Парламентаризм и разделение властей в современной России

     Правда, при оценке действенности такой процедуры не следует упускать из виду, что в отсутствие разработанных механизмов реализации законов, принимаемых в Думе, материальных ресурсов для их реализации, механизмов и органов, способных осуществить контроль за исполнением законов, законы остаются лишь на бумаге. Полномочия Госдумы, таким образом, расширяются лишь формально. Кроме того, нынешний российский парламент, по оценке специалистов, с прохладцей откликается своим законотворчеством на текущие потребности общества [26]. Ему требуются многочисленные законодательные инициативы со стороны. Даже будучи недовольным вторжением в правовую сферу указов президента, он не спешит перекрывать их своим законотворчеством. Подчас законы - отклики на животрепещущие темы - толком не обоснованы, вступают в противоречие с существующим законодательством. Они имеют значение для усиления веса парламента в системе разделения властей лишь как популистская политическая демонстрация, их реализация, понятно, сталкивается с сопротивлением исполнительной власти.

     Осуществляющее исполнительную власть правительство лишь в некоторой части подотчетно Госдуме (в связи с бюджетом) и несет перед ней ответственность за свою деятельность (Дума имеет право выразить правительству недоверие, что может, хотя это и не так просто, привести к его отставке). В то же время исполнительная власть не сводится к деятельности правительства, она осуществляется (или не осуществляется) аппаратом, от которого зависит очень многое. Таким образом, исполнительная власть во всей своей глубинности - от премьер-министра до рядового государственного служащего, исполнителя - обладает громадными возможностями собственного "конт-

     роля" по отношению и к законодательной власти, и к президентскому правлению. По свидетельству Краснова, "там, где исполнители в чем-то не заинтересованы, они всегда найдут тысячу отговорок, чтобы этим не заниматься... В 1995 году вышел указ... о борьбе с фашизмом и другими проявлениями экстремизма. Так вот, этот указ практически не соблюдается... Потому что у его потенциальных исполнителей — будь то милиция, ФСБ или прокуратура - нет желания его исполнять" [32].

     Разумеется, отмеченные черты функционирования исполнительной власти связаны и с ее издавна сложившейся реактивностью, неотлаженностью механизмов, неквали-фицированностью исполнителей и т.д. Однако, обращая внимание и на эту сторону дела, фиксируя "слабую управляемость государства", Краснов справедливо подчеркивает отсутствие мотива "уважения закона или страха перед неисполнением закона", ибо "до суда дело не дойдет" [32].

     Стремления парламентариев усилить свой контроль над исполнительной властью, используя право Госдумы утверждать кандидатуру премьер-министра, распространяя это право шире, ставя свое согласие в зависимость от возможности влиять на весь состав правительства, на поверку оказываются малоэффективными как для самоутверждения Думы, так и, главное, для всей деятельности государственной власти. Парламентаризм с присущим ему многопартийным представительством и соответствующим политизированным обсуждением, согласованием и принятием решений не может быть в идеале свойством правительства, этому должно препятствовать разделение властей. В противном случае партийные, корпоративные интересы, сталкиваясь внутри правительства, будут мешать его работе. Настойчивые старания влиятельных сил в Госдуме повести исполнительную власть по такому пути, больше ограничивать самостоятельность правительства, свободу его деятельности объективно, но, по-видимому, и эгоистично-партийно направлены на снижение эффективности деятельности исполнительной власти и всей государственной власти также. Нельзя не согласиться с мнением известных экономистов А. ^люкаева и Е. Гайдара, что для повышения эффективности работы правительства ему требуется большая свобода в сфере исполнения решений. Причем полностью отдав правительству исполнительно-профессиональные функции, Госдума смогла бы стать реальным центром политической власти, в котором законным путем реализуются разные интересы, необходимые реформы получают адекватное Законодательное обеспечение. Тогда народ получит нормальную законодательную и нормально функционирующую исполнительную власть [24, 33].

     Сложности функционирования исполнительной власти связаны и с тем, каким образом на нее воздействует президент, как лимитируют ее самостоятельность подведомственные ему структуры. И в этом отношении тоже весьма актуально требование: "Больше свободы правительству!".

     В общем, как видим, "недопарламентская", по определению В. Шейниса, организация государственной власти в России оказывает негативное воздействие на осуществление в ней разделения властей. В некоторой степени способствует формированию баланса властей то, что законодательная власть выполняет некоторые функции управления и контроля (ратификация и денонсация международных договоров, назначение и отрешение от должности), а исполнительная осуществляет некоторые законодательные функции, издавая нормативные акты [34].

     Несколько особняком в этом отношении стоит судебная власть. Ее отделенность и самостоятельность четко зафиксированы в конституции, провозгласившей независимость, несменяемость и неприкосновенность судей. Судьи назначаются и суды финансируются федеральной властью, причем Президент решительно противится переподчинению их субъектам Федерации. Измененное законодательство позволяет теперь гражданину в открытую, с расчетом на основательную защиту своих прав спорить с государством, с любым должностным лицом. Как подчеркивает Краснов:

     "Разделение властей позволило человеку стать во многих вопросах вровень с государством" [15, с. 179].

     В этой связи примечательно, что из более 130 дел, которые в 1997 году рассмотрел Конституционный Суд, 74 связаны с жалобами граждан, 37 - по запросам субъектов Федерации, 4 - по запросам Президента, 7 - по запросам Госдумы, 11 - по запросам судей. Такая же примерно пропорция сохраняется и в 1998 году.

     Но и в функционировании судебной власти, в охране ею прав человека и гражданина далеко не все обстоит благополучно. Во многих жизненных коллизиях, столкновениях интересов решение может выносить только суд. Однако добиться его очень трудно по ряду причин (в значительной мере материальных). Суды не выполняют или слишком медленно выполняют свои функции. Судей хронически не хватает, зачастую они недостаточно квалифицированны, нет возможности сменить судейский состав, воспитанный в духе сугубо обвинительного судопроизводства и господства "телефонного права", несменяемость судей порой оборачивается их недобросовестностью. Судебные решения не исполняются, помочь этому теперь должны судебные приставы, но им уготована мизерная зарплата. Уже тем самым человеку, дело которого отныне не может решить только суд, становится не легче, а труднее.

     К тому же ведет ряд факторов, непосредственно с судами не связанных. Нарушения принципов и положений конституции, норм законов не влекут за собой ответственности, не разработан юридический механизм защиты прав гражданина. Специалисты приходят к печальному выводу: человек по-прежнему беззащитен в море законов,указов и правил.

     Следовательно, в нереализуемости прав граждан России на судебную защиту сказывается уже не отделение судебной власти от законодательной и исполнительной (что ей - во благо), а плохое взаимодействие с ней этих ветвей власти. Именно с их деятельностью связаны большей частью те факторы, которые приводят к невыполнению судами их функций. Между тем судебная власть активно способствует деятельности других ветвей власти: например законотворчеству, соответствующему конституционным нормам, активно участвует в формировании губернаторского корпуса, законодательных органов на местах, препятствует президенту в произвольном расширении им своих законодательных прав, правительству - в использовании неконституционных решений и нарушении конституционных прав граждан, Госдуме - в нарушении порядка решения вопросов в Федеральном Собрании РФ. Например, 10 апреля 1997 года, отказав Госдуме в принятии к рассмотрению вопроса о неконституционности порядка формирования Совета Федерации, Конституционный Суд отметил, что действие Думы "... по существу связано с отступлением от установленного способа изменения закона... При этом обнаруживается стремление с помощью решения Конституционного Суда РФ повлиять на позиции во внутрипарламентской дискуссии, в результате которой должно быть найдено целесообразное и сбалансированное решение о принятии нового или изменении действующего закона" [36]. Таким образом, Госдуме советовали идти по пути парламентаризма.

     6 апреля 1998 года Конституционный Суд обязал президента подписать и обнародовать Закон "О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории РФ". Вето, наложенное на него президентом, было преодолено парламентом, но президент ссылался на то, что это было достигнуто при нарушении порядка принятия законов, да и сам закон содержит ряд серьезных правовых нарушений. Однако Конституционный Суд исходил из того, что президент был вправе ставить вопрос обо всем этом, но был обязан в установленный срок подписать закон. 21 июля 1998 года по запросу Верховного Суда было признано неконституционным содержащееся в Законе "О федеральном бюджете на 1998 год" разрешение правительству снижать бюджетные выплаты, если не получены запланированные в бюджете доходы.

     Как уже говорилось, взаимодействие и сотрудничество — важная сторона разделения ветвей государственной власти. При всех коллизиях в их взаимоотношениях в российской действительности оно набирает силу, притом и на самом сложном участке -взаимоотношениях между законодательной и исполнительной властью. Показательно,

     что председатель верхней палаты Федерального Собрания РФ Е. Строев призывает "способствовать конструктивному сотрудничеству с другими ветвями государственной власти" [37]. Председатель Госдумы Г. Селезнев считает необходимым "повысить уровень взаимодействия и взаимопонимания между Президентом, Правительством и Госдумой в законодательном процессе", их "конструктивное взаимодействие" [38, 39]. "Исполнительной и законодательной власти надо садиться за стол и вести диалог", -настаивает Президент РФ Б. Ельцин [40]. В свою очередь Правительство России явно стремится следовать курсу на сотрудничество с Федеральным Собранием РФ.

     * * *

     Итак, рассмотрение проблемы парламентаризма и разделения властей в современной России подводит, как представляется, и к взвешенному ответу на вопрос о том, есть ли парламентаризм в нашей стране. Думается, приемлемо суждение, что парламентаризм у нас еще практически не утвердился и, добавим, недостаточно оформился, а организация государственной власти- "недопарламентская".

     Есть ли перспективы позитивного развития и становления парламентаризма в России? Для одних весьма животрепещущим является вопрос, возможен ли вообще парламентаризм на российской почве?" [41]. У других имеется уже давно категоричный ответ, причем в иной плоскости: "Он не для нас... наиболее подходящим для России считаю вариант беспарламентской демократии" [42]. Как известно, противопоставление идет не только по линии создания "единой власти" президента, но и путем восхваления возможного народного правления через Советы.

     Ответы разнообразны, их аргументация зачастую многопланова, уходит и в глубокую российскую старину, и в недавнее прошлое. Весь комплекс возникающих при этом "за" и "против" требует специального к себе внимания. Мне представляется весьма плодотворной концепция, согласно которой "государственную машину, если мы настроены ее перестраивать и реформировать, следует мыслить не как предзаданный "объект", обладающий теми или иными свойствами и характеристиками, а как... результат объективизации текущих результатов государственного строительства" [43]. Но при этом надо не забывать, что каковы мы - такая у нас и демократия.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

     1. Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. М., 1996. С. 130.

     2. Тихомиров Ю.А. Государство на рубеже столетия // Государство и право. 1997. № 2. С. 30.

     3. Чиркин В.Е. Президентская власть // Государство и право. 1997. № 5. С. 16, 17.

     4. Косонкин А.С., Нефедова Т.И. Президент, конгресс, законодательство // Государство и право. 1998. № 1.С. 85-91.

     5. Парламентаризм в России: Федеральное Собрание 1993-1995 гг. V Государственная Дума, Совет Федерации первого созыва. М., 1996.

     6. Евзеров Р.Я. Дееспособность нынешнего российского парламента // Полис. 1996. № 1. 7'. Президент. Парламент. Правительство. 1997. № 4. С. 16, 27.

     8. Президент. Парламент. Правительство. 1998. № 2(8). С. 21.

     9. Владимир Рыжков: хорошая политика - тот же хороший бизнес // Коммерсантъ-власть. 1998. № 9. С. 22.

     10. Шохин А. Приоритеты законодательной деятельности // Власть. 1997. № 4. С. 3-9.

     11. Лесников Г. Практика взаимодействия государственных органов власти по обеспе- ' чению законодательного процесса // Власть. 1997. № 5. С. 53-56.

     12. Аргументы и факты. 1998. № 22 (май). С. 6.

     13. Аргументы и факты. 1998. № 24 (июнь). С. 6, 10.

     14. Какоркин Г. Егор'Строев: мы все становимся государственниками // Известия. 1998. 15 января. '

     15. Краснов М. Клетка для власти. М., 1997. С. 165.

     16. Бетанели Н. Народ, как всегда, умнее политиков // Известия." 1998, 23 января.