Истоки возникновения геополитики как специальной области знания (концепции Ф. Ратцеля и Р. Челлена)

     «Органический»  подход Ратцеля сказывается и в отношении к самому пространству. Это «пространство» переходит из количественной материальной категории в новое качество, становясь «жизненной сферой», «жизненным пространством», некоей «геобиосредой». Отсюда вытекают два других важных термина Ратцеля «пространственный смысл», «чувство пространства» и «жизненная энергия». Эти термины близки друг к другу и обозначают некое особое качество, присущее географическим системам и предопределяющее их политическое оформление в истории народов и государств.

     Ратцель считал, что «… в создании государства  как организма участвует определенная часть пространства Земли так, что  свойства государства оказываются  как бы свойствами народа и земли. Важнейшие из них – это размеры, положение и границы, затем форма земли с ее растительностью и водами и, наконец, ее отношение к другим частям земной поверхности»⁹. Ратцель в своем анализе брал за основу именно пространственные характеристики. Но пространство, по Ратцелю, это нечто большее, чем физико-географическое понятие; это не только территория, которую занимает то или иное государство. Пространство – это и политическая сила, влияющая на человека, определяющая его взгляды на окружающий мир и его поведение.

     Все эти тезисы являются основополагающими  принципами геополитики, в той форме, в которой она разовьется несколько позднее у последователей Ратцеля. Более того, отношение к государству как к «живому пространственному, укорененному в почву организму» есть главная мысль и ось геополитической методики. Такой подход ориентирован на синтетическое исследование всего комплекса явлений, независимо от того, принадлежат ли они человеческой или нечеловеческой сфере. Пространство как конкретное выражение природы, окружающей среды, рассматривается как непрерывное жизненного тело этноса, это пространство населяющего.

     Какими  Ратцель видел соотношения этноса и пространства, видно из следующего фрагмента «Политической географии»: «Государство складывается как организм, привязанный к определенной части  поверхности земли, а его характеристики развиваются из характеристик народа и почвы. Наиболее важными характеристиками являются размеры, местоположение и границы. Далее следуют типы почвы вместе с растительностью, ирригация и, наконец, соотношения с остальными конгломератами земной поверхности, и в первую очередь, с прилегающими морями и незаселенными землями, которые, на первый взгляд, не представляют особого политического интереса. Совокупность всех этих характеристик составляет страну. Но когда говорят о «нашей стране», к этому добавляется все то, что человек создал, и все связанные с землей воспоминания. Так, изначально чисто географическое понятие превращается в духовную и эмоциональную связь жителей страны и их истории.

     Государство является организмом не только потому, что оно артикулирует жизнь народа на неподвижной почве, но потому что эта связь взаимоукрепляется, становясь чем-то единым, немыслимым без одного из двух составляющих. Необитаемые пространства, неспособные вскормить Государство, это историческое поле под паром. Обитаемое пространство, напротив, способствует развитию государства, особенно если это пространство окружено естественными границами. Если народ чувствует себя на своей территории естественно, он постоянно будет воспроизводить одни и те же характеристики, которые, происходя из почвы, будут вписаны в него»¹⁰.

     Отношение к государству как к живому организму предполагало отказ от концепции «нерушимости границ». Государство  рождается, растет, умирает, подобно  живому существу. Следовательно, его  пространственное расширение и сжатие являются естественными процессами, связанными с его внутренним жизненным циклом. Ратцель, конечно, понимал, что захват чужих территорий не может происходить гармонически, мирно, без военных столкновений. Поэтому он утверждал: «Сущность государств такова, что они развиваются, соревнуясь с соседними государствами, причем наградой в борьбе в большинстве случаев являются части территории»¹¹. Почему дело обстоит именно таким образом? «Народ растет, увеличиваясь в числе, страна, - увеличивая свою территорию. Так как растущий народ нуждается в новых землях для увеличения своей численности, то он выходит за пределы страны. Первоначально он ставит себе и государству на службу те земли внутри страны, которые до сих пор были не заняты: внутренняя колонизация. Если последней становится недостаточно, народ устремляется вовне, и тогда появляются все те формы пространственного роста…, которые в конце концов, неизбежно ведут к приобретению земли: внешняя колонизация. Военное продвижение, завоевание часто с ней связано»¹². Ратцель приходит к выводу, что требование Германией колоний является следствием естественного биологического развития, свойственного якобы всем молодым и сильным организмам¹³. Существование «народа без пространства» неизбежно приводило, по Ратцелю, к стремлению приобрести земли, то есть к войне. Таким образом, Ратцель придавал войне характер естественного закона¹⁴.

     Неудивительно, что многие критики упрекали Ратцеля  в том, что он написал «Катехизис для империалистов». При этом сам  Ратцель не скрывал, что придерживался националистических убеждений. Для него было важно создать концептуальный инструмент для адекватного осознания истории государств и народов в их отношении с пространством. На практике же он стремился пробудить «чувство пространства» у вождей Германии, для которых чаще всего географические данные сухой академической науки представлялись чистой абстракцией. Большое пространство поддерживает жизнь, считал Ратцель. Он был убежден, что потребность человека в большем пространстве и его способность использовать его эффективно станет политическим принципом международной политики XX века. Ратцель верил, что в будущем будут доминировать крупные государства, занимающие большие континентальные пространства, подобные Северной Америке, Евро-Азиатской России, Австралии и Южной Америке.

     По  мнению Ратцеля, «государства имеют  тенденцию врастать в естественные замкнутые пространства»¹⁵. Эта тяга государств к врастанию в естественные границы может быть удовлетворена лишь в границах континентов. Понимая невозможность мирного характера пространственного роста, Ратцель подчеркивал, что сущность государства такова, что оно развивается, соревнуясь с соседними государствами, причем наградой в борьбе в большинстве случаев являются части пространства. И далее он объясняет, почему это происходит. «Народ растет, увеличиваясь в числе, страна – увеличивая контролируемое ею пространство»¹⁶. По мнению Ратцеля, государство, если оно желает быть «подлинной» великой державой, должно иметь в качестве своей пространственной основы площадь приблизительно в 5 миллионов квадратных километров¹⁷. А «новое пространство, в которое врастает народ, является как бы источником, из которого государственное чувство черпает новые силы»¹⁸.

     Можно представить себе до некоторой степени, какие области должен был еще присоединить германский империализм для того, чтобы германия хотя бы приблизительно соответствовала ратцелевскому критерию великой державы; ведь ее границы охватывали тогда около 550 тысяч квадратных километров. Ратцель уверял, что «земля» виновна в том, что люди и внутри общества ведут «борьбу за существование». «На небольшом участке земли становится слишком много людей, - писал Ратцель, - они вступают в слишком близкое соприкосновение друг с другом, задевают, борются и истощают друг друга, если колонизация не приносит нового пространства»¹⁹. «Чем больше производится внешней работы, тем дальше отступают на задний план внутренние трения. Новое пространство, в которое врастает народ, является как бы источником, из которого государственное чувство черпает новые силы»²⁰. Пытаясь внушить своим читателям, что отказ от агрессивных войн и территориальных приобретений приведет германский народ к разложению, Ратцель писал: «Каждый народ должен быть воспитан на концепциях развития малых стран и больших, этот процесс должен все время усиливаться, чтобы уберечь народ от его возвращения к концепциям малых пространств. Разложение каждого государства происходит при его отказе от концепции большого пространства»²¹.

     Ратцель, по сути, предвосхитил одну из важнейших тем геополитики – значение моря для развития цивилизации. В своей книге «Море, источник могущества народов» (1900)²² он указал на необходимость каждой мощной державы особенно развивать свои военно-морские силы, так как этого требует планетарный масштаб полноценной экспансии. То, что некоторые народы и государства осуществляли спонтанно, сухопутные державы (Ратцель, естественно, имел в виду Германию) должны делать осмысленно: развитие флота является необходимым условием для приближения к статусу «мировой державы».

     В работах Ратцеля берет начало ставшая затем с различными изменениями  и дополнениями популярной геополитическая  идея «океанического цикла». В ней  особое значение придавалось бассейну Средиземного моря и Атлантике как  важнейшим стратегическим районам мира. Наибольший интерес с позиций сегодняшнего дня, как и с точки зрения российских государственных интересов, представляет его оценка значения бассейна Тихого океана. Ратцель называл его «океаном будущего». Этот огромный океанический район станет, по его мнению, местом активной деятельности и столкновения интересов многих ведущих держав мира. Государства, имеющие первенство в Тихом океане, будут доминировать в мире. Главные и определяющие причины тому – его стратегическое положение, уникальные ресурсы и огромные размеры. Поэтому Ратцель не сомневался, что именно в зоне Тихого океана будут выясняться и решаться сложные силовые отношения пяти ведущих мировых держав: Англии, Соединенных Штатов, России, Китая и Японии. Ратцель и его ученики пришли к выводу, что решающий конфликт между морскими и континентальными державами произойдет не где-нибудь, а именно в зоне Тихого океана, и завершит собой в катастрофическом финале циклическую эволюцию человеческой истории²³. Он считал в то же время, что в этом конфликте континентальные державы с их богатыми ресурсами имеют совершенно определенное преимущество перед державами морскими, не обладающими достаточным пространством в качестве своей геополитической базы.

     Ратцель в своей книге «О законах пространственного  роста Государств» (1901) вывел семь законов экспансии, или «пространственного роста государств». Данный рост обусловлен тем, что «растущий народ нуждается в новых землях для увеличения своей численности», а «высшее призвание народа в том, чтобы улучшить свое географическое положение». Законы эти таковы:

• Пространство государств растет вместе с ростом их культуры.
• Пространственный рост государства сопровождается иными симптомами развития: развитием идей, торговли, производства, миссионерством, повышенной активностью в различных сферах.
• Рост государства осуществляется путем присоединения  и поглощения меньших государств.
• Граница есть периферийный орган государства и как таковой служит свидетельством его роста, силы или слабости и изменений в его организме.
• В своем росте государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физического окружения: береговые линии, бассейны рек, равнины, районы, богатые ресурсами.
• Исходный импульс к пространственному росту приходит к государствам извне – благодаря перепадам уровней цивилизации соседствующих территорий.
• Общая тенденция к слиянию и поглощению более слабых наций, разветвляясь в ходе своего развития, переходит от государства к государству и по мере перехода набирает силу²⁴, то есть непрерывно подталкивает к еще большему увеличению территорий²⁵.

     Эти законы должны были строго обосновать неизбежность территориальных завоеваний. Один из этих «основных законов» гласит: «В процессе роста государство стремится  к охвату политически ценных мест». Для того, чтобы теперь, когда  государство Ратцеля «охватило» политически ценные места, не создалось впечатления, что отныне прекращается рост государства, используется другой из семи»основных законов», который гласит: «Масштабы политических пространств непрерывно изменяются». Таким путем сообразно с обстоятельствами может быть оправдана любая агрессия в любом направлении. Сущность этих законов состоит в том, что государство Ратцеля должно занимать по мере своего роста все большее пространство. Один из более поздних последователей Ратцеля в области геополитики очень ясно выразил эту сущность в одной статье, когда он писал: «Государства имеют тенденцию врастать в естественно замкнутые пространства… По-видимому, эта тяга государств к врастанию в естественные границы будет удовлетворена лишь в границах континентов»²⁶. Здесь он перекликается с профессором-пангерманистом Хейком, требовавшим расширения германской империи»за черно-бело-красные столбы, за моря, по всему земному шару».

     Очевидно, что в теории Ратцеля акцент явно смещается с преимущественно географического, имеющего к тому же в основном описательный характер, аспекта воздействия окружающей физической среды на жизнедеятельность государств и народов, в том числе и на ее политическую сторону, на политический и даже на политико-стратегический аспект роли и влияния географического фактора и, прежде всего, роли пространства. Ратцель был возмущен тем, что все философские теории исторического развития, по его мнению, упускают из виду ближайшие условия государственного развития и совершенно не показывают, как влияет географическая среда²⁷. Он решил устранить этот пробел и поставил в центр своих исследований географическую обусловленность политической жизни, отношение между государством и землей, отношение внешней политики государства к географическому пространству. Эти идеи были подхвачены и развиты учениками и последователями Ратцеля как в самой Германии, так и за ее пределами.

     Поначалу  число сторонников Ратцеля в  Германии ограничивалось кругом его  ближайших учеников (Гельмольт, Эккерт, Хэнш). Лишь первая мировая война 1914 – 1918 годов изменила позицию германского ученого мира, прежде всего географов. Работы Ратцеля, особенно «Политическая география» и «Земля и жизнь», имели большое значение для формирования немецкой географической школы. Особенность этих работ заключается в том, что в них Ратцель одним из первых пытался приспособить основные положения географов других стран к специфике исторического развития Германии. Здесь впервые поднимаются проблемы территориального роста и могущества государства с точки зрения пространственной характеристики.