Русская художественная культура в эпоху Просвещения

Русские деятели настаивали на том, что необходимо усилить просветительскую роль государства, создать разветвленную систему  государственного образования, открыть  доступ к науке, государственной  и общественной жизни выходцам из низших слоев общества. Большую роль сыграли русские ученые-просветители, и прежде всего Ломоносов, в создании русского научного языка.

Если  попытаться нарисовать портрет России времен Екатерины II, то Просвещение  послужит рамой, в лучшем случае - фоном. Идеи Просвещения, усвоенные крайне непрочно чрезвычайно малой частью россиян, исказились под влиянием российской действительности. Тем не менее, в  следующем, 19 столетии просвещенное российское общество все сильнее и сильнее  станет поворачивать ход истории  страны на свой лад.

3. Наиболее известные просветители

3.1 Россия: Радищев

Философские воззрения Радищева несут на себе следы влияния различных направлений  европейской мысли его времени. Он руководствовался принципом реальности и материальности (телесности) мира, утверждая, что "бытие вещей независимо от силы познания о них и существует по себе". Согласно его гносеологическим воззрениям, "основанием всего естественного  познания является опыт". При этом чувственный опыт, будучи главным  источником познания, находится в  единстве с "опытом разумным". В  мире, в котором нет ничего "опричь телесности", свое место занимает и человек, существо столь же телесное, как и вся природа. У человека особая роль, он, по Радищеву, представляет собой высшее проявление телесности, но в то же время неразрывно связан с животным и растительным миром. "Мы не унижаем человека, - утверждал  Радищев, - находя сходственности в его сложении с другими тварями, показывая, что он в существенности следует одинаковым с ним законам. И как иначе-то, быть может? Не веществен ли он?" Принципиальным отличием человека от прочих живых существ является наличие у него разума, благодаря которому тот "имеет силу о вещах сведому". Но еще более важное отличие заключается в способности человека к моральным действиям и оценкам. "Человек - единственное существо на земле, ведающее худое, злое", "особое свойство человека - беспредельная возможность как совершенствоваться, так и развращаться". Как моралист Радищев не принимал моральную концепцию "разумного эгоизма", считая, что отнюдь не "себялюбие" является источником нравственного чувства: "человек есть существо сочувствующее". Будучи сторонником идеи "естественного права" и всегда отстаивая представления о естественной природе человека ("в человеке никогда не иссякают права природы"), Радищев в то же время не разделял намеченное Руссо противопоставление общества и природы, культурного и природного начал в человеке. Для него общественное бытие человека столь же естественно, как и природное. По сути дела, между ними нет никакой принципиальной границы: "Природа, люди и вещи суть воспитатели человека; климат, местное положение, правление, обстоятельства суть воспитатели народов". Критикуя социальные пороки российской действительности, Радищев защищал идеал нормального "естественного" жизнеустройства, видя в царящей в обществе несправедливости в буквальном смысле социальное заболевание. Такого рода "болезни" он находил не только в России. Так, оценивая положение дел в рабовладельческих США, он писал, что "сто гордых граждан утопают в роскоши, а тысячи не имеют надежного пропитания, ни собственного от зноя и мрака у крова". В трактате "О человеке, о его смертности и бессмертии Радищев, рассматривая проблемы метафизические, остался верен своему натуралистическому гуманизму, признавая неразрывность связи природного и духовного начал в человеке, единство тела и души: "Не с телом ли растет душа, не с ним ли мужает и крепится, не с ним ли вянет и тупеет?". Одновременно он не без сочувствия цитировал мыслителей, признававших бессмертие души (И.Гердера, М.Мендельсона и др.). Позиция Радищева - это позиция не атеиста, а скорее агностика, что вполне отвечало общим принципам его мировоззрения, уже достаточно секуляризованного, ориентированного на "естественность" миропорядка, но чуждого богоборчеству и нигилизму.

3.2 Россия: Новиков

Одной из важнейших задач Новиков считал борьбу против преклонения дворянства перед иностранщиной, за национальные основы русской культуры. Одновременно с сатирическими журналами он выпустил ряд исторических изданий. Среди них книга "Опыт исторического словаря о российских писателей", а также "Древняя Российская Вивлиофика…" - издававшиеся ежемесячно памятники русской истории, и другие издания исторических материалов. Он первым создал "Скифскую историю".

Новиков сознавал необходимость в издании  исторических памятников палеографической точности, свода разноречий, составления  алфавитных указателей и т. п., иногда прилагал эти приемы при использовании  несколькими списками. Материал для  своих изданий памятников старины  Новиков черпал из древлехранилищ частных, церковных, а также государственных, доступ, который был разрешен императрицей в 1773 г. Новиков сам составил себе собрание рукописей исторического  содержания. Много материалов доставляли ему Миллер, князь Щербатов, Бантыш-Каменский и другие, также Екатерина II, поддержавшая издание "Вивлиофики" щедрыми субсидиями.

3.3 Франция: Вольтер

3.3.1 Литературное творчество: Драматургия

Продолжая культивировать аристократические  жанры поэзии -- послания, галантную лирику, оду и т. д., Вольтер в области драматической поэзии был последним крупным представителем классической трагедии, сам он написал 28 трагедий. Среди них главнейшие: "Цезарь", "Семирамида", "Спасённый Рим", "Китайская сирота". Однако в обстановке угасания аристократической культуры трансформировалась неизбежно и классическая трагедия. В её прежнюю рационалистическую холодность врывались всё в большем изобилии нотки чувствительности, её прежняя скульптурная чёткость сменялась романтической живописностью. В репертуар античных фигур вторгались всё решительнее экзотические персонажи -- средневековые рыцари, китайцы, скифы, гебры и тому подобное. Долгое время, не желая мириться с восшествием новой драмы -- как формы "гибридной", Вольтер кончил тем, что и сам стал защищать приём смешения трагического и комического, считая это смешение законной чертой лишь "высокой комедии" и отвергая как "нехудожественный жанр" "слезливую драму", где только "слёзы". Долгое время, противодействуя вторжению на сцену плебеев-героев, Вольтер, под напором буржуазной драмы, сдал и эту свою позицию, широко открывая двери драмы "для всех сословий и всех званий" и формулируя по существу программу демократического театра; "чтобы легче внушить людям доблесть, необходимую обществу, автор выбрал героев из низшего класса. Он не побоялся вывести на сцену садовника, молодую девушку, помогающую отцу в сельских работах, простого солдата. Такие герои, стоящие ближе других к природе, говорящие простым языком, произведут более сильное впечатление и скорее достигнут цели, чем влюблённые принцы и мучимые страстью принцессы. Достаточно театры гремели трагическими приключениями, возможными только среди монархов и совершенно бесполезными для остальных людей". К типу таких буржуазных пьес можно отнести "Право сеньора", "Нанина", "Расточитель" и др.

3.3.3 Литературное творчество: Поэзия

Вольтер начал в стиле классической эпопеи, которая, как и классическая трагедия, под его рукой преображалась: вместо вымышленного героя взят реальный, вместо фантастических войн -- на самом  деле бывшая, вместо богов -- аллегорические образы -- понятия: любви, ревности, фанатизма. Продолжая стиль героической эпопеи в "Поэме о битве при Фонтенуа", прославляющей победу Людовика XV, Вольтер затем в "Орлеанской девственнице" (La Pucelle d'Orleans), едко и скабрёзно высмеивающей весь средневековый мир феодально-клерикальной Франции, снижает героическую поэму до героического фарса и переходит постепенно, под влиянием Поупа, от героической поэмы к поэме дидактической, к "рассуждению в стихах" (discours en vers), к изложению в форме поэмы своей моральной и общественной философии ("Письмо о философии Ньютона", "Рассуждение в стихах о человеке", "Естественный закон", "Поэма о лиссабонской катастрофе").

3.4 Германия: Гете

Первым  значительным произведением Гёте этой новой поры является "Гёц фон Берлихинген" -- драма, произведшая на современников огромное впечатление. Она выдвигает Гёте в первые ряды немецкой литературы, ставит его во главе писателей периода "Бури и натиска". Своеобразие этого произведения, написанного прозой в манере исторических хроник Шекспира, не столько в том, что оно реабилитирует национальную старину, драматизируя историю рыцаря XVI в., а, сколько в том, что эта драма, возникая за пределами литературы рококо¹⁴, вступает также в противоречие с литературой Просвещения, наиболее влиятельным доселе течением культуры. Образ борца за социальную справедливость -- типичной образ литературы Просвещения -- получает у Гёте необычную интерпретацию. Рыцарь Гёц фон Берлихинген, печалящийся о положении дел в стране, возглавляет крестьянское восстание; когда же последнее принимает острые формы, отходит от него, проклиная переросшее его движение. Установленный правопорядок торжествует: пред ним равно бессильны революционное движение масс, истолкованное в драме как развязанный хаос, и личность, пытающаяся противопоставить ему "своеволие". Гёц находит свободу не в мире людей, но в смерти, в слиянии "с матерью-природой". Значение символа имеет заключительная сцена пьесы: Гёц выходит из темницы в сад, видит безграничное небо, его окружает оживающая природа: "Господь всемогущий, как хорошо под твоим небом, как хороша свобода! Деревья распускают почки, весь мир исполнен упований. Прощайте, дорогие! Корни мои подрублены, силы меня оставляют". Последние слова Гёте -- "О, какой небесный воздух! Свобода, свобода!".

Заключение

В общем, исторической границей европейского Просвещения  становятся 1780-1790-е гг. В эпоху  английской промышленной революции  на смену публицистам и идеологам  в культуру пришли инженеры и предприниматели. Великая французская революция  разрушила исторический оптимизм Просвещения. Немецкая литературно философская  революция пересмотрела статус разума.

Интеллектуальное  наследие Просвещение было скорее идеологией, чем философией, и поэтому оно  быстро вытесняется немецкой классической философией и романтизмом, получив  от них эпитет "плоского рационализма". Однако Просвещение находит союзников  в лице позитивистов 2-й половины 19 века и обретает "второе дыхание" в 20 веке, воспринимаясь, иногда как  альтернатива и противоядие в  борьбе с тоталитаризмом.

Но это  совсем другая история.

Список  использованной литературы

Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия, 2009 г.

Б. И. Краснобаев "Очерки истории русской культуры" М., 1987г.

В.О. Ключевский "Исторические портреты", 1990 г.

Энциклопедия "Википедия"