Бытие как всеохватывающая реальность

В то же время для всей идущей от Нового времени «классической» философии, включая Гегеля, характерен разрыв с человеческой стороной бытия, на что  обратил внимание создатель «антропологической философии» Л. Фейербах.

Именно  в XX в. эта проблема выдвинулась на передний план, хотя ее назревание чувствовалось  уже в конце XIX в., особенно у Ф.М. Достоевского. Если угодно, то было предчувствие страшных потрясений, ожидавших человечество в XX в., когда потерпели крушение основанные на рационалистических посылках попытки устроительства «новой»  жизни. Потерпела крах концепция  объективного и безразличного к  человеку бытия, овладев законами которого, человек, казалось, мог как высшее существо преобразовать мир по своему усмотрению.

Кризис XX в. охватил все стороны современной  цивилизации, выросшей из семян Нового времени. Он властно потребовал «очеловеченья» жизни. Рационалистическая и гуманистическая  мысль, поставившая Человека с большой  буквы во главу всего, оказывается, не оставляла места просто для  человека. В науке пересмотр основ проявился в возникновении новых теорий - квантовой механики и теории относительности А. Эйнштейна, ключевым понятием которых является понятие «наблюдатель», совершенно невозможное для классического подхода. Это, конечно, не значит, что объективное бытие утрачивает свой статус, но с необходимостью открываются новые его стороны, в которых нет места разрыву с бытием человека.

В философских  концепциях XX в. акцент делается на бытии  прежде всего как человеческом существовании: бытие есть наша жизнь. Для В.Дилътея, например, подлинное бытие - целостная жизнь.

М. Хайдеггер  критикует подход к бытию как  чему-то извне данному и противоположному субъекту. Для него проблема бытия  имеет смысл лишь как проблема человеческого бытия, проблема предельных оснований жизни человека. Самым  важным выражением общечеловеческого  способа бытия считается страх  перед ничто. Анализ бытия надо начинать с нас самих. Это сущее есть мы сами, которые в числе прочих возможностей бытия имеют возможность  вопрошания: кто мы и зачем, в чем  смысл нашего бытия? Тот, кто ставит вопрос о бытии, в первую очередь  сам есть наличное бытие. Он имеет  понимание своего бытия. Это и  есть экзистенция. Объективное бытие  и Я-бытие суть разные виды бытия. Признание только одного объективного бытия равноценно самозабвению.

В экзистенциализме для человеческого бытия духовное и материальное слиты в единое целое: это одухотворенное бытие (особенно в религиозном экзистенциализме Н.А. Бердяева и др.) - Главное в  этом бытии -- сознание временности (экзистенция  есть «бытие к смерти»), постоянный страх перед последней возможностью -- возможностью не быть, а значит, сознание бесценности своей личности.

Исходным  пунктом рассмотрения бытия как  исторического бытия, как результата практической и духовной деятельности людей является культура - царство  теоретически и практически освоенной  природы и мир духовной культуры. 
 
 
 
 

III. Бытие как проблема.

Проблема  бытия, реальности чего-либо - это фундаментальная  мировоззренческая и методологическая проблема. Дело в том, что объективную  реальность, действующую во всех существующих вещах и явлениях, мы не в состоянии  охватить своим мышлением ни во всем ее объеме, ни во всех способах ее проявления. Критерий реальности несводим к критерию чувственной достоверности.

Существование реальности трансцендентной, например бытие Бога, есть чрезвычайно сложный  вопрос. «Онтологическое доказательство бытия Бога» уже рассматривалось. Философы придерживаются разных мнений относительно того, возможно ли в принципе - с точки зрения логики - такое  доказательство. Для религиозной  веры здесь нет сомнений, для нее  это скорее «опытный факт» (где опыт понимается в специфическом смысле, не тождественном с обычной «эмпирической»). Вопрос в том, можно ли доказать бытие  Бога неверующему.

И в  практической жизни вопрос о реальности имеет животрепещущий характер. Существует ли реально, например, подозреваемая  или неподозреваемая та или иная болезнь у человека - разве это  не важно для него? Да и сами виды реальности, их социальная и личная значимость крайне важны: одно дело бытие  намерения, скажем, украсть и другое -  осуществленное намерение, когда его бытие в форме цели становится бытием в виде реального факта.

Проблема  реальности имеет огромное значение для науки. Во-первых, это относится  к разнообразным «"необычным  явлениям». Возьмем, например, экстрасенсорные  феномены, связанные с излучением живыми системами энергии и информации. В силу своей крайней необычности  эти явления многим представляются загадочными, таинственными, даже сверхъестественными. Но ведь, как показывают многочисленные опыты и наблюдения, эти явления существуют. Следовательно, они естественны в своем реальном бытии. Поэтому можно сказать, что само представление о сверхъестественном характере этих явлений обусловливается не сущностью этих явлений, а ошибочным пониманием их сущности.

Точно так же мышление современного человека занято поисками внеземного разума, хотя у некоторых это и вызывает насмешку.

Вообще, естественным мы считаем (или склонны  считать) то, что существует и действует  согласно известным современной  науке законам, т.е. то, что вписывается  в исторически сложившуюся на сегодняшний день научную картину  мира. Естественное в таком смысле не надо переоценивать, а «сверхъестественное» - соответственно недооценивать.

Во-вторых, известно, что и реальность, и  истина об этой реальности, и смысл  даже самих развитых частных наук есть всегда частные виды и реальности, и истины и что все это доступно и даже необходимо в пределах некоторой  специальной области, но это способно утратить и саму предметную область, и истинность, и осмысленность  за ее пределами.

Различные научные понятия в ходе исторического  развития переходили из области чисто  теоретической в вещественную, приобретали  «материальный статус» и наоборот. Долгое время атомы и молекулы, электрон, ген и т.п. существовали только как удобные теоретические  схемы, причем господствовало убеждение, что «их никто не видел и  не увидит». Но достаточно быстро, под  влиянием ли поразительных экспериментов  типа измерения заряда одного-единственного  электрона, или появления глубокой теоретической концепции - двойной  спирали ДНК (т.е. структуры гена) все эти понятия «овеществились», приобрели исключительно прочный  материально-бытийный смысл. С другой стороны, весьма убедительное для современников понятие эфира как материальной субстанции, светоносной среды, столь же быстро «развеществилось» после создания теории относительности. Нынешний онтологический статус эфира весьма проблематичен.

Как говорил  М.А. Булгаков: «Что такое официальное  лицо или неофициальное? Все это  зависит от того, с какой точки зрения смотреть на предмет. Все это... зыбко и условно. Сегодня я неофициальное лицо, а завтра, глядишь, официальное! А бывает и наоборот, и еще как бывает!».

Художественное  реально совершенно по-особому, несводимо  к физическому и вообще естественно-научному бытию. Естествознание не может объяснить  природу прекрасного. Это не физическая, а эстетическая реальность, по сути своей объектно-субъектная, человечески  окрашенная. Очарование девственной  природы, волнующие наше сердце переливы морских волн, багряный закат солнца, брызжущее всеми красками северное сияние, величественное молчание гор  или шумящий лес. Что может  сказать нам об этом физик - именно как физик? Он опишет физическую суть звуковых колебаний, сообщит при  этом, что багряность связана с  излучением электромагнитных волн такой-то длины и частоты. Но исчерпывается  ли физической реальностью то чувство  восхищения, которое при этом испытывает человек, внемлющий всему этому? Конечно, нет. И вообще - что это  за реальность: восхищение? Тут нужен иной язык - язык музыки и красок, язык поэзии, мастерство художественного слова. Аналитическому уму физика здесь вообще нечего делать. Для него - в рамках его физического мышления - не существует ни цветов, ни звуков. Спросите физика, что такое цвет, и он тут же переведет ваши ощущения на свой физико-математический язык, на котором звук уже не звучит, свет уже не искрится красками, а вибрируют воздух и электромагнитные волны.

Можно усилить это утверждение, назвав эстетический метод одним из важнейших  и глубоких методов познания бытия, вплоть до доказательства бытия других видов реальности.

Завершая  наше обсуждение, отметим, наконец, что  никакой самый изощренный эксперимент  никогда не может доказать небытие  какого-либо явления. Можно лишь утверждать, что данное явление не обнаружено - и не больше. Кто может поручиться, что в бесконечном мире вообще чего-то нет, когда мы знаем лишь исчезающее малую его долю? (Да и в ней достоверность наших знаний простирается лишь на сравнительно простые явления.)

Заключение.

Таким образом, могу сделать следующие  выводы о том, что под бытием в  самом широком смысле этого слова  имеется в виду предельно общее  понятие о существовании, о сущем  вообще. Бытие и реальность как всеохватывающие понятия - это синонимы. Бытие есть все то, что есть. Это и материальные вещи, это и все процессы (физические, химические, геологические, биологические, социальные, психические, духовные), это их свойства, связи и отношения. Плоды самой буйной фантазии, сказки, мифы, даже бред больного воображения - все это тоже существует как разновидность духовной реальности, как часть бытия.

Для античной философии в той или иной степени  свойственно нерасчленение бытия  и мышления. В то же время в  ней были заложены основы для познания сущего в последующие века человечества (обоснование истины, добра, красоты, свободы через понятие бытия, творческая активность бытия и диалектика бытия и Ничто и т.д.).

В средние  века оформилось так называемое онтологическое доказательство бытия Бога, состоящее  в выводе Абсолютного Бытия из понятия бытия, а именно: то, больше чего нельзя помыслить, не может существовать только в уме. Иначе о нем можно  помыслить и существование вне  ума, что противоречит исходной посылке. Это доказательство многократно  утверждалось и вновь оспаривалось (вплоть до наших дней).

В эпоху  Возрождения и особенно в Новое  время происходит секуляризация (обмирщение) философии, а впоследствии и все  более явное разделение философии  и естественной науки. В связи  с этим характерна «объективизация» понятия бытия и одновременно развитие субъективистских концепций.

Завершая  наше обсуждение, отметим, наконец, что  никакой самый изощренный эксперимент  никогда не может доказать небытие  какого-либо явления. Можно лишь утверждать, что данное явление не обнаружено - и не больше. Кто может поручиться, что в бесконечном мире вообще чего-то нет, когда мы знаем лишь исчезающе малую его долю? (Да и в ней достоверность наших знаний простирается лишь на сравнительно простые явления.)

Список  используемой литературы:

1. Ахундов  М. Д. Концепции пространства  и времени: истоки, эволюция, перспекттивы. - М., 2003.

2. Бытие  человека в культуре. - Киев, 2000.

3. Губин  В. Д. Онтология: проблема бытия  в современной европейской философии. - М., 2001.

4. Губин  В.Д. Основные философии: Уч. пос. - М.: ФОРУМ: ИНФРА - М, 2003

5. Доброхотов  А. Л. Категория бытия в классической  западноевропейской философии. - М., 2003.

6. Какабадзе  3. М. Проблема человеческого бытия. - Тбилиси, 2000.

7. ЛуканД. К онтологии общественного бытия. - М.. 2004.

8. Мир  философии: книга для чтения. В  2-х ч. Ч. 1. - М., 2001.

9. Мотаное  Ю. Б. Четыре концепции времени  в философии и физике. - М., 2005.

10. Невлева  И.М. Основы философских знаний: Уч. пос. - М, 2000

11. Радугин  А.А. Философия: Курс лекции.- М:  Центр, 2000

12. Спиркин  А.Г. Философия: Уч. - М: Гардарики, 2004

13. Философия:  Уч.пос./Под ред. В.П.Кохановского - Ростов-на-Дону: ФЕНИКС, 2003

14. Философский  энциклопедический словарь / Ред. - сост. Е.Ф. Губский. - М: Инфра - М, 2004

15. Фрагменты  ранних греческих философов. - М., 2000.