Человек и его бытие в мире

Общее понятие  о человеке

Мы проанализировали проблему бытия в ее сущности, в  динамике развития сущего. Из самого его  определения следует, что высшее звено в цепи развивающегося бытия (на уровне живых систем планеты) —  человек. Он являет собой особый феномен. Вот почему мы вполне логично посвящаем  эту тему рассмотрению именно человека как высшего звена в цепи земных живых систем. Один древний мудрец сказал, что для человека нет более  интересного объекта, чем сам  человек.

Проблема человека — одна из основных, если не центральная, во всей мировой философской мысли. Протагор характеризовал человека как  меру всех вещей, что стало одним  из основных мировоззренческих и  методологических принципов науки, философии и политики демократических  государств. Д. Дидро считал человека высшей ценностью, единственным создателем всех достижений культуры на Земле, разумным центром Вселенной, тем пунктом, от которого все должно исходить и  к которому все должно возвращаться. Фирдоуси писал: 

В цепи человек стал последним звеном,

И лучшее все воплощается  в нем,

Как тополь, вознесся он гордой главой,

Умом одаренный  и речью благой,

Вместилище духа и разума он,

И мир бессловесный ему подчинен. 

У. Шекспир устами Гамлета говорит: 

«Что за мастерское создание — человек! Как благороден разумом! Как беспределен в своих  способностях, обличиях и движениях! Как точен и чудесен в действии! Как он похож на ангела глубоким постижением! Как он похож на некоего  Бога! Краса вселенной! Венец всего  живущего!» 

При размышлении  о человеке на память приходят и  строки В.А. Жуковского: 

При мысли великой, что я человек, 

Всегда возвышаюсь душою.

Какими бы абстрактными, естественно-научными или практическими  вопросами ни был занят человеческий ум, все эти размышления помимо своей внешней цели всегда сопровождаются подспудной мыслью об их связи с  самим человеком — с его  внутренней сущностью или его  потребностями. В достижении свободы  и блага человека заключен смысл  социально-политического и научно-технического прогресса, к постижению тайн человека стремится искусство, им вдохновляется  любое и каждое человеческое деяние. Если изъять из всего многообразия человеческой деятельности ее ориентированный  на самого человека стержень, то исчезнут и цель всякой деятельности, и ее движущие стимулы.

Это тем более  относится к наукам, специально посвященным  человеку. Частные его проявления изучают биология, медицина, психология, социология и др. Философия же всегда стремилась к постижению его целостности, прекрасно понимая, что простая  сумма знаний частных наук о человеке не дает искомой сущности, и потому всегда пыталась выработать собственные  средства познания человека и с их помощью выявить его место  в мире. Философскую программу  можно повторить вслед за Сократом: «Познай самого себя».

Но что же такое  человек? На первый взгляд, этот вопрос кажется до смешного простым: кто  же не знает (пусть интуитивно, хотя бы поверхностно, на житейском уровне), что такое человек?! Однако то, что нам ближе всего, то, с чем мы как будто бы знакомы лучше всего, оказывается на деле самым сложным объектом познания. Следует прямо сказать, что, хотя многое в человеке уже осмыслено (и конкретно-научно, и философски), еще немало остается загадочного и невыясненного в самой его сущности (имеется в виду сущность глубинного порядка). Это и понятно: человек — это вселенная во Вселенной! И в нем не меньше тайн, чем в мироздании. Более того, человек — это главная тайна мироздания. И если мы говорим о неисчерпаемости для познания материального мира, то тем более неисчерпаем человек — венец творчества природы. Загадочность этого феномена становится тем большей, чем больше мы пытаемся проникнуть в нее. Однако бездна этой проблемы не только не отпугивает от нее, а напротив, все сильнее притягивает к себе, как магнит.

Человечество всегда стремилось к построению целостного философского образа человека. Что  же входит в состав философского знания о нем? Философский подход к человеку предполагает выявление его сущности, детерминации форм его активности, раскрытие различных исторически существовавших форм его бытия. Философия выявляет место человека в мире и его отношение к миру, анализирует вопрос о том, чем человек может стать, развертывая свои возможности, каково в нем соотношение биологического и социального, что такое человек как личность, какова структура личности, в чем суть социально-психологических типов личности и т.п.

Проявления человеческой сущности крайне многообразны — это  и разум, и воля, и характер, и  эмоции, и труд, и общение. Но какое  из них отличительное? Человек думает, радуется, страдает, любит и ненавидит, постоянно к чему-то стремится, достигает  желаемого и, не удовлетворяясь им, устремляется к новым целям и  идеалам.

Платон в своих диалогах говорит: человек — это «двуногое  животное без перьев»[1]. Человек действительно, не имея перьев, имеет две ноги. Но в этом шуточном определении упущено из виду основное — сущность человека. Как заметил Б. Паскаль, человек не теряет своей человеческой сущности, теряя две ноги, а петух не приобретает человеческих свойств, когда он теряет перья. Задумаемся над тем, какие признаки самые отличительные для человека. Одним из них является сознание испособность мышления, другим — труд. Это — не просто отличительные, а сущностные признаки человека.

В труде человек  постоянно изменяет условия своего существования, сознательно преобразуя их в соответствии со своими постоянно  развивающимися потребностями, создает  мир материальной и духовной культуры, которая творится человеком в  той же мере, в какой сам человек  формируется культурой. Культура — еще один отличительный признак человека.

Труд невозможен в единичном проявлении и с  самого начала выступает как коллективный, социальный. И. Фихте считал, например, что понятие человека относится  не к единичному человеку, ибо такового нельзя помыслить, а только к роду: невозможно анализировать свойства отдельного человека, взятого самого по себе, вне отношения с другими  людьми, т.е. вне общества. Социальность также отличает человека от всех других феноменов жизни. 

О многомерности  человека

Мы подходим к  человеку с четырьмя разными его  измерениями: биологическим, психическим, социальным и космическим.Биологическое выражается в анатомофизиологических, генетических явлениях, а также в нервно-мозговых, электрохимических и некоторых других процессах человеческого организма. Под психическим понимается внутренний душевно-духовный мир человека — его сознательные и бессознательные процессы, воля, переживания, память, характер, темперамент и т.д. Но ни одно измерение в отдельности не раскрывает феномен человека в его целостности. Человек, говорим мы, есть разумное существо. Что же в таком случае представляет его мышление: подчиняется ли оно лишь биологическим закономерностям или только социальным? Любой категорический ответ был бы явным упрощением: человеческое мышление являет собой сложноорганизованный биопсихосоциальный феномен, материальный субстрат которого, конечно, поддается биологическому измерению (точнее, физиологическому), но его содержание, конкретная наполненность — это уже безусловное взаимопереплетение психического и социального, причем такое, в котором социальное, будучи опосредованным эмоционально-интеллектуально-волевой сферой, выступает как психическое.

Социальное и  биологическое, существующие в нераздельном единстве в человеке, в абстракции фиксируют лишь крайние полюсы в  многообразии человеческих свойств  и действий. Так, если идти в анализе  человека к биологическому полюсу, мы «спустимся» на уровень существования  его организменных (биофизических, физиологических) закономерностей, ориентированных на саморегуляцию вещественно-энергетических процессов как устойчивой динамической системы, стремящейся к сохранению своей целостности.

Психологическая наука  дает богатый экспериментальный  материал, свидетельствующий о том, что лишь в условиях нормального  человеческого общества возможны существование  и развитие нормальной человеческой психики и что, напротив, отсутствие общения, изоляция индивида ведут к  нарушениям состояния его сознания, а также эмоционально-волевой  сферы. Таким образом, идея человека предполагает другого человека или, точнее, других людей.

Ребенок появляется на свет уже со всем анатомофизиологическим богатством, накопленным человечеством  за прошедшие тысячелетия. Но ребенок, не впитавший в себя культуры общества, оказывается самым неприспособленным  к жизни из всех живых существ. Известны случаи, когда в силу несчастных обстоятельств совсем маленькие  дети попадали к животным. И что  же? Они не овладели ни прямой походкой, ни членораздельной речью, а произносимые ими звуки походили на звуки тех  животных, среди которых они жили. Их мышление оказалось столь примитивным, что о нем можно говорить лишь с известной долей условности. Это яркий пример того, что человек  в собственном смысле слова есть существо социальное.

Не претендуя  на статус определения, суммируем кратко сущностные черты человека. Человек есть воплощенный дух и одухотворенная телесность, духовно-материальное существо, обладающее разумом. И в то же время это субъект труда, социальных отношений и общения с помощью членораздельной речи. Своим организменным уровнем он включен в природную связь явлений и подчиняется природной необходимости, а своим личностным уровнем он обращен к социальному бытию, к обществу, к истории человечества, к культуре. Жизнь человека вне общества так же невозможна, как невозможна жизнь растения, выдернутого из земли и брошенного на сухой песок. Отнимите, говорит Вл. Соловьев, у любого человека все то, чем он обязан другим, начиная от своих родителей и кончая государством и всемирной историей, — и не только от его свободы, но и от самого его существования не остается совсем ничего.

В разных познавательных и практических целях акценты  на биологическое или социально-психологическое  в человеке могут несколько смещаться  в ту или иную сторону. Но в итоговом осмыслении непременно должно осуществиться  совмещение этих сторон человека. Можно  и нужно исследовать, например, то, как проявляется природная, биологическая  сущность общественно развитого  человека или, напротив, социально-психологическая  сущность природного начала в человеке, но само понятие человека, его личности в том и в другом исследовании должно основываться на понятии единства социального, биологического и психического. Иначе рассмотрение покинет область  собственно человеческой сферы и  займется натурализмом или схоластикой.

Подобное ограниченное рассмотрение человека нередко приводит к упрощенным толкованиям соотношения  биологического и социального в  нем. На основе этого упрощения возникают  различные версии панбиологизма  и пансоциологизма (греч. pan — весь, всякий), например, различного рода социальные неурядицы и даже уродства объясняются  непреодолимыми природными качествами человека или, наоборот, фактическим  воздействием «среды».

Обе доктрины исходят  из того, что генетическая природа  человека в целом требует исправления, а ближайшее будущее грозит человечеству гибелью из-за биологических факторов. В таких условиях только генетика, взяв биологическую эволюцию «в свои руки», может отвести эту зловещую угрозу. И на волне данных идей всплывает  несколько обновленная евгеника (учение о наследственном здоровье человека и методах влияния на эволюцию человечества для совершенствования  его природы. Использовалось для  биологического обоснования расизма  и национализма), заявляющая, что, хотим  мы этого или нет, но наука должна осуществлять целенаправленный контроль над воспроизводством человеческого  рода, частичную селекцию для «пользы» человечества. Если отвлечься от чисто  генетических возможностей селекции, возникает множество нравственно-психологических  вопросов: как определить, кто обладает генотипом с желаемыми чертами  и вообще кто должен и может  решать вопрос о том, что именно желанно.

Гипертрофирование генетических факторов и селекционных возможностей, свойственное социал-биологизму и социал-дарвинизму, имеет своей  предпосылкой умаление социального  начала в человеке. Человек —  это действительно природное  существо, но вместе с тем социально-природное. Природа дает человеку значительно  меньше, чем требует от него жизнь  в обществе.

Особо надо сказать  о тех концепциях, в которых  при всем внешнем признании важности биологического фактора высказываются  неоправданно оптимистические утверждения  о возможности быстрого и необратимого изменения человеческой природы в нужную сторону за счет одних только внешних воспитательных воздействий. История знает много примеров того, как с помощью мощных социальных рычагов менялась общественная психология (вплоть до массовых психозов), но всегда эти процессы были кратковременны и, главное, обратимы. Человек после временного иступления всегда возвращается к своему исходному состоянию, а иной раз теряет при этом даже достигнутые рубежи. Реформаторская штурмовщина и краткосрочные изматывающие рывки не имеют исторического и социального смысла — они только дезориентируют волю и нарушают логику естественного развития.

Каким же образом  в человеке объединяются его биологическое  и социальные начала? Человек рождается  как биосоциальное единство. Но он появляется на свет с неполностью  сформированными анатомофизиологическими  системами, которые доформировываются  в условиях социума. Механизм наследственности, определяющий биологическую сторону  человека, включает в себя и его  социальную сущность. Новорожденный  — не tabula rasa,  на которой среда «рисует» свои причудливые узоры. Наследственность снабжает ребенка не только сугубо биологическими свойствами и инстинктами. Он изначально оказывается обладателем способностей к подражанию и обучению. Таким образом, ребенок появляется на свет именно как человеческое существо. И все-таки в момент рождения ему еще нужно научиться стать человеком. Его вводит в мир людей общение с ними, именно оно формирует его психику, нравственность, культуру, социальное поведение.