Натурфилософия Джордано Бруно

В философии  Бруно идеи неоплатонизма (в особенности  представления о едином начале и  мировой душе как движущем принципе Вселенной, приведшие Бруно к  гилозоизму - учению, отождествляющему "живое" и "сущее" и, в частности, рассматривающему Космос как живой  организм) перекрещивались с сильным  влиянием ранней греческой философии.

Оформлению  пантеистической натурфилософии Бруно, направленной против схоластического  аристотелизма, во многом способствовало знакомство Бруно с философией Николая Кузанского (у которого Бруно почерпнул и идею «отрицательной теологии», исходящей из невозможности положительного определения Бога). Опираясь на эти источники, Бруно считал целью философии познание не сверхприродного Бога, а природы, являющейся «Богом в вещах».

Развивая  гелиоцентрическую теорию Коперника, оказавшую на него огромное влияние, Бруно высказывал идеи о бесконечности  природы и бесконечном множестве  миров Вселенной («О бесконечности, вселенной и мирах», 1584). Представление  о единой бесконечной простой  субстанции, из которой возникает  множество вещей, связывалось у  Бруно с идеей внутреннего  родства и совпадения противоположностей («О причине, начале и едином», 1584). В  бесконечности, отождествляясь, сливаются  прямая и окружность, центр и периферия, форма и материя, и т.п. Основной единицей бытия является монада, в  деятельности которой сливаются  телесное и духовное, объект и субъект. Высшая субстанция есть «монада монад», или Бог; как целое она проявляется во всем единичном — «все во всем».

Согласно  Бруно, элементарные фрагменты сущего, “minima”, одновременно относятся к материальному и психическому; свойства микрокосма (как интеллектуальные, так и психические) Бруно распространяет на природу в целом. Все бытие таким образом трактуется Бруно в рамках парадигм панпсихизма и гилозоизма. Как отметила один из комментаторов творчества Бруно Ф.А.Йейтс, у него «земля, поскольку она живое существо, движется вокруг солнца египетской магии; вместе с ней движутся по орбитам планеты, живые светила; бессчетное число иных миров, движущихся и живых, подобно огромным животным, населяет бесконечную вселенную».

«Мир одушевлен  вместе со всеми его членами», а  душа может рассматриваться как  «ближайшая формирующая причина, внутренняя сила, свойственная всякой вещи». Мировая  же душа у Бруно – носитель такого атрибутивного свойства как «всеобщий  ум», универсальный интеллект. Понятие  Бога в результате замещается Бруно  понятием «мировая душа».

Согласно  Бруно, земной и небесный миры физически  однородны, не возникают и не исчезают, образуя лишь неисчислимое количество разнообразных сочетаний. Бесчисленные солнца со своими населенными (по Бруно, «другие миры так же обитаемы, как  и этот») планетами движутся по собственным  орбитам. «Вселенная есть целиком центр. Центр Вселенной повсюду и  во всем». (В отличие от Коперника, Бруно преодолел постулаты о  конечности мироздания, замкнутого сферой «неподвижных» звезд, и о статичном  Солнце как центре Вселенной.)  

Космология  Бруно, пересматривая тезис Аристотеля и схоластов о дуализме земного  и небесного, постулировала воду, огонь, землю и воздух в качестве элементов всего мироздания. Допущение  Бруно о том, что мировая душа с необходимостью порождает не только феномен одушевленности, но также  и населенность множества иных миров  реально трансформировало категорию  «Универсума» в понятие «Вселенная»  – вместилище самых различных  форм жизни, отличных от земных в том числе.

Лучшая процедура  служения Богу («монаде монад») –  познание законов универсума и законов  движения, а также осуществление  жизни в соответствии с этим знанием (цель философии у Бруно – постижение не трансцендентно-суверенного Бога христианства, а «Бога в вещах»). Вера, по Бруно, «требуется для наставления  грубых народов, которые должны быть управляемы», в то время как философские  изыскания по поводу «истины относительно природы и превосходства творца ее» предназначены лишь тем, кто  «способен понять наши рассуждения». Стремление к пониманию естественного  закона, согласно Бруно, – самый  высоконравственный удел. Волю Бога, по мнению Бруно, необходимо искать в «неодолимом и нерушимом законе природы, в благочестии души, хорошо усвоившей этот закон, в сиянии солнца, в красоте вещей, происходящих из лона нашей матери-природы, в ее истинном образе, выраженном телесно в бесчисленных живых существах, которые сияют на безграничном своде единого неба, живут, чувствуют, постигают и восхваляют величайшее единство...».

Важную роль в конституировании новоевропейской культурной парадигмы сыграло и переосмысление Бруно куртуазного лирического канона в свете философской традиции, наполнение его радикально новым – гносеологическим – содержанием: идущая от трубадуров идея семантического совпадения «небесной любви» к Донне с восхождением к божественному благу (см. «Веселая наука», Любовь) трансформируется у Бруно в своего рода интеллектуальный героизм любви к мудрости, в рамках которого «философия предстает обнаженной перед... ясным разумением».

Мудреца –  искателя истины – Бруно сравнивает в этом отношении с Актеоном, преследующим богиню «в лесах» (т.е. непознанных сферах, «исследуемых самым незначительным числом людей») и «меж вод» (т.е. в зеркалах подобий, отражений и проявлений истины), но если созерцание божественной наготы обращает Актеона в зверя, неся ему смерть, то для мудреца, созерцающего истину, Бруно видит радикально иную перспективу: пророчески предрекая себе «смерть, принесенную мыслями», он, тем не менее, видит в «героическом энтузиазме» познания путь к божественному подъему: «...едва лишь мысль взлетает, Из твари становлюсь я божеством ... // Меня любовь преображает в Бога».Возвышенный полет любви обретает у Б. характер философского взлета духа, и любовь к мудрости наделяется ореолом интеллектуального эротизма. «Героический энтузиазм» Бруно (как он сам обозначил собственное мировосприятие) по значению для истории свободного человеческого Духа не уступает интеллектуальным подвигам самых гениальных мыслителей всех времен. Этика Бруно проникнута безграничной любви к бесконечному, отличающей подлинных мыслителей, поэтов и героев, возвышающей человека над размеренной повседневностью и уподобляющей его божеству.

Идеи Бруно  оказали большое влияние на развитие философии Нового времени (Б. Спиноза, Г.В. Лейбниц, Ф.В.Й. Шеллинг и др.).

9 июня 1889 в  Риме на площади Цветов –  месте его сожжения – в присутствии  6000 делегатов от народов и стран  мира был открыт памятник Б.  с надписью " Джордано Бруно  от столетия, которое он провидел, на том месте, где был зажжен  костер"