Г.М. Маленков: путь к власти

МАЛЕНКОВ Георгий Максимилианович родился 26.12.1901 в городе Оренбурге. Сын служащего, но по другим данным, - из служилых дворян, родился в семье дворянина, потомка выходцев из Македонии: Максимилиана Маленкова и мещанки, дочери кузнеца Анастасии Шемякиной.

Учился в МВТУ имени Н.Э. Баумана , но не окончил. В 1919 году закончил классическую Оренбургскую в гимназию .Окончив гимназию, он за отсутствием другой перспективы вступает в 1920 г в РКП(б) и подается на канцелярскую работу в политотдел 1-й армии. С 1920 года в РКБ(б) был политработником эскадрона, полка бригады, Восточного и Туркестанского фронтов Красной Армии.
Это помогло ему, несмотря на «чуждое социальное происхождение», поступить в 1921 на учёбу в Высшее техническое училище имени Баумана, где изучал электротехнику.

Занимая пост секретаря общевузовской парторганизации МВТУ, он снова ставит на верную карту, отказавшись присоединиться к большинству своей партийной ячейки, руководил чистками, направленными против троцкистской оппозиции, поддержавшей нападки Троцкого на Зиновьева, Каменева и Сталина, в 1923—24 входил в состав комиссии по проверке студентов-троцкистов.
Среди соратников по студенческой партийной деятельности Маленкова были М. З. Сабуров, М. Г. Первухин, В. А. Малышев. Особенно близок был Малышев, который стал преемником секретарского поста после ухода Маленкова на работу в секретариат ЦК.

Усердие не осталось незамеченным. Уже в 1925 году его приглашают на работу в аппарат ЦК. Он оставляет учёбу назначается техническим секретарем Оргбюро ЦК и с 1927г. работает техническим секретарём Политбюро ЦК.  Он стал классическим аппаратчиком новой формации — беспринципным чиновником, готовым на все ради карьеры и исполнения решений вышестоящего руководства, не имеющим собственного мнения.
В 1930 г. проходит очередная чистка партии. На сей раз от «правых уклонистов». Наиболее засоренной считается столичная организация. И возглавивший её Л.М.Каганович расставляет повсюду людей, верных «генеральной линии». К этой категории относится и 28-летний Маленков. Он становится заместителем заведующего, а потом и заведующим организационным отделом Московского городского комитета ВКП(б), зав. агитационно-массовым отделом Московского обкома ВКП(б).

Стремительный взлет карьеры

В 1920—1930-х гг. — сотрудник Организационного отдела ЦК ВКП(б), с 1927 года технический секретарь Политбюро ЦК.

В 1934—39 зав. отделом руководящих партийных органов (ОРПО) ЦК ВКП(б). Возглавляя этот важнейший отдел ЦК, М. был лишь исполнителем прямых указаний И.В. Сталина, поначалу передаваемых ему через фактического второго секретаря ЦК Л.М.Кагановича. В 1936 провел массовую кампанию по проверке партийных документов, ставшей прелюдией «большой чистки».
Благодаря знакомству с Л. М. Кагановичем быстро поднялся на партийный «олимп». Когда в 1934 году Кагановича отстранили от должности председателя КПК на его место встал Н. И. Ежов.

Наступает 1937 год.
Одни руководители исчезают в подвалах Лубянки, другие назначаются на освободившиеся места. Судьба и тех и других решается лично Сталиным. Но материалы для решения готовят и докладывают, как правило, два человека - секретарь ЦК, председатель комиссии партийного контроля при ЦК и нарком внутренних дел Николай Иванович Ежов и заведующий ОРПО Маленков.
В этом нет ничего удивительного: в стране во всю шла грандиозная чистка партийных, советских, хозяйственных и военных кадров и начинался «большой террор».
Маленков сопровождает Кагановича для смены местного руководства в Ярославль, А.А.Андреева - в Саратов, А.И.Микояна и Л.П.Берию - в Ереван, Ежова - в Минск, посещает Казань и Куйбышев. Сценарий всюду почти один и тот же: зачитывается постановление Политбюро, затем голосуется предложение снять “врагов народа” с занимаемых ими постов, после чего сотрудники НКВД берут их под ручки и выводят... Отвечает Маленков и за подбор новых кадров в НКВД взамен «потерявших доверие».
Прилежание не только замечено, но и отмечено. Маленков намечается кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. Причем Сталин включает его в особый список 32-х, - тех, кого разрешено выдвигать во всех избирательных округах. А на первой сессии Верховного Совета в январе 1938 года он избирается одним из членов его президиума (был им до октября 1946). В те же дни проходил очередной пленум Центрального Комитета ВКП(б). На нем присутствовало всего лишь 28 членов, тогда как четыре года назад их было 71. Они и обсуждали вопрос об “ошибках партийных организаций при исключении коммунистов из партии”. Доклад по этому вопросу было поручено сделать Маленкову, который, кстати, членом ЦК ещё не был. Отныне его, случается, зовут к генеральному секретарю раньше других посетителей, они о чем-то беседуют с глазу на глаз в течение 20-30 минут. И все чаще ему выпадает честь покинуть кремлевский кабинет Сталина вместе с “самим” и его ближайшими соратниками, что означало особую степень доверия: как правило, шли в кинопросмотровый зал или ехали на ночную трапезу в Кунцево.
Летом 1938, когда Сталин предлагал Ежову найти заместителя, тот просил, чтобы назначили Маленкова, но назначен был Берия.

В 1939 году на ХУ111 съезде ВКП(б) Маленков сидит уже в президиуме и возглавляет мандатную комиссию. Его избирают членом ЦК, членом Оргбюро и секретарем ЦК. Теперь он начальник Управления кадров ЦК.
21.2.1941 Маленков стал кандидатом в члены Политбюро ЦК.
Наряду с Молотовым, Микояном и Берией он участвует почти во всех всенощных застольях, устраиваемых Сталиным на ближней даче в Кунцево. Хозяин советуется с ними, выслушивает их предложения, когда соглашается, а когда и нет, порою устраивает нагоняй. В подобной ситуации главное - знать его предпочтения, угадать его настроение и “вмастить” ему. Так, например, когда 3 июня 1941 года генсек заговорил о предложении военных (Тимошенко и Жукова) повысить бдительность в вооруженных силах на границе, Маленков возразил:
« Благодаря гениальному руководству товарища Сталина война Советскому Союзу ни сегодня, ни завтра не угрожает» .

Военное и послевоенное время.

Война тем не менее началась. Вождь народов в первые ее дни часто впадал в прострацию, теряли самообладание и его соратники. Звонит, например, из Киева, Хрущев:
« К нам пришли с заводов рабочие, просят дать им оружие. Мы же ничего дать не можем. Где нам получить винтовки?»
Маленков отвечает:
- «Ничего не могу тебе сказать. Здесь такой хаос, что ничего нельзя разобрать... Куйте штыки, пики, сабли...»
И так отвечает кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК и член Государственного комитета обороны (с 30 июня 1941)!
24.08.41 Молотов, Маленков, Косыгин и Жданов сообщают Сталину по ВЧ (10 час.) из Ленинграда: «Нами принято решение о немедленном переселении из пригородов Ленинграда немецкого и финского населения в количестве 96.000 человек. Предлагаем переселение произвести в Казахстан – 15.000 человек, в Красноярский край – 24.000 человек, в Новосибирскую область – 24.000 человек, Алтайский край – 12.000 человек и Омскую область – 21.000 человек. Организацию выселения возложить на НКВД. Просим утвердить это предложение».
Полностью эту операцию осуществить не удалось, так как 29 августа было прекращено железнодорожное сообщение Ленинграда по всем линиям.
Часто выезжал и на другие участки фронта, где создавалась критическая ситуация.

Но главным его заданием стало оснащение РККА самолетами.
Семьи кремлёвских небожителей пришлось между тем эвакуировать из Москвы в Куйбышев. Там, в особом 9-м классе особой школы вместе со Светланой Сталина, Алексеем Микояном и Лёвой Булганиным училась и Майя Маленкова.
Судя по количеству посещений Сталина в Кремле Маленков (186 раз в 1942 году) наряду с Молотовым (198 раз) – самые приближённые к нему люди: ведь заместители Сталина по Наркомату обороны начальники Генерального штаба маршал Б.М.Шапошников и сменивший его генерал А.М.Василевский понадобились верховному главнокомандующему соответственно 42 и 114 раз.
С 15.5.1944 зам. пред. СНК СССР. Осенью 1944г. на совещании в Кремле, где речь шла о «еврейской проблеме», выступил за «повышение бдительности», после чего назначение евреев на высокие должности резко затруднилось.

И.В.Сталин, ставший после Победы генералиссимусом, не раз заводил разговор о том, что будет, если с ним случится что-то непоправимое. Так случилось и в октябре 1945 года на отдыхе в Сочи, когда он вдруг открыл имена двух местоблюстителей на случай своей болезни: члена Политбюро и секретаря ЦК А.А.Жданова - по партии и кандидата в члены Политбюро, заместителя председателя Совнаркома и председателя Госплана Н.А.Вознесенского - по правительству .
На пленуме ЦК ВКП(б) в марте 1946 года позиции этой пары укрепились за счет А.А.Кузнецова, переведенного из Ленинграда на посты секретаря ЦК. Но одновременно усилились позиции пары Маленков – Берия, переведенных из кандидатов в члены Политбюро. Перечисляя на этом пленуме членов Секретариата и Оргбюро, Сталин назвал Маленкова вторым после себя. Это могло означать только одно, что в отсутствии вождя именно он должен будет вести заседания этих органов, то есть фактически руководить ими. Иными словами, он оставался вторым человеком в партии.
19 марта только что переизбранный Верховный Совет СССР на своей первой сессии утвердил состав нового правительства – Совета министров. Для всех его огласили в следующем порядке: председатель Сталин, его заместители – Молотов, Берия, Андреев, Микоян, Косыгин, Вознесенский, Ворошилов и Каганович. Иными словами, это были все те же члены ГКО и оперативных бюро СНК, только без Булганина, Маленкова и Шверника (он избран председателем ПВС СССР вместо серьёзно заболевшего Калинина), но с Ворошиловым. Маленков, до того совмещавший, как и Сталин, высшие должности в партийных и государственных структурах, лишился поста зампреда главы правительства. Правда, именно ему было поручено огласить накануне перед членами ЦК предложение Политбюро по составу правительства. Но вот пояснения по той или иной кандидатуре давал им Сталин.
Секретным постановлением Политбюро от 20 марта вместо прежних двух оперативных бюро СНГ образовано единое бюро Совета министров. В него вошли все заместители председателя, однако главой оказался не названный первым на сессии и в газетных отчётах о ней Молотов, а Берия, заместителями же его – Вознесенский и Косыгин. Неделей позже Берии поручили ещё и наблюдение за работой МВД и МГБ, а также госконтроля. Из всего этого следует очевидный вывод, что именно этот человек стал вторым человеком если не в государстве, то в правительстве. Функции Молотова теперь ограничивались руководством дипломатией и то под контролем комиссии ПБ по внешним делам.
Казалось бы, положение Маленкова и Берии в ближайшем окружении Сталина упрочились. Но уже с 13 апреля Управление кадров ЦК ВКП(б) передаётся из рук Маленкова под начало ленинградца А.А.Кузнецова. Приблизительно в это же время Сталин начал многоходовую комбинацию против своего первого заместителя по оборонному ведомству маршала Г.К.Жукова. Косвенно это дело задело и Маленкова. Арест командующего ВВС Новикова, бывшего наркома авиационной промышленности Шахурина и двух заведующих отделов УК ЦК ВКП(б), занимавшихся кадровыми вопросами авиационной и авиамоторной промышленности привёл к тому, что 4 мая 1946 года Политбюро установило, что Маленков. «как шеф над авиационной промышленностью и по приёмке самолётов – над Военно-воздушными силами, морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе этих ведомств (выпуск и приёмка недоброкачественных самолётов), что он, зная об этих безобразиях, не сигнализировал о них в ЦК ВКП(б)», а потому признало необходимым вывести его из Секретариата ЦК, заменив Патоличевым..

Это постановление в последующие два дня было утверждено опросом членов ЦК, а затем, 22 февраля 1947 года ещё раз подтверждено пленумом.
Однако Маленков не потерял доверия Сталина, ему лишь показали «кто хозяин». Он продолжал являться в Кремль к Сталину в качестве члена Политбюро (28 раз с 5 мая по 7 сентября ) и оставался членом Оргбюро ЦК ВКП(б), но на его заседаниях он некоторое время не присутствовал, их вёл Жданов, который, например, 18 мая 1946 года докладывал о плане работ на июнь-август и о мероприятиях по улучшению газеты «Правда», особенно её иностранного отдела. Ленинградские кадры начали расставляться на руководящие должности в другие регионы. Бригады проверяльщиков направлялись на Украину, в Белоруссию, Литву, и области, которые возглавлялись людьми, по мнению ждановцев, слишком близкими к Маленкову .

15 июня Секретариат ЦК ВКП(б) принимает специальное постановление о недостатках в работе Управления кадров ЦК ВКП(б) .
И тут помощь приходит от Берия, который при каждом удобном случае старался замолвить перед вождем словцо за Маленкова. 17 июля Маленков появляется на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б) и даже выступает там при обсуждении отчёта ЦК КП(б) Украины о подготовке, подборе и распределении руководящих партийных и советских кадров .
А между тем 2 августа Жданову было официально поручено председательствовать на заседаниях Оргбюро и Секретариата, Маленкову же поручили целиком сосредоточивался теперь на работе в правительстве в качестве заместителя председателя Совета министров и члена БСМ, отвечающего за деятельность министерств связи, промышленности средств связи и электропромышленности. Косвенным подтверждением такой подвижки в служебном положении Маленкова стало решения Секретариата ЦК ВКП(б) от 6 и 14 августа о назначении М.А.Шамберга, бывшего ранее его правой рукой в оргинструкторском отделе ЦК, на неопределённую должность инспектора ЦК и о переводе из ЦК в Совет министров С.Аристова в качестве заведующего его секретариатом и А.Петроковского и Д.Царёва в качестве помощников.
А тем временем в органах, ранее им курируемых, был переведен на русский язык сборник речей и статей гитлеровского министра пропаганды Геббельса, где были аккуратно подчеркнуты оказавшиеся там в немалом количестве цитаты из Зощенко, почитателем коего был, как известно, Жданов. С помощью же людей Маленкова из оргинструкторского отдела ЦК этот «опус» подсунули Сталину.

Гнев Сталина, как и следовало ожидать, был велик и страшен. Устроили разгром журналов «Звезда» и «Ленинград». Итоги обсуждения этого вопроса на заседании Оргбюро 9 августа подводил сам Сталин, специально туда явившийся.

Поворот к осуждению горкома наметился. Бдительность Маленкова, получившая одобрение у Сталина, способствовала тому, что в окончательный вариант постановления о журналах был внесен пункт о грубой политической ошибке Ленинградского горкома.
Секретарь ЛГК ВКП(б) по пропаганде И.М.Широков был отозван в распоряжение ЦК, второму секретарю горкома Я.Ф.Капустину был объявлен выговор, а и их куратор Жданов был командирован в Ленинград «для разъяснения настоящего постановления» . Тот прекрасно справился с этой задачей и не дал своим недоброжелателям поколебать свои позиции рядом с вождём.
Позиции Жданова продолжают, между тем, усиливаться. 3 октября 1946 года по предложению Сталина комиссия Политбюро по внешнеполитическим делам («шестёрка») пополняется председателем Госплана Вознесенским, и ей поручено заниматься впредь и вопросами внутреннего строительства, внутренней политики. Эта новоявленная «семёрка» подменила собой Политбюро, которое отныне фактически перестало собираться в полном составе.
Маленкова послали в Сибирь на хлебозаготовки. Насколько хорошо он справился с порученной ему задачей, неизвестно, но 8 февраля 1947 года именно ему как своему заместителю по Совету министров Сталин поручает возглавить бюро Совмина по сельскому хозяйству Правда, когда встал вопрос, кому поручить сделать доклад о сельском хозяйстве на мартовском пленуме ЦК ВКП(б), и кто-то назвал его имя, Сталин пренебрежительно заметил:
- «Какой он сделает доклад, если даже терминов сельского хозяйства не знает.»
Недовольство вождя проявилось и в том, что тогда же, настаивая в беседе со Ждановым о выводе маршала Жукова из состава ЦК, он одновременно считал необходимым так же поступить и с Маленковым. И тем не менее ничего этого не произошло. Вероятнее всего это было очередное натравливание одних придворных на других.
Год спустя, 29 марта 1948 года, Сталин отстраняет Молотова от участия в заседаниях бюро совета министров (с тем, чтобы он «мог заняться главным образом делами по внешней политике»), а председательствование на заседаниях этого бюро возложил поочерёдно на Вознесенского, Берию и Маленкова .
В кремлевской табели о рангах Маленков снова обходит Кагановича, Андреева, Шверника, Миколяна, идя плечом к плечу с Вознесенским и Ворошиловым вслед за Сталиным, Молотовым, Берией, Ждановым. А на деле иногда обходит последнего. Так. именно он возглавил комиссию в составе Жданова, Хрущёва, Суслова и других, которой 7 мая 1948 года было поручено выработать на основе опыта Украины проекты постановления и указа о мерах высылки «антисоциальных элементов» из сельской местности в отдалённые районы страны.
Но по-прежнему он мало что решает. Его роль чаще сего сводится к передаче просьб и требований из одной инстанции в другую. Сталин ценит его исполнительность, педантичность, умение проследить за порядком. Способным аппаратчиком считал его и Молотов. Он называл его еще «телефонщиком», ибо тот вечно сидел на «вертушке». Живой, обходительный, безусловно порядочный, но «в главных вопросах отмалчивался». Несколько иначе характеризовал его Хрущев: положительные его качества он видел в умении «хорошо написать проект решения», а отрицательные - в склонности к интригам.
1 июля 1948 года Маленков снова приступил к исполнению обязанностей секретаря ЦК ВКП(б), причём одновременно с утверждением ещё одним секретарём ЦК П.К.Пономаренко, «человека, несомненно, близкого к Маленкову, а не к кому-либо иному», как считают некоторые историки. Ведь Жданов тяжело болел. И предстояло с помощью закулисных интриг определить, останется ли он и дальше на посту второго человека в партии или уступит своё место другому, Кузнецову или Маленкову.
10 июля все три управления ЦК были ликвидированы, а вместо них создали 9 отделов. Жданов сохранил за собой отдел пропаганды и агитации, но он в тот же день по состоянию здоровья вынужден был во второй раз в этом году уйти в двухмесячный отпуск, из коего ему уже не суждено было вернуться. Его функции на это время перешли к Маленкову, который получил ещё и шефство над отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов, а заодно и сельскохозяйственным отделом. Кузнецов сумел удержать за собой административный отдел, ведавший подбором и расстановкой кадров в силовых структурах. Одновременно предусматривалось восстановление регулярности заседаний Оргбюро (два раза в месяц, по понедельникам) и Секретариата (раз в неделю, по пятницам) .
Шефство Маленкова над сельским хозяйством позволило ему закулисно вмешаться в дискуссию среди биологов о ветвистой пшенице, которая якобы получена в результате опытов президентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им.Ленина (ВАСХНИЛа) Т.Д.Лысенко и которая если не сегодня, то завтра полностью обеспечит страну хлебом. Противников фантастических утверждений и воинствующего обскурантизма «народного академика» неожиданно поддержал заведующий сектором науки в отделе пропаганды ЦК ВКП(б) Ю.А.Жданов, сын А.А.Жданова и в то время зять Сталина. 15 июля Маленкову удалось уговорить генсека подписать постановление Политбюро : « В связи с неправильным, не отражающим позиции ЦК ВКП(б) докладом Ю.А.Жданова по вопросам биологической науки, принять предложение министерств сельского хозяйства и совхозов, а также ВАСХНИЛ об обсуждении на сессии ВАСХНИЛ доклада Лысенко "О положении в советской биологической науке", имея в виду опубликование этого доклада в печати» . И сам ход этой сессии, и её результаты, и даже последствия были заранее предрешены.
Не проходит и месяца, как умирает А.А. Жданов, и к Маленкову перешло также руководство и всей «идеологической политикой» ЦК. Одновременно он продолжает курировать сельское хозяйство.
Дряхлеющий вождь между тем по-прежнему «советуется»:
- Вознесенский, по-моему, наиболее подходит на пост председателя Совмина, а Кузнецов - на пост генерального секретаря... Как, не возражаете?
Никто, разумеется, не возражал. Однако Маленков, руководящий теперь заседаниями Оргбюро и Секретариата вместо Жданова, не собирается уступать кому бы то ни было эти обязанности. В этом ему активно помогает Берия. 22 октября 1948 года Сталин утвердил наконец-то постановление ЦК ВКП(б) и Совета министров СССР «О плане лесозащитных насаждений, внедрении травопольных севооборотов, строительства прудов и водоёмов для обеспечения высоких урожаев в степных и лесостепных районах Европейской части СССР». Сразу же названный прессой «сталинским планом преобразования природы». Он помимо прочего свидетельствовал и о усилившейся роли Маленкова, ибо именно он курировал работу над его разработкой, которая велась не в Госплане, как можно было того ожидать, а министерствами аграрного сектора и ВАСХНИЛом.
Но первый удар подготовленный им наносится не по ждановцам. 13 января 1949 года Маленков вызывает к себе заведующего кафедрой международных отношений Высшей партийной школы и бывшего заместителя наркома иностранных дел С.А.Лозовского и требует признаться в преступной деятельности:
-Ведь это вы редактировали письма Еврейского антифашистского комитета товарищу Сталину с предложением создать в Крыму Еврейскую республику? .
Через пять дней Лозовского исключают из числа кандидатов в члены ЦК, а затем арестовывают.
13 же января Маленков вмешался в конфликт между группой драматургов во главе с Софроновым и их критиками, поначалу поддержанными сектором искусств отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), дав согласие на публикацию в «Правде» осудившую последних резолюцию правления Союза советских писателей.

24 января Маленков провёл обсуждение конфликта в Оргбюро ЦК ВКП(б). Главному редактору «Правды» П.Н.Поспелову поручили подготовить и опубликовать редакционную статью, положив в её основу доклад Софронова в правлении ССП и записку Шепилова. Тот действовал стремительно и уже 27 января записывал поправки, внесённые в текст статьи Маленковым: «Для разнообразия дать три формулировки: в первом случае, где упоминается слово "космополитизм" – ура-космополитизм; во втором – оголтелый космополитизм; в третьем – безродный космополитизм. После внесения этой правки можно печатать в завтрашнем номере». 28 января 1949 года статья «Об одной антипартийной группе театральных критиков» открыла очередную идеологическую кампанию – борьбы против космополитов. Она быстро охватила все творческие союзы и организации, приняв при этом откровенно антисемитский характер.

И только после всего этого всплыло так называемое «Ленинградское дело».

Ленинградское дело

Маленков сыграл одну из главных ролей в «Ленинградском деле» (выступил против героев блокады, лично устроил погром в Музее истории блокады Ленинграда и др.) и разгроме ЕАК в 1949—1952 гг.

21 февраля 1949 года секретарь ЦК ВКП(б) Маленков с помощью угроз добивался от секретарей обкома и горкома признания в том, что в Ленинграде существовала враждебная антипартийная группировка. Маленков выезжает в Ленинград и там докладывает об антипартийных действиях этой троицы и меняет все тамошнее руководство. Было дано указание об арестах.
В верхах начинаются заметные подвижки. 4 марта 1949 года от обязанностей министров иностранных дел и внешней торговли освобождены соответственно В.М.Молотов и А.И.Микоян

А 5 марта Политбюро освобождает от обязанностей председателя Госплана, а 7 марта и с поста заместителя председателя Совмина ленинградца Н.А.Вознесенского. На утверждение членов ЦК вынесено постановление о выводе его из Политбюро. Инициатива в этом деле исходила от Берии и Маленкова, умело рассчитывавших каждый шаг и заранее знавших, как будет реагировать вождь.
Тем временем Абакумов (считается, по инициативе Берии) сумел уговорить Сталина дать ему санкцию на арест Попкова и Кузнецова, а потом Родионова и Вознесенского... Их вызвали к Маленкову, где и взяли.

Следующей целью Берии и Маленкова было избавиться от секретаря ЦК и одновременно первого секретаря МК и МГК ВКП(б) Г.М.Попова. Правда, на сей раз Сталин поверил не всем обвинениям и наиболее зловещие (противопоставление себя ЦК и лично Сталину) отринул. Но тем не менее Попова в декабре 1949 года заменил Хрущевым.
4 июля 1951 года в соотношении сил вокруг вождя произошли новые перемены: от обязанностей министра государственной безопасности был отстранен В.С.Абакумов. Толчком послужил донос подполковника Рюмина, обвинившего своего шефа и руководителей следственной части по особо важным делам в том, что они «смазывают террористические намерения вражеской агентуры, направленные против членов Политбюро и лично товарища Сталина» . А к вождю этот донос попал из ЦК ВКП(б), то есть от Маленкова.
Сталин поручил разобраться в этом деле Маленкову, Шкирятову и заведующему Отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов С.Д.Игнатьеву. 12 июля Абакумова арестовали. Вслед за ними в тюремные камеры попало еще несколько генералов МГБ. Во главе министерства по настоянию Маленкова был поставлен Игнатьев.
В мае 1952 года по докладу Маленкова о злоупотреблениях в 9-м управлении МГБ (правительственная охрана пожирала огромное количество икры и прочих деликатесов, списывая все это на руководителей партии и правительства) разгневанный Сталин велел гнать в шею своих личных телохранителей, а их главу генерала Н.С.Власика арестовать.
 

Информация о снятии с работы, привлечению к партийной и уголовной ответственности, о судебных процессах в прессе не публиковалась. Именно ради «ленинградцев» в СССР вновь вводится смертная казнь. До этого, в 1947 году, Указом Президиума Верховного Совета СССР смертная казнь была отменена. Уже в ходе следствия по ленинградскому делу, 12 января 1950 года, происходит восстановление смертной казни по отношению к изменникам Родины, шпионам и подрывникам-диверсантам. Несмотря на то, что правило «закон обратной силы не имеет» не действует в данном случае, введение смертной казни происходит за три дня до постановления политбюро ЦК ВКП(б) «Об антипартийных действиях…», и потому связь между двумя фактами просматривается. 1 октября 1950 года в 2.00, спустя час после оглашения приговора, Н. А. Вознесенский, А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, П. С. Попков, Я. Ф. Капустин, П. Г. Лазутин были расстреляны. Прах их тайно захоронили на Левашовской пустоши под Ленинградом. И. М. Турко, Т. В. Закржевскую и Ф. Е. Михеева осудили на длительное тюремное заключение.

В результате «Ленинградского дела» председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский, председатель Совета министров РСФСР М. И. Родионов, секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецов, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома П. С. Попков, второй секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) Я. Ф. Капустин, председатель Ленгорисполкома П. Г. Лазутин. Все обвиняемые 30 сентября 1950 года были приговорены к расстрелу. Приговоры были приведены в исполнение в тот же день.

Маленков стал одним из его наиболее доверенных лиц И. В. Сталина, произнёс вместо него отчётный доклад на XIX съезде ВКП(б) — КПСС (октябрь 1952 г.).

В роковую субботу 28 февраля Маленков, Берия, Хрущев и Булганин участвовали в очередном застолье на ближней даче у Сталина. На следующий день хозяин никому из них не позвонил. Это было необычно, но беспокоить его не решились. И лишь в понедельник поступило первое сообщение от охраны: «Не отвечает, не выходит, не звонит». Только после этого они приехали в Кунцево, убедились, что Иосиф Виссарионович лежит недвижим и без сознания. 4 марта было наконец опубликовано первое правительственное сообщение о состоянии здоровья Сталина. И в тот же день Берия делает Маленкову предложение сформировать и возглавить новое правительство. Этот состав был утвержден на совместном заседании членов ЦК КПСС и Президиума Верховного Совета СССР, а также Совета министров в Кремле вечером 5 марта. Спустя час с небольшим в Кунцеве скончался Сталин.

ПЯТЫЙ СОВЕТСКИЙ ПРЕМЬЕР

Итак, без особых проблем, без явных возражений Маленков вдруг оказался на вершине пирамиды.
После смерти Сталина 5 марта 1953 года стал председателем Совета министров СССР. Уже в марте 1953 года на первом же закрытом заседании Президиума ЦК заявил о необходимости «прекратить политику культа личности и перейти к коллективному руководству страной» , напоминая членам ЦК как Сталин сам сильно критиковал их за насаждаемый вокруг него культ. Однако какой-либо существенной реакции на предложение Маленкова не последовало.

В качестве председателя Совета министров он должен был председательствовать на заседаниях Президиума ЦК КПСС, определять их повестку дня, давать аппарату ЦК в лице его секретаря Хрущева поручения вести проработку соответствующих вопросов и готовить по ним решения, наконец, руководить ходом обсуждения этих вопросов и подводить итоги, формулируя окончательный текст постановлений.
Качественно новые моменты содержались уже в траурной речи Маленкова на похоронах вождя 9 марта 1953 года. В том ее разделе, где говорилось о внешнеполитических проблемах, в ряду ставших уже традиционными призывов бороться за сохранение мира и углублять сотрудничество со всеми странами, была выражена новаторская для того времени мысль о характере взаимодействия сложившихся в мире двух противостоящих друг другу лагерей. В сфере международных отношений, отмечал новый глава правительства, Советский Союз будет проводить политику, “исходящую из ленинско-сталинского положения о возможности длительного сосуществования и мирного соревнования двух различных систем - капиталистической и социалистической” . Ссылка на авторитет Ленина и Сталина имела здесь явно тактический характер.
Во внутренней политике главная задача виделась Маленкову в том, чтобы “неуклонно добиваться дальнейшего улучшения материального благосостояния рабочих, колхозников, интеллигенции, всех советских людей” . Такого рода благие пожелания нередко звучали в устах как самого Сталина, так и его соратников. Отвечая чаяниям и надеждам простого человека, они находили положительный отклик в народе, вызывали даже энтузиазм. Но проходило время, и обещания забывались. Мало того, сама власть порою рассматривала напоминания о них, как проявление нелояльности. Сколько тысяч человек было обвинено в антисоветской пропаганде и репрессировано только за то, что в порыве досады и раздражения цитировали слова вождя о том, что “жить стало лучше, товарищи, жить стало веселей”! Наверно поэтому мало кто придал тогда особое значение и заверению, что “обязанность неослабно заботиться о благе народа, о максимальном удовлетворении его материальных и культурных потребностей” является “законом для нашей партии и правительства” .

С 20 марта Сталин перестает упоминаться в заголовках газетных статей, его почти не цитируют. Мало того, в апреле членов и кандидатов в члены ЦК начинают знакомить с документами, свидетельствовавшими о роли Сталина в недавних репрессиях, о его требованиях к следователям ужесточить допросы. Но примерно через неделю чтение этих бумаг было прекращено. Успевшие с ними познакомиться высказывали тогда мнение, впоследствии подтвердившееся, что идея такого чтения принадлежала Берии.
Выдвинув Маленкова на пост первого человека в государстве и став его первым заместителем, Берия с его согласия энергично взялся за замену наиболее прогнивших опор режима. Оба они понимали, что страна, общество зашли в тупик. Но отступаться от тоталитарного принципа самой системы они не собирались. Еще меньше готовы были к этому другие члены Президиума ЦК. Их пугал нараставший поток докладных записок Берии в Президиум ЦК, где излагался его реформаторский курс. Но возражать принципиально они не смели, ибо все свои инициативы он заранее согласовывал с Маленковым, который и включал их для обсуждения в повестку дня. Так что на самом заседании Президиума ЦК можно было спорить только по мелочам или же просить отложить на какое-то время принятие окончательного решения. Именно так, например, удалось поступить с бериевской инициативой сократить налоги, взимавшиеся с колхозного крестьянства, и разработать систему мер по подъему сельского хозяйства за счет его материального стимулирования.

В мае по инициативе Маленкова было принято постановление правительства, вдвое уменьшавшее вознаграждения партийным чиновникам и ликвидировавшее т. н. «конверты», дополнительные вознаграждения, не подлежащие учету. Это позволило Н. С. Хрущёву через четыре месяца совершить «дворцовый переворот»: отменить коллективное руководство ЦК партии, восстановить прежние привилегии (вернуть «конверты») и компенсировать потери зарплаты партийному руководству, учредить и занять должность Первого секретаря ЦК.

1 октября в Пекине торжественно отмечалось 5-летие Китайской Народной Республики. Маленков не вошёл в советскую партийно-правительственную делегацию во главе с Хрущёвым, отправившуюся на это празднование. Уже с ноября все документы Совмина оформлялись за подписью Булганина. Тогда же Маленкова отстранили от председательствования на заседаниях Президиума ЦК. А в связи с прошедшим в Ленинграде судебным процессом над Абакумовым ему все чаще стали напоминать о его ответственности за «ленинградское дело». Однажды первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Ф.Р.Козлов прямо заявил:
- У нас в Ленинграде говорят: у Маленкова на руках кровь ленинградцев.
Тут взбунтовался Молотов.
- Это говорят люди, - оправдывался Козлов.
А как реагировал на такие выпады Маленков? Никак. Отмалчивался.
31 декабря 1954 года секретарь ЦК КПСС Д.Т.Шепилов представил в Президиум записку о наличии «глубоко ошибочных и политически вредных взглядов по вопросам развития социалистической экономики». Речь в ней шла о части экономистов, вузовских преподавателей и пропагандистов. 15 января 1955 года записка была одобрена Президиумом ЦК. Решено было разослать ее членам и кандидатам в члены ЦК, усилив в ней критику и осуждение позиций Маленкова в отношении преимущественного развития отраслей группы «Б», то есть производства товаров потребления.
Итак, уже в начале 1955 года путь на преимущественное развитие производства предметов потребления был отвергнут. На официальном уровне подвергались критике работы ученых-экономистов, которые по-новому рассматривали вопрос о показателях развития народного хозяйства СССР .
 

Политика перестройки, начатая Маленковым и предвосхищавшая перестройку Горбачёва, продолжалась, но стала терять шансы на успех. В августе на сессии Верховного Совета Маленков выступил с предложением в два раза снизить сельхозналог, списать недоимки прошлых лет, а также изменить принцип налогообложения жителей села. Маленков первым выдвинул тезис мирного сосуществования двух систем, выступал за развитие лёгкой и пищевой промышленности, за борьбу с привилегиями и бюрократизмом партийного и государственного аппарата, отмечая «полное пренебрежение нуждами народа», «взяточничество и разложение морального облика коммуниста».

ОТСТАВКА

Неделю спустя, 22 января, Президиум ЦК рассматривал уже вопрос об отставке Маленкова с поста главы правительства. Сам он признал правильным это освобождение:
- Не соответствую… Давно ищу выхода.

В 1955 г. подвергнут критике за ревизионизм и смещён с должности председателя Совета Министров, назначен министром электростанций, однако сохранил за собой должность члена Президиума ЦК КПСС.

29 и 31 января 1955 года, то есть в ходе пленума, состоялись заседания Президиума ЦК, на которых был рассмотрен проект постановления о снятии Маленкова. Самому Маленкову он показался  резким,  сгущённый красками

. И 31 января 1955 года пленум ЦК КПСС особо рассмотрел «организационный вопрос о т. Маленкове».Прежде чем приступить к своему докладу, Хрущев, сославшись на критику, которой на пленуме подвергся А.И.Козлов, предложил вывести его из состава кандидатов в члены ЦК «за те дела, которые он допустил, будучи заведующим сельскохозяйственным отделом ЦК, и не проявил себя на работе министром совхозов СССР».
Других предложений не последовало. Желающих выступить по этому поводу тоже не оказалось. И все единодушно подняли руки за внесенное предложение . Кто такой Козлов и почему он оказался жертвой борьбы Хрущева против Маленкова? В 1948 - 1953 годах, заведуя сельскохозяйственным отделом ЦК, непосредственно подчинялся Маленкову, а теперь его решили сделать крайним. Время напоминать Маленкову о его публичном заявлении на съезде о том, что зерновая проблема в стране решена, еще не пришло. Грехов у него и так обнаружилось много, и важно было не переборщить.
Приступив затем к своему докладу, Хрущев начал с того, что зачитал проект постановления пленума, вносимый Президиумом ЦК:
«Заслушав доклад т. Хрущева о председателе Совета Министров СССР т. Маленкове и полностью одобряя предложение Президиума ЦК по этому вопросу, пленум ЦК КПСС считает, что т. Маленков не обеспечивает надлежащего выполнения обязанностей председателя Совета Министров СССР» .
Что же конкретно вменялось ему в вину?
Прежде всего, как это ни странно, обстоятельство не первостепенной важности. «Не обладая необходимыми знаниями и опытом хозяйственной деятельности, а также опытом работы местных советских органов», он «плохо организует работу Совета министров, не обеспечивает серьезной и своевременной подготовки вопросов к заседаниям». При рассмотрении многих острых вопросов «проявляет нерешительность, не занимает определенной позиции». Эти недостатки деловых качеств «крайне отрицательно сказываются на работе Совета министров» .
Следующий его недостаток виделся коллективному руководству гораздо более существенным: «Товарищ Маленков не проявил себя также достаточно политически зрелым и твердым большевистским... руководителем». А в качестве примера приводилась его речь на V сессии Верховного Совета СССР. «По своей направленности эта речь с большими, экономически малообоснованными обещаниями напоминает скорее парламентскую декларацию, рассчитанную на соискание дешевой популярности, чем ответственное выступление главы Советского правительства». Отмечались также допущенные в той же речи «теоретически неправильные и политически вредные» противопоставления темпов развития тяжелой промышленности темпам развития легкой и пищевой промышленности, лозунг форсированного развития легкой индустрии. «Не случайно поэтому, что некоторые горе-экономисты, ухватившись за это ошибочное выступление тов. Маленкова, стали развивать уже явно антимарксистские, антиленинские, правооппортунистические взгляды по коренным вопросам развития советской экономики, требуя преимущества темпов развития легкой индустрии» .
Теоретически ошибочными и политически вредными были названы его утверждения о возможности гибели мировой цивилизации в случае, если империалисты будут развязывать 3-ю мировую войну, допущенные им в речи перед избирателями в прошлом году. «Распространение подобных взглядов не только не способствует мобилизации общественного мнения на активную борьбу против преступных замыслов империалистов развязать атомную войну, но, наоборот, способно породить настроение безнадежности усилий народов сорвать планы агрессоров, что выгодно только империалистским поджигателям мировой войны, рассчитывающим  шантажом» .атомнымзапугать народы
Особо тяжким грехом Маленкова были названы его «близкие отношения с Берией, оказавшимся авантюристом и предателем», моральная ответственность за «позорное» ленинградское дело, а также за дело маршала артиллерии Яковлева. «Товарищ Маленков, находясь в столь тесных отношениях с Берией не мог не знать о клеветнических наветах на этих работников со стороны Берии перед Сталиным» .
Припомнили ему и его действия во время кончины когда, «вместо того чтобы действовать в полном контакте с Сталина,  другими руководящими деятелями партии и правительства», он «обособился с Берией» и вместе с ним «подготовил предложения о составе правительства и «реорганизации» министерств» . Находясь под его влиянием, Маленков поддерживал его предложения по ряду внешнеполитических вопросов, в том числе о нашей политике в Германии, «о том, чтобы совсем отказаться от курса на строительство социализма в ГДР и держать курс на то, чтобы уйти из Германии, предоставив возможность создания единой, буржуазной Германии в качестве нейтрального государства». Когда же эти «капитулянтские» предложения были отвергнуты, не только Берия, но и Маленков после заседания «обрушились с угрозами на отдельных членов Президиума ЦК, пытаясь их запугать и добиться проведения капитулянтской линии»
Правда, позже, в июне, «под влиянием других членов Президиума ЦК», Маленков «принял активное участие в пресечении преступной деятельности Берии». Однако на июльском пленуме ЦК КПСС он «не нашел в себе мужества для того, чтобы подвергнуть решительной ...критике свои близкие отношения в течение длительного времени с провокатором Берией» .
На Маленкова была возложена политическая ответственность и за «серьезное отставание» сельского хозяйства, так как он в течение ряда лет руководил этой отраслью. «Не обладая необходимыми знаниями и опытом», он, по существу, «не пытался всерьез разбираться в коренных вопросах сельского хозяйства, слепо доверял таким очковтирателям, как бывший заведующий отделом сельского хозяйства ЦК товарищ Козлов». Перечислением всех этих фактов, свидетельствующих об отсутствии у Маленкова «деловых и политических качеств, необходимых для выполнения обязанностей главы Советского правительства» , список его грехов не ограничился. Он, оказывается, претендовал ещё «не только на руководство деятельностью правительства, но и на руководство Президиумом ЦК» .
Предлагая в связи со всем вышеизложенным освободить Маленкова от обязанностей председателя Совета министров СССР, Президиум ЦК предлагал пленуму потребовать от него, «чтобы он извлек все уроки из допущенных им тяжелых политических ошибок и по-большевистски проявил себя на новой работе, которая ему будет поручена» . Зачитав проект постановления, Хрущев принялся его комментировать и, как это стало уже привычным, с увлечением стал рассказывать о том, как Маленков вел себя в той или иной ситуации. Маленков, по его мнению, честный человек. Но беда в том, что он поддался Берии и позволил тому буквально приручить себя.
- Спрашивается, что же это? Это нечестность члена партии, тем более такого крупного деятеля, каким являлся и является товарищ Маленков.
 

В 1957 г. вместе с В. М. Молотовым и Л. М. Кагановичем («Молотов, Маленков, Каганович и примкнувший к ним Шепилов») предпринял попытку сместить Н. С. Хрущёва с должности 1-го секретаря ЦК КПСС, на Пленуме ЦК в июне 1957 г. выведен из состава ЦК, переведён на должность директора электростанции (сперва Усть-Каменогорская ГЭС, затем теплоэлектростанции в Экибастузе), а вскоре исключён из КПСС (в отличие от Молотова, не был восстановлен).

С 1957 директор ГЭС в Усть-Каменогорске, затем ТЭЦ в Экибастузе. В 1961 вы¬шел на пенсию, и в том же году бюро Экибастузского горкома КПСС исклю¬чило его из партии.


Судя по информации с мест, продолжал пользоваться сочувствием значительной части населения. Вёл он себя очень скромно и в ссылке, и вернувшись со временем к семье в Москву. Иногда общался с Молотовым и Кагановичем. И помалкивал. Даже дома. В вышедшей уже после его смерти книжке Андрея Маленкова “О моем отце Георгии Маленкове” есть интересные сведения о родословной, о семейном быте, но немногие подробности политического характера изложены не со слов отца, а его помощника Суханова, и, к сожалению, мало достоверны.
Похоронен он был тихо и незаметно. Даже столичное руководство - МГК КПСС и Моссовет - не знало об этом. Народу было мало, только родственники и близкие друзья. Рядом находилась могила умершей годом раньше супруги - бывшей когда-то директором Московского энергетического института. (С мая 1920 он был женат на Валентине Алексеевне Голубцовой, сотруднике аппарата ЦК партии, что сыграло определенную роль в его карьере). На гроб положили икону. С нею и похоронили. Было это уже в 1988 году.

Краткое время правления Маленкова отличалось снятием множества запретов: на иностранную прессу, пересечение границ, таможенные перевозки, критику экономического состояния страны.[источник не указан 57 дней] Однако новая политика преподносилась Маленковым как логическое продолжение прошлого курса, поэтому несельское население страны мало обратило внимания на перемены, плохо поняло и запомнило их.

«Встречать отца поднялся весь город на демонстрацию — с флагами, с его портретами. И чтобы не произошло встречи с этой демонстрацией, из-за этого нас остановили в степи, посадили в автомобиль и по бездорожью тайком привезли…»[12]

Воля Маленкова (дочь Г. М. Маленкова) о приезде в Усть-Каменогорск

Умер 14 января 1988 года. Похоронен на Новокунцевском кладбище в Москве.

Дальнейшие события показали, что это было не просто ритуальные слова.
Уже 10 марта 1953 года, то есть на следующий после похорон вождя день, Маленков приглашает на внеочередное заседание Президиума идеологических секретарей ЦК М.А.Суслова и П.Н.Поспелова, а также главного редактора «Правды» Д.Т.Шепилова. Положив перед ними последний номер «Правды», он стал спрашивать, почему его речь на траурном митинге напечатана крупным шрифтом и заняла почти всю полосу, а выступления Молотова и Берии набраны обычным шрифтом и им отведено лишь по половине полосы.
- Надо было печатать одинаково.
Затем он обратил их внимание на фотографию, помещенную на третьей полосе, с изображением Маленкова, сидящего между Сталиным и Мао Цзэдуном:
- Такого снимка вообще не было! Это произвольный монтаж из общего снимка, сделанного при подписании договора о союзе с Китайской Народной Республикой. И выглядит этот монтаж как провокация.
Наконец последовал перечень и других нарушений: не полностью поименованы те, кто стоял в первом почетном карауле; из находившихся в последнем почетном карауле (а их список был утвержден в ЦК) не упомянуты члены Президиума ЦК товарищи Первухин и Сабуров; при описании почетного караула одни названы верными учениками и соратниками покойного, а другие - нет. Общий вывод был таким:
- В прошлом у нас были крупные ненормальности, многое шло по линии культа личности. И сейчас надо сразу поправить тенденцию, идущую в этом направлении. И в дальнейшем не следует цитировать только одного из выступавших на траурном митинге. Это было бы, во-первых, незаслуженно, а во-вторых, неправильно, ибо попахивает культом личности. Считаем обязательным прекратить политику культа личности!
Нам не ведомо, сам ли Маленков был инициатором столь смелого почина или он действовал по совету Берии. Но несомненно, что давал он эти указания от имени всего Президиума, на котором они, судя по всему, и обсуждались, и что само коллективное руководство мыслило себя абсолютно несовместимым с культом личности.
Уже 14.3.1953 Маленков вынужден отказаться от должности секретаря ЦК, передав Хрущеву контроль над партаппаратом.
С 20 марта Сталин перестает упоминаться в заголовках газетных статей, его почти не цитируют. Мало того, в апреле членов и кандидатов в члены ЦК начинают знакомить с документами, свидетельствовавшими о роли Сталина в недавних репрессиях, о его требованиях к следователям ужесточить допросы. Но примерно через неделю чтение этих бумаг было прекращено. Успевшие с ними познакомиться высказывали тогда мнение, впоследствии подтвердившееся, что идея такого чтения принадлежала Берии.
Выдвинув Маленкова на пост первого человека в государстве и став его первым заместителем, Берия с его согласия энергично взялся за замену наиболее прогнивших опор режима. Оба они понимали, что страна, общество зашли в тупик. Но отступаться от тоталитарного принципа самой системы они не собирались. Еще меньше готовы были к этому другие члены Президиума ЦК. Их пугал нараставший поток докладных записок Берии в Президиум ЦК, где излагался его реформаторский курс. Но возражать принципиально они не смели, ибо все свои инициативы он заранее согласовывал с Маленковым, который и включал их для обсуждения в повестку дня. Так что на самом заседании Президиума ЦК можно было спорить только по мелочам или же просить отложить на какое-то время принятие окончательного решения. Именно так, например, удалось поступить с бериевской инициативой сократить налоги, взимавшиеся с колхозного крестьянства, и разработать систему мер по подъему сельского хозяйства за счет его материального стимулирования.
Из Германской Демократической республики стали приходить сообщения, что там не совсем спокойно. И когда МИД высказался за то, чтобы предложить руководству Социалистической единой партии Германии «не проводить форсированную политику строительства социализма в ГДР», Берия стал настаивать на том, чтобы выкинуть слово «форсированную». Молотов был в недоумении:
- Почему так? Ведь смысл проекта заключается в том, чтобы дать указание держать курс на социализм, не торопиться.
- Нам нужна мирная Германия, - говорил Берия на заседании Президиума ЦК 27 мая 1953 года, - а будет ли там социализм или не будет, нам все равно.
Но Молотова неожиданно поддержал Хрущев. Остальные, включая председательствовавшего Маленкова, предпочли отмолчаться. Поскольку к определенному выводу не пришли, создали комиссию из Маленкова, Берии и Молотова. Но им так и не пришлось собраться. Вечером, после заседания, на традиционной прогулке Маленкова, Берии и Хрущева по Кремлю последний уговорил уступить Молотову .
А тем временем к Маленкову заявился Хрущев. Если ему верить, он сказал тогда:
- Послушай, разве ты не видишь, куда все это ведет?.. Берия ночи точит... Пора дать отпор... Мы должны отвергнуть его планы.
Согласившись с ним, Маленков спросил, что тут можно поделать. Хрущев пояснил, что он уже обменивался мнениями с Булганиным.
- Уверен, что и остальные присоединятся к нам, если наши аргументы будут основываться на твердой партийной позиции. Дай всем нам хоть раз высказаться, и ты увидишь, что получится... Давай попробуем .
Повестку дня следующего заседания Президиума ЦК решили составить таким образом, что в ней оказалось несколько вопросов, по которым Берия должен был остаться в одиночестве. Думали ограничиться снятием его с партийных и государственных постов, но потом согласились с мнением Молотова, что без ареста тут не обойтись.
Сын Маленкова излагает другую версию, правда не со слов отца. Согласно ей, Маленков вызвал Хрущева, объявил ему, что знает о его совместном с Берией заговоре против коллективного руководства, и дал ему сутки на размышление, с кем он будет в решающий момент. По мнению же Молотова инициатива принадлежала Хрущеву, именно он был организатором всего дела: “Он сидел в ЦК. И ему прислали информацию видимо такого рода, что что-то Берия готовит”
Наступило 26 июня 1953 года. Открывая очередное заседание Президиума Совета Министров СССР, Маленков предложил:
- Тут присутствуют все члены Президиума ЦК. Поэтому давайте вначале обсудим партийные дела. Есть вопросы, которые требуют нашего немедленного решения.
Никто не возражал. Как было условлено заранее, слово попросил Хрущев:
- Предлагаю обсудить дело Берии .
Уже находясь в тюрьме, Берия пишет оттуда Маленкову письма с напоминаниями о дружбе: “Никогда не забывал я твое большое товарищеское отношение ко мне, когда я по известным тебе (причинам -Ю.А.) в подавленном настроении вылетал в 1948 г. в район Семипалатинска Каз.ССР, где, как известно, успешно завершилось испытание ядерного оружия” . Но напоминания о былой дружбе и былых заслугах помочь ему уже не могли. Участь его была решена.
Производить обыск в кремлевском кабинете Берии были посланы люди Маленкова: секретарь ЦК КПСС Н.Н.Шаталин, временно назначенный также первым заместителем министра внутренних дел, заведующий канцелярией Президиума ЦК КПСС Д.Н.Суханов и заместитель заведующего административным отделом ЦК КПСС А.Л.Дедов. А вот назначенный 29 июня генеральным прокурором Р.А.Руденко,- человек Хрущева, - которому официально было поручено ведение следствия по делу Берии и его сообщников, к обыску в Кремле не имел касательства. Спустя четыре года он обвинял Маленкова: “Вы боялись, что в этих сейфах будут документы, касающиеся вас”. Свои обвинения он обосновывал тем, что Маленков очень интересовался ходом следствия над Берией. Каждый день ему высылались копии его допросов. Объясняя этот свой интерес, Маленков говорил:
- Я долгие годы работал с Берией. Мы были близки. Поэтому Берия может наговорить всякие пакости. И я прошу критически отнестись к этому.
Беспокойство, очевидно, было ненапрасным. Руденко был уверен, что “Берия многое унёс с собой в отношении Маленкова” .
2 - 7 июля 1953 года дело Берии рассматривалось на специальном пленуме ЦК КПСС. С кратким докладом о сути этого дела выступил Маленков. В нём впервые прозвучала критика Сталина, правда весьма робкая, завуалированная, безымянная. «Значительными ненормальностями» было признано то, что «у нас годами не собирался пленум ЦК» и «Политбюро перестало нормально функционировать, как высший партийный орган». Было сказано и о том, что «никакой пост, никакие прошлые заслуги не должны препятствовать очищению партии от зарвавшихся вельмож». Признавалось, что Министерству внутренних дел удалось «стать над партией, подчинить государственный аппарат, стать над правительством». Но тут же, словно испугавшись сказанного, Маленков завел заезженную пластинку про «пережитки капитализма», «классовую борьбу» и «повышение революционной бдительности» .
В прениях, естественно, говорили в основном о Берии. Касались и сталинской темы, но осторожно, с оговорками, сводя все к тому, что слабости и недостатки покойного ловко использовал Берия. Были и такие, кто вообще отрицал наличие какого бы то ни было культа личности, полагая, что сама постановка этого вопроса явилась следствием проделок Берии. А бывший член Политбюро А.А.Андреев усмотрел тут и интриги «против преемника товарища Сталина - товарища Маленкова». Тот вынужден был вмешаться, прервать его репликой:
- Все мы преемники, одного преемника у товарища Сталина нет.
Оратор же стоял на своем:
- Вы являетесь председателем Совета Министров, а этот пост занимал товарищ Сталин.
Бурные аплодисменты, сопровождавшие эти слова, говорили о многом. Но президиумом такой энтузиазм поддержан не был. Понравилось или нет Маленкову звание «преемника», неясно, однако в своем заключительном слове он посчитал необходимым вернуться к вопросу о культе личности:
- Культ личности товарища Сталина в повседневной практике руководства принял болезненные формы.
Это привело к таким ошибкам, как пагубная налоговая политика в деревне, бредовая идея продуктообмена, выдвинутая в последней работе «Экономические проблемы социализма в СССР», затея со строительством Туркменского канала . Для многих сидящих в зале это был холодный душ, для кого-то - потрясение основ и, может быть, совсем для немногих - первый глоток долгожданной правды.
5 августа 1953 года открылась сессия Верховного Совета СССР, на которой предстояло утвердить государственный бюджет и указы Президиума Верховного Совета. Маленков предложил Президиуму ЦК дать ему на этой сессии слово для программной речи. Ознакомившись с ней, члены Президиума несколько встревожились, но промолчали, не решившись поднимать новую бучу, и дали ей «добро». 8 августа Верховный Совет заслушал соображения Маленкова «О неотложных задачах в области промышленности и сельского хозяйства и мерах по дальнейшему улучшению материального благосостояния народа» (такое название имел первый раздел его выступления).
Суть этих задач и мер он видел в организации крутого подъема производства предметов потребления и повышении их качества, для чего необходимо значительно увеличить вложения средств в развитие легкой и пищевой промышленности, а также сельского хозяйства.
- Неотложная задача состоит в том, - провозгласил под бурные аплодисменты Маленков, - чтобы в течение двух-трех лет резко повысить обеспеченность населения продовольственными и промышленными товарами - мясом, рыбой, маслом, сахаром, кондитерскими изделиями, тканями, одеждой, обувью, посудой, мебелью.
Но чтобы обеспечить такой крутой подъем, следует прежде всего позаботиться о сельском хозяйстве. Его успехи значительны, утверждал докладчик. Однако было бы ошибкой не видеть отставания ряда важнейших его отраслей:
- У нас имеется еще немало колхозов и даже целых районов, где сельское хозяйство находится в запущенном состоянии; во многих районах собирают низкие урожаи и допускают большие потери при уборке; вследствие слабого развития общественного хозяйства часть колхозов имеет еще недостаточные натуральные доходы и мало выдает колхозникам на трудодни денег, зерна и других продуктов.
Преодолеть это отставание правительство и Центральный комитет собираются путем целого ряда мер, решение о которых уже принято. Среди них - повысить заготовительные цены на мясо, молоко, шерсть, картофель и овощи (не увеличивая при этом розничных цен в торговле на эти продукты), значительно снизить нормы обязательных поставок с личного подсобного хозяйства колхозников, в два раза снизить денежный налог с них, полностью снять недоимку по этому налогу, накопившиеся за прошлые годы.
Коснувшись международной обстановки и внешней политики, Маленков перечислил все новации советских дипломатов за последние месяцы, отметил прекращение кровопролития в Корее и констатировал, что «после длительного периода нарастания международной напряженности, впервые в послевоенные годы стала ощущаться некоторая разрядка международной атмосферы». Но одновременно посчитал необходимым доложить, что «Соединенные Штаты не являются монополистами и в производстве водородной бомбы».
Это выступление Маленкова имело огромный резонанс как внутри страны, так и за рубежом. Его имя стало пользоваться огромной популярностью у крестьян. У деревенских мужиков полный, до краев наполненный стакан самогона стал называться “маленковским”, употреблявшееся в том случае, когда кто-либо при разливе самогона по кружкам наливал через край. Центральное разведывательное управление США обратило внимание американской администрации на необычность и смелость новаций, заявленных в Верховном Совете от имени руководства, и сделало следующий вывод: «Никто не сможет в ближайшее время угрожать доминирующим позициям Маленкова» .
Однако ЦРУ ошибалось. Именно в августе 1953 года в Президиуме ЦК появились новые трещины. Консерваторы во главе с Молотовым прямо называли вырванное у них Маленковым обещание демагогией. Возмущен был и Хрущев: именно он руководил разработкой мер по сельскому хозяйству (из членов правительства с ним в этом деле наиболее активно сотрудничали министр финансов Зверев и министр сельского хозяйства Бенедиктов, а вовсе не Маленков, по мнению Хрущёва, в этом деле ничего не смысливший ) и готовился огласить их на следующем пленуме ЦК, намеченном на сентябрь, а тут нате вам! Пришлось ублажать его: на этом самом пленуме Маленков предложил учредить пост первого секретаря ЦК и избрать на этот пост Хрущева.
Случилось это так. В перерыве между заседаниями, в комнате отдыха, где обычно происходил обмен мнениями между членами Президиума ЦК по тем или иным вопросам, Маленков неожиданно сказал:
- Я предлагаю избрать на этом пленуме товарища Хрущева первым секретарем ЦК.
Его с энтузиазмом поддержал министр обороны Н.А.Булганин, воскликнув:
- Давайте решать!
Остальные согласились, хотя и сдержанно. Согласились, как в последствие признавался Каганович, не потому, что боялись возразить, а просто потому, что если уж и выбирать первого секретаря, то “тогда другой кандидатуры не было - так сложилось”. Другое дело, стоило ли учреждать такой пост, причем так неожиданно. Когда потом Каганович спросил Маленкова, почему он предварительно не поделился ни с кем такой важной идеей, тот ответил: “Перед самым открытием пленума ко мне подошел Булганин и настойчиво предложил мне внести предложение об избрании на пленуме Никиты первым секретарем ЦК. “Иначе,- сказал он, - я сам внесу это предложение”. Подумав, что Булганин тут действует не в одиночку, я решился внести такое предложение”.
Но слаженного дуэта между главой Совета министров и руководителем Секретариата ЦК не получилось: каждый желал быть в нем ведущим, не подстраивать свой голос к голосу другого. На совещании по кадровым вопросам в ноябре 1953 года, например, Маленков посетовал на перерождение аппарата, на то, что с таким аппаратом обновление страны невозможно. Это вызвало недоумение в зале, перемешанное с растерянностью, страхом и возмущением. Напряженную тишину прервал веселый голос Хрущева:
- Все это, конечно, верно, Георгий Максимилианович. Но аппарат - это наша опора.
Чем вызвал бурные, долго несмолкаемые аплодисменты .
Невидимая для низов борьба за лидерство, таким образом, не прекращалась. Маленков продолжал председательствовать на заседаниях Президиума ЦК. Однако судебный процесс над Берией в декабре 1953 года и начавшийся пересмотр «ленинградского дела» значительно подорвали его позиции. Это позволило Хрущеву уже без оглядки на него выступить с собственной инициативой и поставить вопрос об освоении целинных и залежных земель в Сибири и Казахстане. Сомнения, а потом и возражения стал выдвигать Молотов. Их споры на заседаниях Президиума ЦК перерастали порой в ругань . Маленков больше увещевал Молотова, уговаривая его не возражать.
Соответствующие решения февральско-мартовского (1954 г.) пленума ЦК, а в еще большей степени транслировавшееся 22 февраля по телевидению выступление Хрущева перед молодежью, отправляющейся на освоение новых земель, когда он неожиданно предстал перед страной как человек, умеющий без бумажки, просто и доходчиво говорить, улыбаться и шутить, значительно способствовали росту его популярности.
Тогда Маленков попробовал обойти его по другой дорожке - в вопросах внешней политики. Близились выборы в Верховный Совет СССР 3-го созыва. 6 марта перед своими избирателями выступил Хрущев. Ссылаясь на Ленина, он говорил о возможности длительного мирного сосуществования социализма и капитализма. Молотов в своей речи 11 марта вообще не упомянул ни разу этого термина. А вот Маленков на следующий день поставил в данном вопросе все точки над «i», заявив, что у мирного экономического соревнования двух систем, по сути, нет альтернативы, ибо «холодная война» постоянно грозит перерасти в новую мировую бойню, «которая при современных средствах войны означает гибель мировой цивилизации» .
Однако эта новаторская идея не помогла ему вырваться вперёд, наоборот, восстановила против него всех членов Президиума ЦК. Особенно негодовал Молотов:
- Как это можно утверждать, что при атомной войне может погибнуть цивилизация? Тогда зачем же нам строить социализм, беспокоиться о завтрашнем дне? Уж лучше сейчас запастись всем гробами. Видите, к чему может привести такая теория? Она не способствует мобилизации общественного мнения на активную борьбу против преступных замыслов империалистов.
Маленков вынужден был дать отбой. И на первой же сессии нового Верховного Совета, открывшейся 20 апреля 1954 года, Хрущев, выступая в прениях по бюджету, как бы поправил задним числом главу правительства в этом вопросе.
- Если империалисты попытаются развязать новую войну, - категорически и безапелляционно заявил он, - то она неминуемо окончится крахом всей капиталистической системы».
А тут еще подоспел пересмотр “ленинградского дела”. Маленков очень не хотел, чтобы были реабилитированы все лица, пострадавшие в результате этого дела . Хрущев же говорил:
- Надо не просто принять решение, а поехать в Ленинград, собрать партийный актив, рассказать, почему так произошло и такое решение было принято .
В мае 1954 года Маленков вызвал к себе нового генерального прокурора Р.А.Руденко, чтобы узнать, какое количество административно-управленческого персонала он намерен сократить у себя в рамках очередной кампании борьбы со штатными излишествами. Тот говорит:
- Мы не можем сокращать, ибо предстоит колоссальная работа по пересмотру старых дел.
- Не нужно заниматься старым! - вот что ответил ему Маленков .
Однако, с его мнением к этому времени уже мало считались.
В газетных отчетах о первомайских торжествах на Красной площади члены Президиума ЦК, поднимающиеся на трибуну мавзолея Ленина-Сталина, пересислены в следующем порядке: Маленков и Хрущёв, а затем по алфавиту Ворошилов, Каганович, Микоян, Сабуров, Шверник. Но на фотографии Хрущёв уже явно в центре, и он единственный, кто в светлом костюме и приветствую демонстрантов снятой шляпой.
Но вот отчёт о дне воздушного флота 20 июня 1954 года в Тушино выглядит уж совсем «демократично»: все присутствующие в правительственной ложе аэроклуба им.Чкалова перечислены строго по алфавиту, начиная с Булганина и кончая Хрущёвым. Правда, на фото Маленков, как и Хрущёв, в светлом костюме.
Как и год назад, сплочение элиты произошло вовсе не на реформаторских, а на консервативно-охранительных позициях. Выступая 23 июля 1954 года на совещании идеологических работников в ЦК КПСС, Хрущев особо подчеркнул, что «надежда некоторых лиц на смену ориентации у партии, на отказ от той политики, которая проводилась при Сталине, неоправданна» .
В августе - сентябре Маленков и Хрущев отдыхали в Крыму. С ними были Микоян и Булганин. Приезжали секретари наиболее значительных партийных организаций: Ленинградской - Ф.Р.Козлов, Украинской - А.И.Кириченко, Московской - Е.А.Фурцева. Помимо общих бесед состоялись и приватные разговоры с Хрущевым о необходимости покончить с двоевластием. Вернувшись в Москву, Хрущев проводит через Секретариат ЦК решение создать общий отдел ЦК КПСС, передав тому функции канцелярии Президиума ЦК, находившейся в ведении Маленкова. Отныне весь аппарат Центрального Комитета находился под рукою ее первого секретаря.
По предложению Хрущева 15 сентября 1954 года Президиум ЦК решил провести судебный процесс по делу Абакумова в Ленинграде в присутствии партийного актива . Генеральный прокурор Руденко высказался за то, чтобы это дело рассматривалось в закрытом судебном заседании. Хрущев же настоял на открытом. Когда Руденко выезжал туда, Маленков позвонил ему и прямо спросил:
- Что может говорить на меня Абакумов?
- Он может говорить, - ответил генеральный прокурор, - что вы допрашивали Кузнецова и Попкова.
- Но это же неправда!
- Что стоит Абакумову сказать неправду .
1 октября в Пекине торжественно отмечалось 5-летие Китайской Народной Республики. Маленков не вошёл в советскую партийно-правительственную делегацию во главе с Хрущёвым, отправившуюся на это празднование. Уже с ноября все документы Совмина оформлялись за подписью Булганина. Тогда же Маленкова отстранили от председательствования на заседаниях Президиума ЦК. А в связи с прошедшим в Ленинграде судебным процессом над Абакумовым ему все чаще стали напоминать о его ответственности за «ленинградское дело». Однажды первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Ф.Р.Козлов прямо заявил:
- У нас в Ленинграде говорят: у Маленкова на руках кровь ленинградцев.
Тут взбунтовался Молотов.
- Это говорят люди, - оправдывался Козлов.
А как реагировал на такие выпады Маленков? Никак. Отмалчивался.
31 декабря 1954 года секретарь ЦК КПСС Д.Т.Шепилов представил в Президиум записку о наличии «глубоко ошибочных и политически вредных взглядов по вопросам развития социалистической экономики». Речь в ней шла о части экономистов, вузовских преподавателей и пропагандистов. 15 января 1955 года записка была одобрена Президиумом ЦК. Решено было разослать ее членам и кандидатам в члены ЦК, усилив в ней критику и осуждение позиций Маленкова в отношении преимущественного развития отраслей группы «Б», то есть производства товаров потребления.
Итак, уже в начале 1955 года путь на преимущественное развитие производства предметов потребления был отвергнут. На официальном уровне подвергались критике работы ученых-экономистов, которые по-новому рассматривали вопрос о показателях развития народного хозяйства СССР .
ОТСТАВКА
Неделю спустя, 22 января, Президиум ЦК рассматривал уже вопрос об отставке Маленкова с поста главы правительства. Сам он признал правильным это освобождение:
- Не соответствую… Давно ищу выхода.
Но, признавшись в близости к Берии, не признался в нечестности. Никто не выступил в его защиту.
- Нет никакой политической линии, - бросил обвинение Молотов.
- Незрелый товарищ Маленков, - произнёс свой приговор Каганович. – Не справился.
- Слепое орудии (Берии), - напомнил Сабуров. – Поддался парламентской популярности.
- Не сообразил, что нельзя совмещать и в ЦК и в Совмине, - добавил Микоян.
- Не хватило силы воли, - согласился Ворошилов.
29 и 31 января 1955 года, то есть в ходе пленума, состоялись заседания Президиума ЦК, на которых был рассмотрен проект постановления о снятии Маленкова. Самому Маленкову он показался таким резким, с настолько сгущёнными красками, что он чуть ли не запричитал:
- Если решили отсечь, тогда другое дело…
- Сказать надо правду, - настаивал Молотов. – Вопрос имеет политическое значение.
- Резолюция соответствует обмену мнениями, - отметил Каганович. – Факты, связанные с Берией, верны.
- Не отмежевался от Берии по-настоящему, - согласился с ним Ворошилов.
- Раскритиковать, но сохранить, - предложил Микоян.
- Берия и Маленков подавляли всякую коллективность, - напомнил Булганин.
- Двое зажимали всех, - согласился с ним Первухин.
- Надо бы и из членов Президиума вывести, - высказал мнение Молотов. – Предлагаемая резолюция – минимум.
И 31 января 1955 года пленум ЦК КПСС особо рассмотрел «организационный вопрос о т. Маленкове».Прежде чем приступить к своему докладу, Хрущев, сославшись на критику, которой на пленуме подвергся А.И.Козлов, предложил вывести его из состава кандидатов в члены ЦК «за те дела, которые он допустил, будучи заведующим сельскохозяйственным отделом ЦК, и не проявил себя на работе министром совхозов СССР».
Других предложений не последовало. Желающих выступить по этому поводу тоже не оказалось. И все единодушно подняли руки за внесенное предложение . Кто такой Козлов и почему он оказался жертвой борьбы Хрущева против Маленкова? В 1948 - 1953 годах, заведуя сельскохозяйственным отделом ЦК, непосредственно подчинялся Маленкову, а теперь его решили сделать крайним. Время напоминать Маленкову о его публичном заявлении на съезде о том, что зерновая проблема в стране решена, еще не пришло. Грехов у него и так обнаружилось много, и важно было не переборщить.
Приступив затем к своему докладу, Хрущев начал с того, что зачитал проект постановления пленума, вносимый Президиумом ЦК:
«Заслушав доклад т. Хрущева о председателе Совета Министров СССР т. Маленкове и полностью одобряя предложение Президиума ЦК по этому вопросу, пленум ЦК КПСС считает, что т. Маленков не обеспечивает надлежащего выполнения обязанностей председателя Совета Министров СССР» .
Что же конкретно вменялось ему в вину?
Прежде всего, как это ни странно, обстоятельство не первостепенной важности. «Не обладая необходимыми знаниями и опытом хозяйственной деятельности, а также опытом работы местных советских органов», он «плохо организует работу Совета министров, не обеспечивает серьезной и своевременной подготовки вопросов к заседаниям». При рассмотрении многих острых вопросов «проявляет нерешительность, не занимает определенной позиции». Эти недостатки деловых качеств «крайне отрицательно сказываются на работе Совета министров» .
Следующий его недостаток виделся коллективному руководству гораздо более существенным: «Товарищ Маленков не проявил себя также достаточно политически зрелым и твердым большевистским... руководителем». А в качестве примера приводилась его речь на V сессии Верховного Совета СССР. «По своей направленности эта речь с большими, экономически малообоснованными обещаниями напоминает скорее парламентскую декларацию, рассчитанную на соискание дешевой популярности, чем ответственное выступление главы Советского правительства». Отмечались также допущенные в той же речи «теоретически неправильные и политически вредные» противопоставления темпов развития тяжелой промышленности темпам развития легкой и пищевой промышленности, лозунг форсированного развития легкой индустрии. «Не случайно поэтому, что некоторые горе-экономисты, ухватившись за это ошибочное выступление тов. Маленкова, стали развивать уже явно антимарксистские, антиленинские, правооппортунистические взгляды по коренным вопросам развития советской экономики, требуя преимущества темпов развития легкой индустрии» .
Теоретически ошибочными и политически вредными были названы его утверждения о возможности гибели мировой цивилизации в случае, если империалисты будут развязывать 3-ю мировую войну, допущенные им в речи перед избирателями в прошлом году. «Распространение подобных взглядов не только не способствует мобилизации общественного мнения на активную борьбу против преступных замыслов империалистов развязать атомную войну, но, наоборот, способно породить настроение безнадежности усилий народов сорвать планы агрессоров, что выгодно только империалистским поджигателям мировой войны, рассчитывающим  шантажом» .атомнымзапугать народы
Особо тяжким грехом Маленкова были названы его «близкие отношения с Берией, оказавшимся авантюристом и предателем», моральная ответственность за «позорное» ленинградское дело, а также за дело маршала артиллерии Яковлева. «Товарищ Маленков, находясь в столь тесных отношениях с Берией не мог не знать о клеветнических наветах на этих работников со стороны Берии перед Сталиным» .
Припомнили ему и его действия во время кончины когда, «вместо того чтобы действовать в полном контакте с Сталина,  другими руководящими деятелями партии и правительства», он «обособился с Берией» и вместе с ним «подготовил предложения о составе правительства и «реорганизации» министерств» . Находясь под его влиянием, Маленков поддерживал его предложения по ряду внешнеполитических вопросов, в том числе о нашей политике в Германии, «о том, чтобы совсем отказаться от курса на строительство социализма в ГДР и держать курс на то, чтобы уйти из Германии, предоставив возможность создания единой, буржуазной Германии в качестве нейтрального государства». Когда же эти «капитулянтские» предложения были отвергнуты, не только Берия, но и Маленков после заседания «обрушились с угрозами на отдельных членов Президиума ЦК, пытаясь их запугать и добиться проведения капитулянтской линии»
Правда, позже, в июне, «под влиянием других членов Президиума ЦК», Маленков «принял активное участие в пресечении преступной деятельности Берии». Однако на июльском пленуме ЦК КПСС он «не нашел в себе мужества для того, чтобы подвергнуть решительной ...критике свои близкие отношения в течение длительного времени с провокатором Берией» .
На Маленкова была возложена политическая ответственность и за «серьезное отставание» сельского хозяйства, так как он в течение ряда лет руководил этой отраслью. «Не обладая необходимыми знаниями и опытом», он, по существу, «не пытался всерьез разбираться в коренных вопросах сельского хозяйства, слепо доверял таким очковтирателям, как бывший заведующий отделом сельского хозяйства ЦК товарищ Козлов». Перечислением всех этих фактов, свидетельствующих об отсутствии у Маленкова «деловых и политических качеств, необходимых для выполнения обязанностей главы Советского правительства» , список его грехов не ограничился. Он, оказывается, претендовал ещё «не только на руководство деятельностью правительства, но и на руководство Президиумом ЦК» .
Предлагая в связи со всем вышеизложенным освободить Маленкова от обязанностей председателя Совета министров СССР, Президиум ЦК предлагал пленуму потребовать от него, «чтобы он извлек все уроки из допущенных им тяжелых политических ошибок и по-большевистски проявил себя на новой работе, которая ему будет поручена» . Зачитав проект постановления, Хрущев принялся его комментировать и, как это стало уже привычным, с увлечением стал рассказывать о том, как Маленков вел себя в той или иной ситуации. Маленков, по его мнению, честный человек. Но беда в том, что он поддался Берии и позволил тому буквально приручить себя.
- Спрашивается, что же это? Это нечестность члена партии, тем более такого крупного деятеля, каким являлся и является товарищ Маленков.
И поведал о том, что однажды он уже подвергался упреками за это со стороны свих коллег по коллективному руководству, но обиделся.
- Вместе бывали у товарища Сталина! - оправдывался он.
- Все мы были у товарища Сталина в разное время, но давали в зубы Берии, и Сталин это видел, - не без гордости продолжал Хрущев.
Маленков же, сколько раз Берия ни унижал его в глазах вождя, ни разу не оказал ему сопротивления.
- Была полная подавленность, полное подчинение. Это уже не украшение не только для руководителя, но и для человека вообще.
А дав себя подчинить, он тем самым позволял Берии и «ограничить и деятельность других». Ведь в последние годы жизни Сталина ни один вопрос нельзя было поставить перед ним, не согласовав этот вопрос с Берией и с Маленковым. А если кому-то это удавалось, то «тогда все средства были мобилизованы для дискредитации такого товарища в глазах Сталина» . И в качестве примера привел свои неоднократные инициативы по исправлению тяжелого положения в сельском хозяйстве, за которое отвечал Маленков. Но это означало идти в драку с ним.
- Как только ставил вопрос, так Маленков всеми средствами глушит. Как? А за пиджак дергает, на ногу давит. А ведь тогда было видно, что дело буквально гибнет! Сам же Маленков подобных вопросов не ставил, боялся. А почему? Да потому что вопросов сельского хозяйства не знал и не мог примириться с тем, что другие могут вести по ним разговор. Но также нельзя: тебе поручено, так и отвечай,.. ставь вопросы. Такое робкое отношение тоже говорит о бесхребетности.
Затем Хрущев посчитал необходимым «сказать еще об одном позорном деле». Недавно в ЦК поступило письмо из Ленинграда, в котором поставлен вопрос, почему допустили гибель Вознесенского и Кузнецова.
- Автор письма и товарища Маленкова и меня обвиняет,.. пишет, что Маленков и Хрущев приезжали в Ленинград. Ну, здесь явная ошибка: я тогда был на Украине .
А вот министр госбезопасности Абакумов, как теперь разобрались, давал Сталину «филькины грамоты» - протоколы допросов.
- А там говорится: такой-сякой, сукин сын - вредитель .
А по линии Ленинградского обкома подбирал материалы Андрианов, роль которого в этом деле «очень неблаговидна». Но к Сталину же они шли через Маленкова, «а поэтому по линии ЦК поддерживались, я так думаю» . В результате довели Сталина до такого состояния, что он поверил, будто они враги, и подписал постановление об их уничтожении. А ведь Маленков очень дружил в своё время с Вознесенским. Почему же поддержал потом наветы против него? Да потому, что за кулисами всего этого стоял Берия, который боялся дальнейшего роста влияния и авторитета Вознесенского, боялся что тот в случае чего, какого-то несчастья, может стать председателем Совмина.
- Я считаю, что из этих побуждений шло уничтожение Вознесенского.
По этим же мотивам пристегнули сюда Кузнецова, которому Сталин доверил следить за МГБ .
По той же причине двумя годами позже арестовали маршала артиллерии Яковлева.
- Он попал в тюрьму, потому что надо было сосредоточить внимание товарища Сталина на дискредитацию Булганина.
Почему Булганина? Да потому, что Сталин, жалуясь на старость и говоря о необходимости заменить его на посту председателя Совмина, давал характеристику каждому, но считал, что больше всего подойдет Булганин.
- Товарищ Маленков, это очень нехорошие вещи!.. Товарищи министры видели, когда бывали на заседаниях. Булганину ни одного вопроса решить нельзя было: с одной стороны - Маленков, с другой - Берия... Поехал Булганин в отпуск, Берия позвонил Сталину в Сочи: “Вот уехал Булганин в  Сталинаотпуск, никаких военных вопросов не решал. Сижу, разбираюсь. взорвало такое отношение к обязанностям. Надо было знать Берию, он умел знать, кому сколько положено. И в этих делах был правой рукой его, к сожалению, товарищ Маленков .
А как Берия и Маленков провели реорганизацию министерств после смерти Сталина?
- Что за свистопляску организовали, зачем нужно было все министерства ликвидировать и создавать одно министерство на весь Советский Союз? Никто не может объяснить, потому что бог его знает, какие были цели: Берии нет, а Маленков не скажет. А ведь только он мог знать .

Правда, это вовсе не означает, что лично у Маленкова были какие либо злые замыслы. Хрущев заверял членов ЦК, что ничего подобного не могло быть. Просто «он был слепым орудием в руках злодея» . В связи с этим Хрущев выразил свое глубокое убеждение в том, что Берия выдвинул Маленкова на первую роль только до поры до времени, чтобы потом убрать его и самому занять его место.
- Другого расчета не было .
Но тут же, в противоречии с этим утверждением, бросил ему обвинение в склонности к «вождистской тенденции». И в качестве доказательства вспомнил, как Маленков, будучи избран главой правительства и став председательствующим на заседаниях Президиума ЦК, предложил, чтобы все документы, поступающие в ЦК и Совмин, адресовались Маленкову и Хрущеву. «Казалось бы, он вроде и других подтягивает сюда. А по существу, все хочет в одни свои руки взять,.. контролировать всю работу» .
Почему такой вывод сделал Хрущев, непонятно.
Не мог, конечно, Хрущев пройти мимо того эпизода, когда «была большая драка» при обсуждении вопроса о Германии, в которой Маленков «полностью был вместе с Берией».
Конечно, оговорился докладчик, можно в чём-то и не разобраться сразу. Но как рассматривать поведение Маленков уже после единодушного обсуждения и голосования против их предложения? ЕслиКак он мог звонить Булганину и предупреждать:  ты будешь так вести себя,.. если будешь в рот Молотову смотреть, смотри, не усидишь министром.
И тем не менее, несмотря на все эти инвективы, Хрущев призвал «отдать справедливость» Маленкову и учесть, что тот, как «разумный гражданин», сам подмечал и видел, как «Берия издевается над ним», и, «когда начали собирать силы, чтобы положить предел этому, товарищ Маленков занял хорошую, правильную и активную роль в борьбе против Берии». И если его обвиняют, то только в том, что долго мирился с ним» . А еще в том, что проявил нерешительность и стыдливость, не покаялся на пленуме ЦК в июле 1953 года, не сказал «о своей слепоте, которую он допустил, имея такую близость к этому мерзавцу» . Досталось Маленкову и за его социально-экономические и внешнеполитические новации. Касаясь его речи на сессии Верховного Совета СССР в августе 1953 года, Хрущев сказал:
- Это дешевка! Маленков потом говорил нам: Вы же её читали! Да, читали. И я читал. Несу ли я ответственность за эту речь? Да, несу ... Но автору полагается немножко больше. Одно дело, когда ты читаешь: вроде ничего речь, даже подкупающая. А кто составляет, он больше отвечает, он ведь продумывает что к чему. И вот когда после посмотрели, прочитали её, тогда стало видно, куда эта речь метит. Она была рассчитана на дешевую личную популярность. Это не была речь руководителя. Это оппортунистическая речь самая настоящая .
То же самое произошло после его выступлении перед избирателями 12 марта 1954.
Это с гибелью цивилизации... Он запутал некоторых товарищей... После его речи за границей повторяли это... Считали, раз Маленков говорит, то в какой-то мере это отражает мнение Центрального Комитета.
Маленков же, когда его стали упрекать в том, что это было «теоретически неправильное положение, направленное не на пользу нашей партии», опять  Что же, смотрели!говорит: 
Но все это было в прошлом. Почему же Президиум ЦК поднял этот вопрос сейчас, а не раньше? Да потому что, по мнению Хрущева, «страдает дело». Приходят к нему, как к секретарю ЦК, и жалуются, что не могут решать вопросы в правительстве, ибо его глава не может организовать своих заместителей, все бумаги распределяет через управляющего делами, а сам «говорит, говорит: то ли за, то ли против». Одним словом, «нет опыта». Это и не удивительно. У него так сложилась биография.
- Не знаю, работал ли он секретарем ячейки, а секретарем райкома не работал. Товарищ Маленков не отвечал ни за район, ни за область, ни за край. Он все время работал инструктором, словом, на подготовке материалов. Он добросовестный, грамотный гражданин, может подготовить документы. Собственно, на этом и поднялся .
Очевидно сознавая всю сомнительность такого аргумента (ведь опыт - дело наживное, к тому же ничего страшного за последнюю пару лет его руководства правительством не произошло), Хрущев выложил еще один, по его мнению, неоспоримый:
- У него характера и хребта не хватает.
И сослался при этом на Молотова, который признавался ему: Вот Черчилль рвётся к встрече. И, ей-богу, я боюсь, что если он приедет и наедине . Чего ж тутбудет говорить с Маленковым, Маленков испугается, сдастся удивительного? Раз нет характера, человек может теряться и даже прибегать к заискиванию. А обстановка в мире сейчас непростая. Американцы хотят «оглушить нас, испытать, есть ли у нас характер, есть ли перспективы». И в этих условиях Маленков «опасный человек», ибо «духу не хватает у него» . Поэтому и надо использовать его на другом месте.
В связи с этим на предстоящей сессии Верховного Совета СССР предстоит освободить его от должности председателя Совета министров, причём «под демократическим предлогом» - он сам подаст в отставку.
- Мы не ставим на пленуме вопрос о том, чтобы товарища Маленкова вывести из состава членов Президиума. Нужно, чтобы он остался в нашем коллективе, членом Президиума. Мы считаем, что ему следует остаться заместителем председателя Совмина. Нужно дать ему конкретный участок работы. Мы обменялись мнениями и считаем назначить его министром электростанций. Сам он техник, когда-то учился в политехническом институте. Вот и пусть на конкретном деле проявит себя. А мы все сделаем, чтобы поддержать его .
После этого слово предоставляется Маленкову. Он сообщил, что на Президиуме ЦК, где обсуждался вопрос о нем, он полностью согласился как оценкой своих ошибок и недостатков, так и с предложением освободить его с поста председателя Совета министров.
- Теперь я хочу здесь, на пленуме, сказать, что решение ЦК я воспринимаю и восприму как правильное, принципиальное и справедливое решение, как решение такое, какое должен принимать по такого рода вопросу наш ленинско-сталинский руководящий коллектив .
Но так как «этот вопрос не сегодня возник» и он «имел возможность продумать», то Маленков посчитал себя обязанным дать объяснение по ряду вопросов. Прежде всего он признал вину за плохое руководство сельским хозяйством.
- И не только сельским хозяйством, но и Секретариатом того периода. И бюро по сельскому хозяйству при Совете министров неудовлетворительно вело работу в части исправления плохого положения дел в сельском хозяйстве .
Но при этом, правда, сделал существенную оговорку:
- Я не хочу сказать, что я один несу эту ответственность. Это было бы неверно, это было бы даже нескромно с моей стороны. Но я во много раз больше других отвечаю за неудовлетворительное положение дел в сельском хозяйстве и считаю, что не к лицу мне прикрываться разными побочными обстоятельствами и сваливать все на эти побочные обстоятельства.
Собственные ошибки и недостатки стали для него более ясными особенно теперь, когда, оглядываясь назад, видишь, что «за последние два года местные, центральные организации провели большую работу по устранению недостатков в области колхозно-совхозного строительства». А сейчас партий выработана поистине грандиозная программа по подъему сельского хозяйства.
- Дать нашему народу 100 млрд. пудов зерна, вдвое-втрое больше продуктов животноводства, - это ли не задача, которая способна вдохновить и поднять каждого из нас. И не обязан ли я перед лицом этой действительно исторической задачи увидеть, как плохо в прошлом шла работа в сельском хозяйстве, как неудовлетворительна была моя собственная деятельность в этой области?
Касаясь своего выступления на 5-й сессии Верховного Совета, Маленков заявил:
- Если говорить формально, то в этом выступлении о тяжелой индустрии сказано то, что нужно... Но если взять выступление в целом, то в нём дан неправильный тон о развитии производства товаров широкого потребления. Я обязан признать это. И я не хочу, не имею права (об этом говорил Никита Сергеевич здесь) прикрываться тем, что мое выступление предварительно смотрели члены Президиума ЦК. Они действительно смотрели. А я продумывал и составлял его. И мне теперь ясно, что это не то, что я должен был заявить на сессии .
Не стал отрицать Маленков, что эта его речь «имела тот отрицательный результат, что в среде экономистов появились сочинители теории, будто бы решение задачи крутого подъема производства предметов народного потребления означает, что в советском хозяйстве стали действовать чуть ли не новые экономические закономерности». При этом он обрушился на тех из них, кто договорился до того, что стал предлагать отбросить марксистскую теорию воспроизводства, отказаться от преимущественного развития тяжелой промышленности, взять курс на преимущественное развитие легкой промышленности.
- Ясно, что это есть не что иное, как перепев правооппортунистических взглядов, которым наша партия всегда будет давать решительный отпор. И я подчеркиваю, что моя речь на сессии имела и этот отрицательный результат .
Ведь важнейшая роль тяжелой промышленности СССР определяется теперь еще и необходимостью индустриализации Китайской Народной Республики, и укреплением мощи и обороноспособности всего социалистического лагеря. Так что «тяжелая индустрия была, есть и будет основой экономической и оборонной мощи нашего социалистического государства» .
Посчитал себя обязанным Маленков покаяться и в связи с другой стороной своего выступления в Верховном Совете.
- Нельзя ни большому, ни малому руководителю заниматься декларативными обещаниями и подлаживаться под настроения, связанные с нуждами и народа. Если квалифицировать политически, то, я полагаю, надо сказать, что это не что иное как хвостизм. Я полностью отдаю себе отчет в этом и признаю критику и в этом отношении .
И хотя это выступление по крупнейшим вопросам политики партии и было сделано с согласия и ведома членов Президиума ЦК, теперь ему, Маленкову, ясно, что поднятые в нем вопросы должны были прежде всего решаться на Пленуме ЦК.
- С этой точки зрения мое выступление на пятой сессии выглядит как недопустимая претензия на особое положение... Это должно быть уроком для меня в первую очередь и предостережением от повторения подобных ошибок для каждого партийного деятеля. Принцип коллективного руководства налагает серьезную обязанность на каждого руководителя, требует, чтобы на деле ни в какой степени не проявлялись элементы вождизма, налагают определенные обязанности в смысле серьезного улучшения методов работы, правильного поведения в руководящем коллективе, не выскакивать, не выпирать, требуют, чтобы линия в политике и экономике вырабатывалась коллективно. Я нарушил этот принцип, и я должен нести за это ответственность .
- Хотя и с болью, но со спокойной совестью, - начал, было, Маленков исповедь о своих в близких отношениях с Берией. - Почему с болью - это понятно. Ведь это действительно гнуснейший и вероломнейший враг... Со спокойной совестью - потому, что когда этот враг стал раскрывать себя и мы увидели его подлинное лицо, то я вместе с другими товарищами пошел на то, чтобы решительно и беспощадно разделаться с ним .
Свое поведение до и в период смерти Сталина он признал неправильным и осудил это поведение. И «не для оправдания, а для объяснения» стал рассказывать, как он понимал это дел:
- Что касается периода непосредственно после смерти товарища Сталина, то я, как и все товарищи в то время, считал главной нашей заботой - обеспечить единство и сплоченность руководства.
Однако такое объяснение не удовлетворило Хрущёва:
- Если бы ты тогда занял нужную партийную позицию, тогда было бы полное единство, потому что только тебя не хватало, ты в то время измерял соотношение сил.
Маленков, утверждая, что не кривит душой и говорит откровенно, продолжал настаивать на том, что, не считая тогда Берию врагом, больше всего опасался нарушения единства.
- Ты, Никита, веришь в то, что тогда было бы лучше? Есть основания так думать?
Хрущёв осадил его:
- Не надо, Георгий, сейчас казаться петухом. Тогда у тебя и мысли не было борьбы против Берии.
- Чем было бы хуже, если бы товарищ Маленков был не с Берией? - поддержал Хрущёва Молотов. - Что бы изменилось? В чем было бы нарушение единства? Загадочно. Объясните, пожалуйста.
Маленков попытался сделать это:
- Каждый член Президиума должен себе представить, какое могло быть тогда поведение и соотношение...
Но Хрущёв не желал его слушать:
- Изолировать этого подлого человека, тогда было бы хорошо!
Маленков, согласившись, что «надо тогда было это решить», и что, значит, тем более он тогда неправильно поступал, попытался все же продолжить объяснение, почему он так поступал. И тут его опять перебили. На сей раз Каганович:
- Вы не должны забывать, что тогда были первым секретарем Центрального Комитета партии. Вы не просто Маленков, а представляли ЦК.
Продолжал гнуть свое и Молотов:
- Надо было взять Берию за горло, а у вас не было такого желания.
И снова Маленков согласился, что не было у него такого желания.
- !единствоА говоришь  - подвел итог этому эпизоду Хрущёв. - Другие могут говорить о единстве, а тебе труднее говорить об этом. Разное положение было .
Признал Маленков, что был не прав и при обсуждении германского вопроса в мае 1953 года.
- Я рассматривал этот вопрос с тактической стороны. Понимаю вполне, что отстаивать такой взгляд по существу является политически вредным, политически опасным, неправильным.
Булганин поправил его:
- Ты считал его неправильным.
Да, согласился Маленков:
- В ходе обсуждения.
Но Доколе мы будемкогда Булганин напомнил ему его тогдашние слова:   -питаться жвачкой Молотова? Почему ты смотришь в рот Молотову? попытался их опровергнуть:
- Ты очевидно путаешь мои слова со словами Берии?
Однако истинность их подтвердил Хрущёв:
- Ты просто и сейчас мужества не имеешь признать этого, а Булганин именно тогда сказал мне об этом .
- Надо набраться храбрости и почестнее говорить, - продолжал наставлять Молотов.
- Ты привык столько лет исподтишка. - стал развивать эту тему Хрущёв. - И сейчас занимаешь такую позицию. Наговаривать мастер, а отвечать - духу не хватает».
- Ты и теперь плетешь, ты и теперь крутишь, - вторил ему Молотов.
Поэт А.Т.Твардовский, присутствовавший на пленуме в качестве члена Центральной ревизионной комиссии, так комментировал на следующий день в своей рабочей тетради то, чему он оказался свидетелем: «Всё так, но жаль, что и в свое время всем казалось, что не этому лицу эта должность, но все-таки подавляли в себе это, искали оправдания в том-то и том-то,  его профиля и т.п. Тяжкое впечатление, как взначительностипривыкали к  полчаса увял этот человек, исчезла вся его значительность, был просто толстый человек на трибуне под устремленными на него указательными пальцами протянутых рук президиума, запинающийся, повторяющийся, “темнящий”, растерянный, чуть ли не жалкий. Странно, что у него не хватило ума в свое время отойти в сторонку чуть-чуть, быть вторым, неужели так хотелось быть первым? руби дерево по себе. Жалка и безнадежна его дальнейшая судьба. Это-то он понимал» .
Дабы покончить с этой своеобразной публичной пыткой и поставить, наконец-то точку, Маленков еще раз вернулся к работе Совета министров.
- Абсолютно правильно: по моей вине здесь много недостатков, и по этой причине безусловно правильно освободить меня и назначить другого товарища.
Предложение Президиума ЦК о перемещении его на подобающее ему более скромное место он назвал справедливым. И «перед лицом своих политических друзей и товарищей» обещал:
- Постараюсь доказать, что буду строго следовать в своей партийной жизни марксистско-ленинским принципам исправления ошибок .
Но на этом, однако, прощание с прошлым для Маленкова не закончилось.
После перерыва первым взял слово заместитель председателя Комиссии партийного контроля при ЦК КПСС П.Т.Комаров. Рассказывая о проведенном недавно расследовании и реабилитации участников так называемого “Ленинградского дела”, он сообщил, что Андрианов представил в свое время в ЦК список на 600 человек для рассылки его в местные организации и привлечение включенных в него к партийной ответственности, обвиняя ЦК в том, что он скрывает троцкистов, когда-то работавших в Ленинградской организации.
- Когда мы были в Ленинграде, нам говорили: А почему Маленков такую информацию делал? Как же получилось с этим?
Первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС Г.И. Бойцов высказал предположение, чем Берия привлек к себе Маленкова.
- Это было, кажется, точно не помню, осенью 1938 года, - начал он, было, рассказывать.
Из Президиума его тут же поправили:
- Это было летом.
Эту реплику можно было понимать только так: бросивший её прекрасно знал, о чём пойдет сейчас речь. Суть же воспоминаний оратора заключалась в том, что, работая тогда секретарем Калининского обкома ВКП(б), он узнал от одного из работников центрального аппарата НКВД о показаниях арестованного секретаря Новоторжского райкома на Маленкова, что он якобы состоял в группе врагов народа.
- Когда эти показания попали в руки Берии, тот об этом доложил товарищу Сталину и видимо сказал, что он не совсем верит этим показаниям. Я не знаю, что по этому поводу сказал т. Сталин, но этим самым Берия привлек к себе Маленкова .
После него во второй раз взял слово Маленков. И снова стал каяться. Оказывается, он, выступая в первый раз, «неправильную позицию занял,.. выступал все еще в роли руководителя», и получилось не то, что хотелось. «Вместо того чтобы склонить голову перед Пленумом Центрального Комитета и признать по самому важному вопросу, по вопросу о связи с Берией, свою слепоту, то, что я был под его влиянием, и то, что в таком крупном вопросе как германский, и в ряде других, о чем шла речь, я был виноват, - вместо этого я попытался анализировать, всякие объяснения давать не так, как следовало бы в данной обстановке... Это не на пользу дела, и это неправильная штука» .
Не желая «смягчать ни в коем случае своей вины», он заявил, что на Президиуме ЦК, когда обсуждалось его дело, он, хотя и не сразу все осознал, но, в конце концов, поблагодарил членов Президиума ЦК за то, что они правильно и резко поставили вопрос и указали на его ошибки и недостатки.
- Я хочу сказать об этом и здесь для того, чтобы устранить то впечатление, которое сложилось у членов Президиума, что я все еще продолжаю поучать, вместо того чтобы признать ошибки, склонить голову перед Центральным Комитетом и дать обязательство... не повторять и, главное, - признать эту свою слепоту,.. что я находился под влиянием врага народа Берии. Я заявляю, товарищи, и прошу понять меня так, как я сейчас говорю .
Очень резко выступил Молотов. И первую, и вторую речи Маленкова он назвал фальшивками, неправдивыми, не совсем честными.
- . Нет, неЯ все признаю... Слепота... СлепотаТак нельзя, товарищи:  слепота. А беспринципность. Нет, не слепота, когда т.Маленков связался, спаялся десяток лет с этим проходимцем Берией... Это беспринципность в политике. И за это он получил пост председателя Совета министров. - Не зря связался, не бесплатно. И не такое простое, знаете ли, предприятие ... Вместе выпивали. Вместе ездили в автомобиле,Лаврентий и Георгий ездили с дачи на дачу и т.д. И то, что товарищ Маленков не замечал преступных тенденций в работе Берии - это не случайность, это не просто слепота. Насчет слепоты мы все виноваты. Тут все члены Президиума - мы немножко были подслеповаты. Даже чересчур .
Он поведал, как в вотдень ареста Берии, выступая на заседании Президиума ЦК сказал, что  сидит перед нами перерожде, но более правым оказался Хрущев,нец заметивший, что Берия не перерожденец, что он не коммунист и не был коммунистом.
- Это более правильно... Это был проходимец, подлец до мозга костей, пролезший в нашу партию ловкач, умный человек, хороший организатор... Так подстроился к товарищу Сталину, что его роль была очень опасной .
Возвращаясь к особым отношениям между Берией и Маленковым, Молотов, заметив, что не участвовал в их беседах, которые были каждый день, и наверняка они говорили о каких-то вещах, о которых теперь говорить Маленкову совестно, и оговорившись, что никто не просит его об этом говорить, стал рассказывать о том, как они вели себя во время смерти Сталина, как они вдвоём спускались вниз к постели умирающего и приносили готовые, сформулированные предложения: обращение ЦК, указы Президиума Верховного Совета и т.п.
- И тут нельзя сказать, что было бессребреное отношение между Маленковым и Берией. Я не могу, товарищи, этого признать, потому что он за это пост получил .
Но и сейчас у Маленкова, по мнению Молотова, храбрости не хватает, а вот беспринципности хоть отбавляй.
- И тут лавочка, торговля между парой людей, которую в партийной организации опасно оставлять. И не только в Центральном Комитете, в райкоме,.. в ячейке нельзя допускать.
Особенно возмутили оратора слова Маленкова о том, что он склоняет голову перед партией.
- Да ты что, беспартийный?.. Ты боец партии. И как можешь склонять голову? Ты иди с высоко поднятой головой, борись по честному, как полагается коммунисту. На кой черт нужна такая голова - склоненная и беспринципная?
Такие вещи, как у меня слепота... склоняю голову , могут говорить толькоперед партией... тон не тот взял на пленуме наполовину партийные, наполовину беспартийные.
- На кой черт нам твой тон!.. Нам нужен не тон, а правдивость, принципиальность, честность в политике. Он работал секретарем ЦК десятки лет и попал в председатели Совета министров. А мы теперь перед всем народом должны сказать:  ВотОшиблись. Убираем с поста председателя Совета министров. беспринципность до чего доводит .
Второй недостаток Маленкова виделся Молотову в беззаботности в вопросах теории, что недопустимо для руководящих работников партии.
- Какой же ты руководитель партии, если в элементарных вопросах не знаешь, куда идешь - к коммунизму или капитализму,.. не разбираешься, какой путь ведет к капитализму, какой - к коммунизму. Какой же ты секретарь партии? Секретарем ячейки можно держать такого? - возмущался он .
В качестве примера он сослался на обсуждение германского вопроса в Президиуме ЦК и его комиссии, о котором теперь Маленков говорит, что-де не разобрался, допустил ошибку.
- Но какая, товарищи, ошибка? Нет среди нас святых. Мы все наделали порядочно ошибок. И недостатков достаточно у каждого из нас. Но ошибка ошибке рознь. Для руководящего деятеля партии нельзя быть таким беззаботным,.. чтобы не понимать, что мы не можем вынести решение в ЦК нашей партии и передать его германским товарищам и сказать им, что курс на строительство социализма неправилен. Как же это так?
Очень опасной теоретической ошибкой посчитал Молотов и выдвинутый Маленковым тезис о гибели цивилизации в случае , оправдывался потом Маленков. А одинПропустилитретьей мировой войны.  из лидеров Движения сторонников мира, французский коммунист Ф.Жолио-Кюри, ссылаясь на него, написал и опубликовал еще большую .гибель человеческого родачепуху: 
- Когда мы посмотрели, даже не знали, напечатать или не напечатать... Думали, думали и со всей этой чепухой опубликовали, потому что нельзя было поставить Жолио-Кюри в неловкое положение .
Но мало того, 21 января в газете За прочный , редактирует которую член ЦК КПССмир, за народную демократию М.Б.Митин, опубликована речь П.Тольятти на конференции Итальянской компартии...
- И опять эта же чепуха, что война будет гибелью цивилизации. Мы запутали даже таких выдающихся деятелей коммунизма, как Тольятти. Лучших-то у нас нет.
Таким образом, делал вывод Молотов, политически неправильная и демобилизующая речь Маленкова до сих пор играет свою дезориентирующую и демобилизующую роль . После этого Молотов посчитал необходимым разъяснить членам ЦК, как он сам понимает этот вопрос.
- Коммунистам нечего и существовать на свете, как только для того, чтобы низвергнуть капитализм... И если мы, имея страны народной демократии и такой мощнейший аппарат как Советский Союз с такой мощнейшей коммунистической партией, если мы теперь договорились до того, что какая-то война будто бы может привести к гибели и капитализма и всей цивилизации, значит у нас не голова на плечах, а совершенно противоположное место .
Смех вторил ему в зале.
Молотов не скрывал своего недовольства и раздражения:
Вы обвиняете, что я правый. Да, я- Что он нам наговорил здесь?  загнул вправо. Вы говорите, что я хвостист. Да, я согласен. Меня .. Какой же тыобвиняют в капитулянтстве. Я и с этим согласен. руководящий товарищ партии, если ты и правый, и хвостист, и капитулянт?
По совам Молотова, за полчаса до начала пленума Маленкову дали прочитать резолюцию, и он, ознакомившись с ней, выразил своё недовольство тем, что его хотят назначить министром, и просил снова сделать его секретарем ЦК.
- Видите, у него аппетит вовсе не такой, как у хвостиста, он хочет оставаться секретарем ЦК! Это говорит о беспринципности. На словах он все признает. А что стоит на деле эти признания?
И все же, заключил Молотов, «несмотря на то, что товарищ Маленков сделал такие возмутительные ошибки, из-за которых он не должен быть в Президиуме Центрального Комитета, мы все же считаем нужным оставить его в Президиуме». И тут же дал понять о мотивах такой странной двойственности и непоследовательности: «У нас большое государство, сложные вопросы. К каждому нашему решению наверху, к каждому нашему шагу прислушиваются, щупают нас со всех сторон». Как будут в низах и во вне реагировать на смену главы правительства, а тем более на удаление его из коллективного руководства? Ведь подлинные причины отставки Маленкова для них останутся неизвестными: «Резолюцию мы не можем опубликовать, потому что мы дорожим государством, бережем партию» .
И уж совсем Ленин какнапоследок, вспомнив о 35-летней давности статье Сталина  , в которойвождь и организатор РКП помимо всего прочего содержался и упрек в том, что Владимир Ильич позволял себе увлекаться раскольничеством и был чрезмерно прямолинеен, Молотов высказал мнение, что «если бы товарищ Сталин в последние годы также критически относился к себе, как он относился к Ленину,.. многого бы не было, что получилось». А получилось то, что Берия и бывший нередко его орудием Маленков «Сталина потащили по таким рельсам при решении некоторых вопросов, которые представляли большую опасность и нанесли немалый вред и партии, и государству, и всему народу» .
Казалось бы, после такого обличительного выступления уже и нечего говорить, уже пора заканчивать прения. Однако членам ЦК пришлось выслушать еще одного оратора, Кагановича, который высказал мнение, что если бы у Маленкова даже не было политических ошибок, все равно, как председатель Совета министров он слаб, не годится на этот пост, на который и выдвинут был в ненормальной обстановке. «Собственно говоря, нам предложили. Собрали Президиум ЦК, двое подали состав правительства, состав всего руководства» . Он, Каганович, например, не ожидал, что Маленков будет выдвинут председателем Совета министров. «Если бы сказали, что он будет » Другое дело Хрущева, который имелЗачем?выдвинут.., я бы сказал:  опыт хозяйственной работы, был председателем Совета министров Украины, перед Сталиным ставил хозяйственные вопросы. Или Булганин: он тоже имеет большой опыт хозяйственной и государственной работы - директором завода, Моссовет, Совет министров РСФСР, Госбанк, военный человек, прошел школу войны, и Сталин намекал... Можно было предложить Молотова, который был уже председателем Совета министров, Ворошилова, наконец. Но чтобы Маленкова... «Зачем было ставить председателем Совета министров, когда хозяйства не знает? Этот подлец выдвинул,.. чтобы под его ширмой все дело вершить, а потом считал: его спихну, а сам сяду» .
Каганович сообщил, что он несколько раз говорил Хрущеву о недостатках в работе Совете министров, что заседания подготавливаются очень плохо, что много вопросов идет через аппарат. «Я как заместитель председателя и ряд других заместителей посылаем записки в Совет министров - просим обсудить вопрос... И эта записка может пролежать в Управлении делами Совета министров месяц, и я должен воевать, чтобы она была подвинута. А председатель Совета министров меня не вызывает, чтобы послушать мой доклад». А ведь за его подписью выходит столько бумаг! «Нужно иметь десять Маленковых для того, чтобы они прочли то, что подписано... Значит, бумаги подписываются, не читая» .
Как, например, был принят народнохозяйственный план на этот год? Дали мы задание Госплану подготовить контрольные еще в июне. Казалось бы за пять месяцев можно у председателя Совета министров каждую неделю пропустить по два министерства, чтобы посмотреть, разобраться. И тогда не надо было бы Госплану заниматься магией и чародейством, чтобы скопом свертывать план в последний момент, не вникнув как следует в цифры и подписывая не читая. Вот потом и начинается: то там прорыв, то тут. «С углем плохо. Как же не будет плохо, если мы разбираем эти вопросы от Так как времени нет, а год ужеслучая к случаю? Товарищ Хрущев говорит:  » .начинается, давайте утвердим план, потом уже будем вносить поправки
И если отдельные вопросы удается вырывать и двигать (может быть плохо), то в вопросах экономики, бюджета, финансов, себестоимости, рентабельности, увязки товарооборота с наличием денежной массы у населения Совет министров работает плохо.
- Ни по одному вопросу нет определенной точки зрения... Я, например, думал, почему бы товарищу Маленкову не собрать людей по отраслям? А не собирали их вот почему: для того чтобы собрать людей, надо иметь определенную точку зрения, а ее . Так нельзя .Как бы чего не вышлонет, нет решимости, нет воли. 
Случаются у Маленкова, наоборот, и проявления необоснованного волюнтаризма. Взять, хотя бы, вопросы, поднимавшиеся министром финансов. А комиссия решила, что нельзя трогать все эти вопросы чохом. Но ей было предложено к 1955 году изменить так называемые технически обоснованные нормы, повысить их на 50% и соответственным образом изменить ставки. «Вы представляете, что это такое? Это значит все перевернуть прахом, подрезать промышленность». Члены комиссии - Каганович. Первухин, Сабуров и другие - начали возражать, сказали, что так поступать нельзя, и внесли предложение «о проведении минимума с таким расчетом, чтобы полгода-год работать, а это значит вызвать директоров заводов и с ними поговорить». И что же произошло потом? Вдруг рассылается повестка дня заседания президиума Совета министров, а в нее включены вопросы, над которыми работала комиссия, - семь несогласованных с ней вопросов об уменьшении выплат за выслугу лет, о сокращении выплат по временной нетрудоспособности, о сокращении размеров студенческих стипендий, о сокращении числа бесплатных билетов железнодорожникам и водникам, о пересмотре окладов профессоров, о пересмотре норм выработки и изменении всей системы заработной платы и, наконец, закон о пенсиях. «Мы в Президиуме ЦК и в Совете министров не занимаем такой позиции, что невозможно вносить поправки,.. хотя бы в части системы выплаты за выслугу лет... Здесь много нагорожено и напутано. Но все это надо делать с умом, осторожно, глубоко изучив вопрос. Причем не на одном заседании... Это значит сознательно рабочий класс поднять против партии... Посмотрели члены Президиума, и Хрущев  А надоРазве можно в одну повестку такие вопросы включать?сказал:  сказать, что ни по одному вопросу ни одного проекта решения нет» .
Разумеется, работать в правительстве не легко, причем всем. Правда, Маленков «очень обходительный человек, и против него так вот выступать нам нелегко». Но работы-то нет. А «на одних декларациях не выедешь» .
В чем, например, заключаются ошибки речи Маленкова в Верховном Совете? Никаких экономических расчетов.
- Если бы у нас в сельском хозяйстве было достаточно шерсти, хлопка, в должной мере шелка и кожи, если бы у нас было вдоволь мяса, масла и прочего сырья для промышленности, если бы у нас были продтовары (требовалось подсчитать, сколько их будет), тогда ты и обещай, - наставлял своего давнего выдвиженца Каганович .
После этого Хрущев, наконец, подводит итог:
- Будем ли дальше вести прения?
И не дожидаясь ответа на этот вопрос, замечает:
- Я думаю, что вопрос ясен .
А затем, когда резолюция уже была принята, решил удовлетворить естественное любопытство аудитории в отношении того, кто же займет освободившийся пост. «Вопрос о председателе Совета Министров СССР, - сообщил он, - мы думаем решать на сессии Верховного Совета СССР, соблюдая всю форму в соответствии с конституцией. Президиум обсудил и решил выдвинуть на пост председателя Совета министров СССР т. Булганина Н.А. Я думаю, что давать характеристику т. Булганину вряд ли нужно». Раздались голоса: «Зачем? Не нужно!» После чего Хрущев объявил работу пленума законченной .
Итак, пленум ЦК КПСС согласился с организационными выводами в отношении Маленкова, предложенными Президиумом ЦК. Какие же выводы может сделать историк, приступивший к изучению до самого последнего времени недоступных материалов этого пленума?
Уже при первом знакомстве с ними становится очевидной преобладающая роль в руководстве первого секретаря ЦК КПСС Н.С.Хрущева. Это видно и потому, как к нему и его авторитету обращаются другие участники пленума и как он сам уверенно ведет себя, чаще других своих коллег прерывая очередного оратора и подавая реплики.
Еще одно впечатление, что по сравнению с июльским 1953 года пленумом сделан еще один небольшой шажок в критическом отношении к Сталину последних лет его жизни. И характерно, что этот шажок сделал твердокаменный сталинист В.М.Молотов. А то, что Маленков был представлен как второй после Берии «искуситель», «враг рода человеческого», подталкивавший «великого вождя всех времен и народов» к нехорошим поступкам, могло означать только одно: понадобились дополнительные объяснения провалам и преступлениям недавнего прошлого, а взглянуть правде в глаза руководители не хотели и (или) не могли, вот и понадобился еще один «крайний», который и подвернулся в виде давно мозолившего им глаза «реформатора».
Бичевание и самобичевание Г.М.Маленкова шли по давно уже отработанной схеме, непременной частью коей было и закулисное манипулирование «дискуссией». Новым же стало опасение насчет того, как результаты очередной разборки в верхах будут встречены внизу. Это опасение могло быть результатом двух, отнюдь не исключающих друг друга, обстоятельств: чувства некоторой неуверенности, все еще не изжитого наследниками Сталина, и появившегося к этому времени своего рода общественного мнения, не всегда уже принимающего на веру то, что ему внушала ему официальная пропаганда.
3 февраля 1955 года открылась очередная сессия Верховного Совета СССР, и официальные фотографы запечатлели, кто и в каком порядке восседал в первом ряду правительственной ложи во время доклада Зверева о проекте бюджета на текущий год: Хрущев находился в центре, по правую руку от него - Булганин, по левую - Маленков .
А 8 февраля председатель Московского облисполкома А.П.Волков, председательствовавший на совместном заседании обеих палат, сообщил, что на его имя поступило заявление Маленкова с просьбой освободить его от поста председателя Совета Министров по деловым соображениям (недостаток опыта плюс вина и за неудовлетворительное положение дел в сельском хозяйстве в то время, когда он за него отвечал). Эта просьба была тут же удовлетворена . Причем без того, чтобы дать виновнику возможность самому объясниться. После перерыва Хрущев предложил депутатам назначить главой правительства Булганина, что и утвердили.
9 февраля был одобрен новый состав правительства. Маленков в нем числился одним из заместителей председателя и министром электростанций Министром обороны стал маршал Г.К.Жуков.
Так завершился очередной реформаторский цикл нашей истории. Завершился не потому, что иссякла реформистская энергия общества, а скорее потому, что она еще не успела раскрыться и осознать свою силу, потому, что чаяния перемен тогда почти целиком и полностью связывались с появлением лидера, способного сломить сопротивление консерваторов, вдохновить и сплотить новаторов, внушить надежду отчаявшимся, расшевелить безразличных. Случайно вознесенный на политический Олимп Маленков со столь трудной задачей не справился.
СВЕРЖЕНИЕ С ПОЛИТИЧЕСКОГО ОЛИМПА
В меру своих сил и возможностей Маленков осуществляет руководство возведением электростанций (в том числе тех, которые ещё при Сталине вошли в перечень «великих строек коммунизма» - Куйбышевской и Сталинградской на Волге) и линий электропередач, призванных со временем создать единую электросеть. А в Президиуме ЦК КПСС он поддерживает почти все инициативы Хрущёва.
На июльском (1955 год) пленуме ЦК КПСС Г.М. Маленков полностью солидаризовался со всеми положениями (“глубоко принципиальными и обстоятельными”) доклада Хрущева о поездке советской партйно-правительственной делегации в Югославию и с той критикой, которая была высказана здесь в связи с этим по адресу министра иностранных дел Молотова . Он сказал:
- После всего, что стало известно членам Президиума ЦК о поведении товарища Молотова, мы вправе потребовать от него настоящего объяснения и вправе ожидать заявления об обязательстве исправить своё поведение, безусловно, отказаться от своих ошибочных взглядов .
Посчитал он правильным и предложение Хрущёва сказать ХХ съезду КПСС о сталинских преступлениях, выявленных комиссией Поспелова. Высказав радость по поводу решения оправдать невинно пострадавших товарищей и выражая несогласие с ссылками Кагановича и Ворошилова на ожесточённую борьбу с врагами, он сказал на заседании Президиума ЦК КПСС 9 февраля 1956 года:
- Никакой борьбой с врагами не объясним, что перебили кадры. «Вождь» действительно был дорогой.
В то же время, по его мнению, не стоило, как предлагал Микоян, делить деятельность Сталине на два этапа:
- Мы этим Ленина восстанавливаем по-настоящему. У Сталина проскальзывали к Ленину нехорошие настроения.
Когда осложнилась обстановка в Венгрии и Ворошилов с Молотовым подвергли критике находившегося там Микояна, Маленков на заседании Президиума ЦК КПСС 28 октября 1956 года призвал «не переносить обстановку на наших товарищей», которые «линию на подавление проводят твёрдо».
- Осуждать товарищей Микояна и Суслова – это не из чего не вытекает, - продолжал он возражать Ворошиловову и после заслушивания прилетевшего из Будапешта Суслова с докладом о формировании правительства Ф.Надя, настаивающего на прекращении огня и выводе советских войск. – Правительство данное поддерживать. Войска держать с его согласия.
Кризис разразился после того, как Хрущев в начале лета 1957 года предложил всем своим коллегам почтить своим присутствием 250-летний юбилей Ленинграда:
- Вот единственный раз всем Президиумом поедем и привезем радость ленинградцам, а не слезы и кровь, как раньше .
Каково было слышать такого рода намеки не только Маленкову, но также Молотову и Ворошилову, совершившими вместе со Сталиным молниеносную карательную экспедицию туда сразу же после убийства Кирова? Первым взорвался Ворошилов:
- Почему должны ехать все? Что у нас, других дел нет?
Его поддержал Каганович:
- У нас много дел по подготовке к уборке и хлебозаготовкам. Наверняка ряду из нас надо будет выехать на места. Да и самому Никите не мешало бы съездить на целину, где много недоделанного.
Тут Хрущев так разошелся, что начал “чесать” одного за другим членов Президиума. Даже Микоян, пользовавшийся необыкновенным доверием первого секретаря, принялся его успокаивать .
Хрущев давно уже подозревал Молотова, а также Маленкова и Кагановича в нелояльности и делился с Булганиным соображениями о необходимости изменить состав Президиума ЦК. Но тот в последнее время все больше и больше прислушивался к сетованиям этих троих по поводу принижения роли главы правительства. Особую активность проявлял Маленков. В последний момент к ним присоединились Первухин и Сабуров. И вот 18 июня 1957 г. они под благовидным предлогом вызывают Хрущева в Кремль и начинают внеочередное заседание Президиума ЦК. А так как речь пошла “относительно многих ненормальностей, которые накопились у нас в Президиуме ЦК” и которые вытекали из поведения Хрущева, Маленков предложил, чтобы председательствовал на этом заседании Булганин. Долго спорили, но так как Хрущева поддерживал лишь один Микоян, пришлось уступить.
Председательствующий сформулировал повестку дня как вопрос “о крупных ошибках и недостатках в работе первого секретаря ЦК товарища Хрущева” и предоставил первое слово Маленкову. Тот стал говорить о новом культе личности и нарушении принципов коллективного руководства. Его обвинения поддержали Каганович, Молотов, Ворошилов и частично другие. Стало ясно, что дискуссия идет по сценарию, близкому к тому, по которому четыре года назад обсуждалось дело Берии. Но вышло все иначе. И вовсе не потому, что Хрущев и его сторонники сумели доказать неправомочность решения вопроса о снятии первого секретаря ЦК без пленума ЦК. Им отвечали, что любой пленум ЦК надо готовить, а сегодняшнее заседание как раз и является началом такой подготовки. Как и четыре года назад решающее слово оказалось за силой.
Заседание длилось уже третий день, когда в Кремль явилась делегация членов ЦК и потребовала срочно собрать пленум. Поднялся шум. Раздались выкрики:
- Какое вы имеете право не доверять Президиуму? Кто вас сюда пустил?
А пустило их туда 9-е управление КГБ, отвечавшее за охрану руководителей страны. Как только это стало ясно большинству, оно моментально сбавило тон и завело речь о компромиссном решении, в коем главным пунктом была простая констатация того, что Хрущев сам признал многие свои ошибки. Но было уже поздно. Тем более, что министр обороны Г.К.Жуков, с самого начала решительно и бесповоротно поддерживавший Хрущева, дал ясно понять, что вооруженные силы отнюдь не на стороне его противников.
А они так на него надеялись! Каганович намекал ему на скорое повышение статуса в коллективном руководстве, то есть на перевод из кандидатов в члены Президиума ЦК, и с нескрываемым удовлетворением выслушивал угрозы маршала в случае чего снести танками Лубянку. Откуда ему и его друзьям было знать, что Жуков о каждом своем визите к Молотову, Маленкову и Ворошилову тут же докладывал по телефону Хрущеву, а тот одобрительно говорил ему, что «надо пойти, надо поговорить, во-первых, разъяснить, во-вторых, узнать, чем они дышат» .
22 июня открылся пленум ЦК. Он сразу же превратился в «избиение младенцев». Вот, например, что говорил секретарь ЦК А.Б.Аристов:
- Мы считали, и я говорил Никите Сергеевичу, что Маленков - наиболее озлобленный, наиболее мстительный, коварный человек, который вдохновляет остальных больше всех. И вот сегодня Булганин это подтвердил. Видно было, что это душа этой группы.
Сам Маленков вынужден был, выйдя на трибуну, признать, что «своим поведением дал все основания для того возмущения, для того гнева, с которыми здесь выступали... в отношении меня». В соответствии с давним ритуалом покаяния, он назвал «совершенно справедливым сказанное здесь многими товарищами, что я и другие товарищи могли критиковать недостатки товарища Хрущева, но неправильно было ставить вопрос о ликвидации поста первого секретаря и следовательно об освобождении товарища Хрущева». Постановку этого вопроса он назвал политической ошибкой. В зале поднялся шум. Хрущев возразил:
- Это мягко.
Маленков вынужден был взять другой тон:
- Эти методы подлежат суровому осуждению....
И когда от него потребовали назвать эти методы, он сказал то, чего так и не добились от Молотова и Кагановича:
- Говорят, что был сговор. Несомненно, это был сговор... Очень нехорошо, что так получилось.
Несколько раз он повторял, что любое решение пленума о своей судьбе примет как должное. Но публике это показалось недостаточным. Его попросили осветить свою роль в «ленинградском деле» и в организации тюрьмы для партийных работников. . Он повторил, что не снимает с себя ответственности, но оговорился, что «инициатором в этом деле я не был». И снова и снова, возвращаясь к событиям последних дней, говорил:
- Я согласен, признаю это величайшей ошибкой, называйте преступлением, - согласен с этим.
Подобное признание собственной вины облегчило Хрущеву и его сторонникам принятие кардинальных оргвыводов в отношении «антипартийной группы»: 29.6.1957 Маленкова отстранили от обязанностей заместителя председателя Совета министров и министра электростанций, вывели не только из Президиума ЦК, но и самого ЦК.
В ОПАЛЕ И ЗАБВЕНЬЕ
С 1957 директор ГЭС в Усть-Каменогорске, затем ТЭЦ в Экибастузе. В 1961 вы¬шел на пенсию, и в том же году бюро Экибастузского горкома КПСС исклю¬чило его из партии.


Судя по информации с мест, продолжал пользоваться сочувствием значительной части населения. Вёл он себя очень скромно и в ссылке, и вернувшись со временем к семье в Москву. Иногда общался с Молотовым и Кагановичем. И помалкивал. Даже дома. В вышедшей уже после его смерти книжке Андрея Маленкова “О моем отце Георгии Маленкове” есть интересные сведения о родословной, о семейном быте, но немногие подробности политического характера изложены не со слов отца, а его помощника Суханова, и, к сожалению, мало достоверны.
Похоронен он был тихо и незаметно. Даже столичное руководство - МГК КПСС и Моссовет - не знало об этом. Народу было мало, только родственники и близкие друзья. Рядом находилась могила умершей годом раньше супруги - бывшей когда-то директором Московского энергетического института. (С мая 1920 он был женат на Валентине Алексеевне Голубцовой, сотруднике аппарата ЦК партии, что сыграло определенную роль в его карьере). На гроб положили икону. С нею и похоронили. Было это уже в 1988 году.