Культура, человек и картина мира

      Тем не менее в современной науке  и культуре четко прослеживается тенденция к утверждению человеческой животности, при этом, сама “разумность” приобретает статус механизма, эффективно обслуживающего его телесно-гедонистические потребности, желание наслаждаться. На уровне обыденного сознания это выражается в постоянной, почти инстинктивной и безусловно доминирующей озабоченности человека по поводу своего предметно-эмпирического бытия, жизни в реальной действительности. Можно понять, когда в странах с низким уровнем жизни (к которым можно отнести и Украину) это проявляется в тревоге за свое собственное выживание. Но тот же самый психологический настрой мы наблюдаем и в экономически благополучных государствах: основной вопрос, который заботит современного человека заключается в стремлении к витальной (жизненной) гармонии, предельной комфортности, в погоне за возможностью максимального потребления, за неуемным повышением своего материального уровня жизни.

      Вся разумность, рациональность человеческого  интеллекта направлена на преобразование жизни, на приведение ее в соответствие с биологическими потребностями людей. Если разум и выделил как-то человека из животного мира, то это выделение состоялось в форме безграничной возможности реализовывать свою животность. Каким сделал человека разум к концу ХХ века? Очевидно одно: в вопросах реализации своих животных инстинктов разум поставил человека вне конкуренции. Ни одно животное не смогло уничтожить такое количество себе подобных. Ни одно животное не в состоянии столь успешно истреблять среду своего обитания. Ни одно животное не озабочено в такой степени изощренностью своих физиологических отправлений. Гордость человека за свой разум и за построенную им Великую Техническую Цивилизацию превращается в пустой звук, когда тот же разум оказывается не в состоянии ответить на вопрос: “во имя чего все это?”.

      Современная культурология, социология, политология  и метафизика много рассуждают о  человеке, но не любят говорить о  духе или душе, полагая, что это  излишняя “лирика”, неприменимая к  научному анализу. В итоге почти вся научная западная антропология предстала в качестве составляющей зоологии. Классическим примером такого подхода может служить учение Зигмунда Фрейда о бессознательном. И хотя Фрейд не претендовал на создание всеобъемлющей антропологической концепции, тем не менее, его подход оказался весьма созвучным современному мировоззрению. Достаточно сказать, что психоанализ, как философское направление, до сих пор остается очень популярным на Западе, а жизнь обывателя не мыслится вне психоаналитической практики.

      Главный вывод, сделанный Фрейдом, состоит  в том, что необходима рационалистическая рефлексия бессознательных идей, их обработка разумом. Логика проста: поскольку бессознательные пласты человеческой психики являются источником девиантного (отклоненного) поведения и нервных расстройств, следовательно, их необходимо переносить на уровень осознанного. Отсюда практические действия врача-психиатра должны сводиться к talking cure (“лечение беседой”), к тому, чтобы объяснить пациенту его собственную болезнь. Вообще, если проецировать медицинские выводы Фрейда на общемировоззренческие принципы (а именно это так или иначе произошло в современной западноевропейской культуре), то мы должны признать, что все, что находится в психике человека за пределами осознанного, носит негативный, разрушительный характер.

      По  сути дела этот тезис, исполнив гимн в  честь позитивного знания и точной науки, поставил в тупик все собственно гуманитарные проблемы, в том числе и проблемы, связанные с человеком и культурой. Вопросы о духе, душе, человеке лишаются всякого смысла, вырождаются в поэтический миф. Искусство, религия, любовь, творчество, культура - все это может быть определено как результат сублимации животных инстинктов. А модель идеального человека вырисовывается в образе чудовищного монстра, агрессивного и похотливого павиана с компьютером вместо головы.

      Однако  животность человека не столь безобидна  и невинна, как изначальная животность природной твари. Для животного  его состояние естественно. Для  человека это есть нисхождение, деградация, подчинение разума тварности. Разум, подчиненный плоти страшен, поскольку он, опускаясь и деградируя, отрицает не только самого себя, но и животность, природу. Животный мир не знает войн и оружия массового поражения. Животный мир не знает цинизма и пороков. Животный мир не уничтожает себя и условия своего обитания. И только человек, подчинивший свой разум своей животности смог “додуматься” до распятия Бога. Человек не может быть нейтрален к разуму и духу: познав добро и зло, он обречен на выбор.

      Трагизм духовного заключен в его хрупкости  и беззащитности. Вещное, в своем  предметно-эмпирическом бытии, всегда более стабильно и надежно. Вещи переживают людей. Человек уязвимее машины. Живое проще убить, чем  разрушить бездушное. Русский философ  Б. Вышеславцев считал, что “спуск всегда легче возвышения - это закон косности человеческой природы, линия наименьшего сопротивления”. Творчество, духовность требуют усилия, воли. Низость не обязывает ни к чему. “С каким восторгом человек узнает, что он произошел от обезьяны, что он только животное, только материя, что святая любовь есть только сексуальность и т.д. По-видимому, всякое “только” доставляет глубокое облегчение, тогда как всякое “не только” тревожит, побуждает к усилию. С каким увлечением и с какой виртуозностью люди раскрывают всяческую “подноготную”, обнаруживая всюду корысть и похоть”. Для падшего нет ни “верха”, ни “низа”. Падший никогда не признает “верха”, поскольку в этом случаем ему придется признать и свою “низость”. 

      Важной  проблемой, возникающей во взаимоотношениях человека и культуры, является то, что современный человек не ощущает себя творцом культуры, не видит своей роли в процессах культуротворчества. Культура не возникает сама по себе, ее создает человек. Конечно, процессы, производимые группой людей заметнее, но и группа - ничто без деятельности конкретного человека.

      Современный человек реализует себя прежде всего  во внешних сферах, развивает свою “оболочку” и под культуротворчеством  подразумевает нечто глобальное, чего он не прозревает в своей собственной реальной жизни. Студент, поступающий в университет, и не подозревает о том, что уже одним этим действием он делает важный шаг, включающий его во всеобщие процессы создания культуры. Он делает шаг в направлении саморазвития, совершенствования своего духа, что является первой ступенью на пути превращения единичного, конкретного человека в творца культуры. Конечно, этот шаг мал и незаметен, и впереди лежит долгий путь, но вести человека по этому пути будет стремление к саморазвитию и самосовершенству. И из маленького человечка он превратиться в истинного творца культуры, которых так не хватает нашей современности.

      Человек - это единственное существо, предопределенное к непрестанному новаторству. Он уникальный творец культуры, придающий  ей смысл через регулярную смену  символов, и несомненно, что для  человека как такового культура первичнее природы, а история первичнее биологии. Томас Манн в романе “Доктор Фаустус” сказал по этому поводу: “Это можно назвать эстетически эффектным парадоксом культуры: поворачивая вспять естественную эволюцию, сложное, духовное уже не развивается из элементарного, а берет на себя роль изначального, из которого и силится родиться первозданная простота”.

      Культуротворчество  восстанавливает и развивает  человеческий дух, который отрицается современной цивилизацией. Поэтому  культуротворчество происходит в постоянной борьбе с цивилизационными процессами, стремящимися приручить человека, сделать его слепой игрушкой в руках тех сил, чья сущность не связана с целями, задачами и смыслами человеческой жизни.

      Как нам видится именно на этой грани  лежит разграничение культуры и культурности. Приобщаясь к культуре, человек становится человеком. Некультурных людей не бывает. Но в языке за выражением “культурный человек” закрепилось иное содержание. И понятие “культурный” связано не с культурой, а с культурностью. Под культурностью мы понимаем соблюдение человеком некоего свода правил, норм, социальных установлений, определяющих поведение человека в обществе. Это добровольное признание тех границ, которые установлены обществом для своих членов и самим человеком для себя как члена социума. Сюда равноправно входит понятие этикета. Можно сказать, что культурность - это защитная стена, которую создала цивилизация для того, чтобы построить безопасное для личности общество. Все, что в человеке и обществе ведет к душевному успокоению, к внутренней безопасности, к всеобъемлющему комфорту есть культурность. И это не только защита “для”, но и защита “от” - человеческой природы, инстинктов, всех иррациональных форм проявления человеческой сущности.

      Таким образом, когда мы используем выражение “культурный человек”, мы вносим прежде всего оценочный аспект и выявляем меру культурности человека, его соответствия существующим в обществе идеалам и стандартам.

      В разные эпохи существовали различные  модели “культурного человека”: человек мусический (Античность), человек-богослов (Средневековье), человек универсальный (Возрождение), человек-специалист (Новое время), человек-носитель планетарного мышления (формируется в современную эпоху).

      Современный человек находится в дезинтегрированной системе координат, существует между культурой и цивилизацией, поэтому черты “культурного человека” отражают эту двойственность: толерантность (терпимость), профессионализм, способность к духовному саморазвитию и самосовершенствованию. Американский культуролог Дж. Пассмор считает главным признаком культурного человека - способность понимать и оценивать интеллектуальное и художественное достояние разных культур.

3 КАРТИНА МИРА 

     Процесс познания может осуществляться в  различных видах. На разных этапах истории  общества возникали и развивались  различные способы осознания  мира. В рамках религиозно-мифологического  мышления возникла первая «картина мира», т. е. система представлений о природе, обществе и человеке. Желание понять и объяснить окружающий мир было проявлением особенностей человека как культурного существа. Мифы объясняли окружающий мир, а мифология стала особым способом духовной жизни. Мифология имела огромное значение для самопознания человечества. 

     3.1 Религиозно-мифологическая картина мира

     Религиозно-мифологическая картина мира. Уже на достаточно раннем этапе развития мифология была связана с мистическими обрядами и стала существенной частью религиозных верований. Мифология включала в себя зачатки религии, философии, различных форм искусства, знаний. Мифологическое мышление выражалось не только в устном или письменном тексте, но и в действии: обрядах, ритуалах, песнях и танцах.

     Изучение  широкого круга мифов и различных  мифологических и религиозных систем позволило исследователям установить, что у разных народов повторяется ряд тем, образов и мотивов. На этом основании были выделены различные типы мифов. Каждый из них отвечает на один из самых существенных вопросов об устройстве мира. Так, в космогонических мифах, объясняющих происхождение мира - «космоса», присутствуют две основные идеи: идея развития мира и идея его творения. Мир, согласно мифологическому мышлению, сотворен богами. Но как возникли сами боги? На этот вопрос отвечают разнообразные теогоническис мифы. Происхождение человека объясняют антропогонические мифы. Человек, согласно мифологии, хотя и творение богов, но существо земное. Боги создают человека из глины, земли, пыли (Вавилон), из дерева (кельтская и скандинавская мифология), из различных частей своего тела (индийский миф о Пуруше).

     В мифологической картине мира даются ответы на все главные, «вечные» вопросы  человека об устройстве мира и о смысле его собственного существования. Данная картина мира обладает целым рядом особенностей, представляя собой систему образно-символического, а не понятийного мышления. Образно-символическое мышление эмоционально, конкретно и тесно связано с искусством. В мифологической картине мира не существует причинно-следственных связей, они заменены образцом. Любое явление природы и общественной жизни объясняет образец, случаи, миф. Мифологическое мышление предлагает многовариантность объяснения одного и того же явления. Мир природы и общества в мифологической картине мира персонифицируется, на него переносятся человеческие качества. Сами же боги выступают как символы явлений природы, общественной жизни и человеческих качеств (так, например, в греческой мифологии Зевс — бог грома, Афина — богиня политической мудрости, а Афродита — богиня красоты и любви). В мифологической картине мира не выделяются субъект и объект, все отношения понимаются как субъект-субъектные. Мир представлялся единым и неотделимым от человека.

     В мифологии перед нами предстает универсальная картина, построенная на совершенно иных основаниях, чем при абстрактно-понятийном мышлении, характерном для современного мышления. Мир был преломлен через систему субъективных образов и оказывался сконструированной реальностью. События в этой реальности интерпретировались через систему мифологических персонажей, именно они, а не мир как таковой обладали реальностью. Мифологическая модель мира основана на собственной логике. Часто создается целая система классификации мира (как некий аналог системы категорий), позволяющая упорядочить бытие.

     Вопрос  о соотношении мифологии и религии не имеет однозначного решения. Мифология была исходной точкой для возникновения религии. Многие мифы вошли в состав религиозных систем и служат для разъяснения религиозных обрядов. Мифологию и религию объединяет представление о существовании воображаемой реальности. Религиозная модель мира по своему тину сходна с мифологической, хотя и обладает рядом особенностей, характерных в первую очередь для мировых религий. Содержание мифа представлялось абсолютно реальным, в то время как религия удваивает мир, утверждает веру в существование сверхъестественного. Для мифологии характерно было слабое развитие понятийно-абстрактного мышления и доминирование образного восприятия мира, в религиях же (особенно мировых) возникает развитая теология и создаются церковные организации.