Арктика - история освоения

            В связи с особым положением Арктики издавна выработалась международно-правовая концепция, основанная на признании особой ответственности и сопутствующих ей особых прав, учитывающих законные интересы арктических государств. Одной из основ концепции было признание права прибрежных арктических государств устанавливать границы полярных владений в секторах, вершиной которых является Северный полюс, основанием - их арктическое побережье, а боковыми границами -меридианы, проходящие через крайние точки северного побережья указанных стран.

            Основы концепции секторов в Арктике были заложены еще в XIX в. заключением ряда международных соглашений и договоров, таких, как Конвенция о торговле, мореплавании и рыбной ловле между Россией и США в 1824 г., русско-английская конвенция 1825 г. и русско-американский договор 1867 г., по которому Россия уступала США территорию Аляски и устанавливалась граница между двумя государствами. Договор признал в качестве линии разграничения владений двух стран меридиан, служащий боковой границей сектора. Согласно договору эта линия проходит "через точку в Беринговом проливе по 65°30' с.ш. в ее пересечении с меридианом, отдаляющим на равном основании остров Крузенштерн, или Негалук, от острова Ратманова, или Нинарбук, и направляется по прямой линии безгранично к северу, доколе она совсем не потеряется в Ледовитом океане".

            То обстоятельство, что договор сохраняет силу более столетия и США не давали этой линии разграничения иного толкования, очевидно, должно рассматриваться как подтверждение исторического права, основанного на давности, и не зависимого даже от самого договора.

            Секторальный принцип был закреплен Постановлением Президиума ЦИК и СНК от 15 апреля 1926 г. "Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане. Этим постановлением был объявлен советский арктический сектор, расположенный между меридианами 32°04'35" в.д. и 168°49'30" з.д. (за исключением восточных островов архипелага Шпицберген').

            Устанавливая сектор, законодатель провозгласил право СССР на все острова и земли, которые открыты или могут быть открыты в пределах сектора в будущем. Постановление не содержало прямых притязаний на суверенитет над открытой водой и ледовой поверхностью.

            Впоследствии на основе общих норм международного права в пределах сектора были определены режимы территориального моря, континентального шельфа и, наконец, исключительной экономической зоны в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. Вместе с тем, поскольку государство, как общее правило, не может заранее декларировать права иа все земли и острова, которые будут открыты им в будущем, т. е. без фактического первооткрытия и эффективной оккупации "ничейных" островов и земель, провозглашение такого права в пределах сектора очевидно означает, что арктическое государство (в данном конкретном случае - СССР) исходило из наличия особых прав прибрежных государств в северном полярном районе, т.е. из существования особого статуса в пределах своего арктического сектора.

           Особые права прибрежного государства в пределах его сектора признали и другие государства, которые не только не оспорили права прибрежного государства на острова и земли сектора, но и испрашивали специальное разрешение для доступа в пределы сектора. В частности, можно указать на конкретные случаи, когда иностранные государства испрашивали разрешение СССР на проведение, например, научных исследований с применением дрейфующего судна, вмерзающего в лед (проекты повторения дрейфов "Фрама" и "Беги"). Эти запросы и соответствующие ответы могут служить свидетельством признания в секторе объема прав прибрежного государства, отличного от его прав в открытом море.

            Российский сектор Арктики охватывает площадь около 9,46 млн. км², из которых 6,8 млн. км² приходится на водное пространство, что составляет 45% общей площади Северного Ледовитого океана. В пределах сектора континентальный шельф России составляет 6,19 млн. км², или 41% площади всей водной акватории Арктики.

            Российская Федерация как продолжательница личности СССР унаследовала все его территориальные права. В то же время она вправе определить свое отношение к арктическому сектору и дать ему свою интерпретацию в пределах понятий, признанных международным правом и международной практикой.

            Доктрина международного права носит противоречивый характер. Хотя идея установления арктических секторов нашла поддержку у представителей международно-правовой доктрины ряда арктических государств, в работах западных юристов можно встретить самые крайние квалификации режима - от открытого моря до полного суверенитета приарктических государств.

            Следует отметить, что при выработке всеобъемлющей универсальной конвенции Третья конференция ООН по морскому праву впервые сформулировала специальные нормы права, в определенной мере отражающие специфику ситуации в полярных районах. Хотя ее целью является установление общих норм права и она не рассматривает конкретные ситуации, Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. предусматривает наличие в пределах 200-мильных экономических зон особых районов, в которых "по признанным техническим причинам, связанным с океанографическими и экологическими условиями, а также с использованием этого района или защитой его ресурсов и с особым характером движения судов в нем", допускается принятие специальных обязательных мер для предотвращения загрязнения с судов (ст. 211, п. 6).

           Кроме того, в Конвенцию включена специальная ст. 234, посвященная проблемам загрязнения "покрытых льдом районов". В соответствии с этой статьей прибрежные государства имеют право принимать и обеспечивать соблюдение "законов и правил по предотвращению, сокращению и сохранению под контролем загрязнении морской среды с судов в покрытых льдами районах в пределах исключительной экономической зоны, где особо суровые климатические условия и наличие льдов, покрывающих такие районы в течение большей части года, создают препятствия либо повышенную опасность для судоходства, а загрязнение морской среды могло бы нанести тяжелый вред экологическому равновесию или необратимо нарушить его. В таких законах и правилах должным образом принимаются во внимание судоходство и защита и сохранение морской среды на основе имеющихся наиболее достоверных научных данных".

            Эти общие положения Конвенции применимы как к Арктике, так и к Антарктике. Однако в отличие от Антарктики, где ввиду географического положения  политико-правового статуса материка они скорее относятся к прерогативе международного сообщества всех заинтересованных государств, в Арктике же могут означать расширение прерогатив прибрежных государств в арктических акваториях.

            Обращаясь к ситуациям, связанным с использованием шельфов и исключительных экономических зон, прежде всего, необходимо указать на неиспользованные возможности, которые дает конвенционная концепция континентального шельфа как естественного продолжения материка, составляющего территорию прибрежного государства.

            То обстоятельство, что большая часть дна Северного Ледовитого океана от Евразийского побережья до Северного полюса является продолжением Сибирской континентальной платформы и, следовательно, естественным продолжением государственной территории России, дает России право на распространение своих исключительных суверенных прав на ресурсы континентального шельфа в пределах арктического сектора. Оформление прав России в порядке, установленном Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г., позволит на законном основании установить внешнюю границу континентального шельфа за пределами 200-милыюй экономической зоны (4,1 млн. км²) и таким образом прирастить "хозяйственную территорию", т.е. зону функциональной ресурсной юрисдикции на шельфе за пределами зоны, еще на 1,5 млн. км- с прогнозируемыми запасами в 15-20 млрд. т условного топлива.

            Следует также обратить внимание и на интересную в научно-теоретическом и своеобразную в практико-политическом и международно-правовом плане ситуацию, возникшую в отношении обширной акватории и морского дна вокруг Шпицбергена,

            Принятие более гибкого постсоветского подхода к значению и роли арктического сектора СССР / России при делимитации с Норвегией открыло возможность для поиска взаимоприемлемого соглашения. "Замороженное" статус-кво с режимом спорной "серой зоны" и сохранением статуса Шпицбергена отвечает ресурсным и политическим интересам России, гарантирует ей, помимо прочего, и определенную стратегическую стабильность. Становится все более очевидной необходимость разработки альтернативной концепций решения спора.

            Вопрос о делимитации с США в Беринговом и Чукотском морях, затрагивающий и такой важный вопрос, как восточная граница арктического сектора России, был "решен" на правительственном уровне еще при существовании СССР, но, ввиду ничем не оправданных уступок в пользу США, это соглашение, подписанное еще летом 1990 г., до сих пор ратификацию не прошло и, следовательно, с юридической точки зрения в силу не иступило. Предложенная американским государственным секретарем Дж. Бейкером и принятая советским министром иностранных дел Э. Шеварднадзе временная формула введения в действие противоречит    Конституции России и не может быть юридически полноценным субститутом институту ратификации.

            Уступки ценных морских пространств в Беринговом море (в экономическом отношении эти уступки выражаются в потере 150 тыс. т улова стоимостью 100-120 млн. долл. ежегодно, а также ценных месторождений нефти морского дна) авторы и защитники соглашения обосновывали якобы полученными выгодами в арктическом секторе - признанием Соединенными Штатами восточного сектора Арктики СССР / России и их отказом от территориальных претензий на некоторые острова в пределах секторальных границ.

            Доводы эта несостоятельны по следующим причинам.

           Во-первых, США никогда официальных претензий на эти острова не заявляли. Речь идет о заявлениях отдельных лиц, которые никогда не рассматривались как основание для межгосударственного территориального спора.

            Во-вторых, США не только не подтвердили линию арктического сектора, установленную по Соглашению 1862 г., а напротив, подменили ее худшим для России вариантом. По существу вместо секторальной линии приняты общие основания для делимитации морских пространств, установленные Конвекцией ООН по морскому праву 1982 г.

            Учитывая явную ущербность Соглашения для России, его ратификация, во всяком случае - в обозримом будущем, сомнительна. Поскольку Соглашение было введено в силу волевым актом тогдашнего министра иностранных дел СССР Э. Шеварднадзе и президента СССР М. Горбачева вопреки и в прямое на рушение Конституции СССР, юридически оно не обязывает Российскую Федерацию. В то же время де-факто существующее разграничение при отсутствии выражения несогласия может быть истолковано как молчаливое согласие со всеми негативными для России последствиями в соответствии с концепцией эстопеля в международном праве. С другой стороны, официальное выражение Россией негативного отношения к Соглашению, несмотря на юридическую обоснованность такой оценки, может иметь серьезные политические последствия. Придавая ситуации де-факто видимость юридического оформления, США проводят мысль, что попытки изменения достигнутых договоренностей будут рассматриваться ими как недружественный акт.

            Таким образом, мы можем сделать  вывод, что настоящее положение дел по данному вопросу таково, что в ходе исследования запасов полезных ископаемых Арктики, данный регион стал спорным, территориальные претензии на который выдвигают Канада, Норвегия, Россия, Дания и США. Решение проблемы Арктики может произойти только в пределах международного права, идеальным бы было заключить универсальный международный договор, как это сделано по Антарктике, - считают многие российские и иностранные специалисты в области международного права.

2.2 Конфликты в Арктике

             На дне Северного Ледовитого океана располагается около 25% мировых запасов нефти и газа, а также богатые залежи алмазов, золота, платины, олова, марганца, никеля и свинца. Запасы арктической нефти, по данным ООН, превышают 100 млрд. тонн, это в 2,4 раза больше всех ресурсов России. По прогнозам специалистов, уже к 2040 году из-за глобального потепления значительная часть Северного Ледовитого океана будет свободна ото льда, что существенно облегчит добычу природных богатств со дна и удешевит перевозки²¹.

            Разумеется, оживились дискуссии о юрисдикции государств в арктических широтах. С Арктикой «граничат» пять стран: Россия, Канада, США, Норвегия и Дания (которой, как известно, принадлежит остров Гренландия). Еще три полярных государства – Исландия, Швеция и Финляндия – не имеют с Арктикой океанических границ, однако тоже считают себя «членами кооператива». Даже китайцы серьезно заинтересовались этим регионом: они открыли исследовательскую станцию на Шпицбергене и дважды отправляли в северные моря свой ледокол «Снежный дракон», который обычно работает в Антарктике.

            Коллизии интересов и юрисдикции в арктических широтах практически неизбежны. Экономические противоречия между Россией и Норвегией начались задолго до 1977 года, когда Норвегия ввела и объявила 200-мильную охранную зону вокруг Шпицбергена своей исключительной экономической зоной, или, как ее называют сами норвежцы, «рыбоохранной».

            С тех пор в неспокойных водах вокруг Шпицбергена идет необъявленная война между российскими рыбаками и норвежскими силами рыбоохраны. Советское руководство предписало морякам, занимающимся промыслом в районе Шпицбергена, не подписывать никаких бумаг, составленных норвежскими контролерами, дабы не создавать прецедента, при котором наши признали бы права Норвегии на эти воды. В то же время район промысла патрулировали корабли советских, а затем и российских сил ВМФ, осуществлявших прикрытие своих рыбаков.