Россия в первой мировой войне

Как только сложилась благоприятная  для этого обстановка – неудачи  на фронтах, перелом в настроениях  двора в пользу сепаратного мира, противником которого был Николай  Николаевич, Распутин решил воспользоваться  моментом. «23 августа 1915 г., выполняя рекомендации Распутина, которого еще поддерживала и царица, царь отстранил от должности дядю и назначил верховным главнокомандующим самого себя». В истории само назначения на пост главнокомандующего сыграли роль и его собственные скрытые счеты с дядей. Царь не вполне доверял личной лояльности Николая Николаевича, с подозрением поглядывал на честолюбивые замашки этого крутого характером родственника – военного– профессионала, который, держал в руках 12 – 15 миллионную армию, обращал в свое личное прославление малейший ее успех. Затем царь начал подозревать Николая Николаевича в тайных замыслах захвата трона. Враги великого князя, распутинцы, наушничали во дворце о такой опасности для царя. К весне 1915 года они особенно усердно распространяли слухи о грядущей диктатуре Николая Николаевича.

Решение о само назначении было принято не без некоторых колебаний (царь покраснел, когда впервые заговорил в узком кругу о своем намерении). На министров этот шаг произвел особое впечатление. 6 августа 1915 года заседал Совет министров. Председательствовал глава кабинета И.Л. Горемыкин. На этом заседании произошла следующая беседа между министрами:

"Поливанов  (военный министр): Господа, как  ни ужасно то, что происходит  сейчас на фронте, назревает еще  одно событие, которое, может  быть, страшнее всех, угрожающих  до сих пор России. во Время моего сегодняшнего утреннего доклада его величество объявил мне: великий князь Николай Николаевич с должности верховного главнокомандующего отстраняется.

Голоса: И кто же на его место-

Поливанов. Разве вам это не ясно само по себе, господа-

Горемыкин. Кто-

Поливанов. Сам его величество.

В протоколе записано: весть эта  вызывает среди министров сильнейшее волнение.

Сазонов (министр иностранных дел). Речь идет о судьбе России. Знали бы мы раньше, мы, может быть, оказали бы противодействие  этому решению государя, которое  я не могу назвать иначе как  пагубным.

Кривошеин (министр земледелия). Надо протестовать, умолять, настаивать, просить, надо удержать его величество от этого шага. Народ  еще со времен Ходынки и японской компании считает государя царем  несчастливым, незадачливым".

Таким образом, мы видим, что даже министры понимали, чем чревата эта перестановка. Но Распутин был всесилен, а царь безволен.

Все понимали, что недостаток знаний и  опыта у нового верховного еще  более осложнит положение на фронтах  и в стране. И в самом деле, все знали неподготовленность государя, достигшего на военной службе лишь скромного положения полковника одного из гвардейских полков. Естественно, что его само назначение было встречено, как правило, недоверием и унынием, и главным было еще и то, что  весь его облик мало соответствовал грандиозному масштабу этой войны.

Тем не менее, смена верховного главкома состоялась. 20 августа 1915 года Николай II приказал Ставке перебраться из Барановичей  в Могилев, а вскоре выехал туда и  сам. 23 августа императорский поезд  подошел к могилевскому перрону. Начальником штаба Ставки Николай II назначил генерала М.В. Алексеева, в  недавнем прошлом командующего Северо-Западным фронтом". Здесь, в Могилеве, последний  самодержец и будет с помощью  Алексеева полтора года упражняться  в высшей военно-стратегической деятельности, пока ее не оборвет Февраль 1917 года.

После этой отставки руки у Распутина были окончательно развязаны. «С августа 1915 года начинаются передвижения не только в аппарате военного руководства, но и во всей системе общей администрации». Смещаются центры тяжести в механизме  управления страной. Пока Николай II находился в Ставке Распутин и его сторонники приобретали все большее влияние. После отставки Николая Николаевича царь вообще перестал принимать какие-либо самостоятельные решения. Его рабочий день складывался однообразно и спокойно. В 10 часов утра он шел к начальнику штаба генералу Алексееву и оставался там до 11 часов. После семи часов вечера он получал почту от императрицы, которая давала ему советы и диктовала решения. На первый план в управлении страной, незаметно выдвигается императрица. Она принимала министерские доклады и все более уверенно входила во вкус государственного управления. Распутин льстил ей сравнением с Екатериной II. Разумеется, в государственных делах она понимала еще меньше, чем государь в военных. Ее управление свелось к личным предпочтениям одних лиц другим, смотря по тому, были ли это друзья или враги Распутина.

Двор  замыкался в приделах апартаментов царицы, и маленького домика верной но глупой подруги царицы Анны Вырубовой. Над обеими господствовал Распутин, а около этого центрального светила группировались кружки проходимцев и аферистов, боровшихся за влияние Распутина. Был кружок Бардукова, уцелевший от князя Мещерского, кружок князя Андронникова; кружок Манусевича-Мануйлова – афериста высшей марки, связанного с банками и тайной полицией; кружок доктора Бадмаева – специалиста по оккультным знаниям".

Впрочем, только высшими назначениями дело не ограничивалось. Мелкие дельцы назначали  на должности, освобождали от воинской повинности, от судебного преследования, и так далее, за соответствующую  таксу. Квартира Распутина (на улице  Гороховой, 64) покрывала его сделки, а рекомендательные письма с бланковой  формулой: «Милай, помоги!» – фабриковались пачками. По мере того, как страна узнавала, кто действительно ей правит, падал престиж верховной власти. Вместо традиционного уважения к престолу распространялось негодование и призрение к кучке людей, действительно ответственных за сложившееся сложное положение. В стране по меткому выражению Пуршикевича установилась «министерская чехарда».

Неопровержимые  факты свидетельствуют, что Распутин ездил в Царское село как государственный  консультант, и как член негласного императорского триумвирата. Эту роль он играл на протяжении многих лет  и особенно в период первой мировой войны, «о чем свидетельствуют письма царицы к супругу в Могилев, в Ставку». Они перемежаются рекомендациями и практическими указаниями, которые обычно напрямую обозначены как исходящие от старца.

Если  сопоставить даты писем царицы, которые  содержали наставления Распутина, с датами императорских указов тех  дней, можно увидеть, каким обширным было влияние старца на ход государственных  дел. «Распутин привел назначение на пост военного министра» В.А. Сухомлина (прослужил с 1909 по 1915 г.), а когда последнего сменил более честный и компетентный А.А. Поливанов (прослужил с 13 июня 1915 по 13 марта 1916 г.), Распутин добился его устранения с этого поста. Им было инспирировано на пост министра внутренних дел назначение А.Н. Хвостова (1915 г.). По его настоянию та же должность была дана А.Д. Протопопову (занимал ее с сентября 1916 по февраль 1917 г.).

По  его рекомендации председателем  Совета министров был назначен И.Л. Горемыкин (состоял в этой должности  с января 1914 по январь 1916 г.), затем Б.В. Штюрмер (январь – ноябрь 1916 г.) и уже после смерти Распутина, но рекомендованный им, Н.Д. Голицын (декабрь 1916 – февраль 1917 г.). "Его ставленниками на министерских и иных ответственных постах были Л.А. Кассо, И.Г. Щегловитов, Г.Ю. Тизенгаузен, С. В. Рухлов, П.Г. Барк, И.Л. Татищев, В.Н. Воейков, А.А. Риттих, Н.А. Добровольский, С.П. Белецкий и многие другие ". Все они, и им подобные государственные мужи возвысились лишь после того, как обязались перед Распутиным подчиняться ему, и выполнять его требования. Главным показателем деятельности того или иного претендента на государственную должность была степень преклонения перед достопочтенным Распутиным. Если министр ему покорен – годится; если не пресмыкается перед ним – подозрителен, лучше от него избавиться. Как только обнаруживалось, что протежируемый министр нарушил свое обязательство личной исполнительности перед покровителем, он лишался поддержки Распутина и вслед за этим – почти автоматически – доверия – царя.

На  основе таких взаимоотношений только в годы войны было назначено и  смещено около 20 министров и несколько  председателей Совета министров. Среди  них образчиком скоростного восхождения  на самый верх и не менее стремительного падения можно считать Б.В. Штюрмера – предпоследнего царского премьер-министра, одного из самых усердных клевретов  Распутина. В общем, положение в  стране было критическим. Все понимали, что нужно что-то делать. Лидер  партии кадетов – Милюков охарактеризовал 1916 г. – предреволюционный год – словами: «Паралич власти».

Бывший  министр внутренних дел – А.Д. Протопопов говорил о ситуации в  стране в то время: «Финансы расстроены, товарообмен нарушен, производительность страны – на громадную убыль. Пути сообщения – в полном расстройстве. Двоевластие (Ставки и министерство) на железных дорогах привело к  ужасающим беспорядкам. Наборы обезлюдили деревню, остановили землеобрабатывающую промышленность, ощутился громадный недостаток рабочей силы. Общий урожай в России превышал потребность войска и населения; между тем система запрета вывозов – сложная, многоэтажная, – реквизиции, коими злоупотребляли, и расстройство вывоза создали местами голод, дороговизну товаров и обще недовольство. Города голодали, торговля была задавлена страхом реквизиций. Единственного пути к установлению цен – конкуренции – не существовало. Таксы развили продажу „из-под полы“, получилось мародерство. Армия устала, недостатки всего понизили ее дух, а это не ведет к победе».

Если  в царских кругах возможным спасением  от грядущей революции считалось  возложение на кого-либо диктаторских полномочий (начальник штаба Ставки генерал Алексеев, например, предлагал  соединить в одном лице гражданскую  и военную власть, а диктатором должен был стать военный), то в  думских кругах давно зрела идея создания «правительства народного  доверия.» Еще в августе 1915 года, сразу после отставки верховного главнокомандующего «…в стенах Государственной Думы был создан – Прогрессивный блок.»

Прогрессивный блок – было объединение буржуазно-помещечьих фракций 4-й Госдумы и Госсовета («прогрессисты», октябристы, кадеты). Он был образован как ответ на поражения в войне. Для достижения победы в Первой мировой войне и предотвращения назревавшей революции Прогрессивный блок, требовал включения своих представителей в правительство и проведения реформ. "Программа блока исходила из двух основных положения: 1) Создание однородного правительства, составленного из лиц, пользующихся доверием страны; 2) Радикальное изменение приемов управления, основанных на недоверии ко всякой независимой политической деятельности. Программа блока включала ряд законодательных мер, в том числе: уравнение крестьян в правах с другими классами, создание волостного земства, реформа городских и земских учреждений.

В феврале 1917 года произошла буржуазно-демократическая  революция, после которой члены  Прогрессивного блока образовали Временное  правительство. Кризис власти достиг своего предела в результате чего в стране возникла революционная ситуация. Как мы уже говорили в первой главе, Временное правительство не собиралось прекращать столь непопулярную в народе войну. В своем «ноте» Милюков выразил сущность внешнеполитической концепции Временного правительства: "…оно будет придерживаться обязательств, данных Антанте царским правительством (то есть войны до победного конца). Это было одной из причин падения власти Временного правительства.

25 октября (7 ноября) 1917 ода в Петрограде  произошла еде одна революция  – пролетарская. Временное правительство  пало, власть перешла в руки  Советов рабочих и солдатских  депутатов. Первым декретом принятым новым советским правительством стал «Декрет о мире». В нем Советское правительство предлагало «всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом и демократическом мире без аннексий и контрибуций.»

Действительно, в ряду многих задач, которые пришлось решать победившим Советам, одной из первостепенных был – выход из войны. От этого во многом зависела судьба социалистической революции  и самого режима. Миллионы солдат рвались  с фронтов домой. В.И. Ленин писал  тогда: «Что может быть бесспорнее и  яснее, чем следующая истина: правительство, давшее измученному трехлетней войной народу Советскую власть, землю, рабочий  контроль и мир, было бы непобедимо. Мир – главное.»

Страны  Антанты не поддержали Советскую  Россию в ее стремлениях, так как  им была нужна Россия, воюющая и  обеспечивающая им победу. Более того они начали готовить контрреволюционные силы против новой власти. В этих условиях было принято решение самостоятельно начать переговоры с Германием о  заключении мира. В партии и в  Советах разгорелась острая дискуссия  о заключении мира. Боролись три  точки зрения: Ленина и его сторонников – которые считали, что необходимо согласиться на подписание аннексионного мира; группы «левых коммунистов» во главе с Бухариным, считавшей, что надо вместо мира объявить Германии революционную войну, и тем самым помочь германскому пролетариату разжечь у себя революцию; Троцкого считавшего, что не нужно заключать «ни мира, ни войны.»

Возглавивший  нашу делегацию на переговорах с  германской стороной о мире, в феврале 1918 г., Л.Д. Троцкий (бывший тогда наркомом иностранных дел), сорвал переговоры. Германское правительство получило предлог для разрыва временного перемирия. «18 февраля, в 12 часов дня германские войска перешли в наступление по всему фронту – от Рижского залива до устья Дуная. В нем участвовало около 700 тыс. человек.» План германского командования предусматривал быстрый захват Петрограда, Москвы, свержение власти Советов и заключении мира с новым «небольшевистским правительством.»