Блокада Ленинграда

         Среди всех развлекательных  заведений весь период блокады проработал созданный в 1924 году Ленинградский  театр музыкальной комедии, давший 2350 концертов для фронтовиков и горожан. Возглавляемый в годы войны Н.Я. Янетом, за 1941-45 годы он представил на суд публики 15 премьер. В 1942 году состоялись две наиболее значительные премьерных спектакля: оперетта о партизанах «Лесная быль» А.А. Логинова (премьера - 18 июня) и музыкальная комедия «Раскинулось море широко», приуроченная к 25-летию Великой Октябрьской Социалистической революции (премьера - 7 ноября) и повествующая о быте блокадников и их героической борьбе (постановка В.Л. Витлина, Л.М. Круца, Н.Г. Минха). 

         Нам известно немало литературных произведений, посвящённых  Великой Отечественной Войне, в  частности, обороне и блокаде  Ленинграда. Например, цикл стихотворений  «Мужество» Анны Ахматовой, которую  осада застала в любимом городе. Ахматова уже была тяжело больна, когда её эвакуировали в Ташкент. Другая выдающаяся ленинградская поэтесса, Ольга Берггольц, свой родной город не покидала вовсе. Всё творчество Ольги Фёдоровны проникнуто теплотой даже к тому совсем неприглядному Ленинграду зимой 41-го (поэма «Твой путь»), бесконечной верой, что он не погибнет, он вернётся и станет краше прежнего, так же, как и его жители (стихотворение «Разговор с соседкой» и проч.). Она постоянно выступала по радио вместе с коллегами-поэтами Николаем Тихоновым, Михаилом Дудиным, Всеволодом Вишневским. Н. Тихонов как-то сказал, что в такое время музы не могут молчать. И музы говорили. Говорили жёстким, но правдивым словом патриота. В своей поэме «Киров с нами» Тихонов обратил в стихотворную форму помышления и чаяния всех ленинградцев: 

         «Враг силой не смог нас осилить, 

         Нас голодом хочет  он взять, 

         Отнять Ленинград  у России, 

         В полон ленинградцев забрать. 

         Такого вовеки не будет 

         На невском святом берегу, 

         Рабочие русские  люди 

         Умрут, не сдадутся врагу».1 

         Ещё одна известная  ленинградка Вера Инбер в своей  поэме «Пулковский меридиан»  настроена ещё более радикально, что, впрочем, не лишено своей логики. Поэтесса с ненавистью пишет о  фашизме, предрекая скорую и неминуемую гибель, а также выражая желание отомстить за все злодеяния нацистов: 

         «Мы отомстим за всё: за город наш, 

         Великое творение Петрово, 

         За жителей, оставшихся без крова, 

         За мёртвый, как  гробница, Эрмитаж... 

         За гибель петергофского  «Самсона», 

         За бомбы в Ботаническом саду... 

         Мы отомстим за юных и за старых: 

         За стариков, согнувшихся  дугой, 

         За детский гробик, махонький такой, 

         Не более скрипичного  футляра. 

         Под выстрелами, в  снеговую муть, 

         На саночках он совершал свой путь».2 

         Однако самым знаменательным культурным событием в блокадном Ленинграде было исполнение 7-й симфонии Д.Д. Шостаковича, оконченной в декабре 1941 года. «Нашей борьбе с фашизмом, нашей грядущей победе над врагом, моему родному городу - Ленинграду я посвящаю свою 7-ю симфонию,»1 - написал Шостакович на партитуре к своему произведению. В марте 1942 года она впервые прозвучала в Большом театре Куйбышева (теперь - Самара), а затем - в Москве. 9 августа 1942 года симфония впервые исполнялась в Ленинградской Государственной филармонии. Этому предшествовали полная опасности доставка партитуры по воздуху; пополнение состава оркестра теми, кто воевал на фронте; изменение формата исполнения, связанное с угрозой авианалётов (по замыслу Шостаковича, после первой части должен быть антракт, а остальные три части исполняются без перерыва, но тогда симфония игралась вовсе без интервалов); всего пять или шесть репетиций перед исполнением. Но всё же концерт состоялся! Вот как вспоминает об этом небывалом для блокадного города событии ленинградка Н.И. Земцова: «Когда мы увидели афиши на улицах, что в филармонии будет концерт, мы не помнили себя от радости. Не могли себе представить, что у нас прозвучит Седьмая симфония Шостаковича. […] Трудно описать необыкновенную обстановку, счастливые лица людей, пришедших в филармонию как на огромный праздник. […] Музыканты заняли свои места. Одеты они были кто в чём. Многие в солдатских шинелях, в армейских сапогах, тужурках, гимнастёрках. И только один человек был в полной артистической форме - дирижер. Карл Ильич Элиасберг встал за дирижёрский пульт, как и положено было, во фраке. Он взмахнул палочкой. И зазвучала несказанной красоты и величия музыка. Мы были потрясены. Наши чувства не передать. И весь концерт прошёл покойно. Ни одной тревоги!»2 В небе над Ленинградом действительно всё было спокойно: 14-й гвардейский артиллерийский полк не дал ни одному Вражескому самолёту прорваться к городу. 

         Глава IV. «ВПЕРЁД, ОРЛЫ! ЛОМАЙ  БЛОКАДУ, ЕЁ ЖЕЛЕЗНОЕ КОЛЬЦО!» 

         В начале зимы 1942-43 годов  Ладожское Озеро долго не замерзало, поэтому положение Ленинграда снова было весьма бедственно. Прорыв блокады нужен был, как воздух.

         В конце ноября 1942 года Венный совет Ленфронта доложил  в Ставку, что первоочередной задачей  боевых действий зимой 1942-43 должна быть операция по прорыву блокады. Военный  совет просил Ставку разрешить:

         «Организовать прорыв фронта противника на участке 2-й Городок, Шлиссельбург и ударом вдоль побережья  Ладожского озера с одновременно встречным ударом войск Волховского  фронта соединиться с последним.

         Цель операции - снять  блокаду с Ленинграда, обеспечить постройку железной дороги вдоль Ладожского канала и тем самым организовать нормальное сообщение Ленинграда со страной, обеспечить свободу манёвра войск обоих фронтов».1

         Рассмотрев это  предложение, представленное командующими Ленинградского (генерал-лейтенант Л.А. Говоров) и Волховского (генерал армии К.А. Мерецков) фронтов, Ставка ВГК 2 декабря утвердила план операции под кодовым названием «Искра». А 8 декабря в 22 ч. 15 мин. Ставкой была подписана директива командующим Волховским и Ленинградским фронтов. В ней указывалось:

         «Совместными усилиями ... разгромить группировку противника в районе Липка, Гайтолово, Московская Дубровка, Шлиссельбург - таким образом  разрубить осаду города Ленинграда». 2

         Местом прорыва  блокады был избран узкий шлиссельбургско-синявский выступ, разделявший силы двух фронтов не более чем на 16 км. У полоски земли были свои преимущества и недостатки. Первое заключалось в том, что как говорил командующий олховским фронтом К.А. Мерецков, «это направление позволяло решить задачу прорыва одним коротким ударом, не опасаясь длительных затяжных боёв».1 Но сложность была в том, что на протяжении 16 месяцев немцы непрерывно укрепляли «Flaschenhals», то есть «бутылочное горло», как они именовали этот выступ, и совершенствовали его оборонительную систему. Ко всему прочему, данная местность лесистая и болотистая, так что, по словам К.А. Мерецкова, «трудной борьбе с противником сопутствовала не менее трудная борьба с природой».2

         Что же касается самой  «Искры», то она существенно отличалась от всех предыдущих попыток прорыва блокады тем, что ранее наступления проводились только с внешней стороны кольца, то есть со стороны Волховского фронта. Теперь же планировалось нанести одинаково мощные удары с двух сторон: изнутри блокадного кольца и извне его.

         К началу 1943 года в  составе ударных группировок  Ленинградского и Волховского фронтов  было сосредоточено: 282 тыс. солдат и  офицеров, 4 300 орудий и миномётов, 214 зенитный орудий, 530 танков, 637 реактивных установок. Планировалось участие  почти 900 самолётов.3

         В 9 ч. 30 мин. 12 января 1943 года стартовала артиллерийская подготовка в полосах прорыва 67-й и 2-й ударной  армий. Свыше 4,5 тыс. орудий и миномётов  обрушили на позиции противника тонны  металла. Дальнобойная артиллерия вела огонь по расположенным в тылу врага штабам, резервам, батареям, а орудия, выставленные для стрельбы прямой наводкой, уничтожали огневые точки и оборонительные сооружения на переднем крае.

         По показаниям пленных, удар советской артиллерии ошеломил фашистов. «Артиллерийский огонь русских уничтожающим ударом обрушился на нас и заставил дрогнуть наши ряды, - заявил пленный унтер-офицер 366-го пехотного полка 227-й пехотной дивизии, - разрушены были многие огневые точки. Создалось безвыходное положение». «Я артиллерист, но никогда ещё не видел до этого наступления такого сокрушительного удара»4, - подтверждал другой пленный.

         Наступление было столь  стремительным, что уже через 15-20 минут после начала атаки первые эшелоны овладели немецкой траншеей, проходившей вдоль левого берега Невы.

         В 11 ч. 15 мин. в наступление  перешли волховские дивизии, а в 11 ч. 50 мин. - передовые части ленинградских  дивизий.

         Героические усилия воинов Ленинградского и Волховского  фронтов привели к тому, что  в первый же день боёв были прорваны основные оборонительные рубежи противника и созданы условия для дальнейшего успешного наступления. 

         Однако 13 и 14 января продвижение ударных группировок  фронтов происходило крайне медленно. Неприятель стремился остановить наступление  советских войск и вернуть  утраченные позиции.

         В течение 15-17 января войска Ленинградского и Волховского  фронтов, преодолевая упорное сопротивление  фашистов, вели упорные бои у Рабочих  посёлков № 1 и 5.

         18 января в 9 ч. 30 мин. на восточной окраине  Рабочего посёлка № 1 части  123-й стрелковой бригады Ленинградского фронта соединились с частями 372-й стрелковой дивизии Волховского фронта. В полдень в Рабочем посёлке № 5 соединились части 136-й стрелковой дивизии и 61-й танковой бригады Ленинградского фронта с частями 18-й стрелковой дивизии Волховского фронта. К концу дня произошли встречи и других соединений и частей двух фронтов.

         «Прорыв обороны  противника показал высокий боевой дух наших войск и возросшее  искусство командиров. […] Проведённая  операция ясно и наглядно показала, что задача полного и освобождения города Ленинграда от немецкой осады ... нашим войскам по плечу».1 (командующий Ленинградским фронтом, генерал-полковник Л.А. Говоров) 

         «18 января - день великого торжества двух наших фронтов. […] Сверкание «Искры» превратилось в финальный фейерверк - салют Москвы 20-ти залпами из 224-х орудий...»2 (командующий Волховским фронтом, генерал армии К.А. Мерецков). 

         «Прорыв блокады  Ленинграда ... вошёл в историю  Великой Отечественной войны ... как  ярчайший пример мужества, отваги наших  войск к победе».3 (генерал-лейтенант, командующий войсками 2-й ударной армии В.З. Романовский) 

         Весть о прорыве  опротивевшей блокады мигом облетела огромный Ленинград: люди на улицах кричали  «Ура!», смеялись и плакали от радости. В ночь на 19 января 1943 года радио  говорило взволнованным голосом Ольги 

         Берггольц: «Блокада прорвана! Мы давно ждали этого  дня. Мы всегда верили, что он будет. Мы были уверены в этом в самые  чёрные месяцы Ленинграда - январе и  феврале прошлого года. Наши погибшие в те дни родные и друзья, те, кого нет с нами в эти торжественные минуты, умирая, упрямо шептали: «Мы победим...» И мы сами, каменея от горя ... вместо прощального слова клялись им: «Блокада будет прорвана. Мы победим»...»1 

         Утром 19 января первые полосы газет западных СМИ пестрели заголовками статей о прорыве Блокады Ленинграда. Например, американская «New York Times», никогда не отличавшаяся особой благосклонностью к СССР, в статье «Голодающий Ленинград устоял перед огромной армией» писала: «Гражданскому населению не хватало продовольствия, и недоедание привело к огромным жертвам, но оборона держалась. Бомбы падали с неба днём и ночью, снаряды дальнобойной артиллерии рвались в центре города, но Красная Армия и жители города устояли...»2 

         Высоко оценивший  подвиг ленинградцев и героизм солдат, прорвавших блокаду, президент США Ф.Д. Рузвельт прислал городу на Неве специальную грамоту, где говорилось: «От имени народа Соединённых Штатов Америки я вручаю эту грамоту Ленинграду в память о его доблестных воинах и его верных мужчинах, женщинах и детях, которые, будучи изолированными захватчиком от остальной чисти своего народа и несмотря на постоянные бомбардировки и несказанные страдания от холода, голода и болезней, успешно защищали свой любимый город в течение критического периода от 8 сентября 1941 года по 18 января 1943 года и символизировали этим неустрашимый дух народов Союза Советских Социалистических Республик и всех народов мира, сопротивляющихся силам агрессии».3