Экзистенциализм ХХ столетия

Встает законный вопрос: как совместить активную позицию  Камю — сторонника социальной справедливости с позицией Камю — идеолога абсурдизма? В том-то все и дело, что они несовместимы, и именно это мучило Камю, раздирало его на части. Социальная несправедливость с точки зрения абсурдизма оказывалась несущественной проблемой, но столь же несущественной проблемой оказывался, в свою очередь, абсурд с точки зрения вопиющей нищеты, голода и социального унижения.

Тем не менее, Камю-абсурдиста беспокоит мысль о том, что  традиционные моральные ценности оказываются  под ударом. Их отмена, по Камю, неминуема, однако это констатируется отнюдь не с радостью, а с горьким чувством. Абсурд «не рекомендует преступления, что было бы наивно, но он обнаруживает бесполезность угрызения совести. Кроме того, если все пути безразличны, то путь долга столь же законен, сколь и любой другой. Можно быть добродетельным по капризу». 

5. Заключение.

Экзистенциализм определяет человека через его поступки, он показывает, что все происходящие с ним изменения есть результат  не внешних и механических воздействий, но жизненных и внутренних его  принципов.

Экзистенциалистская философия — оптимистична, несмотря на пессимистическую окраску некоторых  своих положений. Она оптимистична, так как учит, что становление человека происходит не тогда, когда он замыкается в себе, изолирован от других, а когда он преследует какую-либо цель вне себя. В этой связи именно экзистенциализм показывает, что человек должен обрести себя и убедиться, что ничто не может его спасти от себя самого. Экзистенциализм тем самым освобождает человека от всех надежд и иллюзий, что он может стать свободным благодаря чему-то вне себя самого. Именно экзистенциализм учит, что каждый человек должен внести свой индивидуальный, особый вклад в общее творчество и созидание совместной жизни людей. Только в этом случае деятельность всех людей может стать взаимно дополняющей, создающей единое целое, вместо повторения одних и тех же действий.

Не вызывает сомнения и то огромное влияние, которое оказала  и оказывает экзистенциалистская  теория на понимание значения внутреннего  мира человека, необходимости культуры самосознания, ответственности человека перед собственным «Я». Все эти вопросы, поставленные экзистенциализмом, сегодня привлекают исключительное внимание различных философских школ и других областей и направлений гуманитарного знания.

Экзистенциализм отразил  в своей философии состояние  сознания, переживаний людей в  современном мире, тем самым он во многом обнажил и объяснил те противоречия, с которыми сталкивается человек в этом мире.

Получив наибольшее признание  и популярность в середине ХХ века,  экзистенциализм стал одним из наиболее влиятельных  и  продуктивных факторов эпохи, он определял интеллектуально-духовные поиски широких слоев интеллигенции, оказал сильное влияние на литературу, литературоведение, искусство, кинематограф и др.  

5. Список  использованной литературы:
1. Бердяев Н.А. О назначении человека. М., 1993 г.
2. Всемирная энциклопедия. Философия ХХ век, М., «АСТ», Минск, «Харвест», «Современный литератор», 2002 г.
3. Долгов К.М. От Киркегора до Камю. Философия, эстетика, культура. - М., "Искусство", 1991г.
4. Камю А. Падение. М. 1990 г.
5. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм – это гуманизм/ Сумерки богов. М.: "Политиздат", 1989 г.
6. Сартр Ж.-П. Тошнота. М., 1989 г.
7. Словарь философских терминов, под ред. Кузнецова В.Г. М., «Инфра-М», 2007 г.

Экзистенциализм Сартра

В мифологизирующем утопическом мышлении Сартра все  же на первый план выступает неприятие  действительности современного общества и его культуры, выражающее сильную  струю современного социального  критицизма. Жить в этом обществе, согласно Сартру, как живет в нем “довольное собой сознание”, можно лишь отказавшись от себя, от личной подлинности, от “решений” и “выбора”, переложив последние на чью-либо анонимную ответственность - на государство, нацию, расу, семью, других людей. Но и этот отказ - ответственный акт личности, ибо человек обладает свободой воли.

Концепция свободы  воли развертывается у Сартра в теории “проекта”, согласно которой индивид  не задан самому себе, а проектирует, “собирает” себя в качестве такового. Поэтому трус, например, ответственен за свою трусость, и “для человека нет  алиби”. Экзистенциализм Сартра стремится  заставить человека осознать, что  он полностью в ответе за самого себя, свое существование и окружающее, ибо исходит из утверждения, что, не будучи чем-то заданным, человек  постоянно строит себя посредством  своей активной субъективности. Он всегда “впереди, позади себя, никогда - сам”. Отсюда то выражение, которое  Сартр дает общему принципу экзистенциализма: “... существование предшествует сущности...”  По сути это означает, что всеобщие, общественно-значимые (культурные) объективации, которые выступают как “сущности”, “природа человека”, “всеобщие идеалы”, “ценности” и так далее, являются лишь отложениями, застывшими моментами деятельности, с которыми конкретный субъект никогда не совпадает. “Экзистенция” и есть постоянно живой момент деятельности, взятый в виде внутрииндивидуального состояния, субъективно. В более поздней работе “Критика диалектического разума” Сартр формулирует этот принцип как принцип “несводимости бытия к знанию”. Но экзистенциализм Сартра не находит иной основы, из которой человек мог бы развить себя в качестве подлинно самодеятельного субъекта, кроме абсолютной свободы и внутреннего единства “проектирующего я”. В этом своем возможном развитии личность одинока и лишена опор. Место активной субъективности в мире, ее онтологическую основу Сартр обозначает как “ничто”. По мысли Сартра, “... человек, без всякой опоры и помощи, осужден в каждый момент изобретать человека” и тем самым “человек осужден на свободу”. Но тогда основой подлинности (аутентичности) могут быть только иррациональные силы человеческого подполья, подсказки подсознательного, интуиции, безотчетные душевные порывы и рационально не осмысленные решения, неминуемо приводящие к пессимизму или к агрессивному своеволию индивида: “История любой жизни есть история поражения”. Появляется мотив абсурдности существования: “Абсурдно, что мы рождаемся, и абсурдно, что мы умираем”. Человек, по Сартру, - бесполезная страсть.

Все эти темы своей  философии Сартр развивает в  виде определенной психологической  диалектики жизни индивида в обществе, схемы которой он переводит также  и на язык художественного творчества (для экзистенциализма характерно вообще слияние философии с формами  искусства). По своему содержанию эта  философия очень близка к религиозному переживанию, воспроизводит его  морально-психологическую схему  и своеобразную логику, но освобожденную  от теистического аппарата представлений  и ритуалов, от бога. Напряженность  атмосферы, царящих в романах  и философских трактатах Сартра (как и других экзистенциалистов), часто выглядит как выражение  эмоции потери бога в отчужденном  мире (нечто вроде религии наоборот), а самое ее содержание легко может  быть расшифровано в терминах “греха”, “бренности существования”, “страдания и искупления”, болезненно ощущаемой  “вины”, “ответственности” и так  далее. Такое сочленение экзистенциализма и религии связано с общими им элементами социального утопизма. Особенно явственными эти элементы стали у Сартра в послевоенные годы. Теория, сформулированная в “Критике диалектического разума”, остается экзистенциалистской. В этой работе Сартр уже включает в “проект” материальную обусловленность человеческой деятельности и пытается, исходя отсюда, дать картину общественно-исторического  процесса как целого. Проект обладает структурой практики. Индивид практически  “тотализирует” выступающие в поле “проекта” материальные обстоятельства и отношения с другими людьми и сам творит историю - в той же мере, в какой она - его. Строение общественно-исторического процесса должно быть понято и выведено из цельности индивидуального действия, из его логики. Но зависимость индивида в диалектике его проекта от бытия, материальную его обусловленность Сартр понимает как схему отчуждения и продолжает в качестве человеческого рассматривать лишь субъективность индивида и его “отношения внутреннего” с другими людьми. Объективные экономические и социальные структуры выступают в целом как отчужденная надстройка над внутренне-индивидуальными элементами “проекта”. Объективно-материальное как таковое оказывается чуждым, “колдовским”, его элементом, приводящим к иррациональному отклонению всех человеческих намерений и целей. Оно - “античеловеческое”. “...Материальность вещи или института есть радикальное отрицание изобретения или творчества...” и “через социальную материю и материальное отрицание как инертное единство человек конституируется в качестве другого, чем человек”. Таким образом, исторический процесс рассматривается в плане экзистенциалистской антитезы социальных отношений и отношений непосредственно “человеческих”, а объективно-социальное бытие введено в структуру индивидуального проекта в виде мифологической силы. Сумма отношений, складывающихся в этой области, очерченной взаимодействием и борьбой между “человеческим” и “античеловеческим” внутри проекта, и является, по Сартру, источником исторических судеб людей, скрытым двигателем истории. Но это скорее движение судьбы.

Миропонимание Сартра сформировалось в мире, зашедшем в  тупик, абсурдном, где все традиционные ценности рухнули. Первый акт философа должен был, следовательно, быть отрицанием, отказом, чтобы выбраться из этого  хаотического мира без порядка, без  цели. Отстраниться от мира, отвергнуть его - это и есть в человеке специфически человеческое: свобода. Сознание - это именно то, что не увязает “в себе”, это противоположность “в себе”, дыра в бытии, отсутствие, ничто. Это сознание свободы человека есть в то же время сознание одиночества человечества и его ответственности: ничто в “Бытии” не обеспечивает и не гарантирует ценности и возможности успеха действия. Существование - это именно переживаемый опыт субъективности и трансцендентности, свободы и ответственности. Воспроизводя формулу Достоевского “Если бога нет, все позволено”, Сартр добавляет: “Это отправная точка экзистенциализма”. Этот способ восприятия мира, подкрепленный у Сартра изучением Кьеркегора, Хейдеггера и Гуссерля, нашел выражение прежде всего в его психологических этюдах и романах. Он изучает прежде всего воображение, в котором открывается существенный акт сознания: суть его в том, чтобы отстраниться от данного мира “в себе” и оказаться в присутствии того, что отсутствует. “Акт воображения - магический акт: это колдовство, заставляющее появиться вещь, которая желательна”.  

Экзистенциализм Камю 
 

Экзистенциализм пытается возродить онтологию, в противоположность методологизму и гносеологизму, распространенным в философии начала ХХ века. Как и философия жизни, экзистенциализм хочет понять бытие как нечто непосредственное и преодолеть интеллектуализм как традиционной рационалистической философии, так и науки. Бытие, согласно экзистенциализму, не есть ни эмпирическая реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни рациональная конструкция, предлагаемая научным мышлением, ни «умопостигаемая сущность» идеалистической философии. Бытие должно быть постигнуто интуитивно. Но в отличие от философии жизни, выделившей в качестве исходной реальности переживание, экзистенциализм стремится преодолеть психологизм и раскрыть онтологический смысл переживания, который выступает как направленность на нечто трансцендентное самому переживанию. Главное определение бытия, как оно открыто нам, т. е. нашего собственного бытия, именуемого экзистенцией, есть его не замкнутость, открытость трансценденции.

Онтологической  предпосылкой трансцендирования является конечность экзистенции, ее смертность. В силу своей конечности экзистенция является временной, и ее временность существенно отличается от объективного времени как чистого количества, безразличного по отношению к заполняющему его содержанию. Экзистенциализм отличает подлинную, т. е. экзистенциальную, временность (она же историчность), от физического времени, которое производно от первой. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как «решимость», «проект», «надежда», отмечая тем самым личностно-исторический (а не безлично-космический) характер времени и утверждая его связь с человеческой деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Историчность человеческого существования выражается, согласно экзистенциализму, в том, что оно всегда находит себя в определенной ситуации, в которую оно «заброшено» и с которой вынуждено считаться. Принадлежность к определенному народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологических, психологических и других качеств — все это эмпирическое выражение изначально-ситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытие-в-мире». Временность, историчность и «ситуационность» экзистенции — модусы ее конечности. 

Осуждается Камю А. христианство за моральную поддержку  войн — массового убийства. В  связи с обыденностью подобной бесчеловечной  практики жизненное и теоретическое  пространство тогдашнего гуманизма  было слишком узко для того, чтобы  вместить социально-этическую доктрину Камю А. Для философа, высшей ценностью  которого является индивидуальная экзистенция, христианский гуманизм неприемлем, так как источником гуманистической ценностной системы может быть только Человек. В целом, истинным источником гуманизма мог бы стать только Бунт, протестующий против «нечеловеческого» социального порядка, Камю А. считает «…гуманистическую болтовню циничной провокацией 
 

В абсурдном, пустом, по Сартру, мире, где нет "бога", нет и идеалов, остается одно – экзистенция. Судьба-призвание, которой человек беспрекословно подчиняется. Существование - забота, которую человек должен принять, ибо разум не способен справиться с враждебностью бытия: человек обречен на абсолютное одиночество, его существование никто не разделит.  
 

Провозгласив абсурдность  человеческого бытия, экзистенциализм  впервые открыто включил "смерть" как мотив доказательства смертности и аргумент обреченности человека и  его "избранничества". Детально проработаны  в экзистенциализме этические проблемы: свободы и ответственности, совести  и жертвенности, цели существования  и назначения. Экзистенциализм привлекает желанием понять человека, трагизм  его удела и существования.

Экзистенциализм пытается возродить онтологию, в противоположность методологизму и гносеологизму, распространенным в философии начала ХХ века. Как и философия жизни, экзистенциализм хочет понять бытие как нечто непосредственное и преодолеть интеллектуализм как традиционной рационалистической философии, так и науки. Бытие, согласно экзистенциализму, не есть ни эмпирическая реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни рациональная конструкция, предлагаемая научным мышлением, ни «умопостигаемая сущность» идеалистической философии. Бытие должно быть постигнуто интуитивно. Но в отличие от философии жизни, выделившей в качестве исходной реальности переживание, экзистенциализм стремится преодолеть психологизм и раскрыть онтологический смысл переживания, который выступает как направленность на нечто трансцендентное самому переживанию. Онтологической предпосылкой трансцендирования является конечность экзистенции, ее смертность. В силу своей конечности экзистенция является временной, и ее временность существенно отличается от объективного времени как чистого количества, безразличного по отношению к заполняющему его содержанию. Экзистенциализм отличает подлинную, т. е. экзистенциальную, временность (она же историчность), от физического времени, которое производно от первой. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как «решимость», «проект», «надежда», отмечая тем самым личностно-исторический (а не безлично-космический) характер времени и утверждая его связь с человеческой деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Историчность человеческого существования выражается, согласно экзистенциализму, в том, что оно всегда находит себя в определенной ситуации, в которую оно «заброшено» и с которой вынуждено считаться. Принадлежность к определенному народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологических, психологических и других качеств — все это эмпирическое выражение изначально-ситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытие-в-мире». Временность, историчность и «ситуационность» экзистенции — модусы ее конечности.