Окказионализмы в творчестве Б. Л. Пастернака

         Убедимся в этом на примере стихотворения.  

         Кузнечик

         Крылышкуя золотописьмом 

         Тончайших жил,  

         Кузнечик в кузов  пуза уложил

         Прибрежных много  трав и вер.

           - Пинь, пинь, пинь! – тарарахнул зинзивер.

         О, либедиво!....

         О, озари!  

               Автор счел нужным указать  в сноске значения слов: вер – камыш, зинзивер – маленькая птичка, живущая у реки.

         Активно образуются окказионализмы, в которых используются производящие основы иной семантической  группы, чем это диктуют правила  действия словообразовательного типа. Например, поэт Вл. Бахнов называет иронический  цикл стихов, посвященных лопухам, «Лопухиада». Имена существительные с суффиксом – иад(а), обозначающие совокупность чего – либо (это значение сохраняется в окказионализме), образуются от основ иной семантики: от географических названий и имен собственных. Сравним ряд таких названий: «Россиада» - поэма Хераскова, «Сибириада» - название кинофильма.

         Существительное с  приставкой пра-, обозначающей первоначальность, изначальность чего-либо, производят имена существительные, обозначающие разного рода научно-исторические понятия: прародина, праязык, праславяне. Употребление слова пра- телефоны, нарушающего сочетаемость приставки пра-, в стихотворении Р.Рождественского «Ретро» создает яркий образ древнего предмета:

                                                Что за изгибы моды?

                                                 Время 

                                                          сошло с ума: 

                                                 бабушкины комоды 

                                                 в блочные 

                                                 лезут

                                                 дома!

                                                 Вещи 

                                                 нездешней формы 

                                                 люстры,

                                                шкатулки,

                                                бра. 

                                                Медные 

                                                            пра – телефоны,

                                                чайники 

                                                            тоже «пра».

         Примером окказионализма, образованного по конкретному образцу, может быть наречие вполноги, созданное по образцу наречий вполглаза, вполголоса, вполуха, обозначающих неполноту признака. Например, у А. Коваленкова:  
 

          У всякой неполноты 

                     Пределы свои и традиции:

                        Балерины танцуют вполноги

         на репетиции …     

           

         Особое пристрастие  к словотворчеству испытывают писатели-фантасты, так как перед автором встает задача дать имя предмету, явлению, которого нет еще в действительности, но рождение которого прогнозируется. Так появляются слова, обозначающие летательные аппараты автодактиль, электробус, астроплан, олдсмобиль, ракетоид, стратоплан, элмобиль и т.п., новые науки астрогеография, абиссология, новые профессии агронавты, энергосиммилятор, новые игры бойк, статисбол, фантастические животные бородавчатники, варавусы и т.п. Окказионализмы возникают и тогда, когда получает активность непродуктивный элемент языка. Таков, например, заимствованный непродуктивный суффикс  - есс  - (а), встречающийся в словах принцесса, баронесса и т.п.

         Как уже было сказано  выше, широко используется этот прием  в юмористических и сатирических произведениях. Достаточно, например,  раскрыть любой номер журнала  «Крокодил».  В нем индивидуально – авторские неологизмы употребляются с художественной целью, и их функции обусловлены сатирико – юмористической направленностью журнала: банеединица, скверно – модельная обувь, радиопирог, новобрючины, вдолгожитель, шито – крытый рынок, показательно неприкасательный мирок, царегороховские строения, покупателеотталкивающий товари т.п.  
 
 
 
 
 

         Своеобразие творчества Б.Л. Пастернака 

         С первых своих шагов  в поэзии Борис Пастернак обнаружил  особый почерк, особый строй художественных средств и приемов. К стихам Пастернака читателю надо было привыкать, надо было вживаться.

         Вот как характеризует его творчество Д.С. Лихачев:

         «… для поэзии Пастернака характерна непроизвольность ассоциаций, образов, рожденных иногда простым созвучьем, иногда рифмой, иногда случайным поводом. Случайность в поэзии Пастернака становится почти законом. Его поэзия стремится к тому, чтобы усилить все формы поэтического воздействия -  усилить их гиперболизацией чувств, ассоциаций, метафорического языка, образной системы самой динамики явлений и изображения. Его поэтическая система экспрессионистична.

               Входя в традицию, жадно впитывая в себя образы Пушкина, Достоевского, Блока и многих других, он постоянно уходит от всякой литературщины  и преследовавшей его манерности, характерной для эпохи десятых и двадцатых годов. К простоте он стремился и от простоты убегал помимо своей воли – по воле эпохи.

         Вот что пишет  Пастернак:  

         Есть в опыте  больших поэтов

         Черты естественности той,

         Что невозможно, их изведав,

         Не кончить полной немотой.  

         В родстве со всем, что есть,  уверясь 

         И знаясь с будущим  в быту,

         Нельзя не впасть к концу, как в ересь,

         В неслыханную простоту.  

         Но мы пощажены не будем.

         Когда ее не утаим,

         Она всего нужнее людям,

         Но сложное понятней им.   

               Почему же «сложное понятней»? Под сложностью Пастернак понимает всякую вторичность в поэзии: всякого рода «поэтизмы», поэтические трафареты, привычные, ассоциирующиеся с поэтичностью темы, образы, избитые ходы стихотворного выражения. Эта «сложность» не заставляет думать, вникать, воспринимать по-новому мир. Тогда как простота неслыханна, она открывает мир заново, раскрывает его по-новому.   Его стиль вырабатывался под влиянием живописи, музыки, традиций русской и мировой поэзии, и по существу он остается одним и тем же. Все изменения происходят в пределах одного стиля».  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

         Окказионализмы  в творчестве Б. Пастернака 

         Борьба Пастернака за «неслыханную простоту» поэтического языка была борьбой не за его понятность, а за его первозданность, первородность  – отсутствие поэтической вторичности, примитивной традиционности, «поэтичности», шаблонности.  Одним из средств такой борьбы было использование окказиональных слов.

         Все окказиональные единицы мы разделили по частеречной  принадлежности на следующие группы:

         1. Субстантивная группа. В нее вошли имена существительные в количестве 30 единиц.

         2. Адъективная группа, которая включает имена прилагательные в количестве 25 единиц.

         3. Вербиальная группа, представленная 35 глаголами. В эту же группу нами включены причастные и деепричастные глагольные формы.

         4. Адвербиальная группа. В нее вошли наречия в количестве 10 единиц.

         Из приведенного соотношения видно, что неузуальная  лексика в основном представлена глаголами, именами существительными и прилагательными.

         Рассмотрим специфику  образования этих групп.

         Среди способов образования окказиональных субстантивов у Пастернака преобладает морфологический (аффиксальный), внутри которого можно выделить суффиксальный способ словообразования, когда словообразовательное значение выражается с помощью суффиксов.

         Следует отметить нулевую суффиксацию, которая встречается у Пастернака при образовании субстантивов от глагольных форм (надсад, недомер). В текстах  поэта встречаем такие форманты: -тель- (уплотнителей), -к- (подсласткой, побежка, перебежка), -j- (вероятья).

         Кроме названных, поэт использует слова-окказионализмы, образованные  приставочно – суффиксальным способом: предгрозье (пред- + -j-).

         Пастернак использует и безаффиксные способы, представленные приемами сложение основ (головотяп), сложение основ плюс суффиксация (полиогласья, самосверганья, сладкогласца ).

           Окказионализмы у Пастернака представляют своеобразный смыслообразующий центр, неузуалы  являются одной из самых экспрессивных черт его лексики. Рассмотрим несколько примеров.

         Субстантивы недомер и надсад являются безаффиксными образованиями на основе глаголов недомерить и надсаживать.

         Существительное недомер имеет значение какой-то неоконченности, незавершенности, и у  Пастернака это слово приобретает отрицательную оценочную сему: «И мерил я полуторною мерой / Судьбы и жизни нашей недомер…». Существительное надсад, образованное аналогичным способом, передает стихийный лирический напор, порывистость, динамичность: «Ревет фагот, гудит набат. / На даче спят под шум без плоти, / Под ровный шум на ровной ноте, / Под ветра яростный надсад», но в то же время стихотворению присуще некая музыкальность, что достигается использованием аллитераций. Первое четверостишие инструментовано на звуках [т], [д], [р], с опорой на гласные а, о, у.

           Интересен окказионализм   отцединкой: «Вы к былям звали собеседника, / К волне до вас прошедших дней, / Чтобы последнею отцединкой / Последней капли кануть в ней» («На пароходе»). Фраза «последнею отцединкой последней капли» означает отдаться до конца, без остатка волнам жизни.

           В адъективной группе также можно выделить суффиксальные способы образования слов: - лив– (бранчливая), -н- (непрорубную), -ин- (мурлыкина),-аст-(глыбастые), префиксальные: под- (подветренном), сложение с аббревиацией (агитпрофсожеский),  сложение основ (общелягушачью, светоносного, шестисердый, островерхих), сложение основ  с одновременной суффиксацией (столиственное, костоломных).

         Обратимся непосредственно  к поэзии Пастернака: «Этой ночью  за парком знобило трясину. / Только солнце взошло, и опять – наутек. / Колокольчик не пьет костоломных росинок, / На березах несмытый лиловый отек» («Нескучный сад») и «Летами тишь гробовая / Стояла, и поле отхлебывало / Из черных котлов, забываясь, / Лапшу светоносного облака» («Баллада»). Прилагательные костоломных, светоносного, образованные сложением основ и одновременной суффиксацией, дают возможность заменить целую фразу одним словом, которое наиболее полно характеризует обозначаемое явление  и вызывает у читателя ряд ассоциаций, а значит, делает поэтическую речь выразительнее и многозначительнее.

         Иногда поэт придумывает  новые прилагательные по аналогии с  уже существующими, но вновь созданные  окказионализмы помогают ярче передать чувства лирического героя: «Чтобы знал, как балки брус / По-над лбом проволоку, / Что в глаза твои упрусь, / В непрорубную тоску». Новообразование непрорубную ассоциируется с прилагательным непробудную. Семантическое значение этих слов заключается в том, что непробудную тоску можно преодолеть, разбудив, пробудив душу героини, а с непрорубной тоской нельзя справиться даже с помощью какого-то орудия.