Леонардо Да Винчи :Мыслитель эпохи возрождения

СОДЕРЖАНИЕ 
 

I.Введение 

"Взгляни  на свет и вглядись  в его красоту.  Мигни глазом, глядя  на него, - тот свет, который ты видишь, раньше не был, и того, который был, теперь уже нет. Что его воссоздает, если создатель непрерывно умирает?"  

         Поразительная фраза, подобных которой немало в записках Леонардо да Винчи, но, главное, в ней  приоткрывается тайна восприятия бытия, мира, космоса этим, в общем-то, закрытым для окружавших его людей, мыслителем. Был ли он философом? Считал ли себя таковым?

         В дословном переводе с греческого "философия" - любовь к мудрости. Не мудрость, а именно неодолимое сердечное  влечение и страстная привязанность  к ней. Что касается мудрости, то она, по Леонардо, "есть дочь опыта". Леонардо был против умозрений и в живописи видел, прежде всего, опыт — опыт познания, в котором взаимодействие человека с окружающим миром утоляет его любовь к этому миру. Любящий, писал он в своих заметках, движим любимой вещью. В творчестве, считал он, происходит обоюдное соединение взаимно любящих сторон - природы (мира) и человека, опыт освоения ее (его) он брал себе в наставники, нарочито противопоставляя себя книжникам-философам: "Скажут, что, не имея книжного образования, я не смогу хорошо сказать то, о чем хочу трактовать... Не знают они, что мои предметы более чем из чужих слов должны быть почерпнуты из опыта, который был наставником тех, кто хорошо писал..." В его собственном опыте искусство освоения мира было едино во всех своих ипостасях художественно-эстетической, инженерно-технической и научно-познавательной. Это было для него не просто одно, но жило своими гранями, органично переходящими друг в друга. 
    Итак, познание движимо любовью. Но и "любовь есть дочь познания", считал он. Одно в другом, обоюдно. В этом брачном отношении постижения сути вещей происходит восхождение к идеалу, к всеобщему.  
 
    Любовь деятельна, именно ею порождена потребность в живописи. "...Тот, кто презирает живопись, не любит ни философии, ни природы", — заявлял Леонардо. Подражание открывающимся глазу ее творениям и тонкие размышления о них, а еще более - стремление в своем сознательном творчестве превзойти их, — вот действительное оправдание жизни. Но не только это: предельное исчерпание жизни, крайняя наполненность ею доступна лишь такому неравнодушному существу, которое развило в себе всю гамму способностей, всю полноту предпосланных ему природой возможностей и в полную меру осуществило на радость миру.  
    Таков действительный всеобщий смысл человеческого бытия. Поэтому не в книжных мудростях, а в самом живом творчестве искал Леонардо да Винчи истинную философию, принимая за таковую и живопись, о чем писал в своем "Трактате о живописи": "Она в состоянии сообщить свои результаты всем поколениям Вселенной... она не нуждается, как письмена, в истолкованиях различных языков, а непосредственно удовлетворяет человеческий род не иначе, чем предметы, произведенные природой... представляет с большей истинностью и достоверностью творения природы, чем слова или буквы..."  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

II. Основная часть 

2.1. Краткая биография  

         В одном из каменных домов городка Винчи (а все  они какого-то грязновато   желтого  оттенка), расположенного в горах  Тосканы, 15 апреля 1452 года родился, пожалуй, самый многогранный гений Возрождения (а может и всех времен)  Леонардо. Исследователь загадочных явлений, создатель,   тревожащих воображение улыбок, за которыми кроется, непознаваемая глубина, и рук, указующих в неизвестность, в горные выси, он казал   временникам волшебником. Люди последующих поколений называли его   итальянским Фаустом.

         Загадка Леонардо начинается с его рождения. Он был незаконно  рожденным сыном женщины, о которой  почти ничего не известно. Мы не знаем  ни ее фамилии, ни возраста, ни внешности, не знаем, была ли она умна или глупа, училась ли чему или нет. Биографы называют ее  молодой крестьянкой. Пусть это так и будет. В Винчи существует традиция называть ее хозяйкой таверны. Она знакома нам под именем Катерина.

         Об отце Леонардо, Пьеро да Винчи, известно гораздо  больше, но тоже недостаточно. Он был  нотариусом и происходил из семьи, которая  обосновалась в Винчи, по крайней, мере, в XIII столетии. Четыре поколения его предков также были нотариусами, были достаточно бережливыми, чтобы стать землевладельцами и войти в число состоятельных горожан, носящих титул Сеньор, который уже по наследству перешел и   к отцу Леонардо.

         Господин Пьеро, мессэр Пьеро, которому во время рождения сына было около двадцати пяти лет, обладал впечатляющими мужскими достоинствами: он дожил до семидесяти семи лет, имел четырех жен (трех успел похоронить) и был отцом двенадцати детей, причем последний ребенок появился на свет, когда ему было семьдесят пять. По всей видимости, в нотариальной практике он также добился существенных успехов: когда ему было уже за тридцать, он переехал во Флоренцию и основал там свое дело. Его уважали, особенно в среде аристократии.

         В эпоху Возрождения  на незаконнорожденных детей смотрели терпимо. Такие дети нередко появлялись у прислуги разных рангов, и часто относились так же, как к детям, рожденным в законном браке.

         Известно, что папа Александр VI Борджиа качал на своих  святейших коленях четырех собственных детей. Леонардо сразу же был признан своим отцом и даже крещен в его присутствии, а также в присутствии нескольких членов его семьи. Однако в дом отца он был взят далеко не сразу. Вскоре после рождения он был отправлен вместе с Катериной в деревню Анхиано, расположенную недалеко от Винчи, и оставался там около четырех лет, в течение которых мессэр Пьеро успел жениться на первой из своих жен, шестнадцатилетней девушке, занимавшей на социальной лестнице более высокую ступень, чем мать Леонардо.

         Молодая жена оказалась  бесплодной. Возможно, по этой причине  Леонардо в возрасте приблизительно четырех с половиной лет был взят в городской дом, где сразу же оказался на попечении многочисленной родни: дедушки, бабушки, отца, дяди и приемной матери. В налоговом реестре, относящемся к 1457 году, он назван незаконным сыном Пьеро.

         О том, как проходило  детство Леонардо в Винчи, нам  ничего неизвестно. В более поздние  годы он увлекался ботаникой, геологией, наблюдениями за полетом птиц, игрой солнечного света и тени, движением воды. Все это свидетельствует о его любознательности и еще о том, что в молодости он много времени проводил на свежем воздухе, прогуливаясь по окрестностям городка. Эти окрестности, которые мало изменились за последние пятьсот лет, и сейчас чуть ли не самые живописные в Италии.

2.2. Леонардо и его  мир 

         Среди более семи тысяч страниц рукописей и рисунков Леонардо, сохранившихся до наших дней, нет ни одной, которая касалась бы его юности. У него вообще чрезвычайно мало заметок, имеющих отношение к собственной жизни. Однажды, излагая на бумаге теорию формирования рек, он обронил название деревни, в которой жил в детстве  Анхиано,   и тут же зачеркнул это слово,

         Его образование, очевидно, было таким, как у всякого живущего в маленьком городке мальчика из хорошей семьи: чтение, письмо, начало математики, латынь. Латынь никак ему не давалась, он вынужден был бороться с ней до конца своих дней: большая часть книг, представлявших для него ценность, была написана именно на этом языке, хотя эпоха Возрождения дала сильнейший толчок к использованию народного итальянского языка в литературе и ко времени его смерти на итальянском было опубликовано множество книг. Леонардо прекрасно сознавал недостатки своего образования, отсутствие в нем системы и глубины и впоследствии чувствовал необходимость защищаться от безымянных критиков, которые говорили, что он не эрудит.

         Его почерк удивителен, Он пишет справа налево, буквы перевернуты  так, что текст легче читать с  помощью зеркала. Имеется множество  версий, почему он писал именно таким  образом, Одна из них гласит, что  он хотел защитить свои научные идеи от любопытствующих, другая, что он был еретиком и постоянно жил в страхе разоблачения и наказания. Однако на самом деле он был еретиком не больше, чем многие другие люди его времени, к тому же был весьма далек от мысли скрывать свои идеи, даже наоборот, при возможности всячески стремился их публиковать. Наиболее логичное объяснение его почерка: он был левша, и для него было просто удобнее так писать. При необходимости, например, когда он обращался к кому-то с письмом или давал письменные указания, он писал, как все люди. 

         Теория искусства, за одним великим исключением, не имела большой ценности в глазах молодых художников времен Леонардо: они постигали ее не из книг, а из уст своего учителя и наблюдений за его повседневном трудом. Но за пятьдесят лет до Леонардо архитектор Филиппо Брунеллески революционизировал искусство, разработав принципы линейной перспективы, благодаря которым пространство, ограниченное живописным полотном или рельефом, могло иллюзионистически растягиваться до размеров реального. Эффект глубины достигался использованием линий, сходящихся в центральной воображаемой точке. После открытия   Брунеллески, которое быстро переняли Донателло, Мазаччо и Гиберти, живопись не могла оставаться плоскостной и двумерной. Но, насколько нам известно, Брунеллески вовсе не писал трактата; подобный труд - первый в этом роде предпринятый со времен античности и явившийся одним из величайших достижений Возрождения, и выпал на долю ученого и архитектора Леона Баттисты Альберти.

         Альберти поднял идеи Брунеллески на уровень научной  теории и писал трактаты по живописи, скульптуре и архитектуре, с которыми Леонардо наверняка должен был ознакомиться. Именно Альберти выразил мысль о том, что кроме необходимого технического мастерства современный художник должен обладать также познаниями в геометрии, оптике и перспективе; он должен понимать тайны человеческого тела, потому что   движения тела отражают движения души. Больше всего Альберти занимало соотношение между математикой и искусством. Он чувствовал, что во Вселенной существуют определенные пропорции, которые выражают божественный замысел, не случайно Леонардо был, можно сказать, зачарован математикой, использовал ее в своих живописных работах и долгие годы считал, что именно в ней содержится ключ ко всем знаниям.

         В 1460 - 1470 годы во Флоренции жили выдающиеся ученые, которые оказали влияние на формирующийся ум Леонардо. Одним из них был Бенедетто дель Аббако, занимавшийся коммерцией, механикой и инженерным делом. Должно быть, именно идеи Бенедетто на всю жизнь пробудили в Леонардо интерес к изобретательству и всяческим механизмам. Как пишет Вазари, Леонардо был первым (хотя и был молод), кто выдвинул проект выкопать соединенный с рекой Арно судоходный канал от Пизы до Флоренции. Он также сделал чертежи мукомольных мельниц, подъемных и других механизмов, которые приводятся в движение силой воды.

         Среди других людей, оказавших влияние на Леонардо, можно  назвать Паоло дель Поццо Тосканелли, выдающегося ученого-математика, астронома  и врача, сделавшего также и некоторые  открытия в области   географии, изучая соответствующие книги и карты и анализируя отчеты Путешественников. Тосканелли верил, что до восточных стран возможно добраться, если все время плыть на запад через Атлантику; в 1474 году, за восемнадцать лет до путешествия Колумба, Тосканелли послал ему карту и письмо, в котором убеждал предпринять такую попытку.  
 
 
 
 

2.3.Философия  Леонардо Да Винчи 

         В современном понимании философии, в самом основательном смысле этого слова относим мы Леонардо к ее лучшим представителям (хотя далеко не все словари философского цеха удостаивают его своим вниманием в таком контексте). На переломе эпох любовь к мудрости вела его в глубины "метафизики", о чем свидетельствует и фраза, выделенная в вышеприведенной цитате.

         Для истории философской  мысли эпохи Возрождения феномен  Леонардо интересен прежде всего  как проявление определенных тенденций  ее развития.

         Разрозненные заметки общефилософского и методологического характера, затерянные среди тысяч  столь же разрозненных записей по самым разнообразным вопросам науки, техники, худ. творчества, никогда не предназначались не только для печати, но и для сколько-нибудь широкого  распространения. Сделанные в самом точном смысле “для себя“, зеркальным почерком, никогда не приводившиеся в систему, они так и не стали достоянием    не только для современников, но и ближайших потомков, и лишь столетия спустя оказались предметом углубленного научного исследования.

                 Философские воззрения Леонардо  существенны, таким образом, не  в свете исторической перспективы,  а прежде всего как  явление  своего времени, рассматриваемое  в своем историческом контексте  в качестве особого , оригинального   выражение главнейших тенденций ренессансной мысли Леонардо сформировался вне университетской профессиональной научно- философской среды конца 15 в. Главным источником формирования научных и философских интересов молодого  Леонардо была несомненно  боттега – мастерская. Близкое знакомство Леонардо  со многими его современниками – учеными, математиками, мастерами, строителями, медиками, архитекторами, астрономами, в сочетании с напряженным интересом к самым острым и важным проблемам наук о природе позволило ему быть в курсе современного состояния знаний о мире.