Масонская литература

 
Масонская литература

1

   В русской литературе XVIII в. участвовали  многие выдающиеся писатели — члены  масонских лож: И. П. Елагин, А. П. Сумароков, М. М. Херасков, В. И. Лукин, В. И. Майков, Н. И. Новиков, Н. М. Карамзин, И. В. Лопухин, М. М. Щербатов, И. Н. Болтин, М. И. Веревкин; профессора: Маттеи, Чеботарев, П. И. Страхов и др. Даже Радищев был членом ложи «Урания». Один этот кратчайший перечень удостоверяет, что в масонство включались писатели самых разнообразных видов творчества. Здесь и поэты, и романисты, и драматурги, и публицисты, и критики, и журналисты, и историки, и юристы. Их участие в литературе растягивается на долгие годы, на десятилетия, — на целых полвека: от пятидесятых годов до девяностых включительно. Писатели-масоны нередко имели долгий литературный стаж, испытывали сложную эволюцию, и выделить из нее специфически масонское трудно или прямо невозможно. Бывали писатели, случайно попадавшие в масонскую ложу, бывали и такие, которые к масонству формально не принадлежали, но по существу были родственны масонскому мировоззрению. Само это мировоззрение не было целостным и неподвижным. Оно эволюционировало и имело сложную филиацию идей.

   Тем не менее, в литературном масонстве  есть известное своеобразие, которое  позволяет в сложном и противоречивом литературном движении XVIII в. выделить характерные черты многолюдной группы писателей-масонов и осмыслить эти черты в их единстве.

   Поэтому в задачу настоящего обзора входит рассмотрение тех фактов масонской  публицистики и масонского художественного  творчества, которые придают им на фоне общерусской литературы второй половины XVIII в. черты своеобразия, хотя и не резко выраженного, но во всяком случае, отличающего литературную продукцию масонства.

   Если  характерной чертой русской литературы XVIII в. в целом является ее гражданственность, ее политическое звучание, ее патриотизм, то для масонской литературной продукции более типична проблематика индивидуально-этическая, с большим или меньшим отрывом от общенародных интересов того или иного момента, с уходом в вопросы религии и морали, взятых вне конкретных условий данного этапа развития русской жизни. Конечно, это не значит, что масонская литература вырастала независимо от социальной обстановки, от исторических событий второй половины XVIII в.; напротив, масонская литература как раз была реакцией на эти события — русские и зарубежные, — но реакцией своеобразной.

52

   Эта первая особенность масонской литературы определяет и вторую черту настоящего обзора — его сжатые тематические границы, оставляющие за пределами рассмотрения те стороны литературной деятельности писателей-масонов, которые вливаются в общенациональную русскую литературу, с ее широкими постановками вопросов государственной, социально-политической и культурной жизни народа.

   Масонские ложи появились в России вскоре вслед за распространением масонства на Западе. На Западе выделение масонства как религиозно-общественной организации из-под власти церковной дисциплины было связано с развитием деизма, — и в России масонство тоже связано с деистическими движениями. Видоизменением деизма на Западе было вольтерьянство — и в России вольтерьянство было связано с развитием масонства. На Западе получил распространение руссоизм — он отобразился и в русском масонстве, в особом варианте. Мощное развитие материализма, создавшего и у нас своих приверженцев, вызвало на Западе сопротивление в форме растущего мистицизма, в форме влияния Сен-Мартена, — мистицизм отобразился и в России. Французская буржуазная революция вызвала на Западе яростное сопротивление своему победоносному движению; в реакционной среде возникла своя обширная контрреволюционная публицистика, — она откликнулась и в русской масонской среде аналогичной антиреволюционной литературой.

   Тесная  связь с западными движениями бросается в глаза при изучении истории русского масонства.

   Но  не менее тесна его связь и  с русской жизнью.

   Политические  движения в русском дворянстве при  Елизавете отобразились и на политической ориентации масонства, в составе  коего были и Елагин, и Сумароков. При Екатерине II крупнейшие политики, такие как братья Панины и другие вельможи, бывали членами масонских лож. В антагонизме с политикой императрицы масоны ориентировались на наследника престола Павла Петровича, поддержавшего масонов, когда он сам стал императором. Социальная принадлежность русского масонства к дворянству явилась доминантой и в формировании масонского мировоззрения, и в литературном творчестве, и в практической деятельности масонских организаций.

2

   Возникнув в начале XVIII в. в Англии, масонские  организации необыкновенно быстро распространились по всей Европе и в Соединенных Штатах Америки, просуществовали в течение всего XIX в., не исчезли и в XX в. За два века существования масонство испытало бесчисленные трансформации — в разных странах, в разных эпохах, в разных общественных кругах, в разных сочетаниях идеологических элементов, в разных организационных формах и целевых заданиях.

   Организационные формы масонства в XVIII в. были необычайно разнообразны и сложны. На западе мирно  сосуществовали или воинствовали между собою или друг друга сменяли: английские ложи, шведская система, тамплиерство, система Цинненфорда, «Новый Израиль», розенкрейцерство, иллюминатство. В России воспроизводились все эти системы, но возникали и местные своеобразия — елагинская система, система Мелиссино, рейхелевские ложи, московские мартинисты. Внутри той или иной системы существовала своя иерархия групп и ячеек: отдельные «ложи», группы лож, объединяемых в «провинцию», центральное управление всей

53

системы. Внутри отдельной организации или группы организаций — особая иерархия членов и должностей: ученик, товарищ, мастер, ритор, гроссмейстер и др. Взаимоотношения отдельных лож между собою, групп лож с центральным управлением регулировались изобильными постановлениями, актами, уставами и пр. Масонские организации были полуконспиративными или вовсе тайными. Поэтому многое в печатных и письменных документах не договаривалось или излагалось иносказательно. При разнообразии «систем», при многолюдности состава членов, при постоянном международном общении, в условиях тайных и полутайных организаций, при соперничестве или вражде «систем» и групп, — легко появлялись в масонской среде самозванцы и авантюристы, вроде Калиостро, Сен-Жермена, или честолюбцы и карьеристы, и это спутывало тогдашние отношения и позднейшие исследования масонства.

   Масонство на Западе возникло в составе общего социально-политического и культурного  движения XVIII в. На нем сказалось  влияние неуклонного развития европейской  буржуазии, буржуазной культуры, науки и философии. В Англии в XVII в. и еще сильнее в XVIII в., сложился деизм как религиозно-философское учение передовой буржуазии в ее борьбе с феодальным миром. Выдвигая права разума и научного исследования, деизм направил свою критику на так называемые «положительные религии», как христианство, иудейство, ислам — с их догматикой, с их кастовой церковностью, с обрядностью, суеверием, своекорыстием клира. Деизм отвергал «откровение», чудеса, «божественное провидение», вмешательство божества в действие законов природы, хотя и признавал бытие бога как создателя мира. Отвергая авторитет церкви, противопоставляя ему авторитет разума, деизм проповедывал веротерпимость, свободу личности. Здесь философский деизм тесно сочетался с буржуазным либерализмом одновременно развивавшимся в Англии. В противовес христианству деизм выдвигал «естественную религию» и хотел обосновать ее на разуме. В 1794 г. Робеспьер пытался превратить деизм в государственную религию, провозгласив культ Верховного существа. Деистами были и Вольтер, и Руссо.

   На  протяжении десятилетий в разных странах деизм не оставался единым. В нем были различные течения  — от крайнего левого, близкого к  осознанному атеизму и материализму, до правого, где еще сберегался христианизм, вера в бога — разумного творца законов природы. Объединяла всех деистов критика обрядностей, суеверий, корыстности духовенства, насилий церкви над совестью, религиозного обскурантизма.

   Именно  умеренный деизм повлиял на религиозно-философские  воззрения масонства. Отклики деистической критики религиозных суеверий, своекорыстия церковников и т. д. будут слышаться не только в западном, но и в российском масонстве на протяжении всего XVIII в.

   Как и деизм, масонство возникло и  впервые определилось в среде  английской либеральной буржуазии, которая после переворота 1688 г. продолжала бороться против феодальной аристократии и католической церкви. Образование первой масонской ложи в Лондоне относится к 1717 г., а первый кодекс масонских статутов («Книга уставов») был опубликован в 1723 г. и стал потом, в переводах и переработках, основным конституционным документом для масонских лож и их объединений. Уже в «Книге уставов» сказалась умеренность масонства: масон «не может стать ни бессмысленным атеистом, ни лишенным нравственности нечестивцем». Первые ложи были по своему составу буржуазными; в них входили

54

купцы, ремесленники, интеллигенты. Христианский характер масонства не был резко  подчеркнут: членами лож бывали и  евреи.

   Но  буржуазия еще была недостаточно сильна. Учитывая соотношение социальных сил, раннее английское масонство скоро пошло на уступки. «Гроссмейстерами» масонских лож постепенно стали избираться герцоги, графы, лорды. Эта аристократизация масонского руководства, а за нею и ослабление религиозного свободомыслия стали еще углубляться, когда масонство — необычайно быстро — начало распространяться на континенте. В большинстве стран «великим мастером» мог быть только дворянин. «Гроссмейстерами» французских лож являлись принцы крови. В первой немецкой ложе состоял кронпринц, будущий прусский король Фридрих II. Деистические тенденции потухали, усиливался христианский дух; в Польше, Голландии и Франции воспрещалось принимать в ложи евреев. В ложах с преобладанием аристократов усиливается пышность ритуала, растет сложность иерархии, «степеней», иногда до чудовищных размеров: до 99 степеней. Вот перечень должностных лиц «директории» Великой национальной ложи шведской системы (в России, в 70-х годах XVIII в.): великий префект, канцлер, вице-канцлер, прелат Петербургского капитула, начальник нововступающих, великий хранитель, декан, прокуратор, два великих инспектора храма, великий казнохранитель, великий милостынесобиратель, великий герольд. Аристократизация руководства резко противопоставляла его рядовому масонству. Князь Гагарин, став великим префектом капитула, принял на себя «должность охранения втайне от масонской толпы учреждения капитула».

   На  континенте прогрессивные тенденции  английского масонства встретили  поддержку у французских последователей деизма, у Вольтера, Дидро. Оба они числились в масонских ложах. У Вольтера, в его борьбе против феодально-церковного старого порядка, нашлось немало сближений с масонской публицистикой. Членами масонских лож были Лессинг, Гете, Моцарт, Гайдн, позднее Фихте.