Поддержка предпринимательства и малого бизнеса, мотивирование экономической активности в сфере производства

    Тем не менее, существующие налоговые ставки "душат" предпринимательство в  промышленности, строительстве, науке. Как свидетельствует мировой  опыт, у налогоплательщиков можно  безболезненно изъять до 20% совокупной суммы доходов. Расширенное воспроизводство  может успешно осуществляться при  совокупных налоговых ставках до 25%. Налоговая ставка более 32% приводит к прекращению даже простого воспроизводства. Абсолютная величина поступлений в  бюджет сокращается, теряются стимулы  предпринимателей развивать свою деятельность, появляется желание скрыть доходы от государства.

    Опросы  предпринимателей в отдельных регионах России, проведенные Торгово-промышленной палатой РФ, показали, что из них 75 - 80% считают действующую налоговую  систему неэффективной, уничтожающей предпринимательство в зародыше и провоцирующей уклонение от уплаты налогов.

    Нестабильность  системы, изменчивость налогов, их высокие  ставки формируют криминальный характер поведения предпринимателей. Многие не только скрывают свои доходы, но и  переправляют значительные средства на Запад.

    Налоговые системы в развитых странах играют не только фискальную и стимулирующую  роль, но являются действенным экономическим механизмом согласования интересов государства и предпринимателей. Во всех этих странах существует жесткая законодательная регламентация управления налоговой системой. Вместе с тем она обладает большой гибкостью, реагируя на изменения экономических условий.

    Действующее в России налоговое законодательство носит не только фискальный, но и  штрафной характер. Поэтому предприниматели используют различные методы сокрытия доходов, причем со стороны арбитражного суда и налоговых служб "сокрытие" и "занижение" трактуются как однозначные понятия.

    Развитие  предпринимательства сдерживают также  следующие моменты: взыскание за одно налоговое нарушение одновременно двух штрафов; огромные размеры штрафных санкций; отсутствие системы предотвращения налоговых нарушений со стороны  предпринимателей; отсутствие современных  способов защиты прав и интересов  предпринимателей - налогоплательщиков; чрезмерные права налоговой инспекции; нечеткая регламентация ответственности  налоговых чиновников за нарушение  прав предпринимателей - налогоплательщиков и другие.

    К числу основных недостатков налоговой системы относятся: скрытая налоговая дискриминация многих секторов промышленности, особенно предприятий-производителей, в частности, ограничения на отнесение на себестоимость экономически обоснованных затрат; противоречия в системе налога на добавленную стоимость (НДС); отсутствие разумных пределов применяемых санкций; большое количество различных налогов и других обязательных платежей; ее нестабильность и другие.

    Решение проблемы налоговой системы (если не решение, то, по крайней мере, выход  из тупика) видится в Налоговом  кодексе. Хотя "кодексов сейчас больше, чем налогов". В кодексе, предложенном правительством в прошлом году, предполагалось уменьшить налоговое бремя, но величина изъятий все равно осталась бы большой. Доходы консолидированного бюджета в прошлом году должны были составить примерно 753,6 триллиона рублей, если бы действовал Налоговый кодекс, этот показатель составил бы 733,8 триллиона, т. е. принятие кодекса приведет к снижению налоговых обязательств всего на 20 триллионов рублей.

    Налоговый кодекс этого года, также предложенный правительством во главе с Черномырдиным, предполагает сократить число налогов  до трех десятков, общую налоговую  нагрузку понизить всего на 2% от ВВП. Остальные проекты либо не серьезно просчитаны, либо предполагают проведение радикальной налоговой реформы, пугающей не только исполнительную власть, но и законодателей. Но даже в новом  правительственном варианте Налогового кодекса не реализованы обе оправдывающие само существование кодекса (как свода законов) идеи: в нем нет ни внутренней непротиворечивости, ни реформы.

    Выступая 24 февраля 1994 года в Федеральном  собрании, президент России Б. Ельцин подчеркнул, что "в такой налоговой  системе любому предприятию, предпринимателю  честно можно умирать, причем мучительной  смертью. Жить невозможно. Да и собрать  все, что причитается государству, невозможно".

    В странах с рыночной экономикой существует развитая сеть правовых институтов, регулирующих сложный комплекс взаимоотношений  между участниками и посредниками инвестиционного процесса.

    В России нет пока института, который  выступал бы посредником между заказчиком и подрядчиком и обеспечивал  контроль за ценой, качеством и сроками  реализации инвестиционного проекта, защищал бы интересы инвестора -предприятия, как это делал Стройбанк, защищавший интересы инвестора -государства. Для формирования адекватных институциональных структур потребуются годы, и именно здесь нужна помощь государства.

    В этих условиях, когда нет еще ни благоприятного для инвестирования макроэкономического климата, ни необходимых  правовых и финансовых институтов, ожидать, что стереотипы хозяйственного поведения на уровне предприятия  могут быстро измениться, вряд ли разумно.

    Произошел слишком резкий переход от ситуации "ненасыщенного инвестиционного  голода", когда, по выражению Я. Корнаи , "не было ни одного предприятия или общественного учреждения, которое не хотело бы осуществлять капиталовложения, когда спрос на капитальные вложения не лимитировался боязнью убытков или краха"², к современному состоянию полной ответственности за принятие решений и нахождение источников финансирования.

    В хозяйственном поведении российских экономических субъектов по инерции  преобладает стремление переложить риск и ответственность на все  общество, т. е. на государство, а экономический  интерес гасится тем государством с его агрессивной налоговой  политикой. При этом риск за результаты инвестиционных решений государство "спустило" на предприятия, для  которых формирование стратегии  капиталовложений - дело непривычное. Это наиболее сложная сфера деятельности и в развитых странах. В итоге (как в любой нестабильной стране) в первую очередь решаются краткосрочные  задачи.

    Остался спрос на кредит и государственную  помощь, однако инвестирование сдерживается не боязнью финансового краха  или не возврата кредитов, а недостатком  реальных финансовых ресурсов. Одно из последствий этого - огромная кредиторская задолженность, значительно превышающая дебиторскую.

    По-прежнему питаются надежды на кредиты без  жестких обязательств возврата. Более  того, имеющиеся средства используются, как правило, не на инвестиции, а  на текущие нужды. Таким образом, имеет место операционное, а не стратегическое управление. Поэтому проблематично ожидать кейнсианскую рыночную реакцию на увеличение государственных инвестиций, особенно в отраслях-монополистах, в том числе производящих производственное оборудование. В этих условиях финансирование капиталовложений инфляционно опасно.

    Негативное  воздействие на инвестиции оказывает  стремление руководителей предприятий  вкладывать полученные средства в социальные объекты в ущерб производственным ради сохранения рабочих мест, а не увеличения прибыли.

    В развитых странах механизм принятия и реализации инвестиционных решений  связан с финансовой ответственностью самих фирм. Это превращает инвестиционную деятельность в инструмент реализации нововведений, с которых и начинается разработка проектов. Нужны годы, чтобы вырастить кадры с принципиально иным хозяйственным поведением.