Просвещенный абсолютизм Екатерины II

Крупные десантные операции, российскими военно-морскими силами были осуществлены у турецких крепостей  Метелино (до перемирия) Будрума и  Станчио (после его разрыва). Готовность предпринять нападение на Будрум (анатолийский берег) и занимаясь разработкой деталей операции, Спиридов заботился также о подкреплении физических сил десантных войск.

В результате бомбардировки  Будрума с моря и действий российских десантных войск совместно с аланскими отрядами ему были нанесены множественные повреждения. Но в связи с тем, что на следующий день будрумский гарнизон получил подкрепление пешими и конными турецкими войсками, командующий операцией контр-адмирал А. В. Елманов отдал приказ о ее прекращении и отходе флота. Высадка десанта у города Станчио состоялось 6 августа 1773 года, она стоила русским военно-морским силам больших потерь в личном составе. Пришедшая на подмогу туркам конница вынудила отступать российские войска к морю под прикрытие кораблей.

10 июля 1774 года между Россией  и Турцией был подписан Кучук Кайнарджийский мирный договор. В «артикуле» (статье) 17 договора записано, что «Российская империя возвращает Блистательной Порте все Архипелагские острова под ея зависимостью находящиеся». Греческое население островов Архипелага возвращалось в состав Османской империи, однако, Порта обязывалась не требовать от него никаких податей и не подпирать «христианские законы». Российский военно-морской флот должен был в течение 3-х месяцев покинуть воды Эгейского моря, а Турция обязалась снабдить его всем необходимым для возвращения на Балтику.

Присутствие в греческом  Архипелаге военно-морских сил России оттянуло значительную часть турецких войск с сухопутных театров военных действий, благодаря чему российская армия одерживала победу на Дунае и в Крыму. За период нахождения в Средиземном море российских кораблей полностью фактически прекратилось пиратство и корсарство на море. Русское военно-морское искусство обогатилось опытом 3-х крупных сражений – Хиосского, Чесменского и Патрасского, а Россия добилась укрепления своих позиций на внешнеполитической арене. ⁴

Восстание Емельяна Пугачева.

В 1773-1775 годах в России развернулась крестьянская война, поднятая восстанием Емельяна Пугачева. В самом  начале восстания Пугачев заявлял  о своем намерении ликвидировать  крепостническую зависимость крестьян и перевести дворян на жалование. После обнародования пугачевских  манифестов от 20-го и 31-го июля 1774 года, на дворян устраивалась настоящая охота. Имело место выделение «добрых» дворян. К дворянам, у которых были только дворовые люди, пугачевцы относились более милостиво, чем к владельцам крестьян. Ненависть к православному духовенству среди участников восстания, испытывали преимущественно новокрещенцы, уничтожившие немало духовных лиц. Руководители же восстания не намеревались ликвидировать духовенство, как особое сословие. Сподвижники Пугачева на всех этапах неоднократно заявляли о временном освобождении населения от подушной подати или о «послаблении»в этом. При этом на первых 2-х этапах речь шла чаще о 7-ми льготных года, а на последнем – обычно о 10-ти.

Пугачевцы сохраняли все  существовавшие в России сословия, за исключением дворянского, стремясь возвысить казачество. Вместо рекрутской повинности вводилась обязанность поочередно служить «в казаках», хотя существовало и представление о необходимости лишь на определенное время освободить податное население от рекрутчины. Сохранялись и некоторые другие повинности (в частности подводная), а так же косвенные налоги (от налога на соль были, видимо, освобождены только некоторые сословные группы). Пугачевцы не имели намерения отменить питейную монополию, стремясь сокрушить крепостничество участники восстания субъективно выступали за «хороший феодализм без крепостного права чрезмерной эксплуатации».⁵

Шаги  для усовершенствования местного управления.

 После войны и восстания Пугачева Екатерина вновь обратила на внутренние проблемы, особенно те, которые были вызваны войной или рельефнее очерчены ею. Пугачевское восстание нанесло сильный удар по провинциальной администрации. Екатерина предприняла шаги для восстановления и усовершенствования местного управления, для придания ему стабильности. В 1775 году она создала «Учреждения о  губерниях».⁶

Городские общества были искусственно разделены на привилегированную часть – купцов, формировавших бургомистров и ратманов магистратов, и всех остальных, вынужденных подчиняться им при исполнении имперских повинностей. Устранить это должен был общегражданский раздел «Грамоты на права и выгоды городам Российской империи», опубликованной 21.04.1785г. Грамоты устанавливали юридическое равенство всех жителей городов: все горожане, родившиеся в пределах городской черты, в семьях, не являющихся собственностью помещиков – городские граждане. Также, каждый дееспособный городской гражданин наделялся правом избирать и быть избранным в органы городского управления, которые должны были состоять из 3 базовых институтов: городская дума, городской гражданский суд – городовой магистрат(ратуша) и городской старостат.

«Грамота на права и  выгоды городам Российской империи» включала Городовое положение – это кодифицированный имперский закон об основах городского самоуправления. Е.Ф.Канкрин указал, что законодательство последних десятилетий XVIII в., в частности Городовое положение 1785г., внесло «неопределенность», дающую слишком большую свободу для городского предпринимательства.

Согласно этому закону, городское управление становилось  трехступенчатым и должно было состоять из «собрания городского общества», возглавляемого избираемым им гражданским старостой (в мещанской части городского общества избирался ещё  мещанский староста как самостоятельная административная должность), «общей думы», состоящей из избранных городским обществом городского головы, городских депутатов и «шестигласной думы», состоящей из 6 гласных, выбранных от каждого городского сословия (включая городского голову)из числа общей думы. Депутаты «общей думы» избирались приговором участников собрания. 

По такому же принципу городское  общество приговором утверждало избранного по баллотировке городского голову – высшее должностное лицо городского самоуправления, обеспечивавшее соблюдение выборных процедур и исполнение всех решений представительных и распорядительных органов местного самоуправления. Выборы проводились каждые 3 года в зимнее время. Представительное собрание – «общая дума», составленная из городских депутатов, избранных по территориально-сословному принципу, должно было «приговаривать» (избирать) из своего числа распорядительный орган – «шестигласную думу» (распорядительную думу) – по одному гласному от каждой сословной корпорации города. Распорядительная дума работала под руководством городского головы, одновременно бывшего и председателем общей думы, и председателем её «президиума» - распорядительной думы. Обе думы собирались в городском доме, в их распоряжении была городская печать с гербом города.

Заданая давлением служилиго  дворянства концептуальная неопределенность государственных реформ Екатерины II наложило свой отпечаток: компетенция «собрания» и «общей думы» законодателей не была разграничена, что на практике приводило к фактической подмене на местах «общей думы» «собранием городского общества».

Негативным моментом Городового положения было также отсутствия четко прописанной процедуры выборов территориальных депутатов общей думы в отличие от гласных, выбранных сословными собраниями. Скорее всего, здесь сработал немецкий стереотип государственного мышления: мегдебургское городское право, которым руководствовалось Екатерина II. Ей не могли прийти в голову волюнтаристские истолкования и изменения правил немецких городских сообществ по причине их законодательной неформализации. Попавшие же на российскую почву и начавшие реализовываться в русских городах – колониях южной окраины государства, в условиях сравнительно молодых, развивавшихся городских социумов писаное и неписаное немецкое городское право могло дать совершенно непредсказуемые для законодателей результаты.

Несмотря на общественный (неоплачеваемый) характер деятельности городского головы именно эта должность, а не оплачевамые должности госчиновников – бургомистров и ратманов городского магистрата была объектом ожесточенной и нечестной предвыборной борьбы купцов. «Сражения» проходили тем ожесточение и беспринципнее, чем большее равнодушие проявляло мещанство городским выборам. Это было существенным мотивом такого рода социальной пассивности, так как в условиях бедности и экономической неразвитости российских городов мещане в ежедневном поиске «хлеба насущного» вынуждены были заниматься либо мелочным торгом, либо мелкими промыслами, либо подсобным хозяйством. Кроме экономических причин корни подобного абстентеизма лежали и в укоренившихся традициях купеческого городского управления, в которое попадали только «граждане добрые, пожиточные, умные». Такие процессы имели место в городах центрального Черноземья.

Популярность должности  городского головы, среди купечества объяснялось тем, что он имел почетный статус главы местного самоуправления, что дела его заметным в номенклатурных губернских кругах и прямо способствовало переходу в высшую – 1-ю гильдию через губернские подряды и откупа. К тому же он был реальным распорядителем городского имущества и финансов.

Бургомистры городского магистрата, выбиравшиеся на 3 года были, фактически, выборными должностями городских имперских чиновников, осуществляющих правовой надзор за деятельностью городской думой и контроль за отправления правосудия.

Менее популярными, скорее почетными  авторитетными, чем доходными и  лично полезными были должности  ратманов – судебных заседателей  из судебных исполнителей и полицейских понятых. На должность ратманов избирали только достойных граждан. Эта должность позволяла начинающим борьбу за свою долю городской власти купеческим кланам «обкатывать» своих претендентов на этой малозначительной должности, обучая их премудростям городского управления и возможности заработать популярность для будущих более значительных выборных кампаний.

Сословно-буржуазный принцип  формирования органов городского самоуправления в зоне действия мегдебургского права мог обеспечить, в условиях развивающегося мануфактурного капитализма, более или менее «равновесные» представительство городских социальных групп и ротацию кадров городских управленцев, однако, в условиях недоразвитого товарного производства в большинстве традиционных городов – колониях центрального Черноземья, он неизбежно должен был эволюционировать в сословно-клановую форму реализации. Екатерининское городское законодательство не давало разъяснений о порядке составления распорядительной думы в случае отсутствия в городской думе каких-либо сословий. На практике это приводило к замещению в шестигласных думах «вакансий», предназначенных другим сословиям, все теми же купцами.⁷

  Новая провинциальная администрация твердо опиралась на дворянство, что усиливало зависимость от него императрицы. Дворянство было единственным социальным слоем в стране на который Екатерина могла положиться в своей работе по устройству в системе управления. В 1785 году появились Жалованная грамота городам и знаменитая Жалованная грамота дворянству. Эта последняя может быть признана наградой за услуги, оказанные дворянством во время войны и восстания Пугачева. Но в то же время ее можно оценить и как признание Екатериной своей зависимости от дворянства. Грамота узаконена то, что было названо «Золотым веком дворянства».

Жалованная грамота дворянству придала этому сословию приблизительно такой же корпоративный юридический статус, каким обладал его западноевропейский собрат, хотя в России положение дворянства было обусловлено исключительно монаршим указом. Жалованная грамота городам касалась не определенного социального слоя (мещанства или купечества), но общества, характеризовавшегося лишь своей функцией, то есть людей, занятых торговлей, управлением, ремеслами, общественными работами или иной деятельностью, привязывающих их к городским условиям. Она создала то, что в лучшем случае являлось отдаленным подобием европейского порядка в европейском его понимании.

В то же время Екатерина  составила, но не обнародовала подобную же грамоту государственным крестьянам. Почему она не оформила подобного  указа? Авторитетный исследователь  дает такой ответ: «Наиболее очевидная  трудность… заключалась в возможном  воздействии ее на помещичьих крестьян. Она могла бы показаться крепостным обещанием билля о правах так же и для них».

Сегодня кажется ясным, что  грандиозные проекты Екатерины, касавшиеся разработки российской конституции, которая, очевидно и замышлялась, как результат работы Уложенной комиссии, и издание Жалованных грамот, потерпели полное крушение. Екатерина одному сословию – дворянству – дала подобие юридического статуса. Другой, пестрой по составу группе населения, был дан менее удовлетворительный вариант легального сословного оформления. Если бы императрица на самом деле издала свой проект грамоты государственным крестьянам, она таким образом распространила бы идею сословного государства на 47% населения России. Если расценивать ее достижения даже самой щедрой меркой, то и тогда следует признать, что благодеяния, которыми она намеревалась осыпать все русское общество, на самом деле распространилось менее чем на 10% населения империи.⁸

В 1773 г. А.Р. Воронцов назначен президентом Коммерц-коллегии, как  показывает анализ дел Коммерц-коллегии общее направление ее деятельности включали в себя целый спектр вопросов: руководство городскими магистратами, организация купеческих гильдий и разрешение вопросов, связанных с купечеством, ссудных и спорных коммерческих дел и дел, связанных с вексельным правом, сбор сведений оценок пошлинных трактатов и регламентов по торговле и мореходству иностранных государств, составление торговых договоров с иностранными государствами; разработку и составление торговых уставов; разбор ссудных дел между российскими и иностранными купцами, выдача паспортов иностранным купцам, руководство торговым судоходством, охрана привилегий мореплавателей, разрешение спорных пошлинных вопросов, вопросов снижение пошлин с купеческих судов, составление паспортов для кораблей, руководство таможенным контролем. В 1774 году А.Р. Воронцов был введен в состав Комиссии о коммерции - законосовещательного учреждения, состоявшего в непосредственном ведении императрицы.

Издание «Учреждения для  управления губерний Российской Империи» от 7 ноября 1775 года непосредственно  затронуло Коммерц-коллегию, поскольку в соответствии с этим правовым актом таможни были подчинены Казенным палатам – губернским финансовым учреждениям. Пребывание А.Р. Воронцова – деятельного, независимого, авторитетного сановника – на посту президента коллегии, во многом предопределило продолжении функционирование после 1775 года самой Коммерц-коллегии, как центрального государственного учреждения, в отличие от упраздненных в это время Берг-, Камер-, Мануфактур- и Юстиц-коллегий. Он не допустил существенных сбоев в таможенном деле и управлении коммерцией.