Русская правда

Не являлось преступлением убийство ночного  вора (ст. 40), застигнутого на месте преступления, но при условии, что в момент убийства вор не был связан, и это убийство произошло до наступления рассвета. Не являлось преступлением по Русской  Правде и убийство холопа или рабыни (ст. 89). Закон расценивал это как  нанесение хозяину холопа имущественного ущерба и обязывал убийцу возместить хозяину урочную цену, а князю - 12 гривен продажи лишь в случае убийства холопа или рабыни без вины. Если же холопа или рабыню убивал сам  хозяин, то это преступлением не считалось, и виновный не платил не только урока, но и продажи.

Наиболее опасным  преступлением  по Пространной Правде считалось убийство в разбое без  всякой ссоры. За это преступление была установлена высшая мера наказания - поток и разграбление (ст. 7), Почти  таким же опасным преступлением  считалось убийство «княжа мужа»  в разбое, если конкретный убийца не установлен и община не ищет убийцу. Вира в 40 гривен изымалась за убийство свободных людей, приближенных ко двору, а также за убийство боярских и  младших княжеских слуг. Менее  опасным для господствующего  класса представлялось убийство других категорий, граждан, о чем свидетельствуют  размеры продажи, взимаемой в  пользу князя: за ремесленника и ремесленницу - 12 гривен (ст. 15), смерда и холопа - 5 гривен (ст. 16), рабы - 6 гривен. Более  позднее происхождение имеет  ст. 89, которая предусматривала за убийство холопа и раба 12 гривен продажи  князю.

Русская Правда посвящала довольно много внимания и другим преступлениям против личных прав. Так, Краткая Правда за отсечение  руки назначала штраф в 40 гривен, за побои до синяков и крови  допускала кровную месть, а в  случае невозможности мести - 3 гривны за обиду, и плату лекарю вносил преступник.

За преступления против чести Русская Правда предусматривала 12 гривен штрафа.

Таким образом, система преступлений и система  наказаний в Русской Правде свидетельствуют  о строгой охране законом феодальных отношений.

Отметим, что  смертная казнь не упоминается в  кодексе, хотя на практике она, несомненно, имела место. Умолчание можно  объяснить двумя обстоятельствами:

-         законодатель понимает смертную  казнь как продолжение кровной  мести, которую он стремится  устранить; 

-         влияние христианской церкви, выступавшей  против смертной казни в принципе.

Наказания в  Киевском государстве являлись средством  осуществления карательной деятельности в отношении классовых врагов и уголовных преступников. Лишь в  начальном периоде существования  Киевского государства кровная  месть была пережитком первобытнообщинного  строя. Месть заключалась к причинении зла противнику. Мера зла, причиняемая мстителем обидчику, не определялась ничем другим, кроме его произвола. Кровная месть не соответствовала интересам класса феодалов. Основные принципы феодального права требовали ее отмены и установления норм, по которым жизнь, здоровье и честь феода лов, как и их имущество, охранялись бы несравненно строже, нежели жизнь, здоровье и имущество другого свободного человека.[13]

Во второй половине XI в. кровная месть как наказание была заменена денежным взысканием. Русская Правда знает довольно сложную систему денежных штрафов (виру, продажу, урок). Вира уплачивалась не за все преступления, а за убийство свободных людей и лиц княжеской администрации, за отсечение руки, ноги, носа или выкалывание глаз (ст.1, 2, 3, 11, 12, 27 Краткой Правды), за убийство «княжеского мужа» взыскивалась двойная вира - 80 гривен, а за убийство холопа (ст. 89) она не предусматривалась.

В некоторых  случаях Русская Правда назначала  дикую виру, или повальную. Община оплачивала дикую виру, если при  совершении убийства в разбое она  отказывалась искать преступника (ст. 3). В этом случае уплата общиной виры предусматривалась в рассрочку  на несколько лет (ст. 4). Дикая вира назначалась за убийство в ссоре (ст. 6), если преступник состоял с  членами верви в круговой поруке. Обязанность общины помогать преступнику  в уплате виры наступала только тогда, когда преступник ранее сам участвовал в платежах дикой виры.

Продажа назначалась  за имущественные преступления в  зависимости от количества похищенного  и за некоторые преступления против личности (ст. 30, 68), предусматривающие  материальную компенсацию за увечья.

За нанесение  материального ущерба виновные по Русской  Правде уплачивали пострадавшим денежную компенсацию (урок). Он предусматривался за убийство холопов (ст. 14, 16, 89), нанесение  увечья (ст. 27), побои (ст. 29). Статья 85 приводит весь прейскурант урочных цен, которые  взыскивались в пользу потерпевших  за украденный у них скот.

Высшей мерой  наказания по Русской Правде остается "поток и разграбление". Наказание  включало конфискацию имущества  и выдачу преступника (вместе с семьей) "головой", т.е. в рабство.  Сущность этого наказания постепенно была сведена к физическому уничтожению  преступника и его имущества. С.В. Юшков приводит яркий пример применения потока и разграбления неугодных Новгороду представителей администрации: «...заутра убища Семена Борисовича, и дом его весь разграбища, и села, и жену его яща». Налагалось это наказание за убийство в разбое (ст. 7), поджог (ст. 83) и конокрадство, которое, по всей вероятности, каралось потоком и разграблением в том случае, если совершалось неоднократно одним и тем же лицом. Иначе трудно понять смысл ст. 47, предусматривающей за кражу княжеского коня штраф 3 гривны; а за смердьего коня - 2 гривны».[14]

Смертная казнь  как наказание в Русской Правде не упоминается. Однако она широко применялась  к восставшим против княжеской власти, к изменникам. Князь Владимир по совету епископов ввел смертную казнь  для наказания разбойников, хотя спустя некоторое время были восстановлены  виры, необходимые для пополнения княжеской казны. Сын киевского  князя Святополка приказал Инека Федора, который не мог указать, где находится клад «мучити крепко, яко омочиться власяница от крови его и посем повеле в дыме велице повесити и привязати его». Обычными видами казни в Новгороде были повешение, сожжение и свержение с моста в реку Волхов. «В 1141 г. Якуна мало не до смерти убища, обнаживши яко мати родила и свергоща с моста, но бог избави прибреде к берегу».

В системе наказаний, установленных Русской Правдой, получили ясное выражение принципы права привилегии и четкий классовые  подход к наложению наказаний. Системой высоких денежных штрафов «Русская Правда» старалась внушить трудовому народу страх перед невозможностью его уплаты.

В Русской Правде еще сохраняются древнейшие элементы обычая, связанные с принципом  талиона ("око за око, зуб за зуб"), в случаях с кровной местью. Но главной целью наказания становится возмещение ущерба (материального и  морального). 

4.Судебный процесс  по Русской Правде

В период существования  Древнерусского государства судебные функции исполнялись органами власти. По правилу, а чьих руках находилась власть, тот и творил суд, т.е. суд не был отделен от администрации. Князь считался высшим судьей, о чем свидетельствует ряд статей «Русской Правды».

Судебный процесс  носил ярко выраженный состязательный характер: он начинался только по инициативе истца, стороны в нем (истец и  ответчик) обладали равными правами, судопроизводство было гласным и  устным, значительную роль в системе  доказательств играли "ордалии" ("суд божий"), присяга и жребий.[15]

Обе стороны  назывались истцами, чаще всего они  пользовались почти одинаковыми  судебными правами.

На суде стороны  обыкновенно окружались толпой родственников  и соседей, которые являлись пособниками. Процесс осуществлялся средствами, требовавшими личного присутствия сторон, например, испытание железом, водой, принесение клятвы - «присяги», выступление в судебном поединке - «поле». В «Русской Правде» нет достаточных указаний о том, как начиналось судебное преследование и судебный процесс. Вместе с тем в Русской Правде содержатся статьи, которые говорят о немалой роли судебных органов, в установлении процессуальных отношений сторон. Обвиняемый, не явившийся в суд, мог быть задержан судебными органами и подвергнут аресту. По смыслу статей Русской Правды для ареста обвиняемого не требовалось каких-то определенных оснований. Он мог быть задержан по явлению обвинителя.

Защищая право  собственности феодалов на различные  вещи и на холопов, Русская Правда большое внимание уделяла определению  порядка отыскания пропавших  вещей и холопов. В ней имеется  ряд статей, посвященных своду - досудебной форме установления отношений между  будущим истцом и ответчиком.

Процесс делился  на три этапа (стадии). Первый - "заклич" означал объявление о совершившемся преступлении (например, о пропаже имущества), производился в людном месте. "На торгу", объявлялось о пропаже вещи, обладавшей индивидуальными признаками, которую можно было опознать. Если пропажа обнаруживалась по истечении трех дней с момента заклича, тот, у кого она находилась, считался ответчиком (ст.32, 34 ПП).[16]

Вторая стадия процесса - "свод" (ст. 35-39 ПП) - напоминала очную ставку. Свод осуществлялся  либо до заклича, либо в срок до истечения трех дней после заклича. Лицо, у которого обнаружили пропавшую вещь, должно было указать, у кого эта вещь была приобретена. Свод продолжался до тех пор, пока не доходил до человека, не способного дать объяснение, где он приобрел эту вещь. Таковой и признавался татем. Если свод выходил за пределы населенного пункта, где пропала вещь, он продолжался до третьего лица. На него возлагалась обязанность уплатить собственнику стоимость вещи, и ему предоставлялось право далее самому продолжать свод.

"Гонение следа" - третья стадия судебного процесса, заключавшаяся в поиске доказательств  и преступника (ст.77 ПП). При отсутствии  в Древней Руси специальных  розыскных органов и лиц гонение  следа осуществляли потерпевшие,  их близкие, члены общины и  добровольцы. 

Система доказательств  по Русской Правде состояла из свидетельских  показаний ("видоков" - очевидцев преступления и "послухов" - свидетелей доброй славы, поручителей, их надо было представить семь человек); вещественных доказательств ("поличное"); "ордалий" (испытания огнем, водой, железом - состояло это испытание в том, что обвиняемый, не сознающийся в своей вине, должен был взять голыми руками из огня кусок раскаленного железа или из котла с кипящею водой вынуть камешек. Если рука оставалась невредимой – обвиняемого оправдывали. Для решения спора между двумя сторонами, когда ни одна не хотела уступать, а показания свидетелей разнились, прибегали к жребию. Жеребья клались в определенном месте, и слепец должен был взять один из них. Оправдывали того, чей жребий попадался под руку слепому). Клятва при присяге называлась тогда «ротой». По договору Олега с греками известно, что язычники клялись Перуном, слагая с себя щит и оружие. После утверждения христианства присяга заключалась в целовании креста и Евангелия при произнесении слов, призывающих имя Божие во свидетельство истины. Присягать могли и истец и ответчик. Отказ от присяги вел за собой обвинение. Если обе стороны шли на присягу, то спор их должен был разрешиться поединком.

На практике существовал также судебный поединок, не упоминавшийся в Русской Правде. В законе ничего не говорится также  о собственном признании и  письменных доказательствах.

В Русской Правде не содержится норм, которые определяли бы подробно процессуальный порядок  деятельности сторон и судей. Но, как  отмечалось, процесс носил состязательный характер, и стороны играли в нем  активную роль. Надо полагать, что чаще всего процесс начинался и  кончался самими сторонами, а суд, взвешивая  значение доказательств, представленных сторонами, выносил решение, которое, вероятно, было словесным. В целом  исполнение уголовных наказаний  лежало на органах судебной власти.

В Русской Правде нет постановлений о вторичном  рассмотрении дела по жалобе недовольной  стороны, но иногда по решению, князя  оно проводилось заново. Статья 74 предусматривала вознаграждение княжеской  администрации за осуществление  ими судебных функций, а ст.86 устанавливала  «железный урок»: 40 гривен - в казну, 5 гривен - мечнику.

Судебные пошлины  законом рассматривались как  плата судье за решение дела. Так, ст. 107 предусматривала их размеры  в зависимости от характера дела, указывала на круг должностных лиц, в пользу которых они поступали.

Таковы основные черты судебного процесса, который  свидетельствует об активной форме  участия лиц, заинтересованных в  разрешении конфликтов. Постановления  Русской Правды полностью не исчерпывают  сведений о судопроизводстве Древнерусского государства. 

Заключение.

Таким образом, проанализировав источник древнерусского права, рассмотрев изложенные в нем  правовые нормы, я могу с уверенностью сказать, что Русская Правда является уникальным памятником древнерусского права. Ведь она, являясь первым писаным  сводом законов, достаточно полно охватывает весьма обширную сферу различных  отношений. Она представляет собой  свод развитого феодального права, в котором нашли отражение  нормы уголовного, гражданского права  и уголовного процесса.

Русская Правда всесторонне защищает интересы господствующего  класса и откровенно провозглашает  бесправие несвободных тружеников - холопов, челяди.

 Русская Правда во всех её редакциях и списках является памятником огромного  исторического значения: она настолько хорошо удовлетворяла потребности княжеских судов, что её включали в юридические сборники вплоть до XV в. Списки ПП активно распространялись ещё в XV - XVI вв. И только в 1497 году был издан Судебник Ивана III Васильевича, заменивший ПП в качестве основного источника права на территориях, объединённых в составе централизованного Русского государства. 

Список ИСПОЛЬЗОВАННОЙ литературы

1.     Греков Б.Д. «Киевская Русь»  IX – первая пол. X вв. М.: Государственное  учебно-педагогическое издательство  министерства просвещения РСФСР, 1949.

2.     Зуйков В.В. Пособие по истории  Отечества, М., 2004.

3.     Исаев И.А. История государства  и права России.  М.: "Юрист", 1999.

4.     Памятники русского права  / Под ред. С. В. Юшкова.  Вып. 1. М., 1952.