Эпоха дворцовых переворотов в XVIII веке

Был опубликован  и Манифест от имени младенца-императора, из которого следовало, что бывший регент попирал законные права его, императора, родителей и вообще имел дерзость всякие «…противные поступки чинить». Таким образом, дворцовый переворот  получил официальное обоснование! Историки всегда однозначно оценивали  этот переворот. Вот как пишет  С. М. Соловьёв:«Россия была подарена безнравственному и бездарному иноземцу как цена позорной связи! Этого переносить было нельзя».  

«Патриотический»  переворот Елизаветы  Петровны

25 ноября 1741 года  произошёл очередной (и не последний  в XVIII столетии) дворцовый переворот,  и был он инициирован Елизаветой  Петровной, младшей дочерью Петра  I.

Об этом перевороте написано очень много и практически  вся историческая (а тем более  — художественная), литература трактует это событие, как «торжество русского духа», как окончание иноземного засилья, как единственно возможный и даже вполне законный акт.

В. О. Ключевский называет Елизавету следующим образом: «Наиболее  законная из всех преемников и преемниц Петра I». Имя цесаревны Елизаветы  называлось при каждой смене правителей с 1725 года, но всякий раз корона доставалась  кому-нибудь другому. Елизавета всегда весьма спокойно относилась к советам  и призывам действовать ради восшествия на престол. Надо сказать, что и в 1741 году «дщерь Петрова» поддалась  на уговоры своего окружения только под влиянием страха перед неизвестным  будущим.

В общественном мнении Елизавета волею политических обстоятельств  заслужила репутацию главы некоей «русской» партии, противостоящей засилью  иностранцев при дворах Анны Иоанновны  и Анны Леопольдовны. В этом отношении  Елизавета 1741 года была полной противоположностью Елизавете 1725 года.

После кончины Петра  именно его дочери считались наряду с Екатериной главными покровителями  иноземцев. Елизавета в союзе  с Анной Петровной были символами  гольштейнского влияния на русский  двор. (Тем более, в тот момент Елизавета считалась невестой Любекского князя-епископа Карла — Августа, который впоследствии умер от скоротечной болезни).

Следует отметить, что  Елизавета не была какой-то особенной  русской патриоткой, просто она становилась  центром притяжения той придворной группировки, которая в настоящий  момент оказалась отстранённой от власти. Патриотические чувства сторонников  Елизаветы были вызваны не столько  неприятием иностранцев, сколько собственными интересами.

Кроме того, существуют неумолимые факты, говорящие о том, что Елизавета сотрудничала с  французскими и шведскими агентами влияния — Шетарди и Нолькеном, и что именно иностранные дворы сыграли не последнюю роль в антиправительственной (по существу) авантюре цесаревны.

Ночь переворота вошла не только в учебники истории, но и в легенды. Известна фраза, с которой цесаревна повела гвардейцев на штурм: «Знаете ли вы, чья я дочь?» Этого было вполне достаточно — авторитет Петра был слишком велик во всех слоях общества.

Победа Елизаветы  привела к власти новое поколение  царедворцев и видных политиков -семейство Шуваловых, М. И. Воронцова.

Разумеется немецкое влияние при русском дворе практически сошло на нет.

Однако, утвердившись на престоле, Елизавета объявила своим  наследником Гольштейн -Готторпского принца Карла — Петера — Ульриха, сына Анны Петровны, супругой которого спустя некоторое время стала София — Августа — Фредерика Анхальт — Цербстская (Фике). Юная принцесса хорошо выучила уроки, которые преподала ей русская история переворотов - она успешно воплотит их в жизнь.   
 

186 дней Петра III

Переворот 28 июня 1762 (9 июля по новому стилю) в российской и советской исторической литературе всегда трактовался однозначно —  умная, решительная, патриотичная Екатерина  свергает ничтожного супруга (маргинала  и предателя русских интересов).

В. О. Ключевский так  отзывался об этом событии: «К возмущённому национальному чувству примешивалось  в ней (Екатерине) самодовольное  сознание, что она создаёт и  даёт Отечеству своё правительство, хоть и незаконное, но которое лучше  законного поймёт и соблюдёт его  интересы».

…Екатерина уже  в 1756 году планировала свой будущий  захват власти. Во время тяжёлой  и продолжительной болезни Елизаветы  Петровны, Великая Княгиня дала понять своему «английскому товарищу» Х. Уильямсу, что надо подождать только смерти императрицы. (Англии в тот момент была весьма выгодна смена политического  курса в России).

Однако Елизавета  умерла только в 1761 году и на престол  взошёл её законный наследник Пётр III.

За своё короткое царствование Пётр привёл в жизнь  ряд мер, которые должны были упрочнить  его положение и сделать его  фигуру популярной в народе. Так, он упразднил Тайную розыскных дел  канцелярию и дал дворянам возможность  выбирать между службой и беззаботной  жизнью в своём имении. ( «Манифест  о даровании свободы и вольности  российскому дворянству» ).

Считается, однако, что  причиной переворота была именно крайняя  непопулярность Петра III в народе. В  вину ему ставились: неуважение к  русским святыням и заключение «позорного мира» с Пруссией.

На деле Пётр вывел  Россию из войны, которая истощала людские  и экономические ресурсы страны, и в которой Россия выполняла  свой союзнический долг перед Австрией (то есть никакого «русского интереса»  в Семилетней войне не наблюдалось).

Однако Пётр совершил непростительную ошибку, заявив о  своём намерении двинуться на отвоевание Шлезвига у Дании. Особенно волновалась гвардия, которая, собственно, и поддержала Екатерину в грядущем перевороте.

Кроме того, Пётр не торопился короноваться, и по-существу, он не успел соблюсти все те формальности, которые был обязан соблюсти в качестве императора. Фридрих II в своих письмах настойчиво советовал Петру поскорее возложить на себя корону, но император не прислушался к советам своего кумира. Таким образом, в глазах русского народа он был как бы «ненастоящий царь».

Что касается Екатерины, то, как сказал всё тот же Фридрих II: «Она была иностранкой, накануне развода» и переворот был её единственным шансом (Пётр не раз подчёркивал, что  собирается развестись с супругой и  жениться на Елизавете Воронцовой).

Сигналом к началу переворота был арест офицера - преображенца Пассека. Алексей Орлов (брат фаворита) рано утром привёз Екатерину в Петербург, где она обратилась к солдатам Измайловского полка, а потом и к семёновцам. Затем следовал молебен в Казанском соборе и присяга Сената и Синода.

Вечером 28 июня был  совершён «поход на Петергоф», куда должен был приехать Пётр III на празднование своих именин и именин наследника Павла. Нерешительность и какая-то детская покорность императора сделали  своё дело - никакие советы и действия приближённых не могли вывести Петра  из состояния страха и оцепенения.

Он довольно быстро отказался от борьбы за власть и, по-существу, за свою жизнь. Свергнутого самодержца отвезли в Ропшу, где, по версии большинства историков, он был убит своими тюремщиками.

Фридрих II так прокомментировал это событие: «Он позволил себя свергнуть  как ребёнок, которого отсылают спать». 
 

Переворот и приход к власти Екатерины II 

Новый переворот  был совершен, как и прежние, гвардейскими дворянскими полками; он был направлен против императора, заявившего очень резко свои национальные симпатии и личные странности детски капризного характера.

Переворот 1762г.поставил на трон женщину не только умную и с тактом, но и чрезвычайно талантливую, на редкость образованную, развитую и деятельную. Императрица желала законности и порядка в управлении; знакомство с делами показало ей, что беспорядок господствует не только в частностях управления, но и в законах; её предшественники непрерывно заботились о приведении в систематический кодекс всей громады отдельных законоположений, накопившихся со времени Уложения 1649г.,и не могли сладить с этим делом. 

Первые годы правления  Екатерины были для неё трудным  временем. Сама она не знала текущих  государственных дел и не имела  помощников: главный делец времени  Елизаветы, П.И.Шувалов, умер; способностям других старых вельмож она доверяла мало.

Один граф Н.И.Панин  пользовался её доверием. При Екатерине  Панин стал заведовать внешними делами России. Упорно трудясь, Екатерина провела  первые годы своего царствования в  том, что знакомилась с Россией  и с положением дел, подбирала  советников и укрепляла своё личное положение во властиЕкатерина желала широкой законодательной реформой поставить общественную жизнь России на общеевропейские

основания. Она не только хотела упорядочить законодательный  материал, но стремилась создать новые  законодательные нормы, которые  содействовали бы установлению порядка  и законности в государстве.Она желала создать новое законодательство, а не приводить старое в систему. Уже с 1765г.Екатерина усидчиво принялась за изложение законодательных принципов и работала, не говоря никому о содержании своего труда. Статьи, заготовленные Екатериной, были её известным Наказом в его

первоначальной редакции. Свои принципы нового русского законодательства Екатерина установила на почве филосовско-публицистических умствований современной ей европейской  литературы. Итак, по мнению Екатерины, древняя Россия жила с чуждыми

нравами ,которые  следовало переделать на европейский  лад, потому что Россия--страна европейская. Пётр начал эту переделку, вводя европейские обычаи, и это ему удалось. Теперь Екатерина продолжает это дело и вносит в русские законы общеевропейские

начала. Именно потому, что они европейские, они не могут быть чуждыми России, хотя и могут такими показаться по своей новизне. Екатерина отдала Наказ чиновникам, и они сократили всё, что считали не нужным. В 1775г.были изданы "Учреждения для управления губерний".Вместо прежних 20 губерний, существовавших в 1766г.,по этим "учреждениям о губерниях" явилось к 1795г.уже пятьдесят одна губерния. Прежде губернии делились на провинции, а провинции--на уезды; теперь губернии делятся прямо на уезды. Прежде областное деление производилось случайно, почему и выходило так, что, например, Московская губерния имела 2230000 жителей, а Архангельская--только 438000,а между тем

численный штат администрации  был приблизительно одинаков и в той, и в другой губернии. Теперь же, при новом административном разделении, было принято за правило, чтобы в каждой губернии было от 300 до 400 тысяч жителей, а в уезде от 20 до 30

тысяч. Екатерина стремилась увеличить силы администрации,

разграничить ведомства  и привлечь к участию в управлении

земские элементы. Законодательство о крестьянах времени Екатерины по-прежнему направлялось к дальнейшему ограничению крестьянских прав и усилению власти над ним помещика. Во время крестьянских волнений в 1765-1766гг.помещики получили право

ссылать своих крестьян не только на поселение в Сибирь(это уже было ранее),но и на каторгу,"за дерзости" помещику. Помещик во всякое время мог отдать крестьянина в солдаты, не дожидаясь времени рекрутского набора. Указом 1767г.крестьянам

было запрещено  подавать какие бы то ни было жалобы на помещиков. Во время царствования Екатерины была проведена секуляризация церковных земель, выработка законодательства о сословиях, судебная реформа, законодательное закрепление частной собственности, мероприятия по расширению торговли и предпринимательства, введение бумажных денег. 

Историческое значение екатерининской эпохи чрезвычайно  велико именно потому, что в эту  эпоху были подведены итоги предыдущей истории, завершились исторические процессы, раньше развивавшиеся.Эта способность Екатерины доводить до конца, до полного разрешения те вопросы, какие ей ставила история, заставляет всех признать в ней первостепенного исторического деятеля, независимо от её личных ошибок и слабостей.

Заключение 

Дворцовые перевороты не влекли за собой изменений политической, а тем более социальной системы  общества и сводились к борьбе за власть различных дворянских группировок, преследовавших свои, чаще всего корыстные  интересы. В то же время, конкретная политика каждого из монархов имела свои особенности, иногда важные для страны. В целом социально-экономическая стабилизация и внешнеполитические успехи, достигнутые в эпоху правления Елизаветы, создавали условия для более ускоренного развития и новым прорывам во внешней политике, которые произойдут при Екатерине II.