Карибский кризис его уроки

     Операция  по размещению советских баллистических ракет на Кубе называлась «Анадырь». Считается, что это название придумал И.В.Сталин, намеревавшийся базировать один миллион войск на Чукотке на случай, если США попытаются напасть на СССР. По плану операции от советского ВМФ предполагалось задействовать две эскадры: надводную и подводную. Однако, желая обеспечить максимальную скрытность операции, от использования эскадры надводных кораблей отказались, а эскадру подводных лодок задействовали частично — в составе четырех больших дизельных торпедных подводных лодок 641 проекта, достаточно современных по тому времени. Это были Б-4, Б-36, Б-59 и Б-130. Между тем уже в июле началась подготовка к отправке на Кубу как материальной части, так и воинского персонала. С нашей стороны к середине октября 1962г. на Кубу было поставлено почти все, что планировалось: войска, бронетехника, средства ПВО, самолеты МиГ-21 и Ил-28, 32 ракеты средней дальности, а также ядерные боеголовки к ним, правда, не в полном комплекте.

     1 октября 1962 г. около полуночи четыре подводные лодки Северного флота с полным запасом боевых торпед, в том числе с одной ядерной, с интервалом в 30 минут отошли от плавбазы в губе Сайда. Перед походом подводников напутствовал первый заместитель главнокомандующего ВМФ адмирал В. Фокин: «Провожаем не на войну, но все может быть!»

     Пакеты  с маршрутами командирам подводных лодок разрешалось вскрыть в открытом море — только там они наконец узнали, что идут на Кубу.

     За  два с половиной месяца 85 кораблями  было совершено 185 рейсов. Еще в середине августа 1962 г. США получили сведения от немцев, англичан, предателя Пеньковского и своей воздушной разведки о необычайной активности нашего торгового флота, поставках вооружений и, возможно, баллистических ракет. 10 августа 1962 г. директор ЦРУ Дж.Маккоун предупредил президента о возможной поставке на Кубу ракет средней дальности, но это были аналитические данные, точных доказательств у американцев еще не было. Лишь 15 октября очередной полет У-2 дал фотоподтверждение установок ракет средней дальности. Дж.Ф. Кеннеди был поражен. Он верил неоднократным заверениям посла, МИДа и другим доверенным лицам. Обман глубоко его уязвил. В тот же день он сказал об этом брату, Р.Кеннеди. Тот, в свою очередь, был также в недоумении. Он недавно встречался с Добрыниным и поверил его заверениям.

     Сообщение о советской военной помощи обеспокоило американских политиков и военных. Наблюдение американской разведки за Кубой было усилено. Вскоре стало очевидно, что Советский Союз сооружает на Кубе стартовые площадки для зенитных управляемых ракет (ЗУР), которые считаются оборонительным оружием. Велось интенсивное строительство крупного рыбацкого поселка, под видом которого, как полагало ЦРУ, СССР создает крупную судоверфь и базу для советских подводных лодок. Американское правительство не только выразило свою «озабоченность» через посла СССР А. Добрынина, но провело в районе Кубы крупные маневры, в которых участвовало 45 военных кораблей и 10 тысяч морских пехотинцев. Увеличилось число разведывательных полетов «У-2», непрерывно фотографировавших территорию Кубы, что можно было делать, не нарушая воздушного пространства острова. Теперь перед Соединенными Штатами встал вопрос жизни и смерти, разрешение которого требовало либо решительных действий, либо уступок. Расчеты аналитиков, растянувшиеся на неделю, показали, что несмотря на то, что в ответ на старт советских ракет с Кубы американская сторона может нанести удар по территории Советского Союза, потери для США в этом случае станут совершенно неприемлемыми, во многом по этому президент Кеннеди попросил Конгресс разрешить призвать в армию 150 тысяч резервистов. 4 сентября Кеннеди сделал публичное предостережение: США ни при каких условиях не потерпит размещения на Кубе ракет «земля-земля» и другие видов наступательного оружия.

     Советское руководство оставило без внимания демарш президента США и маневры  американского флота. А. Добрынин просил Роберта Кеннеди заверить своего брата, что на Кубе не будут устанавливаться ракеты типа «земля-земля». 12 сентября в советских газетах появилось «Сообщение ТАСС», в котором можно было прочесть: «Правительство СССР уполномочило ТАСС заявить, что Советскому Союзу не требуется перемещения в какую-либо другую страну, например в Кубу, имеющихся у него средств для отражения агрессии, для ответного удара. Наши ядерные средства являются настолько мощными по своей взрывной силе и Советский Союз располагает настолько мощными ракетоносителями для этих зарядов, что нет нужды искать место для их размещения где-то за пределами СССР».

     В конце сентября и в начале октября  в районе «Острова Свободы» сильная  облачность не позволяла проводить фоторазведку. Это облегчало скрытное и срочное проведение работ по созданию пусковых установок. Хрущев и Кастро рассчитывали, что все работы будут завершены раньше, чем разведка США обнаружит, каким именно оборонительным оружием располагает теперь Куба. Как откровенно писал позднее в своих мемуарах Хрущев, «этой силы было остаточно, чтобы разрушить Нью-Йорк, Чикаго и другие промышленные города, а о Вашингтоне и говорить нечего. Маленькая деревня».

     Различного  рода слухи о ракетах на Кубе и  ведущихся там строительных работах доходили до американцев. Но у них не имелось ясных доказательств. Только 10 октября они смогли возобновить фоторазведку, и полученные фотографии их крайне обеспокоили. Они увидели автомобильные дороги там, где десять дней назад темнели джунгли. Кеннеди приказал расширить фоторазведку, но на Кубу обрушился еще один тайфун, и новые снимки удалось сделать только 14 октября. Американские самолеты снимали не только с большой высоты, но и с малой - в 130 метрах. Тысячи снимков, которые были получены, ясно показали специалистам, что речь идет уже не о зенитных ракетах, а о ракетах «земля-земля», способных нести ядерное оружие.

       В Белом доме шли почти непрерывные дискуссии, что делать по двум проблемам: как остановить поставки оружия на Кубу и как удалить или уничтожить завезенные туда баллистические ракеты. Бурное обсуждение разделило президентский штаб. Военные были за радикальное силовое решение обеих проблем. Еще раньше Кеннеди создал особый военно-политический штаб - Исполнительный комитет Национального совета безопасности, все члены которого уже не сомневались в грозящей Америке опасности и требовали ответных действий, правда они еще расходились во мнениях о характере и масштабах этих действий. Джон Кеннеди и его брат Роберт выступали за полную морскую блокаду Кубы. Военные лидеры настаивали, однако на массированной бомбардировке всех пусковых установок, на которых уже проводился монтаж ракет, доставленных ранее. Войска и авиация стягивались в районы, максимально приближенные к Кубе. Но президент США временно отклонил предложение о немедленной военной атаке, приказав, однако, начать блокаду.

Карантин.

     А в это время Карибском регионе, развернулась армада из 180 военных кораблей. Американские войска во всем мире приводились в состояние повышенной готовности. Атомные подводные лодки с ракетами «Полярис» изменили свои курсы в соответствии с полученными секретными приказами. Бомбардировщики стратегической авиации на всех базах получили приказ подняться в воздух с полной ядерной нагрузкой, и как только один из них приземлялся для заправки и отдыха, другой поднимался в воздух. На Флориде были развернуты шесть дивизий, дополнительные войска перебрасывались на военную базу в Гуантанамо на Кубе. 22 октября президент США Д.Кеннеди выступил по телевидению. Он объявил о блокаде Кубы, которая в целях обмана общественного мнения была названа «карантином». и некоторых других принятых мерах и о причинах, которыми были вызваны действия США. «Это лишь первый шаг, - заявил Кеннеди, - Пентагон получил приказ к проведению дальнейших военных мер». Речь Кеннеди, продолжавшаяся около 20 минут, повергла не только США, но все западные страны в состояние нервного ожидания. Военный министр США Р. Манкмара готовил бомбардировку и оккупацию Кубы, что требовало, по его подсчетам, 250 тысяч солдат, 90 тысяч бойцов морской пехоты и более ста десантных судов. Вместе с тем США стали сосредоточивать свои вооруженные силы не только Карибском море, а также привели в полную боевую готовность свои войска, расположенные в Европе, 6-й и 7-й флоты, парашютно-десантные, пехотные и бронетанковые дивизии, авиацию. Над Кубой нависла угроза вторжения.

     К 22 октября 1962 г., когда президент  США Джон Кеннеди выступил по американскому радио и телевидению с сообщением об обнаружении на Кубе советских ракет, все 42 ракеты и боеголовки к ним, а также воинский персонал уже были на месте. Некоторые ракеты были приведены в боевую готовность. Часть наших кораблей еще находилась в пути, но на них было вспомогательное снаряжение и продовольствие для воинского контингента, без чего при случае можно было и обойтись.

     В своем обращении к американскому  народу 22 октября президент Дж.Кеннеди потребовал от СССР вывода ракет и объявил военную блокаду Кубы (поскольку фактически это означало объявление войны. Чтобы не обострять конфликта, ряду наших кораблей, следовавших на Кубу, было дано указание изменить курс, но несколько судов, не обращая внимания на предупреждения со стороны американских военных кораблей, все же прорвались к острову. Американцами было остановлено и проверено только одно зафрахтованное Советским Союзом канадское судно, доставлявшее на Кубу сельскохозяйственные машины. Конечно, Хрущев немедленно узнал о выступлении Кеннеди. Советская разведка докладывала ему о всех военных приготовлениях США. Хотя в Кремле, как и в Белом Доме, шли непрерывные совещания политиков и военных, советские средства информации ничего, например, не сообщили 23 октября о выступлении Кеннеди и о блокаде Кубы. Все работы по установке ракет на Кубе проводились круглосуточно, но для окончания этих работ и приведения ракет в боевую готовность требовалось еще несколько дней. Хрущев хотел иметь на Кубе мощную ракетную базу, но он не хотел войны, опасность которой все возрастала. Для него важнее всего было в эти дни понять - являются ли действия США блефом, или же американцы действительно готовятся нанести мощный удар по Кубе и советским ракетным установкам.

     С 23 октября между Москвой и Вашингтоном  начался обмен официальными письмами. В первых посланиях Н.С.Хрущев с негодованием называл действия США «чистейшим бандитизмом» и «безумием выродившегося империализма». А уже 24 октября Советское правительство заявило решительный протест против блокады Кубы и других военных мероприятий США. СССР просил немедленно созвать Совет Безопасности ООН. Министр обороны СССР приказал привести Вооруженные Силы страны в состояние повышенной боевой готовности, отменить отпуска и задержать демобилизацию старших возрастов. Советский Союз продолжал отрицать наличие на Кубе наступательного оружия, заявляя, что там находится только оружие, необходимое для самообороны, и что «с требованием об удалении этой техники не может согласиться ни одно государство, дорожащее своей независимостью».

     На  Кубе Фидель Кастро объявил о проведении всеобщей мобилизации. На срочно созванном заседании Совета Безопасности советский представитель В.Зорин решительно отрицал наличие на Кубе ракет с ядерным оружием. Как можно было прочесть в советских газетах, В.Зорин «разоблачил извлеченные из кучи всякого хлама сотрудниками государственного департамента США утверждения о так называемом установлении советских ракетных баз на Кубе».

     В это время на пути к Кубе находилось более 20 советских кораблей, и первые из них приближались к линии блокады. Хрущев вел себя внешне спокойно, и вечером 23 октября посетил Большой театр, понимая, что за океаном внимательно следят за каждым его шагом.

  Черная суббота.

     В субботу, 27 октября, над островом был  сбит американский разведывательный самолет У-2. Его пилот Андерсон погиб. Обстановка в США накалилась до предела: тот день американцы называют «черной субботой». Президент, подвергавшийся сильному нажиму «ястребов», требовавших немедленного возмездия, расценил это событие как решимость СССР не отступать перед угрозами, даже с риском начала ядерной войны. Если до этого он придерживался арсенала традиционных военно-политических средств, то теперь понял, что только дипломатия, только равноправные переговоры и компромиссы могут стать эффективными средствами разрешения кризиса.

       Кстати, тогда был пущен слух, что самолет У-2 сбили кубинцы. Один эмигрант, называвший себя «очевидцем», даже доказывал позднее в газетной публикации, что «кнопку пускового устройства ракеты нажал сам Фидель Кастро». Президент США не поверил этим слухам, но он был убежден, что самолет сбит по приказу Советского правительства. На самом же деле, как уже стало известно, самолет сбили по приказу командующего ПВО группы советских войск на Кубе.

     Самолет появился на высоте 22 тысяч метров и  через 20 минут должен был оказаться  в зоне досягаемости ракеты. Наш командующий ПВО, зная о приказе Ф.Кастро своим вооруженным силам сбивать без предупреждения все военные самолеты, появляющиеся в воздушном пространстве Кубы, и не имея времени на размышление, отдал приказ о поражении цели. Самолет Андерсона был сбит первой же ракетой...Напряжение нарастало.

     В ночь с 26 на 27 октября и вечером 27 октября прошли две встречи Р.Кеннеди  с послом А.Добрыниным, где он заявил следующее: «Напряжение очень сильное. Опасность войны велика. Президенту очень трудно под давлением военных, конгрессменов, госдепартамента, прессы. Помимо его воли может случиться непоправимое. Помогите президенту решить эту задачу, он не хочет военного столкновения и питает глубокое уважение к мужеству советского народа, но его принуждают к действию. Остается всего несколько часов». Об этих встречах посол немедленно доложил в Москву. В Москве тоже шел анализ ситуации. Для реальной оценки обстановки, в том числе возможности высадки ВС США на Кубу, были задействованы все каналы получения информации. Она шла от А. Добрынина о его встречах с Р.Кеннеди, от резидента КГБ Феклисова, от источников ГРУ. Г.Большаков в этот период с Р.Кеннеди лично не встречался, но был очень активен в контактах с представителями прессы, близкими лично к Дж.Ф.Кеннеди, его брату, к госдепартаменту, конгрессу. Он встречался с Барлеттом (другом Дж.Ф.Кеннеди), который показал ему фотоснимки двух ракетных баз на Кубе и просил сообщить ему или Р.Кеннеди немедленно любую информацию, опровергающую эти данные; с корреспондентом Роджерсом (близким к госдепартаменту), который сообщил о неминуемой бомбардировке и высадке американцев на Кубу. О состоянии ВС США и НАТО в этот период ГРУ подробно информировал агент Мюрат. Все данные, которые поступали в Москву, говорили о том, что атака и высадка на Кубу неизбежны и нужно принимать кардинальное решение. На сей раз Н.С.Хрущев отнесся к донесению разведки со всей серьезностью.

     26 октября Кеннеди отдал приказ  о подготовке к вторжению на  Кубу. Узнав о гибели американского  летчика, он приказал увеличить в несколько раз число самолетов, проносящихся над островами. Вечером 26 октября Кеннеди получил от Хрущева новое письмо, составленное в иных выражениях, - оно не появилось в советских газетах. Письмо было продиктовано лично Хрущевым и даже не отредактировано. Советский премьер убедился, что действия США не являются блефом и что мир оказался на краю пропасти. Теперь и Хрущев просил Кеннеди проявить сдержанность, ибо «если разразится война, то остановить ее будет не в нашей власти. Я сам участвовал в двух войнах и знаю, что война кончается только после того, как прокатиться по всем городам и селам, сея повсюду смерть и разрушение».