Насильственное переселение народов на территорию Казахстана

Институт депортации народов  в том виде, в каком он сложился в бывшем СССР, с самого начала был  сопряжен с массовым нарушением прав людей. Во-первых, человек независимо от того, совершил он или не совершил вменяемое ему деяние, подвергался  наказанию. Тем самым государство  изначально ставило всех представителей депортированных народов в юридически ущербное положение. Во-вторых, правовая ущербность, незащищенность, уязвимость всех выселенных сопровождались новыми нарушениями их прав и свобод.

Таким образом, представители  депортированных народов с самого начала их выселения были морально и социально ущемлены, лишены элементарных прав. Не обеспечивалось право сохранности  личного имущества и собственности  спецпереселенцев, хотя это и предусматривалось  государственными документами: сдача  специальным комиссиям принадлежавших спецпереселенцам сельскохозяйственного  инвентаря, скота, зернофуража с  последующим возмещением их на месте  расселения. Положение спецпереселенцев характеризовалось унизительными  процедурами регистрации, перерегистрации  и отметок в местных комендатурах, органах НКВД. Контролировался каждый шаг спецпереселенца, любое незначительное нарушение немедленно пресекалось. На каждого спецпереселенца, достигшего 16-летнего возраста, заводилась персональная карточка. Велся посемейный учет, а  также учет спецпереселенцев и по алфавитным карточкам. На каждого спецпереселенца  заводилось личное дело.

2.3 Правовой статус переселенцев

8 января 1945 года вышло  Постановление СНК СССР «О  правовом положении спецпереселенцев»,  где спецпереселенцы формально  определялись как полноправные  граждане. Как разъясняет начальник  ГУЛАГа МВД СССР генерал-лейтенант Наседкин, «лица, переведенные на положение спец-переселенцев, пользуются всеми нравами вольнонаемных, как в отношении размера оплаты труда, обеспечения жилищно-коммунального питания, торговли и культурно-бытовых учреждений, исключая право выезда за пределы района поселения, в том числе при использовании очередного отпуска» [14]. Однако это обнадеживающее разъяснение сводится на нет, как только начинается перечисление всех ограничений, в гражданских правах спецпереселенцев начиная с передвижения.

Отправленные в кулацкую ссылку назывались до 1934 года спецпереселенцами, а в 1934 – 1944 годах – трудпоселенцами, с 1944 года – спецпоселенцами. Согласно постановлению СНК СССР от 22 апреля 1937 года они расселялись в трудовых поселках.

Спецпереселенцы не имели  права без разрешения коменданта спецкомендатуры НКВД отлучаться за пределы района расселения, обслуживаемого данной спецкомендатурой. Начальником предоставляется право в отдельных уважительных случаях разрешать спецпереселенцам временный выезд с места поселения для свидания с семьей. Выезд главы семьи, оставленного на поселении при лагере для постоянного жительства, к месту проживания семьи, находящейся на спецпоселении в другом районе, может быть разрешен по особому ходатайству начальника ИТЛ перед министром,. внутренних дел республики, начальником УМВД края и области; в противном случае самовольная отлучка рассматривалась как побег и влекла за собой ответственность в уголовном порядке. Спецпереселенцы были обязаны строго соблюдать установленный для них режим и общественный порядок в местах поселения и подчиняться всем указаниям и распоряжениям спецкомендатуры НКВД. За нарушение режима и общественного порядка в местах поселения спецпереселенцы подвергались административному взысканию в виде штрафа или ареста. Все уголовные деяния спецпереселенцев были подсудны лагерным судам, в том числе и побеги. В архиве города Кокшетау есть отдельные дела под грифом «совершенно секретно», где хранятся «Алфавитные списки выселенцев, бежавших с мест поселения, подлежащих розыску, задержанию и привлечению к уголовной ответственности» [15].

Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года «Об уголовной ответственности  за побеги из мест обязательного и  постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза  в период Отечественной войны», за самовольный выезд (побег) из мест обязательного  поселения этих выселенцев виновные подлежали уголовной ответственности  в виде 20 лет каторжных работ. Дела о побегах рассматривались на Особом совещании при МВД СССР - не конституционным административно-управленческим органом, слепо выполнявшим волю правящей верхушки тоталитарного режима. Суровая кара (лишение свободы на срок до 5 лет) ожидала лиц, виновных в укрывательствё выселенцев, бежавших из мест обязательного поселения, или способствовавших их побегу, лиц, виновных в выдаче разрешения выселенцам на возврат их в места прежнего жительства, и лиц, оказывавших помощь в устройстве их в местах прежнего жительства. Также привлекались к ответственности работники, допустившие побеги.

Нужно отметить, что в процессе приема и размещения прибывшего спецконтингента от оперативных работников, сопровождающих эшелоны принимался список агентуры, осведомителей, для агентурной разработки и освещения составлялся план на вербовку осведомителей.

В промышленных районах создавались  резидентуры для улучшения агентурного обслуживания спецпереселенцев. Также для повышения агентурно-оперативных знаний комендантского состава организовывалось проведение семинаров специально по агентурно-оперативной работе. А со старшими десятидворок отдельно проводились собрания, на которых разъяснялась их ответственность за побеги спецпереселенцев, входящих в десятидворки. Проводились совещания и с членами групп содействия.

Крайне противоречивым был  правовой статус переселенцев-корейцев. Это был народ, насильственно  высланный в целях пресечения проникновения «японского шпионажа», подопечный отдела лагерей, трудпоселений и мест заключения НКВД, но не относящийся к спецпереселенцам. Официально не лишенный гражданских прав, он, тем не менее, не имел права перемены места жительства без разрешения органов НКВД.

Нужно отметить и то, что  спецпереселенцы избирательными нравами  пользовались на общих со всем населением основаниях. Но ввиду того, что спецпереселенцы  согласно положению не могли иметь  на руках документов, удостоверяющих их личность, существовало указание и  подтверждение НКВД СССР о том, что  документом при явке спецпереселенца  на голосование могут служить  трудовые книжки, которые выдавались на один день. Спецпереселенцам, не занятым  на работе (неработающие члены семьи  иждивенцы), комендатуры трудпоселков должны были выдавать специальные бланки.

Таким образом, анализ хода снятия ограничений в правовом положении  депортированных народов в послевоенный период показывает, что сам процесс  реабилитации шел постепенно, спецпереселенцы  оставались ущемленной категорией населения  и до середины 50 – годов XX века, составляя  основную рабочую силу.

2.4 Трудоиспользование депортированных народов

Нормы оперативного и административного  обслуживания спец переселенцев, а  также контроль за их хозяйственно-трудовым устройством предусматривались «Положением о спецкомендатурах НКВД», утвержденным Постановлением от 8 января 1945 года и объявленным приказом НКВД СССР № 04 1945 года.

Вся оперативная работа среди  спецпереселенцев возлагалась на оперуполномоченных (при спецкомендатурах), которые подчинялись начальникам оперативно-чекистских отделов. На комендантов спецкомендатур возлагались административно-хозяйственные функции и общее руководство комендатурами. Для повседневного руководства деятельностью спецкомендатур при ОУРЗе УИТЛ УИТЛК за счет имеющегося некомплекта временно создавались группы из 2-3 человек старших инспекторов. Общее руководство работой комендатур по спецпереселенцам возлагалось на заместителя начальника управления по лагерю.

Первичный учет спецпереселенцев в соответствии с директивой МВД  СССР № 68 от 24 марта 1946 года и директивами  ГУЛАГа возлагались на спецкомендатуры, которые в свою очередь отчитывались о наличии: и движении спецпереселенцев перед ОУРЗом лагеря. Ведение персонального учета спецпереселенцев, хранение личных дел возлагалось на комендатуры, а количественный учет и отчетность перед ГУЛАГом - на ОУРЗ лагеря [16].

Несмотря на унижение, депортированные  народы были полны патриотизма в  тяжелое для страны время. Испытывая  на себе недоверие властей, ограничения  в гражданских правах, они полностью  разделили горе и трудности всего  советского народа. Но особым уделом в  годы войны стала трудовая армия. Проявляя стойкость и героизм  на трудовом фронте, они внесли большой  вклад в общенародную Победу, что  в истории Великой Отечественной  воины значило не меньше, чем героизм  на фронте военном. В годы Великой  Отечественной войны на территории Казахстана имелись 31 Наркомат и одна советская организация и учреждение, куда входили райсоветы, сельсоветы, нарсуды и редакции газет. В Наркоматах было всего 58 трудпоселков, где проживало 145329 спецпереселенцев, из них 27820 мужчин, женщин - 28398 и подростков - 4075. Использовался труд 60293 спецпереселенцев, в том числе - подростков от 14 до 16 лет. Помимо этих Наркоматов в конце 1943 года сюда прибыли и предприятия оборонного строительства, куда входили Тагиллаг, Алтайлаг, Каруголь, Кузбассуголь, Богословлаг, Главнефть станции Бокань и промышленные оборонные организации, где было задействовано еще 1567 человек. В общей сложности трудились по Наркоматам всего 76060 человек спецпереселенцев, которые наравне со всеми рабочими предприятий также принимали равное участие в трудовом подъеме народных масс, о чем свидетельствуют их производственные нормы выработки.

В годы Великой Отечественной  войны немаловажное значение имела  подготовка квалифицированных рабочих  для промышленности и транспорта. Государственные трудовые резервы  с первых дней войны были одной  из форм пополнения рабочего класса - в  этой системе осуществлялась широкая  подготовка квалифицированных кадров для ведущих отраслей промышленности, транспорта и строительства. Мобилизация  молодежи в школы ФЗО, ремесленные  и железнодорожные училища проводилась  так же, как и мобилизация в  трудовую армию, на основе правительственных  документов. В школы ФЗО призывалась  молодежь (мужского пола в возрасте 15-17 лет и женского пола в возрасте 16-18 лет), а в ремесленные и железнодорожные  училища (мужского пола 14-15 лет и  женского пола 15-16 лет).

Народы Казахстана, как  и страны в целом, понесли большие  потери в результате политических репрессий. Деформация национальной политики, переплетение с негативными политико-экономическими и национально-этническими факторами  способствовали созданию социальной напряженности  в республике. Причинами роста  социальной напряженности были наличие  законодательных актов, вызывавших острое недовольство со стороны депортированных  народов, ухудшение снабжения населения  продовольственными товарами и др.

Таким образом, анализ трудиспользования спецпереселенцев говорит о том, что подготовка советскими органами к приему и размещению спецпереселенцев на территорию Казахстана была начата заблаговременно с целью восполнить нехватку трудовых ресурсов в процессе создания лагерной экономики.

2.5 Последствия депортации

Были сняты с учета  в органах МВД дети спецпереселенцев до 16-летнего возраста, они были освобождены  из-под административного надзора  и к ним в дальнейшем не применялись  ограничения, установленные для  спецпереселенцев. Снятие с учета  в органах МВД детей спецпереселенцев проходило в несколько этапов, по специально установленному порядку  МВД КазССР, и было принято более 4 нормативных документов правительства. После XX съезда партии вышло несколько правовых документов. Процесс снятия ограничений в правах с представителей депортированных народов осуществлялся не сразу и полностью, а постепенно, с оглядкой, непоследовательно. Только в середине 50-х годов политика государства по отношению к депортированных народам стала меняться. Первоначально наметились ее смягчение и либерализация, а затем и отказ от отдельных наиболее компрометирующих, антиправовых ее проявлений. Первым в ряду снимающих ограничения в правовом положении спецпереселенцев законодательных актов было постановление Совета Министров СССР от 5 июля 1954 года № 1439-649 «О снятии некоторых ограничений в правовом положении спецпереселенцев», в котором отмечалось, что в связи с изменениями, происшедшими в стране и в жизни спецпереселенцев, применение к ним существовавших тогда ограничений в правовом положении не вызывается необходимостью. Лицам, состоящим на учете спецпоселений, занимающихся общественно-полезным трудом, предоставлялось право проживания в пределах данной области, края, республики, а по служебным командировкам - право свободного передвижения в любой пункт страны на общих основаниях. Для спецпереселенцев была установлена личная явка на регистрацию в органы МВД один раз в год.

По указанию отдела «П»  МВД СССР № 44/4-19636 от 14 мая 1954 года снимали  с учета спецпоселения бывших кулаков, высланных в 1929-1933 годы из районов сплошной коллективизации. 20 ноября того же года вышло следующее Указание 4-го спецотдела МВД СССР № 44/4-38108, по которому снимали с учета спецпоселения бывших кулаков, высланных в 1935-1937 годы.

24 ноября 1955 года вышло  постановление Совета Министров  СССР «О снятии с учета некоторых  категорий спецпереселенцев», затем  последовал Указ Президиума Верховного  Совета СССР от 13 декабря 1955 года  «О снятии ограничений в правовом  положении с азербайджан и членов их семей, находящихся на спецпоселении». Категория спецпереселенцев, подлежащих снятию с учета спецпоселения, на основании соответствующих документов была снята с учета спецпоселения (Приложение 3). Им было объявлено под расписку, что они после освобождения из спецпоселения могут проживать «в любом пункте страны, кроме той области, где они проживали до выселения». Им также было объявлено, что жилые дома и другие помещения, принадлежавшие им до выселения, возвращению не подлежат. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 июля 1956 года и Приказом МВД СССР № 262 от 22 сентября 1955 года «О снятии с учета спецпоселения и освобождении из-под административного надзора спецпоселенцев – бывших греческих и турецких граждан, учитывая их «специфические особенности и их настроения», снимали с учета спецпоселения чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей [19].

Всего по вопросу снятия с  учета спецпоселения спецпереселенцев правительством было принято более 10 нормативных документов, и сам процесс снятия проходил в несколько этапов. Наряду с разъяснением спецпереселенцам Постановления Совета Министров СССР «О снятии ограничений в правовом положении спецпереселенцев» оперативно-комендантским составом проводилась специальная работа по закреплению спецпереселенцев в местах их расселения. Спецпереселенцы оставались ущемленной категорией населения до середины 50-х годов. Именно они составляли основную рабочую силу. Проводился организованный набор рабочих из числа спецпереселенцев на срок до трех лет в угольной и горнорудной промышленности, в строительстве и сельском хозяйстве, на освоении целинных и залежных земель.

В исправительно-трудовые лагеря – как в судебном, так и во внесудебном порядке (по решению  «троек», состоящих из первого секретаря  райкома партии, председателя райисполкома и начальника) попало около 10 % раскулаченных. Раскулачивание – первый по времени, но, к несчастью, не единственный пример громадного повышения уровня «репрессивности» в нашем обществе после утверждения  в нем авторитарно – деспотического режима. Другой, не менее ужасающий  пример – кровавый террор середины 30 – годов, связанный в народной памяти с понятием «тридцать седьмой  год». В этом случае удар наносился  преимущественно по более образованным, политически и профессионально  более развитым слоям народа.