идеи, – мышления и бытия. Против силлогизма как источника новых знаний Декарт вооружается почти так же энергично, как ранее Бэкон, считая его не орудием открытия новых фактов, а лишь средством изложения истин уже известных, добытых другими путями. Соединение упомянутых идей в сознании есть, таким образом, не умозаключение, а синтез, есть акт творчества, так же как усмотрение величины суммы углов треугольника в геометрии. Декарт первый намекнул на значение вопроса, игравшего затем главную роль у Канта, – именно вопроса о значении априорных синтетических суждений.

В понимании свойств материальности сказывается у Декарта всё тот же математический или геометрический строй представлений: тела суть протяжённые величины. Геометрическая односторонность Декартова определения материи сама собой бросается в глаза и достаточно выяснена новейшей критикой; но нельзя отрицать, что Декарт верно указал на самый существенный и основной признак идеи «материальности». Выясняя противоположные свойства той реальности, которую мы находим в самосознании своём, в сознании своего мыслящего субъекта, Декарт, как мы видим, признаёт мышление главным атрибутом духовной субстанции.

Обе эти субстанции  – дух и материя – для Декарта с его учением о всесовершенном существе являются субстанциями конечными, созданными; бесконечной же и основной является только субстанция Бога.

Отличая интеллектуальную любовь от страстной, он видит первую «в добровольном духовном единении существа с предметом, как частью одного с ним целого». Такая любовь находится в антагонизме со страстью и желанием. Высшая форма такой любви – любовь к Богу как бесконечно великому целому, ничтожную часть которого мы составляем. Отсюда вытекает, что как чистая мысль наша душа может любить Бога по свойствам собственной природы своей: это даёт ей высшие радости и уничтожает в ней всякие желания. Любовь, как бы беспорядочна она ни была, всё же лучше ненависти, которая делает даже хороших людей дурными. Ненависть – признак слабости и трусости. Смысл морали заключается в том, чтобы учить любить то, что достойно любви. Это даёт нам истинную радость и счастье, которое сводится к внутреннему свидетельству какого-либо достигнутого совершенства, при этом Декарт нападает на тех, кто заглушает свою совесть посредством вина и табака. Фуллье справедливо говорит, что в этих идеях Декарта содержатся уже все главнейшие положения этики Спинозы и, в частности, его учения об интеллектуальной любви к Богу.

Помимо описания модели человеческого бытия, Декарт также  даёт возможность её интериоризации, отвечая на вопрос «мог ли Бог создать  мир, недоступный нашему пониманию» в контексте апостериорного опыта – теперь, (когда человек осознаёт себя мыслящим существом) нет.

 

 

 

 

 

 

 

Список использованных источников

 

1. Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. – М.: Мысль, 1989. – 654 с.

2. Дмитриев Т.А. Проблема методического сомнения в философии Рене Декарта / Т.А. Дмитриев. – М: ИФ РАН, 2007. – 23 1 с.

3. История философии: Запад – Россия – Восток. Кн. 2: Философия XV -XIX вв. Учебник для ВУЗов / Н.В. Мотрошилова. – Изд. 2. – М.: Наука, 1998. – 560 с.

4. История философии в кратком изложении/ Пер. с чешского И.И. Богута – М.: Мысль, 1991. – 590 с.

5. Кузнецов Б. Г. Эволюция картины мира. Глава 7: Картезианское естествознание. – М.: Издательство АН СССР, 1961. – 2-е изд. – М.: УРСС, 2010). – 352 с.

6. Лосев А.Ф. История философии в конспективном изложении. – М.: Мысль, 1989. – 204 с.

7. Поспелова О.В. Философия и методология науки / О.В. Поспелова, Е.А. Янковская. – Архангельск. – 2012. – 116с.

8. Рене Декарт. Размышления о первой философии. Фрагмент из Избранных Произведений Рене Декарта. – М.–Л.: Госполитиздат, 1950. – 712 с.

9. Философия науки в вопросах и ответах: Учебное пособие для аспирантов / В.П. Кохановский и др. – Ростов н/Д: Феникс, 2006. – 352 с.

¹ Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 309.

² Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 24.

³ Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 260.

⁴ Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 287.

⁵ Там же. С. 108.

⁶ Там же. С. 92.

⁷ Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 90.

⁸ Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 93.

⁹ Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 84.

¹⁰ Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер. с лат. и франц. Т. 1/Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М., 1989. С. 116.