Шора Бекмурзович Ногмов

 

РЕФЕРАТ

на тему:

Шора Бекмурзович Ногмов

 

 

 

 

 

 

 

Выполнила:

студентка __ курса

_________________

 

 

 

Нальчик - 2013

Шора Бекмурзович Ногмов

Шора Бекмурзович Ногмов (кабард.-черк. Нэгумэ Шорэ Бэчмырзэ и къуэ; 1794, Пятигорск — 1844, Санкт-Петербург) — кабардинский общественный деятель, историк, филолог, поэт.

Имя при рождении: кабард.-черк. Нэгумэ Шорэ Бэчмырзэ и къуэ

Род деятельности: общественный деятель, военный, филолог, историк.

Дата рождения: 5 октября 1794

Место рождения:  Пятигорск

Дата смерти:  1844 год

Место смерти:   Санкт-Петербург

Дети: сын: Ерустан Шора-Бекмурзин Ногмов (1827–1904)

 

В 1828 году Ногмов направлен в крепость Нальчик, где он преподает русский и турецкий языки. С 1830 по 1835 годы, он служит в кавказско-горском полуэскадроне в Петербурге. Участвуя в польском походе был произведён в корнеты. В это же время, в первой половине 1830-х, Ногмов приступает к работе над грамматикой кабардинского языка. Также в столице Ногмов встречается с известным французским ученым-востоковедом, членом-корреспондентом Российской академии наук, профессором Шармуа, заведовавшим кафедрой персидского языка в Петербургском университете. Занятия с Ногмовым вызвали у него большой интерес к кабардинскому языку, поэтому, возвращаясь в 1835 году во Францию, он взял один экземпляр рукописи Ногмова, чтобы издать её в Париже.

В 1836 году Ногмова, в чине поручика, переводят в Отдельный кавказский корпус, который дислоцировался в Тифлисе. Здесь он знакомится с академиком А. Шегреном, который становится его научным консультантом в области лингвистики. В 1838 году Ногмов назначается на должность секретаря Кабардинского Временного суда. Исполняя свои обязанности, он продолжает заниматься проблемами просвещения народа, разработкой грамматики родного языка. В этот период он составляет «Кабардино-русского словарь» и намеревался открыть в Нальчике училище с преподаванием на кабардинском языке.

Во время работы в должности  секретаря Кабардинского Временного суда, Ногмов старался внедрить в хозяйственно-экономическую деятельность региона передовые технологии и методы. Поддерживал возможность получения профессионального образования, обучения ремёслам, введение новых сельскохозяйственных культур; принимал активное участие в подборе кандидатов в петербургские военные заведения, в конвой царя — Кавказско-горский полуэскадрон. В 1840 году Ногмов завершает свой труд — «На­чальные правила адыхейской грамматики». Это была первая в истории адыгов разработка грамматики их родного языка. Немного позже Ногмов завершает «Кабардино-русский словарь», вобравший более четырёх тысяч слов, и «Историю адыхейского народа».

В 1844 году, подготовив к изданию  свои труды, Ногмов прибыл в Петербург для их обсуждения в Российской академии наук. Но, не успев сделать этого, скоропостижно скончался.

Личность автора следующей  за сим монографии так интересна, что мы считаем необходимым предпослать  ей несколько биографических о нем  сведений, которые собраны частью из устных рассказов лиц, заслуживающих  в этом отношении полного доверия, частью же из кое-каких печатных указаний и официальных легочников — из последних преимущественно.

Шора Бекмурзин Ногмов родился в бывшем ауле Ногмова, на р. Джуце, близ Пятигорска, и, как должно полагать, в 1801 году. Прадед его был природный абадзех и во второй половине прошлого столетия выселился в Кабарду, где потомки его ныне считаются в разряде кабардинских узденей 2-й степени. Какие именно обстоятельства вынудили и сопровождали это выселение — неизвестно, ничего также не известно и о предках Шора Ногмова. Да и самые сведения о жизни автора предлагаемой статьи касаются более внешних сторон его жизни, что по необходимости обусловливается свойством тех источников, какие мы имели под рукой. Для характеристики его внутреннего развития, к сожалению, у нас не было никаких данных. А такая характеристика представила бы живой интерес, как и все, касающееся внутреннего мира и нравственных качеств человека, который вправе быть назван передовым, особливо в той среде, в какой назначено ему было судьбой родиться и жить II; среда же эта недалеко ушла от полудикого состояния в первой половине текущего столетия, да и теперь находится на той же ступени развития.

Сын небогатого отца, Шора Ногмов с юных лет выказывал особенное влечение к книгам; эта-то наклонность, по мере своего развития, впоследствии и выдвинула его из ряда соплеменников. На 18-м году он уже основательно знал арабский язык, которому  выучился в земле кумыков и, как должно думать, в дер. Андреевой, где он жил несколько лет. Кроме языков арабского и своего природного; он хорошо знал турецкий и персидский. По возвращении от кумыков, Шора Ногмов сделался муллою в своем ауле. Но звание это не соответствовало врожденным его наклонностям; и потому он вскоре от него отказался. На 25-м году Шора Ногмов пожелал изучить русский язык, и с этой целью явился к командиру 1-го Волгского казачьего полка, подполковнику Лучкину, с просьбой поместить его в полковую канцелярию. Здесь он пробыл около трех или четырех лет, в течение которых успел до того усвоить себе русский язык, что в 1828 году был прикомандирован для обучения содержавшихся в кр. Нальчике аманатов из разных горских племен русскому и турецкому языкам. Обязанность эту он выполнял с необыкновенным усердием и успехом.

Но служба Шора Ногмова началась собственно с 1818 года, при командовавшем на Кавказской линии генерал-майоре Дельпоццо. В том же 1818 и последующих 1819 и 1822 годах он состоял в распоряжении командовавшего второю частью кордона правого фланга полковника Победнова, исполняя разные поручения с отличным усердием и аккуратностью. Когда же в 1822 году, при начальнике Кавказской линии генерал-майоре Стале, в Кабарде вспыхнуло всеобщее возмущение, тогда Шора Ногмов принимал деятельное участие в разных походах и несколько раз был секретно посылаем на Минеральные Воды для собрания сведений о сборище неприятеля. При исполнении одного из таких поручений, в августе 1822 года, на возвратном пути из Пятигорска, на р. Кумлыке, не доезжая р. Малки, он был встречен восемью хищниками и в схватке с ними ранен шашкою в ногу и контужен пулею в бок. Несмотря на всю опасность своего положения, он успел отбиться от них и в целости доставил в отряд все вверенные ему бумаги.

В последующие затем годы Шора Ногмов нередко оказывал русскому правительству довольно важные услуги, засвидетельствованные самим генералом Сталем. В 1825, 26 и 27 годах, как видно из выданных ему аттестатов от кисловодского коменданта генерал-майора Энгельгардта и командира кордона и казачьего полка подполковника Грекова, особенно рекомендуется неизменная преданность Шора Ногмова к русскому правительству и хорошие познания его в русском и восточных языках, усердие при исполнении возлагаемых на него поручений, а в особенности при командировке его для водворения спокойствия между кабардинскими узденями и их подвластными. Не менее благоприятны отзывы о нем управы колонии шотландцев. Наконец, с 1828 года, как я упомянул выше, Шора Ногмов был прикомандирован генералом [52] Эмануелем для обучения в Нальчике аманатов, что и продолжалось до конца 1829 года. С этого времени служба Шора Ногмова собственно на Кавказе прекратилась.

В 1830 году, уехав в Петербург, он поступил оруженосцем лейб-гвардии  в Кавказско-горский полуэскадрон, с которым в начале декабря  того же года отправился из столицы  в конвое 1-го отделения императорской  квартиры, под командою штаб-ротмистра  Хан-Гирея, в Вильно. В январе следующего 1831 года он причислен к квартире гвардейского корпуса, в феврале, в числе прочих, перешел границу Царства Польского и с 29 апреля по 4 июня, под командою Хан-Гирея, состоял в отряде генерал-лейтенанта барона Остен-Сакена... С 16 июня по 4 июля он участвовал в преследовании отряда генерала Гелгуда до прусской границы, а 3 октября присоединился в Варшаве лейб-гвардии к Кавказскому полуэскадрону; затем в феврале 1832 года он возвратился в Петербург. За все эти походы и участие в сражениях Шора Ногмов получил знак военного ордена св. Георгия и знак за военные достоинства 5-й степени.

В декабре 1832 года Шора Ногмов был произведен в корнеты, а в 1834 году за отличное исполнение разных поручений награжден золотой медалью на анненской ленте, с надписью «За усердие», для ношения на шее.

Живя в Петербурге, Шора Ногмов не забывал и науки. Усердно занимаясь чтением книг и переводами с арабского языка на русский, он вместе с тем не покидал и дальнейшего изучения турецкого языка, в чем ему много содействовал один приезжий турок. Это продолжалось до мая 1835 года, когда Ногмов был перечислен в Отдельный Кавказский корпус, с чином поручика по кавалерии. Возобновив, таким образом, прерванную на Кавказе службу и поселившись в Тифлисе, он деятельностью своей не мог не обратить на себя и здесь внимания тогдашнего главноуправляющего генерал адъютанта барона Розена, который в вознаграждение его трудов подарил ему золотые часы в 500 руб. и 50 червонцев.

В 1836 году Шора Ногмов был отправлен для доставления в московскую клинику абадзехского старшины Али-Мурзы Лоова, лишившегося зрения, вследствие чего, по высочайшему повелению, ему надо было сделать там операцию. За исполнение этого поручения Шора Ногмов получил 100 червонцев, а в следующем 1837 году, по случаю приезда на Кавказ государя императора, награжден 700 руб. ассигнациями.

В 1838 году Шора Ногмов был назначен секретарем в Кабардинский временный суд. Должность эту он исправлял пять лет и [53] с увольнением от нее в 1843 году был произведен в штабс-капитаны.

В этот именно период времени  Шора Ногмов успел более основательно изучить и обогатить запас имевшихся у него преданий кабардинского народа и составить по ним историю адыхейского народа, которая ныне появляется в печати (Шора Ногмов написал еще грамматику кабардинского языка, переданную им покойному академику Шёгрену, который, рассмотрев этот труд, возвратил его в 1841 году, посоветовав автору переделать его и употребленную для выражения звуков кабардинского языка русскую азбуку заменить арабской).

Окончив этот труд в 1843 году, Шора Ногмов пожелал до напечатания подвергнуть его рассмотрению С.-Петербургской Академией наук, а потому просил ходатайства бывшего начальника Центра князя Эристова (впоследствии кутаисского генерал-губернатора) о доставлении ему средств к поездке в столицу и о назначении ему, на время пребывания о ней, необходимого содержания. По доведении о сем до сведения государя, последовало разрешение на отправление этого офицера в Петербург, с прикомандированием его лейб-гвардии к Кавказско -- горскому полуэскадрону и с производством ему со дня прибытия в столицу до возвращения на Кавказ содержания наравне с штаб-ротмистром упомянутого полуэскадрона. Но, к сожалению, Шора Ногмов не успел довершить начатое и вскоре по приезде в. Петербург был разбит параличем и там умер в июне 1844 года.

После Шора Ногмова осталось семейство, состоящее из жены, трех сыновей и дочери; в настоящее время оно живет в ауле Кармова (Сын Ногмова Ерустан при переиздании «Истории» в 1893 г. это предложение Берже изменил так: «Оно живет в ауле Ашабово на Малке в 25 — 28 верстах от г. Пятигорска». — Ред), на Малке, близ поста у Каменного моста. Старший сын, поручик Урустам Шора Бекмурзин Ногмов, воспитывался в Павловском кадетском корпусе, служил в гусарах, а теперь живет в своем ауле.

Вклад в историографию  адыгов

Примерно в 1838 году Ногмов написал книгу «История адыгейского народа», где впервые в истории адыгов была предпринята попытка научной систематизации сведений о самих адыгах. В этой книге он тщательно сопоставлял и анализировал имевшиейся исторические свидетельства (начиная с античных времён), а также сведения из адыгского фольклора. Некоторые его выводы, касательно принадлежности адыгам тех или иных этнонимов подверглись критике ещё в 19 веке. Например в 1867 году в статье «Очерки этнографии Кавказа» Е.Ковалевский объявил научно необоснованными выводы об этнонимах Анты и Джики (Джиги).

    Относимость к отдельным адыгским племенам этнонима Джики на настоящее время уже признано и редко кем оспаривается.

    Относительно  этнонима Анты в настоящее  время преобладает версия отождествляющая антов и славян, при этом выводы близкие к Ногомовской версии поддерживает меньшинство российских учёных.

 

Список использованной литературы

1. Нечаев С. Отрывки из путевых заметок о Юго-Восточной России. М.: Телеграф, 2006.

2.  Берже А. Предисловие // История адыхейского народа. Ногмов Шора Бекмурзин. Тифлис, 2007.

3.Тресков И. Светильник жизни. Этюды о Шоре Ногмове. Нальчик,1966; доп. изд. 2004.

4.  Хашхожева Р. Шора Ногмов // Адыгские просветители XIX — начала XX в. Нальчик, 2002. С. 16-24.

5.  Ш. Б. Ногмов: Сборник документации и статей к 100-летию со дня смерти. Нальчик, 2007.