Геополитическое положение современной России

Должна  произойти переоценка ценностей, а  не о выбор либо восточного, либо западного пути развития. Проблема России состоит в том, что ей приходится решать еще не дореализованные аспекты  модернизации (создания гражданского общества и правового государства, полноценного и самоосознанного  гражданина, среднего класса и т.д.) в условиях приспособления к реальностям  перехода развитой зоны современного мира на рельсы постмодернистского развития.

Необходимо  в перспективе концентрировать внимание на поисках собственного пути с национальным обликом в условиях окончания современности и наступления постмодерна, когда западо-центристское понимание и соответственно развитие современного мира уже нельзя считать единственно возможными и единственно состоятельными.

«Если в  начале реформ для России курс на модернизацию означал ориентацию однозначно на «вхождение в Европу», то осознание революционных  изменений в области информационной и телекоммуникационной технологии, полицентричности современного мира, наличия в нем не одного, а многих центров, располагающих необходимыми нам знаниями, технологиями и финансовыми  ресурсами, открывает гораздо более  широкие возможности приобщения к передовому опыту и интеграции в мировое хозяйство, причем с  учетом национальных интересов.

На протяжении всей своей истории геополитические  контуры России характеризовались  исключительно высокой подвижностью. Россия испытывала постоянные территориальные  приобретения и потери, но постепенно более или менее ясно вырисовывалась главная тенденция — неуклонное расширение ее геополитического пространства, будь то мирными или силовыми средствами. К концу Х1Х-началу XX в. границы России приобрели, возможно за некоторыми исключениями, свои естественные очертания.»¹

Россия  всё время была буфером между  Западом и Востоком и её социальное, политическое и экономическое развитие зависело от отношения с этими  цивилизациями. История диалога  России с Западом знала периоды  сближения и длительные этапы  конфронтации. Но она всегда оглядывалась на Запад и стремилась к созданию того, что сейчас бы мы назвали "единым экономическим пространством". Здесь  можно провести аналогию с США, которые, преодолев громадные расстояния от атлантического побережья до Тихого океана, к концу XIX в. приняли нынешние свои контуры. Сложившийся геополитический расклад открывал перед Россией благоприятные перспективы как для социально-экономического и политического развития, так и для общения в мировом сообществе. Она стала одновременно европейской, азиатской и азиатско-тихоокеанской, континентальной и океанической державой. Поэтому ключевым направлением в политической стратегии России стала установка на стабилизацию геополитического статус-кво, сохранение и закрепление сложившегося баланса мировых сил. И сейчас при всех понесенных потерях Россия остается одновременно европейской, азиатской и азиатско-тихоокеанской, континентальной и океанической державой. «В Европе Россия стала страной, по своему весу и влиянию равной Великобритании или Франции. В Восточной Азии она занимает, во всяком случае в военно-политическом отношении, место, эквивалентное тому, которое занимает, скажем, Китай. При всех очевидных модификациях ситуации и возможных оговорках нельзя забывать, что в современном мире еще никто не отменял роли силы и соответственно военной мощи. С этой точки зрения Россия, стоящая на втором месте в мире по ядерной мощи, способна при необходимости бросить вызов любому противнику как на Востоке, так и на Западе, как на Юге, так и на Севере. На нынешнем этапе в военно-политическом плане только Россия способна противостоять США, претендующим на роль единственной глобальной державы. Со значительной долей уверенности можно сказать, что в большинстве ведущих регионов Москва пока что остается военно-стратегическим тяжеловесом, а с выходом из экономического кризиса этот статус неизбежно укрепится.»²

Необходимо  также отметить, что величие государства  определяется не только наличием в  каждый данный момент сугубо материальных стандартов жизни. Как отмечал И.Ильин, великодержавие того или иного государства  «определяется не размером территории и не числом жителей, но способностью народа и его правительства брать  на себя бремя великих международных  задач и творчески справляться  с этими задачами. Великая держава  есть та, которая, утверждая свое бытие, свой интерес, свою волю, вносит творческую, устрояющую правовую идею во весь сонм народов, во весь «концерт» народов  и держав.

С данной точки зрения немаловажное значение имеет целый комплекс других параметров, таких как интеллектуальный, духовный, научный, технологический и т.д. вклад  страны в мировое развитие, а также  ее собственный потенциал и творческие возможности в этих сферах. Перспективы  России во всех этих аспектах не столь  проблематичны, как этого хотелось бы противникам (как зарубежным, так  и отечественным) ее великодержавности. При этом нельзя упускать из виду, что  любые крупномасштабные события  и преобразования в России неизменно  оказывали и продолжают оказывать  существенное влияние на положение  дел во всемирном масштабе.

Это определяется, прежде всего, тем, что Россия занимает особое, уникальное положение в геополитической  структуре современного мира. Достаточно взглянуть на политическую карту, чтобы  убедиться в том, что уже сам геополитический размах России прямо-таки обрекает ее на статус мировой державы. И на западном, и на восточном, и на южном направлениях внешняя политика России приобретает стратегическое измерение. Особую важность геополитическое положение России в нынешних реальностях приобретает в силу ее близости к некоторым из наиболее опасных очагов и эпицентров национально-территориальных конфликтов.

3. Стратегия "балансирующей  равноудаленности"

В оценках  геополитического и международного положения России, как правило, исследователи  отмечали и продолжают отмечать специфичность  отношений страны с ее ближайшими соседями, и в частности, с Европой. С одной стороны, ее культурную близость с Европой, а с другой — объективную  специфичность, обусловленную, в числе  прочего, ее географическим положением, огромной территорией, а также культурно-историческим (византийским) наследием. Кроме того, на оценки исследователей-геополитиков, политологов, экономистов и т.д. существенно  повлияли изменения, произошедшие в  Евразии за 90-е годы XX в. Разрушение прежнего равновесия, длившегося почти 50 лет (с 1945 по 1992 гг.), повлекло за собой кризис политической идентичности как в Европе, так и в России. Но в России на этот кризис накладывается другой, связанный с развалом СССР — кризис геополитический. Практически и теоретически она становится континентальной державой, имеющей ограниченные выходы к Черному и Балтийскому морям и отделенной от Центральной Европы поясом независимых государств ближнего и среднего зарубежья. Сложившаяся геополитическая ситуация ставит Россию в положение региональной державы с ограниченными международными возможностями.

Страна  оказалась перед необходимостью выбирать из небольшого числа вариантов: стать «другой Европой», пассивным  придатком, адептом Запада, вновь  ли попытаться превратиться в «третий  Рим» и настойчиво и энергично продвигать свои теократические идеи на Запад, или взять на вооружение «неоконсервативный» подход, предполагающий смещение центра России в восточные регионы. Радикальные реформаторы России ориентируются на Запад, берут за основу своих рассуждений тезисы, выдвинутые Ф. Фукуямой в работе «О конце истории». Современный «торговый строй», созданный на Западе — идеал для радикал-либералов. Их не интересуют такие понятия, как история народа, государства, геополитические интересы России, ценностные установки и ориентации народов, проживающих на территории страны (ценности во многом, если не в большинстве, не совпадающие с ценностями народов Запада, в частности, коллективизм в противовес принципу индивидуализма, социальная справедливость в противовес «каждый за себя», «каждый против каждого» и т.д.), не принимается во внимание система религиозно-нравственных ориентиров народов России и Запада.

Лидеры  этого течения на первое место  ставят материальные потребности и  систему рыночных отношений. Их главное  желание — соорудить на территории нынешней России новое историческое общество, живущее в системе тех  экономических, политических, духовных координат, в которых живет Запад, особенно США. Идеологи этого проекта в его защиту приводят следующие аргументы: 55% внешней торговли России приходится на Европу, на страны СНГ — около 20%., т. е. Европа — основной экономический партнер России. На все оставшиеся страны мира, включая Китай, Японию, США, приходится, следовательно, только 25% торговли России.

Но либерал-радикалы, как и в других случаях, явно лукавят. Во-первых, отношения России с Западной Европой остаются несимметричными: на долю России приходится только 3% внешней  торговли Европейского Союза. Во-вторых, Россия экспортирует в Европу в основном энергоносители и другое сырье, а  не продукцию, товары, связанные с  машиностроением, т. е. обогащенные  трудом россиян. Экспорт высокотехнологичных товаров по-прежнему жестко ограничен Западом. В-третьих, российские политики рассматривают Содружество независимых государств (СНГ) как регион, где Россия продолжает играть центральную роль. (Хотя эти отношения внутри СНГ носят по многим признакам диалектически противоречивый характер). | Позиция России в этой связи вызывает недоверие к ней со стороны Запада, который обвиняет ее в имперских амбициях. Например, поводом для обвинений является Ташкентский договор о коллективной безопасности СНГ, который, якобы, носит антинатовский характер.

«Во второй половине 90-х годов в России сформировалось мощное национально ориентированное  течение, связанное с защитой  национальных интересов страны. О  силе его влияния говорят многие факты из политической, экономической, духовной жизни страны. Это и призывы  президента «покупать все российское», и задача — «выработать, сформировать национальную идею», и важные политические уступки со стороны исполнительной власти Госдуме и др. Это течение  не приемлет либеральные реформы. Оппозиция  либерал-радикалам являет собой  довольно пеструю картину в организационном  и идеологическом плане: от политиков, деятелей культуры (особенно искусства, литературы, журналистов) промонархической, «белой» ориентации до бывших и нынешних представителей коммунистической идеи, видных функционеров доперестроечной  системы. Анализируя концепции этого  течения, А. Дугин называет оппозиционный  проект «советско-царистским», так  как он основан на некоторых идеологических, геополитических, политико-социальных и административных архетипах, которые  объективно сближают между собой  советский и досоветский периоды. Политолог А. Панарин предлагает перенести центр России в ее восточные  регионы, например, на Урал или даже в Западную Сибирь. Ориентация же на Запад, по его мнению, обрекает страну на деиндустриализацию.»³

Для того чтобы определить приоритеты во внутренней и внешней политике России, надо выяснить, что такое современная  Россия, каковы ее интересы в советском  и постсоветском пространстве. Развал СССР, суверенизация национальных республик  и другие факторы создали пространство, где не существует строгих юридических  норм, границ, где каждая республика и даже национальный округ имеет  не только свою суверенную неустойчивую территорию, но и аморфную законодательную  базу. Отсюда и вытекает отсутствие конкретных социальных, экономических  перспектив для жителей республик, краев, областей, округов, в частности, и для России в целом.

«Таким  образом, получается, что Россия, в  зависимости от обстоятельств может  выступать в различных ипостасях: как объект для дележа между мировыми державами, как региональная держава  и как держава, обладающая мощным ядерным потенциалом. Экономический  потенциал РФ настолько мал, что  это служит «основанием» для государств — соседей (и не только соседей) предлагать свое видение дележа территории России. Вот почему нет возможности говорить о стратегических интересах такого маргинального образования, как  современная Россия. Справедливо  считает А. Дугин, что «стратегические  интересы РФ» могут проясниться  только после того, как появится, сложится и определится политический, социальный, экономический и идеологический субъект этих интересов. Нынешняя Россия — фрагмент СССР. Подобные образования  представляют и другие страны независимого содружества. Бельгийский геополитик Жан Тириар сравнил СССР с плиткой  шоколада, где его дольки — это  бывшие советские республики. После  того как плитка разломана, ее невозможно сделать монолитной никаким иным путем, кроме переплавки всей плитки и новой штамповки. Но дадим возможность  истории оценить или реализовать  этот тезис Ж. Тириара. Сейчас же посмотрим, что представляют собой другие «кусочки шоколада» — бывшие союзные республики, выскажем предположение, что может ожидать их в недалеком будущем.»⁴

Можно полностью  согласиться с тезисом А. Дугина, что в нынешнем переходном периоде  именно русский народ должен быть взят в качестве главного политического  субъекта, от которого и следует  вести отсчет на шкале геополитических  и стратегических, а также социально-экономических  интересов России, что русский  народ — геополитическая потенция, реальная и конкретная, но еще не определившая свою новую государственную  структуру — ни ее идеологию, ни ее территориальные пределы, ни ее социально-политическое устройство.

Часто авторы статей и политики задают вопрос: Будущее  России: Евразийская держава или  колония Запада?

Этот  вопрос задают политики всех стран  мира. Во многом ответ на него лежит  в жизнедеятельности самой России. Сможет ли она сохранить свой ракетно-ядерный  щит, поднять экономику, развить  социальную сферу, занять активные наступательные политические позиции, поднять этническое самосознание всех народов, проживающих  в стране, и прежде всего русского народа, разбудить в них чувство  патриотизма, гордости за историю своего отечества и главное — вдохнуть новую жизнь в союз независимых  государств? Россия находится в «санитарном  кордоне» — в кольце государств, правительства которых в большей  части относятся к РФ потребительски-настороженно.

Внутри  Содружества независимых государств наблюдаются противоречивые тенденции - как центробежные, так и центростремительные. Отсутствует какой-либо монолитный блок, вследствие чего по кардинальным вопросам СНГ не выступает с единых позиций, например, по вопросу продвижения  НАТО на Восток. Внутри Содружества  нет стратегического единства ни в вопросах политики, ни экономики, ни в решении вопросов национальных отношений, в частности, языка. В  СНГ есть только тактические союзы, например, по вопросам добычи, транспортировки  каспийской нефти, разработки полезных ископаемых, редкоземельных, драгоценных металлов или алмазов. Для решения сиюминутных экономических или политических вопросов создаются временные коалиции. Не успели просохнуть чернила, под договорами России и Белоруссии, как тут же было заключено соглашение между Азербайджаном и Украиной, к которому пообещала присоединиться Грузия. До этого своего рода «малый союз» заключили пять азиатских республик. Наиболее жесткую по отношению к России позицию занимает Украина. Этим она создает трудности не только для России, но и для самой себя. Политика Президента Украины в конце 90-х годов XX в. может расколоть Украину и поставить ее на грань гражданской войны. Подписанный в 1997 г. полномасштабный договор с неопределенным статусом Севастополя снял многие негативные моменты в отношениях России с Украиной. Но, тем не менее проблемы остаются. Их генерируют как в самой Украине, так и на Западе, и в России. Например, представители радикально-националистической организации «Украинская национальная ассамблея — Украинская народная самооборона» (УНА-УНСО) все последние годы открыто распространяли свое влияние на сопредельные с Украиной государства. Особую активность они проявляют в Белоруссии, организуя там беспорядки. В последние годы украинские политические лидеры часто представляют Россию в образе внешнего врага. Для создания этого образа используются различные приемы: требование своей доли в золотом запасе и Алмазном фонде бывшего СССР, украинских культурных ценностей, погашение задолженности перед юридическими и физическими лицами бывшего Внешэкономбанка СССР, полной информации о состоянии балансов Госбанка, Гохрана, Внешэкономбанка СССР, их международного аудита и т.д. Вместе с тем они закрывают глаза на весьма шаткие с исторической, этнической и правовой точек зрения основания отторжения Крыма от России. Киев требует от России обеспечить полный режим свободной торговли с Украиной, отменить все, якобы, дискриминационные меры и ограничения на ее товары. Для решения таких вопросов в 1993 г. был создан Экономический союз стран СНГ, но Украина сразу же отказалась в нем участвовать. Она не присоединилась к Таможенному союзу России, Белоруссии, Казахстана и Киргизии. Наша страна постоянно предоставляет льготы Украине в ущерб своим интересам потому, что Украину поддерживает Международный валютный фонд, т. е. США. Вашингтон продолжает, не без помощи Украины, действовать в качестве стратегического противника России.