10 Октябрь 1917 и мировой революционный процесс

10

Октябрь 1917 и мировой революционный процесс

Оглавление

Введение

1.Всемирно-историческое значение Октябрьской революции

2. Рабочие движения в Европе и США в 1917-1920.

3. Социалистические республики в Венгрии и Баварии

4. Национально-освободительное движение в Азии

Выводы

Список литературы

Введение

Ещё каких-то 20 лет назад понятие «Великая Октябрьская социалистическая революция» как в отечественной (советской) историографии, так и в общественном сознании было окутано ореолом святости, революционной романтики, провозглашалось «главным событием ХХ века», а потому и не могло быть предметом критики.

Однако с конца 1980-х гг. всё чётче проступала тенденция к пересмотру роли и места данного феномена нашей истории

Это сопровождалось и переоценкой значения самого события, случившегося в октябре 1917-го года, - от однозначно прогрессивного к почти полностью негативному (вроде «национальной катастрофы» и т. п.).

Следует отметить, что эта кардинальная переоценка сущности, значения и последствий октябрьских событий 1917-го произошла не в результате появления новых фундаментальных теоретических работ или серьёзных научных дискуссий, где бы переосмысливалось данное историческое явление, а главным образом вследствие изменений, произошедших в общественных настроениях под влиянием политической борьбы, развернувшейся в Советском Союзе в конце 1980-х – в начале 1990-х гг. и особенно после его развала.

Как известно, сущность революции, как общественного явления, заключается в глубоком, качественном изменении состояния общества, в резком, скачкообразном переходе к новой стадии его развития.

Настоящая революция резко поляризует общество, втягивая в водоворот политической борьбы (часто доходящей до гражданской войны) большие массы народа, приводит к власти новые классы или социальные группы, меняет форму собственности, то есть осуществляет сущностное преобразование социума, фактически изменяя его базовые характеристики. Во времена перестройки и до настоящего времени муссируется вопрос, что дала Октябрьская революция народу, трагедию или благо? Конечно, отвечать на поставленный вопрос так однозначно, как ставят его сегодня на телевидении и в прессе невозможно, да и ненужно. Нет, и не может быть в истории ни одного события, которое было бы для всех катастрофой или благом.

Всегда надо ставить этот вопрос несколько по иному, трагедия или благо для кого конкретно, какого класса или сословия или личности.

1.Всемирно-историческое значение Октябрьской революции

Октябрьская революция была закономерным этапом, подготовленным множеством предпосылок. Первая альтернатива -военная диктатура Корнилова была погублена Временным правительством, не желавшим допустить реставрацию монархии или правление одного лидера. Вторая альтернатива, представленная медленным демократическим развитием в рамках политики Временного правительства, была невозможна по причине невыполнения им важнейших требований и задач (выход из войны, выход их экономического и политического кризиса, решение земельного и продовольственного вопросов). Победе большевиков способствовали такие факторы, как умело налаженная агитация, проводимая ими политика по дискредитации Временного правительства, радикализация масс, возрастание авторитета большевиков, позволили им использовать наиболее благоприятную ситуацию для захвата власти. Основная масса населения поддержала новую власть, так как первыми шагами стало объявление о немедленной передаче земли в пользование крестьянам, о прекращении войны и созыве Учредительного собрания

Чтобы сегодня не писали про Октябрьскую революцию, но остаётся фактом, что именно благодаря ей народ впервые почувствовал себя хозяином собственной судьбы, субъектом политической жизни страны, ощутил свою силу и, главное, поверил в осуществимость вековечной мечты о возможности построения общества на принципах равенства и социальной справедливости. Именно поэтому, невзирая на неслыханные страдания и жертвы, выпавшие на его долю в ХХ в., он сумел осуществить в удивительно краткий отрезок времени грандиозные преобразования в сфере социальных отношений, экономики, культуры.

Впервые не только в истории Российского государства, но и в истории человечества были реализованы – пусть и не совсем последовательно и, как оказалось, временно – принципы справедливости и равноправия граждан в обществе. В истории прежде не было общества, в котором для нескольких поколений людей (то есть для десятков миллионов советских граждан) деньги не являлись наиважнейшей общественной ценностью. Это уже в ходе Гражданской войны большевики создали централизованный партийный аппарат, который вскоре начал контролировать все сферы жизни страны, а сама партия, всё больше подминая под себя государственный аппарат, постепенно отошла от одного из наиболее привлекательных лозунгов Октябрьской революции – установления действительного народовластия, то есть демократии более высокого уровня, чем в капиталистических странах[1].

Через какое-то время, как известно, началась ускоренная индустриализация страны (в значительной степени за счёт крестьянства), преимущественно насильственными методами осуществлена коллективизация сельского хозяйства, развёрнута кампания масштабных политических репрессий. Но всё это было потом, и отнюдь не «программировалось» большевиками и теми, кто за ними пошёл, осенью 1917 г. Кстати, в таком повороте событий, точнее внутреннем развитии Октябрьской революции, – с точки зрения общей теории революций – ничего экстраординарного нет, ибо фактически в каждой революции есть свой «термидор», своя нисходящая линия, когда утрачивается немало достижений революции, завоёванных на её восходящей линии развития.

К сожалению, не стала исключением в этом отношении и Октябрьская революция в России, что, однако, не умаляет её огромного исторического значения.

За рубежом во многих научных исследованиях и университетских учебниках по истории, в общих работах по всемирной истории или по истории западной цивилизации (западного общества) событиям Октябрьской революции и Гражданской войны в России, впрочем как и построению нового общества в СССР, всегда уделялось и уделяется должное внимание

Любому непредвзятому западному историку понятно, какое огромное влияние оказала Октябрьская революция на ход мировой истории в ХХ в. вообще и на судьбу западной цивилизации в частности. Авторы книги «Мировые цивилизации. Их история и культура», рассказывая о «революции 1917 г. в России», признают: «Результаты Советской революции были глубокими».

Американские авторы К. Финдли и Д. Ротни в своей интересно составленной книге «Мир двадцатого века», в начале четвертой главы называют её «наиболее важной революцией начала ХХ в.», которая воздействовала как на историю Россию, так и на мировую историю, а через несколько страниц уточняют «самая влиятельная среди революций ХХ века»[2]

Нельзя забывать, что это событие подорвало вековые устои царской России и кардинально изменило вектор её исторического развития, положив начало созданию совершенно нового общества.

Октябрьская революция положила начало глубоким, всеохватывающим социальным переменам во всем мире. Бесплатно была передана помещичья земля в руки трудового крестьянства, а фабрики, заводы, шахты, железные дороги – в руки рабочих, сделав их общенародным достоянием.

2. Рабочие движения в Европе и США в 1917-1920.

Драматические изменения произошли в послевоенные годы в рабочем и социалистическом движении. До войны оно было организационно единым в национальном и международном масштабах. В каждой европейской стране были социалистические или социал-демократические партии, объединенные в Рабочем (Втором) Интернационале. Война расколола рабочее движение. Поскольку социал-демократы большинства воюющих стран поддержали свои правительства и оказались разделенными линиями фронтов, их международное единство стало невозможным. Второй Интернационал перестал функционировать. Стали углубляться разногласия и внутри социал-демократических партий.

Первая мировая война со всей беспощадностью обнажила идейно-политическое банкротство II Интернационала. Он практически прекратил существование. Лидеры большинства социал-демократических партий Европы, игнорируя империалистический характер войны со стороны обеих воюющих коалиций, перешли на позиции шовинизма и буржуазного национализма. В их защиту, прикрываясь «...лицемерными, пошлыми и самодовольными софизмами», выступили и центристы во главе с К. Каутским[3].

Измена II Интернационала собственным решениям нанесла тяжелый удар по международному рабочему движению. Политика «защиты отечества» разделила социалистов стран Антанты и германского блока на два враждебных лагеря. В каждой из национальных партий шла острая внутрипартийная борьба. В социалистических партиях оформилось три течения: социал-шовинистское, центристское и революционно-интернационалистское.

Уже в первые месяцы войны В. И. Ленин поставил вопрос о создании III Интернационала, о разрыве революционно-интернационалистских сил с открытыми и замаскированными оппортунистами. В отличие от первых, «законченных оппортунистов», провозгласивших «классовый мир» со «своей буржуазией», центризм, используя антивоенную и оппозиционную фразеологию, лозунги «единства партий», спасал социал-шовинистов от полного морально-политического банкротства.

Особенно опасен был центризм в период послевоенного революционного подъема. Его теория «золотой середины, оправдывающая марксистскими словечками оппортунистическую практику» , тормозила переход масс на позиции коммунистических партий. Каутский разработал платформу и «аргументы» идейно-политической дискредитации опыта большевиков и Октябрьской революции. В брошюре «Диктатура пролетариата» (1918) он извратил марксистское учение о диктатуре пролетариата, изобразил Советскую власть источником народных бедствий. В. И. Ленин разоблачил эти инсинуации в блестящем памфлете «Пролетарская революция и ренегат Каутский». Он вскрыл подлинный смысл его теоретических упражнений: парализовать сознание и волю рабочих к борьбе, укрепить их реформистские иллюзии.

В этой ситуации Ленин считал актуальным ускорить создание революционного Интернационала. Важной основой его являлось ядро левых сил в Циммервальдском движении, в котором, однако, преобладало влияние центристов. Прибыв в Россию, Ленин в первых же выступлениях в апреле 1917 г. поставил вопрос о разрыве с «циммервальдским болотом». Решающее значение в консолидации революционных сил имела Октябрьская социалистическая революция. Пример Октября стимулировал формирование и укрепление позиций революционно-интернационалистических тенденций в социалистических партиях и за их пределами.

Важной особенностью революционного подъема явилось усиление анархистских и анархо-синдикалистских тенденций, в том числе в таких развитых странах, как Германия, где ранее они не играли заметной роли. Взлет анархо-синдикализма и ультралевых настроений имел несколько причин. Во-первых, за годы войны изменился состав рабочего класса — ослабло его классово-сознательное пролетарское ядро. Во-вторых, послевоенный подъем втянул в активную борьбу миллионы людей, ранее инертных и аполитичных, в том числе из средних слоев, мелкобуржуазной интеллигенции, т. е. людей, не прошедших школы классово-политического воспитания. В-третьих, в условиях, когда компартии только начали создаваться и не могли охватить своим влиянием все пласты рабочего класса, а социал-реформисты игнорировали его насущные интересы, создавалась благоприятная почва для распространения всякого рода «левых» течений анархизма и анархо-синдикализма. Ленин справедливо отмечал, что анархизм – своего рода наказание за оппортунистические грехи рабочего движения .

Следует отметить еще одно важное обстоятельство. Социал-реформистские теоретики II Интернационала, прежде всего Каутский, нередко давали вульгарное, позитивистское истолкование марксизма. Учение Маркса трактовалось в духе фатализма и эволюционизма. Развитие общества представлялось автоматическим процессом, предопределенным степенью развития производительных сил, техники и науки. Марксизм превращался в теорию, которая в лучшем случае могла лишь претендовать на объяснение, но не на изменение мира. Из марксизма была изъята творческая практика, активность субъекта. Ленин в своих трудах дал последовательную критику фальсификации оппортунистами учения Маркса и Энгельса. Однако большинство его работ в первые послевоенные годы еще не были известны на Западе. В этой связи некоторые представители западноевропейского коммунистического движения (Г. Лукач и др.) ставили проблему социальной активности субъекта, которая уже нашла свое решение в работах В. И. Ленина. Но абсолютизируя субъективный фактор, они переходили на позиции ультралевых и представителей анархо-синдикализма. Аналогичная тенденция, имевшая, однако, собственные социальные корни, была сильна и в рабочем движении Франции, Испании, Латинской Америки. В этих странах анархо-синдикалистское направление находилось под значительным влиянием идей Ж. Сореля, проповедовавшего «стихийный активизм». Он призывал к «всеобщей забастовке» — тотальной войне пролетариата против всех классов, даже если она завершится «всемирной катастрофой»[4].

Однако при всем многообразии оттенков, весьма широкой палитре политических тенденций в международном рабочем движении наиболее отчетливо проявилось противоборство двух основных сил, двух курсов в рабочем движении: социал-реформизма и марксизма-ленинизма. Уже в 1918—1919 гг. правосоциалистические лидеры предприняли попытки восстановления II Интернационала, чтобы противодействовать развитию революционного процесса. Они стремились не допустить повторения Октября в странах Центральной и Западной Европы. Пытаясь воскресить II Интернационал, бывший председатель Международного социалистического бюро Э. Вандервельде созвал 3 февраля 1919 г. в Берне представителей некоторых социалистических партий. Прибыло около 100 делегатов из 26 стран.

Центральное место на конференции занимал вопрос «О демократии и диктатуре». Его обсуждение свелось к осуждению большевизма, «диктатуры» и восхвалению «чистой», т. е. буржуазно-парламентской, демократии. Диктатура пролетариата противопоставлялась демократии. Как социал-шовинисты, так и центристы оказались неспособны подойти к анализу ситуации 1917—1919 гг. и коренных проблем рабочего движения с классовых позиций. В принятой резолюции содержались нападки на большевизм, отвергалась диктатура пролетариата. Участники конференции даже не отважились на протест против антисоветской интервенции. Однако попытки восстановления II Интернационала на Бернской конференции не увенчались успехом. Против подобной поспешности выступили и центристы, рассчитывая на объединение в «едином Интернационале» революционных сил, бойкотировавших конференцию в Берне. Кроме того, между лидерами партий стран Антанты и Германии были разногласия по вопросу об ответственности за развязывание войны, в оценке Лиги Наций и др. Удалось лишь создать Исполнительную комиссию для подготовки восстановления Интернационала. Было решено также возродить Международную федерацию профсоюзов (МФП).

3. Социалистические республики в Венгрии и Баварии

Венгрия

31 октября 1918 года император Австро-Венгрии и одновременно король Венгрии Карл IV поручил венгерскому графу М. Каройи сформировать правительство из демократических партий. Это правительство ориентировалось на Антанту и пыталось сохранить Венгрию в довоенных границах. 16 ноября 1918 года Венгрия была провозглашена республикой. Но укрепиться демократии в Венгрии не удалось. Венгерские коммунисты (а это были в основном военнопленные, принявшие участие в революции в России, вступившие там в РКП(б) и после Брестского мира вернувшиеся домой) призвали к революции и начали создавать по всей стране Советы по российскому образцу. Придти к власти им «помогла» Антанта. В ультимативной форме ее представитель потребовал освободить территории, которые должны были быть переданы соседям Венгрии. Речь шла о Словакии, Хорватии, ставшей частью Королевства сербов, хорватов и словенцев, а также Трансильвании, передаваемой Румынии.