Исследование судьбы и основных философских взглядов П.Я. Чаадаева

Но в очень близких отношениях Чаадаев был и со славянофилами - И. В. Киреевским, А. С. Хомяковым, К. С. Аксаковым, Ю. Ф. Самариным, а также С. П. Шевыревым. Он внимательно слушал голоса споривших между собою западников, считавших, что Россия должна идти по пути Западной Европы, и славянофилов, настаивавших на исключительной самобытности России, и сам активно участвовал в этих дискуссиях в московских салонах, соглашаясь по отдельным вопросам то с теми, то с другими, но не присоединяясь ни к одной из спорящих сторон.

Западников Чаадаев не случайно называл своими «учениками». Однако уже в «Апологии сумасшедшего» представителей еще только складывающегося славянофильского направления он именует «наши фанатические славяне». Взгляды славянофилов характеризуются им как «странные фантазии», «ретроспективные утопии», «мечты о невозможном будущем, которые волнуют теперь наши патриотические умы». В 1851 г. в письме к В. А. Жуковскому он называет славянофилов «ревностными служителями возвратного движения».

Полагая, что народы, как и отдельные личности, не могут не иметь своей индивидуальности, Чаадаев выступал против философии «своей колокольни». Эта философия, по его словам, «занята разграничиванием народов на основании френологических и филологических признаков, только питает национальную вражду, создает новые рогатки между странами, она стремится совсем к другому, нежели к созданию из рода человеческого одного народа братьев». Отвергая чисто расовый подход к народам, русский философ не принимает идеи ни панславизма, ни пантюркизма.

Взгляды Чаадаева в ранний период и в последние годы его жизнемыслия порой квалифицировались и современниками философа, и в наши дни несправедливо как антипатриотизм, русофобия и т. п. В «Апологии сумасшедшего» он обосновал необходимость единения любви к Отечеству и любви к истине, ибо только такой подход способен, в отличие от «патриотизма лени», который «умудряется все видеть в розовом свете и носиться со своими иллюзиями», принести родине реальную пользу. В 1846 г. он писал Ю. Ф. Самарину: «Я любил мою страну по-своему, вот и все, и прослыть за ненавистника России было мне тяжелее, нежели я могу вам выразить!».

Любовь к Отечеству для него – далеко не одно и то же, что любовь к царствующему дому и "публике", погрязшей в прихотях и похотях. В период расцвета творческих сил мыслителя укрепилась его вера в светлый идеал такого общественного устройства и такого пути развития, при котором все народы обретут просвещение и свободу. С верой в грядущий час России Чаадаев прошел свой путь до конца.

Список использованной литературы

1.     Галактионов А.А. Русская философия IX – XIX вв / А.А. Галактионов, Л.Ф. Никандров. – Л: ЛГУ,1989.

2.    Гершенсон М. О. Грибоедовская Москва. Чаадаев. Очерки прошлого / М.О. Гершенсон. – М.: МГУ, 1989.

3. Зеньковский В.В. История русской философии  / В.В. Зеньковский. –  Л.: ЭГО, 1991.

4. Лазарев В.В. Чаадаев / В.В. Лазарев. – М.: Юридическая литература, 1986.

5. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений Т.1. / П.Я.Чаадаев. – М.: Наука, 1991.

6. Электронный ресурс: http://www.filosof-chel.narod.ru/

20