Буржуазные реформы 60-70-х гг. и контрреформы 80-90-х гг

произойдет вследствие превращения империалистической войны  в гражданскую против эксплуататорских классов. 
Среди меньшевиков не было идейного единства. Большая часть меньшевиков поддержала идеи национального единства, социального мира, выдвинув лозунг "защиты Отечества", с обоснованием которого выступил Г.В.Плеханов. Центристские позиции занимали меньшевики, осуждавшие империализм и шовинизм, провозглашавшие такие лозунги, как "демократический мир без аннексий и контрибуций", "демократизация" общественного строя России, но вместе с тем доказывавшие несвоевременность революционных действий (П.Б. Аксельрод, Ф.И. Дан, И.Г. Церетели, Н.С. Чхеидзе). Была группа меньшевиков (Ю.О. Мартов и др.), остававшаяся на позициях интернационализма. 
В начале Первой мировой войны наметились разногласия по вопросу об отношении к войне среди эсеров. Были "оборонцы" (Н.Д. Авксентьев и др.), исходившие из признания за каждой нацией права на самоопределение и, следовательно, права на защиту от вооруженного нападения и поэтому выступавшие за войну до победного конца, и были "интернационалисты" (М.А. Спиридонова, М.И. Натансон, В.М. Чернов и др.), выступавшие против поддержки империалистических устремлений буржуазии. 
Оборонческая позиция подавляющей части социалистов фактически служила поддержкой правительственному курсу. Но наиболее последовательными сторонниками ведения войны и преследовавшихся в войне целей являлись буржуазные и консервативно-монархические партии, заявившие о своей поддержке правительства и призвавшие народ сплотиться вокруг "своего державного вождя" для достижения военной победы. 
Манифестации с заверениями в преданности царю и Отечеству продолжались, однако, недолго. Суровые испытания небывалой дотоле кровопролитной войны, развал экономики, лишения, военные поражения способствовали тому, что приторможенное войной революционное движение вновь стало нарастать, усилились антивоенные настроения. Уже в августе 1914 г. в стране начались забастовки. В 1915 г., по официальным данным, бастовало 500 тыс. рабочих, в 1916 г. стачки приобрели еще больший размах, охватив 1 млн. человек. Война резко обострила социальные противоречия в деревне – как между всем крестьянством и помещиками, так и между беднейшим крестьянством и зажиточными слоями. Усилилось национально-освободительное движение. Массовое недовольство переросло в протест против войны, охвативший армию, где дело дошло до братания русских солдат с солдатами противника. Росту стачечного и антивоенного движения в стране, организованности и политизации выступлений в тылу и на фронте способствовала деятельность большевиков и других революционных партий. 
По мере военных неудач нарастала и оппозиционность слоев населения, политических партий, не разделявших революционных настроений. Так, поражения русских войск весной и осенью 1915 г. вызвали резкую критику правительственной политики со стороны Государственной думы. Думские фракции (кадеты, прогрессисты, октябристы и др.) выступили с требованием создания кабинета, пользующегося "доверием страны" (то есть Государственной думы). Вокруг этого лозунга объединились большинство фракций Государственной думы и часть групп Государственного совета. Переговоры между ними привели к подписанию в августе 1915 г. соглашения о создании "Прогрессивного блока" (вне блока остались правые и националисты; трудовики и меньшевики не входили в блок, но фактически поддерживали его). Оппозиционный блок настаивал на проведении хотя бы минимума социально-политических реформ, доказывая, что победа в войне

невозможна при сохранении старых методов управления. Однако притязания либералов наталкивались на сопротивление царского правительства любым переменам. 
Царский режим упускал момент, когда еще можно было переломить ситуацию. Все предложения от либеральных кругов о расширении полномочий Думы, о привлечении в правительство деятелей, пользующихся общественной поддержкой, о более широкой опоре на земства, города, кооперацию упорно отклонялись императором Николаем II и его окружением. Частая смена министров с привлечением послушных царю, но бездарных деятелей (И.Л. Горе¬мыкин, Б.В. Штюрмер, А.Д. Протопопов), прозванная "министер¬ской чехардой" и лишь раздражавшая общественность, продолжалась. Механизм, обеспечивавший жизнеспособность монархии перестал действовать. 
Таким образом, с середины 1915 г. в стране начался и развивался политический кризис. К лету-осени 1916 г. царский режим столкнулся внутри и вне Государственной думы с чрезвычайно широкой и разнообразной оппозицией в лице различных политических сил, партий, организаций цензового привилегированного общества. Даже в организации Объединенное дворянство – этой цитадели самодержавия – в 1916 г. произошел раскол из-за продолжающейся поддержки их лидерами существующего правительства и их оппозиции "Прогрессивному блоку". Более того, одновременно в царской семье, в Думе, в Ставке Верховного Главнокомандования велись закулисные маневры по замене Николая II через дворцовый переворот. Убийство Григория Распутина 17 декабря 1916 г. – этот нашумевший акт отчаяния монархистов во имя спасения царизма – свидетельствовало, что в высших государственных сферах росло понимание глубокого политического и нравственного кризиса самодержавия. 
Однако действия оппозиции были нерешительными, а сама оппозиция разрозненной. Так, внутри "Прогрессивного блока" имелись разногласия: подавляющее большинство блока поддерживало требование создания "правительства доверия", а прогрессисты и левые кадеты требовали создания "ответственного министерства", то есть правительства, подотчетного большинству Государственной думы, представленному в это время "Прогрессивным блоком". Этот вопрос заключал в себе проблему власти как таковой и особенно способов завоевания этой власти. Обе стороны вполне осознавали, что требование "ответственного министерства" могло быть осуществлено только с помощью угрозы, если не реального осуществления, революционной конфронтации с царским режимом. Но для того, чтобы "сделать революцию" в февральские дни 1917 г., понадобились решительные действия со стороны рабочих столицы, демонстрации которых прорвались в центр города, и та поддержка, которую они получили от солдат Петроградского гарнизона. 
Бездействие и чувство бессилия, которые вплоть до февраля 1917 г. были распространены среди лидеров думской оппозиции, тем более любопытны, поскольку с формированием добровольных организаций цензового общества во время войны – от Земского и Городского союзов до Военно-промышленных комитетов и их рабочих групп – возникла целая сеть учреждений, имевших, казалось, достаточный авторитет, чтобы взять в руки бразды правления, как только падет старая власть. 
В значительной степени это объяснялось тем, что буржуазная оппозиция боялась слишком активными действиями подтолкнуть страну к революции. В тот период многие умеренные и либеральные представители цензового общества, включая лидеров кадетов, оправдывали свое нежелание взять курс на революцию тем, что любые революционные авантюры в разгар войны могли привести к поражению России. Определенную роль сыграло опасение, что революция повлекла бы за собой радикальные как социальные, так

и политические изменения и привела бы к уничтожению  наряду с царским режимом и  привилегированного, цензового общества. Опасаясь нежелательного социально-политического  взрыва, лидеры "Прогрессивного блока" до последнего стремились избежать открытой конфронтации с правительством, лихорадочно искали выход путем компромиссов с монархией. Однако Николай II охранял принципы самодержавия, уповая на божье провидение, на силу репрессивного аппарата (хотя временами царское правительство пыталось и маневрировать, искать пути сближения с буржуазной оппозицией). Успеха эта политика не могла принести. С февраля 1917 г. страна неудержимо шла ко второй буржуазно-демократи¬ческой революции.