Индустриальное обновление в Удмуртии

Крестьяне сопротивлялись, некоторые даже старались бить "противника" его же оружием. Так, один бригадир жаловался, что в Юкаменском районе один кулак, ныне восстановленный, "за время его ликвидации, как кулака, изучил Ленина вдоль и поперёк, знает каждую страницу" и вовсю оспаривал на собраниях слова бригадира, цитируя Вождя – "по Ленину только и говорил".

План хлебозаготовок был выполнен, хотя в деревнях практически не осталось хлеба. Так, в колхозе "Пролетарий" в Можгинском районе после выполнения плана хлебозаготовок осталось по 122 пуда хлеба на хозяйство – т.е. 1952 кг на семью из 7-8 человек, а ведь надо было ещё что-то сеять весной!

Попутно с борьбой за хлебозаготовки началось продвижение и коллективизации. В решении ЦК ВКП(б) от 26 сентября 1930 г. о новых мерах по коллективизации особо указывалось на недопустимость каких-либо административных мер давления на крестьян. Новые колхозы должны были создаваться в размерах одного сельского населённого пункта. Процент коллективизации в Удмуртии вырос с 14,3 на 1 июня 1930 г. до 21,8 на 1 января 1931 г.  На основании этих достижений, пленум обкома ВКП(б) в январе 1931 г. определил цифру коллективизации к концу 1931 г. в 35 %, а окончание сплошной коллективизации – концу 1933г.

Но эти цифры, как и все планы коллективизации, были быстро перевыполнены. На 10 июня 1931 г. было коллективизировано 44,5 % крестьянских хозяйств, а к 1 октября 1931 г. – 54%. Параллельно проводилось выселение кулаков из области. 28 февраля 1931 г. бюро обкома приняла решение о выселение кулаков из деревень и сёл, в которых количество коллективизированных хозяйств достигло 70 %. В марте 1931г. из области было выселено 250 крестьянских семей.

В июне 1931 г. новое выселение кулаков проводилось уже по линии Нижегородского ОГПУ.

Благодаря мерам властей, сопротивление крестьян значительно ослабело. Хотя ОГПУ отмечало весной 1931г. в Шарканском, Алнашском, Вавожском районах "попытки к организации бандитских политических шаек и групп", а в Вавожском районе был убит председатель колхоза "Красный Октябрь" Фадеев, став последней официальной жертвой со стороны властей в ходе коллективизации.

Но одновременно со всеми этими успехами партийные власти начали фиксировать опасное явление. Загнанные в колхозы крестьяне просто не желали работать. Зачем работать – если государство всё равно всё отберёт? В июне 1931 г. первый секретарь обкома ВКП(б) Темкин говорил на пленуме обкома, что в колхозах "господствует подёнщина, поедацкий принцип уравниловки в труде", приводил примеры, когда после уборки полей колхозниками, единоличники с тех же полей "собирали дополнительно не очень плохой урожай". Один бригадир на совещании в обкоме по итогам весеннего сева 1931 г. рассказывал, что весь колхоз праздновал пасху, потом 1 мая, "подошёл другой день воскресенья, начали праздновать и такое". Только бригадир смог заставить колхозников прекратить праздновать и "начать пахать". В декабре 1931 г. второй секретарь обкома ВКП(б) Ельцов констатировал, что в колхозах "качество уборки плохое" – десятки гектаров посевов хлеба, овса, льна ушли под снег неубранными.

В очередную компанию по хлебозаготовкам осенью 1931 г. обкомом ВКП(б) были поставлены перед снова направленными в деревни уполномоченными две официальные задачи: "Ни одного центнера хлеба частнику" и "До одного выявить кулацко-зажиточные хозяйства". Число кулацких хозяйств в Удмуртии обком определил в 2,7%. К ним применялся тот же метод установления невыполнимых планов по хлебозаготовкам. Как всегда, в случае, когда план по кулакам спускался сверху, на местах в кулаков зачастую записывали середняков и даже бедняков. В результате, XIV областная партийная конференция смогла рапортовать о том, что в Удмуртии, в основном, закончено ликвидация кулачества, как класса.

Но весной 1932 г., в условиях выполнения плана хлебозаготовок, в Удмуртии обнаружились признаки недоедания у сельского населения. Секретари райкомов сообщали в обком, что в некоторых сёлах пища крестьян на 70 % состоит из "суррогатов". На этой почве резко выросло недовольство крестьян властью. Заявления о выходе из колхозов, как писал секретарь Карсовайского райкома ВКП(б) Тронин, "поступают целыми пачками". В результате, в марте-мае 1932 г. распался 41 колхоз, а процент коллективизированных хозяйств впервые с 1930 г. снизился – на 4,5%.

Но это было всего лишь небольшое отступление на уверенном пути вперёд. К концу 1932 г. из партийного лексикона исчезает слово "кулак". Теперь в деревне есть только колхозники и единоличники. Причём различия между ними постепенно стираются. Единоличники накрепко привязываются к государству целым пакетом государственных планов и заданий – что, когда сеять, в каких количествах и т.п. В марте 1933 г. облисполком принимает постановление о конфискации имущества и выселении за пределы области единоличников за невыполнение государственных планов и заданий.

К концу 1933 г. в Удмуртии было коллективизировано 76% крестьянских хозяйств. 12 из 18 районов республики, в которых эта цифра равнялась 90-95%, объявлены районами "сплошной коллективизации". 7 декабря 1933 г. бюро обкома ВКП(б) распорядилось "завершить в основном" коллективизацию в течении 1934 г. Но к 1 января 1935 г. в Удмуртии было коллективизировано лишь 83% крестьянских хозяйств.

Но, фактически, деревня была уже поставлена под плотный политический и экономический контроль партийных властей. Поэтому, на этом, завершающем этапе коллективизации, политику партии можно охарактеризовать, как спокойное ожидания того, что единоличники исчезнут "естественным путём.

На 1 января 1937 г. коллективизировано было 92% крестьянских хозяйств Удмуртии.  На 1 сентября 1938 г. в Удмуртии числилось 603 колхоза с 61620 крестьянскими хозяйствами и 871 единоличное хозяйство.

Это последние официальные цифры, показывающие наличие в Удмуртии единоличников. И согласно ним, в Удмуртии было коллективизировано 98,61 % крестьянских хозяйств. Коллективизация завершилась.

       Культурная революция в Удмуртии:

Чтобы овладеть техникой, необходимо было ее изучить. Возникла необходимость в грамотных специалистах. В Ижевске открылось первое в Удмуртии высшее учебное заведение - педагогический институт и Удмуртский комплексный научно-исследовательский институт (ныне - Удмуртский институт истории, языка и литературы Уральского отделения Российской Академии Наук).

4 ноября, в канун Октябрьских праздников, начал работу Удмуртский государственный театр. Организация его выпала на долю молодых энтузиастов-удмуртов - студента Московского театрального техникума Кузьмы Ложкина и начинающего драматурга Игнатия Гаврилова. Для подготовки кадров открылся театрально-художественный техникум.

Серьёзные трудности, связанные с недостаточным финансированием, отсутствием квалифицированных кадров, не помешали решить две основные задачи индустриализации: реконструкцию действующих предприятий и строительство новых промышленных объектов. В итоге перед экономикой Удмуртии открылись перспективы для дальнейшего роста, созданы материально-технические предпосылки для победы в Великой Отечественной войне.