Человек в социальной антропологии

     Итак, целостный человек есть здоровый биологический индивид, ответственный и надёжный член социума и индивидуальность, устремлённая к самоценной духовности.

     Природа человеческой целостности не унитарна, а многокачественна и многоуровнева. Отсюда и многообразие подходов и  методов к её изучению. Вместе с  тем, именно здесь заключена самая большая трудность в её постижении.

     Многие  мыслители прошлого и настоящего отмечали, что человек есть микрокосм, т.е. в нём как бы сосредоточена  Вселенная, макрокосм. Однако далеко не все задумывались над вытекающими отсюда теоретическими и практическими следствиями. На мой взгляд, следует согласиться с  утверждением Н.А.Бердяева о том, что “человек предшествует философии, человек – предпосылка всякого философского познания”, что “источником философского познания могут быть лишь космические, универсальные состояния человека, а не психологические, индивидуальные его состояния”. Именно в силу универсальности своей природы – “Мера всех вещей – человек” (Протагор).

     Если  “человек есть мера всех вещей”, то нельзя ли сказать, что мерой самого Человека как целого являются все вещи в совокупности, т.е. макрокосм. Такое заключение мы находим у А.В.Лебедева: “Аналогия между микрокосмосом и макрокосмосом амбивалентна”. Иными словами, целостное и исчерпывающее знание о человеке как микрокосмосе принципиально не может дать ни одна отрасль знания, взятая сама по себе, подобно тому, как такое знание не может быть представлено ни одной отраслью знания о макрокосмосе.

     Социальная  антропология таким образом оказывается  связанной с широким кругом  естественных, общественных, технических наук, медициной и здравоохранением.

     Изложенные  выше соображения подводят к заключению, что социальная антропология сможет выполнить свою основную задачу –  исследовать человека в единстве многообразных сторон его сущности, если она поднимется над отдельными частными науками о человеке, создаст такой обобщённый язык (концептуальный аппарат), который будет одинаково приемлем как в естественно – научном, так и в социогуманитарном знании. Аналогией здесь может служить кибернетика, которая введя понятие “обратной связи”, сигнала, информации и другие создала тем самым общий язык, приемлемый для далеко разошедшихся областей научного знания.

     Сказанное, конечно, не означает, что социальная антропология не будет пользоваться понятийным аппаратом других наук и научных дисциплин, но её выход на путь самостоятельного развития предполагает появление новых понятий, общих для различных наук и связующих их воедино при решении определённых проблем.

     К числу такого рода понятий, на мой  взгляд, относятся прежде всего понятия “естественное” и “искусственное”, “природное” и “социальное”, “спонтанное” и “целенаправленное” и ряд других постольку, поскольку они связаны не просто с человеком, но с деятельным человеком, активно творящим себя и свою среду и стремящимся сохранить себя как особый род живых существ, придав своему существованию устойчивое развитие.

     Социальная  антропология, будучи одной из составляющих целого куста антропологических  дисциплин, свой непосредственный предмет  видит как проблему объективации продуктов духовного мира человека, их опредмечивания  в социальных отношениях, институтах, учреждениях. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Список  литературы 

1. Емельянов Ю.Н. Основы культурной антропологии. СПб., 1994.
2. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. М., 1994.
3. Психолого-педагогическая антропология: Учебное пособие для вузов: Салов Ю.И., Тюнников Ю.С. — Санкт-Петербург, 2003 г.- 256 с.
4. Социальная антропология: Ф. И. Минюшев — Санкт-Петербург, КДУ, 2009 г.- 222 с.
5. Эволюционная антропология: А. Б. Георгиевский — Санкт-Петербург, Нестор-История, 2009 г.- 256 с.