Особенности медицины в Древней Руси X-XIII вв

       При княжеских и боярских дворах  на Руси издавна служили светские лекари, как русские, так и иноземные. Летописи XI—XII вв. сохранили упоминания о лечце-армянине («Ормянине»), который был «хитр зело во врачевании». К этому врачу, умевшему определять болезни по внешнему виду и пульсу, обращались князья Всеволод и Владимир Мономах. При дворе черниговского князя в XII в. служил врачеватель Петр по прозвищу Сириянин (сириец).

«Киево-печерский патерик» содержит сообщение о медицинских диспутах («стязаниях о врачевськой хитрости») между Агапитом и «Ормянином», с одной стороны, и Петром Сириянином, с другой.

     Упоминают хроники Киево-Печерской лавры  и о «преподобном Алимпии». Он излечивал мазью прокаженных после того, как их не могли вылечить «волхвы и неверные люди». Больных и сирых, в том числе и душевнобольных, с XI века было принято отправлять в монастыри. Во многих монастырских больницах практиковали искусные во врачевании монахи. «Киево-Печерский патерик» содержит перечень требований к ним: лечцы должны были, ухаживая за больными, выполнять самую черную работу; быть терпимыми в обращении с ними; не заботиться о личном обогащении. Некоторые монахи-лечцы были впоследствии канонизированы православной церковью.  

     При монастырях часто содержались больничные палаты. Берестяные грамоты начала XIV в. сообщают о существовании монастырских больниц в древнем Новгороде. В первой половине XVI в. была основана больница при Соловецком монастыре. Здесь была специальная больничная библиотека. Монахи занимались не только практической медициной, перепиской и  хранением рукописей, но и переводом  греческих и латинских книг медицинского содержания. При этом дополняли их своими знаниями, основанными на опыте русского народного врачевания. В начале XV в. в Кирилло-Белозерском монастыре, на территории которого располагались больничные палаты, его основатель монах Кирилл Белозерский (1337— 1427) перевел с греческого небольшой рукописный трактат «Галиново на Иппократа» — комментарии Галена на сочи-нение одного из врачей школы Гиппократа «О природе человека». В дальнейшем это сочинение часто включалось в состав многочисленных травников и лечебников и приобрело широкую популярность.

     До  середины XVI в. на Руси существовали только монастырские больницы. Первая попытка  возложить на государство часть  заботы о здоровье людей связана  с заседанием большого церковного собора 1551 г., получившего название Стоглавого, или Стоглава, поскольку решения  его были сформулированы в сборнике, содержащем 100 глав. На этом соборе было принято решение о привлечении  к работе в богадельнях для  больных и немощных не только лиц  духовного звания, но и гражданского населения. В царствование Ивана  Грозного впервые было высказано  намерение открыть государственные  больницы и богадельни. Исторические хроники сообщают также о влиятельных людях, которые заботились о больных, видя в этом христианский долг. Так, советник царя, начальник Челобитного приказа А.Адашев «питал нищих, держал в своем доме десять прокаженных и собственными руками отмывал их».

     Хирургия

     Древнерусским лекарям приходилось сталкиваться с самыми различными болезнями, требовавшими хирургического лечения.

По мнению историка медицины Н.А. Богоявленского, специально изучавшего древнерусское врачевание, это были ранения, переломы, вывихи, «расшибение с коней», «притрение возом», «хапление» (растерзание) зверем, «убиение скотом», «подавление кусом», «ожары» (ожоги), «камчюг» (моче-пузырные камни), «гвор», «пузырь», «кила» (пахово-мошоночная грыжа), «недуг, егда в очи власы врастають» (трихиаз), «червивая болесть», пролежни после «огневицы» (сыпного тифа), «томление женок при родах», «болезни зубом и скороньи» (челюстей), «кровавые кусы мяса во афендроне» (геморроидальные шишки), «гаггрена удов» как результат питания бедного населения зараженным спорыньей Но, конечно, самыми частыми были различные повреждения, боевые травмы, раны.

     В «Слове о полку Игореве» упоминается, в частности, о возможных тогда  методах лечения ран. Так, в плаче  Ярославны есть такие слова: «Полечу  я чайкою по Дунаю, омочу рукав  я белый во Каяле-реке, утру князю кровавые раны на могучем его теле». Упоминаемое здесь и есть, в сущности, весьма рациональный и широко распространенный в то время прием лечения ран, заключавшийся в омовении водой.

     Древнерусские хирурги, или резалники,  при своих манипуляциях использовали различные инструменты: чаще всего это были «ножь врачевьский» и «бричь» (бритва). Историк Н.А. Богоявленский считает, что изящные топорки, рисунки которых так обычны в книжных орнаментах древнего Новгорода, представляли иногда соединение обушкового снаряда с копьецом на конце топорища: они служили для рассечения и прокола «мозолей» – к ним тогда относили и чумные бубоны, и сибиреязвенные карбункулы. Было еще «кроило» – массивный нож, которым «раскроивались» твердые и «надутые апостемы» (подкожные нарывы).

     Использовали  резалники и некоторые из плотницких инструментов, например, «пилу», «свердло», «тесле», которое имело вид удлиненного долота. Были в употреблении также «щипьци», «иглы», «лопастни» (шпатели), ложечки, щупы, пинцеты, клещи. Обилием названий и форм отличался и набор кровопуска: «прогон», «стрек», «высекало», «ражнь», «гвоздие», «шило», «бодець», «аргалие» или «железьце кровопустьное»: последнее ковалось кузнецами в виде острого пружинящего молоточка, приводившегося в действие щелчком рудомета, им «били жилу».

     Доказано, что древнерусские резалники владели техникой трепанации. Еще в 1893 г. на берегу Днепра при раскопках, относящихся к IX–XII вв., был найден череп с трепанационным отверстием в области лобного бугра: гладкие края и правильные очертания дефекта свидетельствовали, что трепанация производилась с помощью инструментов.

     Эпидемии

     В древнерусских летописях содержатся многочисленные описания эпидемий, «мора», «чумных городов». В «Сказании  Авраамия Палицына» (1620) об осаде Троицкой лавры описана цинга. С XI по XVIII вв. летописи упоминают более 50 «моров», которые вызвали гибель огромного  количества людей. В 1230 г. во время эпидемии в Смоленске погибло 32 тысячи жителей.

     Сохранялось представление о том, что моровые  поветрия возникают от изменения  положения звезд и гнева богов. Вот фрагменты из Никоновской летописи 1371г.: «Того же лета бысть знамение в солнце, места черны по солнцу, аки гвозди, и мгла велика была, яко за едину сажень перед собой не видети... а птицы по воздуху не видеху летати, но падаху с воздуха на землю... лесы и боры гореху, и земля горяше; и бысть страх и трепет на всех человецех». Никоновская летопись 1385 г. сообщает, что во время солнечного затмения, когда «бысть темно, аки в осеннюю темную ночь», в небе ходили «огненные облацы», искры падали на землю и разгорались в огни и пожары: «... и столь страшно и грозно бысть, яко второе христово пришествие мнитеся всем» 

     Слова летописца о «втором христовом  пришествии» отражали не только впечатление  от страшной картины смерти и опустошения. Считалось, что на приближение конца  света указывают как небесные знаки и «моровые поветрия», так  и библейские тексты. Календари и  пасхалии не составлялись далее, чем  до конца XV столетия.

     В русских летописях XIV-XV вв. упоминается 12 эпидемий. Заразные болезни называли «прилипчивыми болезнями», «мором», «моровым поветрием», «повальными болезнями». В Новгородских летописях начала XV в. даются подробные описания симптомов  черной смерти. Народными средствами борьбы с ними оставались вымораживание, окуривание дымом. В XV-XVI вв. во время  эпидемий начали изолировать больных. Для захоронения умерших царским  повелением выделяли специальных людей, «кому те трупы забирати». Кормили зачумленных с улицы через ворота. Если эпидемия охватывала весь город, на ведущих к нему дорогах, согласно царским указам, устраивали заставы. Зараженные предметы на таких заставах сжигали на кострах, а деньги промывали в уксусе.

     Вывод

     Обогащенная новыми связями культура Древнерусского государства продолжала успешно развиваться на протяжении нескольких столетий. Через Византию, унаследовавшую традиции античной учености, образованности и мудрости, древняя культура попадала на Русь. Много дали и сохранявшиеся связи со странами Востока и Северной Европы.

     В конце XIX в. Л. Ф. Змеев писал: «На заре истории Александрия слала нам свои лекарства и врачей, и греки тоже, персы слали врачей, вносивших арабскую медицину, еще раньше господствовавшую близ Киева».

     Таким образом, медицина и хирургия Древней Руси, одного из могущественных государств Восточной Европы, была закономерной и важной частью медицины и хирургии средневекового мира. Исходным моментом ее формирования стало объединение культурных традиций племен и народов, населявших территорию Древнерусского государства, которое характеризовалось не только территориальной и политической общностью, но и единой, самобытной древнерусской культурой, сложившейся в течение столетий под благотворным влиянием культурных связей со странами Запада и Востока, великих достижений мировой культуры. Все эти факторы обусловили плодотворное развитие медицины  в   Древней Руси, и поставили её на должный уровень в Средневековье.

     Список  использованной литературы

     Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. М., 1987. С. 755-756

     М. Б.  Мирский. – М. Медицина России X-XX веков, очерки истории, 2005. – С. 10–107.