Содержание 

Введение

      Религия играет значительную роль в истории народов, в их духовной культуре. Это утверждение справедливо в отношении веры большинства населения России, каковой здесь издавна было православие. Поэтому взаимоотношения церкви и государства всегда являлись одной из важнейших граней национального бытия. Далеко не всегда они складывались безоблачно. Наиболее трагичной их страницей стал послеоктябрьский период российской истории. В течение короткого времени православие превратилось из государственной религии в гонимую веру, активная позиция в защиту которой являлась поводом для репрессий властных структур в отношении большого числа людей. Преследования Православной церкви со стороны советского государства были неотъемлемой принадлежностью общественной жизни в России на протяжении ряда десятилетий.

      В силу сказанного становится ясно, что без тщательного изучения особенностей церковно-государственных отношений в советский период невозможно в полной мере восстановить российскую историю XX столетия.

      Но такое изучение представляет не только сугубо познавательный интерес. В современной России, после того, как церковь вновь после длительного перерыва получила возможность проводить самостоятельную политику, а государство более не стремится ограничить сферу ее влияния, необычайно актуальным стал вопрос о выработке принципов их сосуществования. Они не могут быть сформулированы на спекулятивной основе, без обращения к опыту прошлого. Из него можно извлечь немало уроков, которые, будучи усвоенными, позволят избежать конфронтации между церковью и государством в будущем.

     Цель  работы: рассмотреть особенности  взаимоотношений церкви и большевиков  в 1917-1922гг.

1. Государственная политика по отношению к церкви в период революции и Гражданской войны

     Общественное  и правовое положение Православной Церкви после октябрьского переворота существенно ухудшилось. Церковь, на протяжении всей своей истории имевшая статус государственной, не только лишилась поддержки властей, но и стала подвергаться со стороны правящего режима притеснениям, которые очень скоро переросли в настоящие гонения.

    Временное правительство рядом изданных им нормативных актов лишило церковь присущего ей прежде первенствующего места среди других исповеданий. Православие превратилось всего лишь в одну из многих религий, которые исповедовало население России.

     Вполне  естественно, что высшие церковные  органы не могли оставаться безучастными к происходящим событиям. Уже через  несколько дней после насильственного  захвата власти большевиками в Москве, 11 ноября 1917 г., действовавший там  в это время Поместный Собор обратился к пастве с «Посланием», в котором, осудив «вождей междоусобицы» и «братоубийц», «изменников Родины, которые чинят предательство России и верных союзников наших», призвал народ «оставить безумную и нечестивую мечту лжеучителей, призывающих осуществить всемирное братство путём всемирного междоусобия».

    Влияние революции на внутреннюю жизнь церкви выразилось в частности, в существенном изменении характера взаимоотношений между священнослужителями и паствой, шедшем вразрез с традиционными православными нормами: происходило уменьшение жалования клирикам, имели место захват церковных земель и изгнание из приходов неугодных мирянам представителей духовенства. Усиливались атеистические настроения в массах. Тем не менее, значительная часть духовенства восприняла революционные события вполне сочувственно, связывая с ними надежды на расцвет духовной жизни в стране.

    Испуганные  атеизацией широких масс населения, некоторыми антицерковными акциями правительства и угрозой, нависшей над государством, священнослужители стали несколько консервативнее в своих взглядах. Изменение настроений определило ход Поместного Собора 1917 - 1918 гг. Восстановив патриаршество, Собор вернул Русскую церковь к каноническим основам управления. В вопросе об отношениях с государством Собор последовательно отстаивал необходимость занятия Православной церковью особого положения в государстве.

    Приход  к власти большевиков означал  очередное резкое изменение во внешнем положении церкви. Большевистское руководство выстраивало свои отношения с религиозными организациями на основе марксистского тезиса о принадлежности религии к надстройке эксплуататорского общества, вследствие чего для нее не оставлялось места в будущем. Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви, принятый в январе 1918г., должен был привести в процессе своей реализации к исчезновению церкви.

    1917 - 1918гг. не были бесконфликтными в отношениях между церковью и местными властями.

    В ходе попыток захвата последними церковного имущества, а также в условиях большевистского террора, направленного против духовенства, погибло значительное число священно- и церковнослужителей. С особой интенсивностью репрессии осуществлялись в прифронтовой полосе во время успешного наступления белых войск.  
 
 
 
 
 
 

2. Участие Православной Церкви в антибольшевистском сопротивлении в 1917 – 1918 гг.

     Немалую роль в подъёме антибольшевистских настроений сыграло наступление  большевиков на религию и религиозные  организации, в первую очередь на Православную Церковь. Вера в Бога была одним из устоев того старого мира, который коммунисты намеревались «разрушить до основанья», и, следовательно,  по ней должен был быть нанесён один из первых ударов.

     Антицерковные действия начались практически сразу  же после октябрьского переворота, а 23 января 1918г. Совет Народных Комиссаров издал «Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви», содержание которого   шло гораздо дальше названия: церковные и религиозные общества лишались прав юридического лица, все их имущества объявлялись «народным достоянием», запрещалось преподавание религиозных дисциплин во всех учебных заведениях, «где преподаются общеобразовательные предметы» [2]. Тем самым власть откровенно заявила о своём намерении вытеснить религию на периферию общественной жизни, свести её роль практически к нулю.

     Именно  так и был воспринят декрет православными верующими. Церковная  печать Урала писала, в частности: «…декрет стремится экономически разорить Церковь, юридически поставить её в  бесправное положение, устранить её нравственно-облагораживающее влияние на общество… таким образом, против церкви и религии поднят поход , и она должна готовиться к испытаниям». Ответом Церкви стали принятые её высшим органом – Поместным Собором -  постановление от 25 января 1918 г. и воззвание к православному народу от 27 января 1918 г. Первый из этих документов объявлял декрет Совнаркома «злостным покушением на весь строй жизни православной Церкви и актом открытого против неё гонения» и подчеркивал, что «участие как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к Православной Церкви» [4], а второй призывал верующих объединяться в союзы для защиты своих святынь от поругания [1].

     28 января 1918 г. Собор одобрил и  утвердил Послание Патриарха Тихона от 19 января того же года, известное как «Анафематствование большевиков» или «анафема на Советскую власть». В последнее время среди историков, особенно симпатизирующих РПЦ, высказываются сомнения в корректности трактовки этой анафемы как распространяющейся на всех сторонников большевизма и Советскую власть в целом [9]. Однако в пользу именно такого понимания говорит не только «покаянное письмо» Патриарха от 16 июня 1923г., где он прямо признается в «анафематствовании власти», но и то, что именно так этот документ был воспринят и Церковью, и большевиками, и противниками большевиков. Печать, как советская, так и антисоветская, сразу же заговорила о том, что Патриарх предал анафеме советскую власть, так же поняли Послание Поместный Собор,  духовенство  и миряне. Несомненно, если бы Патриарх имел в виду что-то иное, он не замедлил бы разъяснить свою позицию. Поскольку таких разъяснений не последовало, следует признать, что Послание было понято адекватно, а его »смягченное» толкование, появившееся в 90-е годы, вызвано к жизни изменившейся политической конъюнктурой.

     В своём Послании Патриарх перечисляет  злодеяния, совершенные «безбожными  властелинами тьмы века сего»: массовые убийства, которыми сопровождался октябрьский  переворот в Петрограде, Москве, Севастополе и других городах, захват храмов, монастырей, духовных школ и их имущества… (Послание Патриарха появилось за четыре дня до декрета об отделении церкви от государства, то есть этот декрет был не началом антицерковной политики большевиков, а лишь юридическим актом, «легализующим» уже проводимые мероприятия). Но ключевыми являются следующие слова Послания: «то, что творите вы… это поистине дело сатанинское… Властию, данною нам от Бога, …анафематствуем вас… Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение». Будучи утверждена высшей церковной инстанцией - Поместным Собором, анафема Патриарха приобрела характер канона – безусловно обязательного для верующих правила, что поставило Православную Церковь, членами которой, по крайней мере, формально являлось большинство населения страны, в положение непримиримого врага Советской власти. 

     В апреле 1918г. Собор принял Определение, разъяснявшее, как именно верующим следует действовать «в лютую годину гонений»: «призвать … приходские и епархиальные организации к защите гонимых и освобождению заключенных за Веру и Церковь и к принятию мер для возвращения отобранного имущества церквей, монастырей, церковных учреждений и организаций… [для этого] образовывать при приходских храмах и монастырях особые братства из преданных Церкви людей… учредить при Патриаршем Престоле Всероссийский Совет приходских общин…, который бы объединял все местные церковные силы и планомерно направлял их деятельность по защите Церкви».

     В историографии постсоветского периода  утвердилось представление о  «нейтралитете» Церкви по отношению  к противоборствующим сторонам в  гражданской войне [9]. В качестве аргументов сторонники этой позиции приводят отказ Патриарха Тихона благословить Белое движение и его же запрет духовенству встречать войска белых колокольным звоном, благодарственными молебнами и т. д. На наш взгляд, приведенные данные свидетельствуют о вполне определённо антибольшевистской позиции, занятой Православной Церковью вскоре после захвата власти большевиками. Имеются также сведения о том, что адмирал Колчак получил тайное благословение Патриарха на борьбу с большевизмом.

     Трудно  согласиться и с мнением И.В.Нарского, что «большевики не встретили  сколько-нибудь заметного сопротивления  своим антицерковным мероприятиям в светской среде» [8]. Несмотря на очень значительное снижение религиозности за годы Первой Мировой войны и особенно со времени свержения самодержавия, большинство населения сохранило веру, и, как показали дальнейшие события, немалая его часть готова была отстаивать свою религиозную свободу. Более того, большевистские гонения даже способствовали повышению подорванного ранее авторитета Церкви и консолидации наиболее активного и сознательного «ядра» верующих вокруг духовенства.

     Православное  население Урала, доля которого варьировалась  от 92% в Вятской губернии до 44% в  Уфимской, не осталось в стороне  от разворачивающегося противостояния власти и Церкви. Ещё 21 ноября 1917 г. архиепископ Пермский Андроник направил из Москвы, где он участвовал в работе Поместного Собора, «Архипастырское послание ко всем православным чадам Пермской епархии», осуждавшее большевиков. Архиепископ Уфимский Андрей призвал свою паству «бороться с немецко-еврейским заговором, орудием которого является большевизм». Под руководством епархиальных архиереев прихожане Пермской, Тобольской, Екатеринбургской, Уфимской епархий стали активно создавать союзы для защиты своих святынь.

     Первые  столкновения нового режима с верующими  Урала начались ещё в конце 1917г. и были связаны с попытками  властей в Уфимской губернии исключить  из школьных программ Закон Божий. Забастовка учителей вынудила большевиков пойти на попятную. Но в феврале 1918г. запрет преподавания Закона Божия стал вводиться вновь, и теперь уже повсеместно – в соответствии с декретом об отделении церкви от государства. Это вызвало возмущение как родителей, так и педагогов. В Екатеринбурге родительские собрания потребовали сохранить Закон Божий в школьной программе и решили оплачивать труд законоучителей из собственного кармана, если они будут лишены государственного жалования. А жители Петрокаменского завода (Верхотурский уезд) не пускали в школы учителей, выступавших против преподавания Закона Божия.

     Одновременно  усилились посягательства на собственность  Церкви, объявленную декретом Совнаркома «народным достоянием». Верующие встали на защиту от расхищения церковного имущества, созданного трудами и пожертвованиями многих поколений православных. 8 февраля 1918г. в подворье Белогорского монастыря в Перми явилась комиссия для описи запасов продовольствия. Монахи ударили в набат, собралась тысячная толпа, которая не только не допустила комиссию в помещения подворья, но и разоружила отряд из тридцати красноармейцев, посланный для её усмирения. На подавление стихийного выступления властям пришлось бросить более крупные силы, в схватке погибло более десяти человек; архимандрит и семь монахов, объявленные «главарями восстания», были схвачены и расстреляны. В мае ещё два пермских священника и 24 мирянина были расстреляны за подачу письменного протеста против реквизиций церковного имущества.

     В Вятке образовалась комиссия по охране церквей, церковного имущества и духовных учебных заведений. 7 апреля 1918г. она воспрепятствовала конфискации имущества женского монастыря, за что её члены подверглись аресту; через некоторое время их освободили, но они заявили, что будут продолжать свою работу, и вновь были арестованы.