Интересно
философское рассуждение Цицерона
о нравственности и красноречии:
„Истинный оратор должен исследовать,
переслушать, перечитать, обсудить,
разобрать, испробовать все, что
встречается человеку в жизни,
так как в ней вращается
оратор, и она служит ему материалом.
Ибо красноречие есть одно
из высших проявлений нравственной
силы человека; и хотя все проявления
нравственной силы однородны
и равноценны, но одни виды
ее превосходят другие по красоте
и блеску. Таково и красноречие:
опираясь на знание предмета,
оно выражает словами наш ум
и волю с такою силой, что
напор его движет слушателей
в любую сторону. Но чем значительнее
эта сила, тем обязательнее должны
мы соединять ее с честностью
и высокой мудростью; а если
бы мы дали обильные средства
выражения людям, лишенным этих
достоинств, то не ораторами бы
их сделали, а безумцам бы
дали оружие". Здесь Цицерон,
пожалуй, впервые ставит так
широко вопрос об образе оратора.
Слово, искусство красноречия
связано с личностью говорящего,
через них выражается ум, эрудиция
оратора, его знания, опыт, а также
воля, которая действует на слушателей
через речь. Красноречие - это
высшее проявление нравственной
силы человека. Следовательно, чем
нравственнее человек, тем, по
мнению Цицерона, красноречивее.
В этом случае красноречие
- благо, которое использует оратор
для людей. Сила ораторской
речи, по Цицерону, обязательно соединяется
с честностью и высокой мудростью.
Только в таком случае речь
может принести людям удовлетворение.
Если же силой слова будут
пользоваться люди нечестные,
то это сильное оружие попадет
в руки безумцам, которые могут
направить его во зло. Философский
подход к слову как благу
и аду, как орудию честных
и нечестных людей дает возможность
взглянуть на теоретические изыскания
Цицерона под углом гуманистического
направления риторического искусства,
его высшего назначения в качестве выразителя
общегуманитарных идей. Не случайно Цицерон
силу слова связывает с мудростью, отмечая,
что эту науку мыслить и говорить, эту
силу слова древние называли мудростью.
„Ведь в старину-то наука, - замечает он,
- как видно, одинаково учила и красному
слову, и правому делу; и не особые учителя,
но одни и те же наставники учили людей
и жить, и говорить".
Цицерон
неоднократно подчеркивает, что
речь должна быть как можно
более увлекательной, производить
как можно большее впечатление
на слушателей и подкрепляться
как можно большим количеством
доводов, ибо доводы - материал
действительно громадный и важный.
Философ подробно
говорит о красоте речи, считая, что красота
речи состоит прежде всего как бы из некой
общей ее свежести и сочности: ее нежность,
ее ученость, ее благородство, ее пленительность,
ее изящество, ее чувствительность или
страстность, если нужно - все это относится
не к отдельным ее частям, а ко всей ее
совокупности. А вот цветы слов и мыслей,
как бы усиливающие речь, дожны не рассыпаться
по ней равномерно, а располагаться с разбором
так, как на каком-нибудь наряде располагаются
украшения и блестки. Общий тон речи следует
избирать такой, какой в наибольшей степени
удерживает внимание слушателей и какой
не только их услаждает, но услаждает без
пресыщения.
Цицерон
- против слащавости и вялости
ораторской речи, - за то, чтобы
она была и динамична, и красива,
и приятна, но ее приятность
должна быть строгой.
Он выделяет
слова простые, употребляемые
обычно, среди которых тоже должен
производиться отбор, и решающим
при этом должно быть слуховое
впечатление (избегать затасканных
и приевшихся слов, пользоваться
яркими, в которых есть полнота
и звучность), выделяет малоупотребительные
и новообразованные слова, а
также слова в переносном смысле.
Автор в
трактате „Об ораторе" основывался
на некоторых теоретических исследованиях
своих предшественников и на
практических школьных учебниках,
на греческой и римской ораторской
традиции и лучших образцах
ораторского искусства, на своем
практическом опыте. Цицерона
можно считать создателем своей
риторической теории, которую он
наиболее полно изложил в этом
трактате.
Трактаты
„Брут" и „Оратор", написанные
в 46 г. до н. э., он обращает
к Бруту, представителю нового,
аттического течения, защищая
свою точку зрения. Цель этих
сочинений - обосновать законность
и превосходство того ораторского
идеала, пути к которому Цицерон
указал в диалоге „Об ораторе".
Обосновывает он это направление
и с точки зрения исторической
(в „Бруте"), и с точки зрения
теоретической (в „Ораторе"). В
диалоге „Брут, или О знаменитых
ораторах" Цицерон перечисляет
почти всех знаменитых ораторов
- свыше двухсот - в хронологическом
порядке с краткими характеристиками
каждого. Для Цицерона римское
красноречие - предмет национальной
гордости, и он счастлив стать
первым его историком. Этот
труд - сочинение критическое и
полемическое, имеющее своей целью
не только характеристику ораторов,
но главным образом защиту
и развитие тех идей, которые
высказаны в предыдущем трактате.
В своей
истории красноречия он рисует
продуманную картину исторического
прогресса и постепенного восхождения
красноречия от ничтожества к
совершенству. Красноречие для Цицерона
- по-прежнему не самоцель, а лишь
форма политической деятельности,
и судьба красноречия неразрывно
связана с судьбой государства.
Развитие римского красноречия,
считает Цицерон, определяется
прежде всего внутренними причинами
-широтой и глубиной усвоения
греческой культуры и развитием
культуры римской. На примерах
критического разбора речей греческих
и римских ораторов он еще раз утверждает
идеи, которые высказаны им в трактате
„Об ораторе".
„Оратор"
- завершающее произведение риторической
трилогии Цицерона. Вначале он
рисует образ совершенного оратора,
однако делает оговорку: „Создавая
образ совершенного оратора, я
обрисую его таким, каким, быть
может, никто и не был".
В этом трактате
больше всего Цицерон говорит
о словесном выражении и о
ритме, что диктуется его стремлением
доказать аттицистам - а именно по этим
вопросам шел спор - свою правоту: он стремился
отстоять свое право на величественный
и пышный слог, отведя упреки в азианстве
и обличив недостаточность и слабость
проповедуемой аттицистами простоты.
Он выдвигает в качестве аргумента эллинистическое
учение о трех стилях красноречия: высоком,
среднем и простом. Простой стиль призван
убедить, средний - усладить, высокий -
взволновать и увлечь слушателя.
Цицерон
видит красоту речи в ее
свежести, сочности, нежности, учености,
благородстве, пленительности, изяществе,
страстности, причем „цветы слов
и мыслей" должны распределяться
в речи „с разбором". Словесные
нагромождения, речь, расцвеченная
чрезмерно яркими красками, не
доставляет длительного удовольствия,
пресыщает слушателей, раздражает
их. По этим взглядам Цицерона
нельзя было причислить ну
к аттицистам, ни к азианцам. Он создал
свой собственный стиль и требовал разумного
употребления „цветов красноречия. Он
продемонстрировал глубокое проникновение
в сущность ораторского искусства, создав
ораторскую теорию на основе своего богатого
опыта. Блестящий теоретик, он обобщил
и критически переосмыслил взгляды на
ораторское искусство теоретиков и практиков
красноречия, путем тщательного анализа
сопоставил различные точки зрения, создал
свою теорию.
РИТОРИКА
КВИНТИЛИАНА
Знаменитый
римский ритор Марк Фабий Квинтилиан
(35 - ок. 100 г. н.э.)- автор обширного сочинения
в двенадцати книгах „Риторические наставления".
Труд Квинтилиана систематичен и строго
продуман. Здесь учтен весь опыт классической
риторики и обобщен собственный опыт преподавателя
риторики и судебного адвоката. В этой
работе философ отмечает, что труд оратора
обширен и разнообразен, и никогда о нем
не сказано все, тем не менее он попытается
изложить из традиционных правил самое
лучшее, а кое-что неважное изменит, кое-что
добавит или отбросит.
В конце
предисловия автор намечает план,
которому и следует: первая
книга посвящена первоначальному
воспитанию мальчиков в семье
и у грамматика до их занятий
риторикой; вторая - занятиям в
риторической школе и природе
риторики как науки; третья - девятоя
книги - своего рода энциклопедии традиционной
теории ораторского искусства; десятая
посвящена критическому разбору греческой
и римской литературы по жанрам и характеристике
образцов, интересных и полезных для будущего
оратора; одиннадцатая излагает внешние
приемы оратора; двенадцатая рисует моральный
и общественный образ оратора.
Это хорошо
систематизированное сочинение
по ораторскому искусству: в
нем анализируются теория и
практика римского красноречия,
рассматриваются проблемы педагогики,
этики, дается характеристика
риторических школ, стилей. Труд
Квинтилиана - вершина исследования ораторского
искусства. Ни до, ни после него не было
работ, которые с такой тщательностью
давали бы теоретический анализ красноречия.
Сначала
Квинтилиан рисует образ идеального оратора,
продолжая разрабатывать эту тему вслед
за Цицероном: „Итак, да будет оратор таков,
чтоб его по справедливости можно было
назвать и мудрецом; не только совершен
во нравах (ибо сего, по мнению моему, хотя
другие иначе думают, еще не довольно),
но совершен и во всех знаниях, во всех
качествах, потребных для красноречия".
В первой
книге Квинтилиан рассказывает о воспитании
будущего оратора. Будущего оратора должны
воспитывать с детства, на него влияет
окружение (кормилицы, родители, дядьки),
учителя, которые должны хорошо учить.
Эта книга содержит методические рассуждения
об учении в детском возрасте: учение должно
быть забавою, ребенок сознательно должен
запоминать материал, заниматься чистописанием
и чтением вслух. Речь должна быть правильна,
ясна и красива. Для этого необходимо изучать
грамматику и образцовых ораторов, поэтов,
прозаиков, затем переходить к собственным
сочинениям. Будущий оратор должен знать
очень много, в том числе философию, музыку,
геометрию, произношение. .Вторая глава
посвящена методике работы учителя, в
частности говорится о системе упражнении,
даются рекомендации для чтения художественных
произведений и речей известных ораторов.
„Следует ли жестко придерживаться риторических
правил?" - спрашивает Квинтилиан. Он
считает, что оратор недолжен почитать
риторические правила за непременные
законы. В правилах может многое изменяться
сообразно делу, времени, случаю и обстоятельствам.
Квинтилиан отходит от принятой до него
в риторике жесткой регламентации построения
речи. Правила являются лишь руководством
к действию, но не догмой, они не должны
сковывать оратора и лишать его возможности
проявлять самостоятельность. Он сравнивает
жесткие правила с предписанием полководцу,
как расположить войско. Но ведь расположение
войска зависит от обстановки. „Так и
в речи надобно знать, нужно ли или излишне
вступление, и притом краткое, или пространное;
обращать ли всю речь к судьям или и к другому
лицу, употребив на то какую-либо фигуру;
успешнее ли для защищаемого дела повествование
короткое или длинное, непрерывное или
разделенное на части...".
Квинтилиан
риторику как науку разделяет на три части:
ч первой рассуждают об искусстве, во второй
- об искуснике, в третьей - о самом произведении.
„Искусством будет то, чему по правилам
учиться должно, и это составляет науку
хорошо говорить; искусник есть тот, кто
постиг сие искусство, т. е. оратор, коего
цель есть хорошо говорить. Произведение
же то, что делает искусник, то есть хорошая
речь". Здесь Квинтилиан повторяет мнение
Цицерона: истинным красноречием владеет
лишь добрый и честный человек. Собственно,
это мнение было распространено в Древнем
Риме, ибо Квинтилиан ссылается и на других,
кто придерживался этого.
Он пишет,
что риторика состоит в способности
и силе убеждать. Это определение,
замечает Квинтилиан, идет от Исократа
(риторика - творительница убеждения).
Такого же мнения придерживается Цицерон.
Тут же Квинтилиан иронически замечает,
что убеждают словом и прелестницы, и ласкатели,
и развратники. Тот же недостаток в определении
Аристотеля, который говорил, что риторика
есть способность или сила изобретать
все, что может убеждать в речи. Автор критикует
эти определения, которые подхватили и
школьные учебники красноречия. Он предлагает
иное определение, делая оговорку, что
оно найдено у других: риторика есть наука
хорошо говорить. Квинтилиан утверждает,
что риторика есть искусство и наука. Астрономию,
которая ограничивается наблюдением своего
предмета, можно назвать умозрительной;
„плясание", которое состоит в действии,
можно назвать „деятельной" наукой,
живопись он называет „производительной"
наукой. „Риторику можно, кажется, причислить
к наукам, в действии состоящим, ибо она
через действие достигает своей цели;
все учителя так полагают". Но он считает,
что риторика много заимствует и от других
наук. Собственно, эта мысль продолжает
мнения Платона, Аристотеля и Цицерона
о необходимости оратору знать и другие
науки.
Квинтилиан
задает вопрос: природное дарование или
учение способствует красноречию? Оратором
сделаться нельзя без помощи того и другого.
Он замечает: „Словом, природа есть вещество,
а наука художник: сия дает вид или образ,
а та приемлет. Художество без вещества
ничего не значит, вещество и без художества
имеет свою цену; но превосходная отделка
есть лучше самого драгоценного вещества".
Предметом риторики может быть все, о чем
можно говорить, то есть это широкая, по
сути безбрежная, среда деятельности оратора.
Так считает Квинтилиан, ссылаясь на Платона
и Цицерона.
По Квинтилиану,
риторика состоит из пяти частей: изобретения,
расположения, изложения, памяти, произнесения
(или действия). Цели оратора - поучать,
возбуждать, услаждать, хотя не всякая
речь преследует все три.