Феноменология духа, или наука об опыте сознания, — это наука, систематически исследующая  истину явлений духа, определяющая связь между ними и философией и тем самым место философии  в системе духовной деятельности. Феноменология духа рассматривает  наличный дух или культуру, говоря современным языком, как данность, но при этом подходит к духу критически, утверждает, что то, «что известно, еще не познано»(4: 16), и ставит вопрос о том, в чем состоит истина самого имеющегося в наличии знания. 
В «Феноменологии духа» сознание характеризуется в первую очередь через разделение субъекта сознания, Я и предмета сознания и их взаимную связь в этом отношении. Иначе эти два момента сознания определяются Гегелем как моменты для-себя и в-себе. Знание, которое предполагает дать наука феноменологии духа, есть вторичное знание о знании, и поэтому она с необходимостью занимает особую позицию в ходе исследования, более сложную, чем обыкновенное знание. «Наше обычное знание представляет себе лишь предмет, который оно знает, но в то же время не представляет себе себя, то есть самого знания. Целое же, которое налицо в знании, это не только предмет, но и Я, которое знает, а также взаимоотношение между мной и предметом — сознание» (3: 2, 79). 
Ограниченность обычного представления сознания о себе заключается в безоговорочном утверждении этой абсолютной противоположности сознания и предмета. Даже критическое, трансцендентальное исследование не отказалось от этого убеждения полностью и, как следствие, ограничилось признанием формального отношения мышления к познанию действительности. Подлинная философия, которая, по Гегелю, «содержит в себе мысль, поскольку мысль есть также и вещь сама по себе или содержит вещь саму по себе, поскольку вещь есть также и чистая мысль» (2: 1, 103), и где «в себе и для себя сущее есть сознательное понятие, а понятие как таковое есть в себе и для себя сущее» (2: 1, 103), должна преодолеть это убеждение. 
Сама постановка феноменологического вопроса об истине знания уже ориентирует мышление в этом направлении, поскольку с позиции феноменолога, или позиции для-нас, как говорит Гегель, стороны сознания: предмет и знание, в-себе и для-себя — оказываются в равном отношении к нам и по этой причине как бы меняются местами: предмет для нас в равной мере становится знанием, а знание для нас — предметом. Точно так же меняется и наше представление о критерии истины: для нас равным образом этот критерий можно определить как соответствие знания или понятия предмету, так же как соответствие предмета понятию. В этой двусмысленности раскрывается вся непростота феноменологического вопроса, ибо ясно видно, что он спрашивает не просто о другом знании, дополняющем или отменяющем первое, наличное знание, он одновременно спрашивает о другой истине или о других знании и истине, неизвестных обыкновенному сознанию. 
Противоположность моментов сознания при постановке феноменологического вопроса не отменяется, но удваивается. И это удвоенное отрицание, или отрицание отрицания, заставляет обыкновенное сознание мириться с противоречием внутри себя между единством и раздвоенностью вопреки собственной логике. Здесь мы встречаемся с той ситуацией, когда противоречие входит в сознание и удерживается в нем, не разрушая его истины, а лишь внося новые, дополнительные задачи в исследование. Впоследствии в своей философии Гегель будет неоднократно выступать против ограниченности правил рассудочного мышления, выраженных в законах формальной логики и не применимых в области философского мышления.

Феноменология духа. Гегель до этой работы воспринимался  как тень Шеллинга. Стал известен благодаря  этой книге как философ на голову выше Шеллинга. Дальше идеи разрабатывал в «Энциклопедии философских наук». Некоторые идеи разработал достаточно полно в «Феноменологии духа».

Три части этой работы (триада):

1) Сознание.

2) Самосознание.

3) Без заглавия.

Обоснование идеализма  в понимании природы. Анализ обыденного сознания. На уровне обыденного сознания господствует материалистическая уверенность, что природа существует независимо от духа. Усматривает предпосылки преодоления материалистического понимания природы. В общем сознании есть чрезвычайно абстрактные понятия, как «Это», «Здесь», «теперь». Что это означает? Обыденное сознание отвлекается от единичной специфики индивидуальных вещей и использует на неопределенно-абстрактном уровне всеобщие определения и тем самым демонстрирует, что обыденное сознание само в вещах природы усматривает некоторое духовное содержание, которое схватывается только абстракциями. Затем - естественнонаучное, теоретическое знание. Оценивает переход от эмпирии к теории, делает утверждение о существовании сил природы. Эти положения теоретического естествознания демонстрируют наличие духовной сущности природы, поскольку она постигается в абстракциях и она разумна. Вся действительность духовно-разумна. Имеется в виду не человеческий разум, а некоторое мышление, составляющее единство субъективного и объективного в Абсолюте.

Гегель подчеркивает практический характер отношения людей  к действительности. Здесь - самосознание человека, а не Абсолюта. Первое проявление человеческого самосознания - отношение  человека к природному предметному  миру. Основная форма проявления этого  отношения - труд. Начало труда Гегель связывает со стремлением человека как индивида обеспечить свое господство над внешним миром, порабощение другого человека. Стремление поработить других - это стремление утвердить самостоятельность своего-для-себя-бытия. Порабощение человека человеком - результат борьбы между людьми. Если человек предпочитает сохранить жизнь, он становится рабом. Другой идет на все и становится, если повезет, господином. Возникает рабство. Отношение господина к вещам опосредуется через раба. Раб непосредственно соотносится с вещным миром. Раб оформляет в процессе труда вещи, приспосабливая их к потребностям господина, и формирует себя в качестве самосознающего. Раб начинает господствовать над природными объектами. Раб самопорождает себя в качестве субъекта практической деятельности, обретает самостоятельность. Господин зависит от раба. Раб развился в результате труда. В итоге «господство показало, что оно противоположно тому, чем оно хочет быть». Раб становится господином, господин - рабом своей ситуации. Продуктами приобретения рабом самостоятельности являются стоицизм, скептицизм и христианство. Это первый этап становления самосознания, через труд раб становится субъектом деятельности, эта ситуация отражается в философских и религиозных учениях.

В начале 19 века революционная практика не оправдывает  больше никаких проявлений духа и  никакие революции невозможны.

"феноменология  Духа" Гегеля

К концу йенского периода Гегель склоняется к тому, что в основу философии в качестве ее предпосылки должна быть положена феноменологическая модель. Это происходит уже после отъезда Шеллинга из Йены, когда Гегель пытается выработать свой оригинальный взгляд на философию. «Феноменология духа» — вершина философии йенского периода. О ней написано очень много работ. В кратком резюме о «Феноменологии духа» можно сказать следующее. Работа делится на три главных раздела: сознание, самосознание, абсолютный субъект. Что же касается раздела "сознание", то здесь речь идет о как будто традиционных сюжетах: о чувственной достоверности, мнении, восприятии, рассудке. "Самосознание" — тоже довольно традиционная тема. "Абсолютный субъект", где речь идет о достоверностях и истине разума, где героем становится именно разум, — тоже раздел на первый взгляд более или менее традиционный для тогдашней философии. Понятия духа, истинного духа, нравственности, религии, абсолютного знания также присутствуют в «Феноменологии духа». Гегель пытается создать произведение, основанное на понятии являющегося духа. Это было понятие, в какой-то мере новое для тогдашней философии. Ведь Гегель уже принял идею системы. Он понял, что система должна составиться из разветвленной целостности философских проблем и соответственно философских дисциплин. Но вот подвести к этому построению системы, например подвести к логике, нужно с помощью какой-то другой дисциплины, которая как бы вырвет человека, живущего обыденной жизнью и не настроенного на волну науки, из этой стихии обыденности и подведет его через ряд промежуточных этапов к идее науки. Гегель исходит из того, что история уже проделала с человечеством подобную работу. Когда-то развитие человеческого познания протекало так, что человечество постепенно выработало для себя принцип науки и научности, создало науку. И вот пройти через "станции", какие были оставлены духом в истории человечества, но пройти через них как бы на быстром ходу, в ускоренном развитии, — такую задачу и ставит перед собой Гегель в «Феноменологии духа». Нужно подвести и индивидуального субъекта, и систему философии к понятию науки. Но провести их придется через ряд других проявлений или явлений человеческого духа, через разные формы человеческого знания. Другая задача состоит в следующем. Гегель продолжает развивать хорошо известное немецкой классической философии, но, как представляется, по-новому понимаемое понятие субъекта и субъективности. С одной стороны, идеалист Гегель исходит из того, что дух образует основу мира. У Гегеля и у Шеллинга к этому времени уже был развит принцип тождества бытия и мышления, принцип субстанциональности духа, т.е. один из основных принципов идеалистической и, в частности, объективно-идеалистической философии. Но Гегель полагает, что нельзя ограничиться чистой простотой этого принципа. В связи с чем в предисловии к «Феноменологии духа» он делает ряд критических замечаний в адрес Шеллинга и шеллингианцев. Правда, замечания были аккуратные и замаскированные, но Шеллинг, узнав себя и своих последователей в этом изображении Гегеля, на всю жизнь обиделся. Тогда и закончилась эта ранее столь плодотворная дружба. Шеллинг, скорее всего, не простил Гегелю стремления идти своим путем. Путь же Гегеля состоит теперь в том, чтобы наука была изложена как система. Основоположение должно быть развито, развернуто, или, как говорит Гегель, истинное надо выразить "не как субстанцию только, но равным образом и как субъект, ...то, что истинное действительно только как система, или то, что субстанция по существу есть субъект, выражено в представлении, которое провозглашает абсолютное духа — самое возвышенное понятие и притом понятие, которое принадлежит времени и его религии". Поразмыслив над сложным сплавом идей и подходов «Феноменологии духа». Работа открывается такими понятиями, как чувственная достоверность, восприятие, рассудок. На эти три формы и делится первый раздел гегелевской феноменологии духа, а именно, раздел о сознании. Затем от анализа сознания Гегель переходит к самосознанию. Самосознание же и есть исследование рассудка. Затем на сцену выступит разум, который будет рассматриваться Гегелем в разделе "абсолютный субъект". Таким образом, членения очень напоминают категории предшествующей философии. И в какой-то степени «Феноменология духа» является критическим анализом предшествующей философии. Так, в первом разделе, где речь идет о сознании, Гегель рассматривает формы сознания, которые связаны с осознанием вещи, с чувственной достоверностью. Этот анализ частично напоминает гносеологическое исследование предшествующей и современной Гегелю философии. Но более существенным и специфическим оказывается второй, собственно феноменологический слой. Здесь перед нами, как на сцене, выступают различные формы философских осознании, философских рефлексий, которые настаивают на первичной роли чувственной достоверности в познании, на абсолютном характере этой чувственной достоверности, и философские учения, которые эти тезисы оспаривают. Учения о восприятии представлены таким же образом. Но исключительно важно понять, что изложение подчинено понятию являющегося духа, или феномена. Парадокс в том, что само слово "феномен" Гегель в этом произведении не употребляет, за исключением его названия. Гораздо чаще употребляются понятия Erscheinung, явление, и являющееся знание. И еще одно слово — Gestalt, которое в русском переводе традиционно передается словом "формообразование". Трудно понять, что же значит "формообразование". Но ведь в оригинале стоит слово "гештальт", интуитивно более ясное современному человеку, в том числе и российскому читателю, без перевода. Правда, значение слова "гештальт" нам нужно еще осмыслить в контексте феноменологии духа. «Феноменология духа» предстает не просто как гносеологическое произведение или рассказ о формах являющегося сознания: это не просто теория познания и сознания. Гегель исходит из того, что любая форма являющегося сознания как бы вступает на живую, движущуюся, но постоянно сохраняющуюся сцену взаимодействия индивидов в истории. Человек может каким-то образом переживать свое отношение к форме чувственной достоверности, но это переживание не есть просто и только его индивидуальное переживание, возникающее и тут же исчезающее. Оно как бы выступает на сцену форм являющегося духа. Это особенно очевидно в других разделах «Феноменологии духа», например, посвященных самосознанию. Здесь Гегель анализирует диалектику господского и рабского сознания, рассматривает так называемое несчастное сознание, не скрывая связи форм являющегося знания и сознания с некоторыми легкоузнаваемыми историческими прототипами, например теми, которые выступили в период Французской революции. Одна из главок «Феноменологии духа», которая называется «Свобода и ужас», посвящена анализу таких выступающих на сцене духа форм сознания, которые связаны с пониманием свободы как ничем не ограниченной. Результат этой свободы — абсолютный ужас. Здесь, по-видимому, речь идет о терроре, сопутствующем Французской революции (и всякой иной революции). Что касается диалектики господского и рабского сознания, то это — одна из самых блестящих глав «Феноменологии духа». Она связана как раз с дальнейшим развитием той категории, которая относится к более ранним годам йенского периода — к работам о системе нравственности и реальной философии. Это упоминавшаяся ранее категория признания. Анализируется диалектика господского и рабского сознания. Что заставляет раба именно рабски подчиняться и трудиться? Гегель показывает, что в основе отношения господства и рабства лежит особый тип сознания, когда, с одной стороны, раб признает в господине именно господина, т.е. существо, которое вправе распоряжаться его волей, его судьбой, им как человеческим существом. С другой стороны, господское сознание тоже признает свою зависимость от раба, от труда раба, от его покорности и т.д. Что касается других разделов «Феноменологии духа», то здесь читателя ожидает богатая портретная галерея "гештальтов": речь идет о просвещении и добродетели, нравственности сознания, мудрости, религии и т.д. Все они "портретируются" Гегелем, и тем самым ставится множество проблем , которые связаны с совершенно необычным прояснением понятий рассудка, разума, Духа. йенский период гегелевского развития подошел к концу. Когда во Франции появились наполеоновские войска, Гегель судорожно дописывал «Феноменологию духа». Последние страницы были созданы в ночь битвы под Йеной. Подгоняемый французским нашествием, философ покинул Йену. О следующих двух периодах придется сказать очень коротко. Бамбергский период — это март 1807 - ноябрь 1808 гг. Благодаря своим друзьям Гегель оказывается в Баварии и начинает редактировать «Бамбергскую газету». Тут он впервые включается в политическую деятельность. Она не приносит ему ни славы, ни признания. В конце концов газета по придирке цензора была закрыта. И Гегель вынужден искать себе место. Давний друг и покровитель философа Нитхамер приглашает Гегеля к участию в задуманной реформе системы немецкого образования.

НАУКА ЛОГИКИ

Наиболее важной трудом  Гегеля являются его «Наука логики». Логикой для Гегеля является совершенно отличное от того, что мы обычно называем логикой. Его взгляд состоит в том, что любой обыкновенный предикат, если он берется как характеристика реального целого, обнаруживает самопротеречивость.

В данном реферате не предоставляется возможности  рассмотреть не только теории Гегеля, но хотя бы саму логику в его понятии. Поэтому в данном реферате я затрону  только вершину айсберга, а именно общее деление логики в представлении Гегеля.

Как уже было сказано, Гегель под логикой понимал  не то, что все обычные люди. Гегель говорил «Система логики — это  царство теней, мир простых сущностей, освобожденных от всякой чувственной  конкретности. Изучение этой науки, длительное пребывание и работа в этом царстве теней есть абсолютная культура и дисциплина сознания».[1]

О делении этого  «царства теней» и пойдет речь в  данном реферате.

     Троичная структура  логики

Сам Гегель говорит  о делении логики следующее: «…общее деление может быть здесь лишь предварительным, может быть указано как будто лишь постольку, поскольку автор уже знаком с этой наукой и потому в состоянии здесь заранее указать исторически, к каким основным различиям определит себя понятие в своем развитии.»[1]

Внутренняя организация  «Науки логики» выражается в следующем  положении : « Логика… хотя и распадается  вообще на объективную и субъективную логику, все же имеет, точнее, следующие  три части:

I Логику бытия,

II Логику сущности  и

III. Логику понятия » [1]

Тут  дано  членение логики на три части – учении о бытии, сущности и понятии, которые появились в 1812, 1813 и 1816 годах.

Эта троичная структура  обнаруживается в линейности всего  произведения.[3]

«Сущность, - пишет  Гегель, - находится между бытием и понятием и составляет их середину, а ее движение – переход из бытия в понятие» [1] С такой точки зрения закон увязывания частей воедино – это закон перехода от одной части к другой. Но это такой переход, который грозит оставит каждую из частей в ее относительной внешней самостоятельности: в качестве «первого отрицания бытия» сущность стоит сначала рядом с бытием; сущность должна положить самое себя в-себе и для-себя[3] : «Так она сообщает себе свое наличное бытие, равное ее в-себе-бытию, и становится понятием»[1]

Из этого П.-Ж. Лабарьер[1] (Франция) [3] делает два вывода. Первый: три этапа «Науки логики» – иллюстрация трех моментов, которые относятся к схеме рефлексии (от лат. Reflexio – обращение назад, процесс осмысления чего-либо при помощи изучения и сравнения). Сфере бытия соответствует полагающая рефлексия, сущности – внешняя, а понятию – определяющая рефлексия. Существенно принять во внимание, что это указывает на основополагающий характер данной схемы по отношению ко всей «науке логики». Второй вывод: подобно тому как определяющая рефлексия образует единство рефлексии полагающей и внешней, так и понятие есть единство бытия и сущности. Вот тут-то и совершается первое нарушение линейной связи. Становится ясным, что на протяжении всего сочинения и во всех его частях речь идет о понятии: в первой – о понятии в-себе, в разделе, посвященному сущности, - о понятии для-себя, а в разделе «Понятие» – о понятии, полностью опосредовавшем самого себя, ставшего непосредственным. В оригинале это звучит так: «…все понятие в целом должно рассматриваться, во-первых, как сущее понятие и, во-вторых, как понятие; в первом случае оно есть только понятие в себе, понятие реальности или бытия; во втором случае оно есть понятие как таковое, для себя сущее понятие (каково оно — назовем конкретные формы — в мыслящем человеке, но также, хотя и не как сознаваемое, а тем более не как понятие, которое знают, в ощущающем животном и в органической индивидуальности вообще; понятием же в себе оно бывает лишь в неорганической природе). — Согласно этому, логику следовало бы, прежде всего, делить на логику понятия как бытия и понятия как понятия, или, пользуясь обычными, хотя и самыми неопределенными, а потому и самыми многозначными выражениями, на объективную и субъективную логику. Сообразно же с лежащей в основе стихией единства понятия в самом себе и, следовательно, нераздельности его определений, последние, поскольку они различны, поскольку понятие полагается в их различии, должны также находиться, по крайней мере, в соотношении друг с другом. Отсюда получается некая сфера опосредствования, понятие как система рефлективных определений, т. е. как система бытия, переходящего во внутри-себя-бытие понятия, понятие, которое, таким образом, еще не положено, как таковое, для себя, а обременено в то же время непосредственным бытием как чем-то также внешним ему». [1]

Следующая проблема, которую я хотел бы рассмотреть  может быть определена следующим  образом: поскольку понятие в его различных формах является единственным субъектом совокупного логического процесса, то оно может и должно положить самого себя как «основание», в котором первые две части находят разрешение своих исходных противоположностей и одновременно обретают конкретную возможность нового структурного развития – последнее образует дополнение к ним. Схема, которая артикулирует все три момента, в конце концов, преодолевает линейность (Бытие – Сущность - Понятие), чтобы принять форму объединения двух первых моментов в третьем