Понятие и сущность финансов

      Логика  подобной системы взглядов на законы движения в мире материального производства предполагала, что отклонения от требуемого равновесия возможны только временные, а длительное завышение уровня цен или сокращение объема производства невозможны, т.к. ценовой механизм, обеспеченный условиями совершенной конкуренции, в конце концов, все отрегулирует. Но «Великая депрессия» потому и имела место, что реальные процессы совсем перестали укладываться в концепцию «автоматической» самонастройки и это относилось, прежде всего, к инфляции и безработице. Быстро растущая монополизация большинства рыночных структур уничтожила условия совершенной конкуренции, а вместе с ними и ценовое саморегулирование. Объем совокупного спроса, который мог быть создан силами рынка (частное потребление плюс частное расходование капитала), был уже недостаточен, чтобы сохранить полную занятость. Брешь, которую необходимо было заполнить для стабилизации хотя бы относительного макроравновесия, намного превосходила ту норму частного инвестирования, которую тогда можно было поддерживать. Массовая безработица усилила роль социальных факторов, также деформирующих законы стихийного действия рыночных регуляторов. В отличие от предыдущих циклических кризисов перепроизводства,  «Великая депрессия 30-х» обозначила кризис всей существующей системы мотивов, целей, методов экономического управления, а также обеспечивающих их экономических теорий. Государственная политика в отношении цикла не была готова к новой постановке проблемы поиска методов, для достижения равновесия. В этих условиях в обществе всегда появляется острая необходимость в совершенно новых экономических концепциях, экономических моделях, позволяющих создать новые условия для продолжения существования рыночной системы и объяснить законы последующего развития на другой теоретической высоте.

      С 40-х годов начинается следующий этап качественных изменений в системе координат всех экономических наук, который, естественно, не мог обойти стороной и «теорию финансов». Принципиально иной уровень общего философского и экономического мировоззрения с существенной корректировкой прежней системы ценностей позволили сконцентрировать внимание ученых на проблеме практического использования крупнейших денежных фондов национальной экономики, а многие вопросы богатейшего теоретического наследия прошедших веков перенести в учебники.

      Первой  и основополагающей экономической  теорией «нового поколения», которая открыла дверь всем последующим модификациям экономической мысли Запада, была «Общая теория занятости, процента и денег» Дж. Кейнса, опубликованная в 1936 г.

      Новая концепция государственных финансов, получила свое, развитие в послевоенном «неокейнсианстве». Таким образом, хронологические рамки вышеупомянутого «второго этапа» можно установить между 40-ми и серединой 70-х годов.

      В период создания кейнсианской теории налицо были две основные проблемы - невиданные ранее масштабы безработицы, катастрофическое падение платежеспособного спроса (как потребительского, так и производственного), - и лишь две фазы циклического развития (кризис и депрессия). Поэтому Дж. Кейнса не могла тогда интересовать политика долгосрочного развития и созданная им модель была статической, а все рассматриваемые в ней экономические процессы «действовали» лишь в рамках краткосрочного периода. Основные параметры (инвестиции, сбережения) не менялись во времени. В ответ на последующую критику этого обстоятельства он сам иронично замечал: «Наша жизнь тоже  краткосрочна». Учитывая кризисность ситуации 30-х годов Дж. Кейнс сосредоточил все внимание на механизме формирования эффективного спроса в ближайшем будущем. И в решении этой задачи не могла остаться прежней ни фискальная, ни вся финансово-бюджетная политика в целом. В 20-е годы обычно считалось, что последняя подлежит весьма жестким ограничениям.

      В своей экономической концепции  Дж. Кейнс радикально изменяет систему взглядов как на само понятие «макроэкономическое равновесие», так и на механизм его достижения. Он выступает против классических постулатов о том, что предложение товаров всегда само по себе создает спрос, что равновесие спроса и предложения постоянно обеспечивается движением цен, что равенство объема инвестирования и объема сбережений устанавливается автоматически через колебания нормы процента. Кроме того, он решительно отверг объяснение безработицы элементами государственного вмешательства и деятельностью профсоюзов, препятствующих снижению уровня заработной платы.

      Дж. Кейнс обнаружил и доказал, казалось бы, достаточно понятное явление, а именно - несовпадение так называемого «равновесного рыночного состояния» и состояния «полного использования» наличных производственных ресурсов. Хотя, по его мнению, только оно может обеспечить истинную пропорциональность развития экономической модели и достижение «золотого четырехугольника»: полная занятость, предотвращение инфляции, обеспечение платежного баланса и устойчивость роста национального дохода. В свою очередь, саморегулируемая рыночная экономика у «классиков» как раз и заключалась в стремлении достичь только рыночного равновесия. Исповедуя эту религию, в определенный момент классическая макроэкономика остановилась в состоянии неполного, неэффективного производства, не имея стимула двигаться к полному валовому национальному продукту (ВНП), неся огромные материальные потери и порождая сильное социальное напряжение. Формирование «эффективного спроса» в краткосрочном плане, столь необходимого для приостановления экономической и социальной катастрофы, никак не могло обойтись без роста государственных расходов и изменения отношения к политике налогов и бюджетных дефицитов.

      В кейнсианской модели рассматривались  различные варианты «создания» бюджетных  дефицитов - как за счет увеличения расходов без увеличения налогов, так и за счет снижения налогов при неизменных расходах. И доказывалось что, в частности, в период депрессии создание некоторого бюджетного дефицита есть мощное средство стимулирования экономической деятельности, особенно, когда он создается путем увеличения правительственных расходов. Дж. Кейнс считал, что если воздействие инвестиционного мультипликатора, все-таки недостаточно для достижения необходимой величины валового совокупного спроса, то эту инвестиционную недостаточность должно компенсировать государство, как через государственные трансфертные инвестиции, так и вообще «через политику бюджетной экспансии». Эти основные положения кейнсианской «финансовой теории» легли в основу политики в отношении цикла в «ведущих демократических странах». Декларации таких стран, как Великобритания, Канада, Австралия, Швеция, США показали новую тенденцию политического мышления относительно цикла. Правительства объявили, что берут на себя ответственность за сохранение «высокого и стабильного уровня занятости» и первым шагом такой политики «должно быть недопущение того, чтобы упала совокупная сумма расходов», производимых в обществе. Но все осознавали, что столь энергичные действия для приостановки краха неизбежно требуют финансирования увеличивающихся непроизводительных затрат только за счет активного роста бюджетных дефицитов и всегда «сопровождающих» их государственных долгов. Но в тот период правительства рассматривали проблему послевоенных долгов как вполне поддающуюся регулированию.

      Из  ближайших последователей Дж. Кейнса, разделяющих его взгляды на возможности использования финансовой системы, заслуживает внимания теория американского экономиста А. Лернера, выпустившего в 1972 году труд «Экономика занятости». В центре всей системы его теоретико-прагматических принципов стоит положение о развитии «функциональных финансов». Оно, детализируя разработки Дж. Кейнса, также отражает требование формирования активной бюджетно - фискальной системы, направленной на поддержание определенного уровня государственных расходов, которые должны по мере необходимости обеспечивать нормальный рост личного потребления и инвестиций, когда эти расходы в целом недостаточны, и, на оборот, - создавать ограничительные барьеры в случае их «чрезмерности». Он считает, что самой существенной проблемой «нашего современного общества» является вопрос о том, как избежать депрессии и инфляции «с помощью регулирования нормы расходов», и приступает к поискам «механизма нормального регулирования». Именно такой механизм Лернер связывает с использованием «функциональных финансов» и сразу пытается ввести эту концепцию в определенные социальные рамки.

      Когда говорят о неокейнсианстве, стремясь подчеркнуть то новое, что дали его представители по сравнению с наследием самого Дж. Кейнса, то к указанным новациям, прежде всего, относят теории экономического роста и циклического развития. По мере ликвидации послевоенных и кризисных последствий, уже в 50-е годы проблема экономической динамики выдвигается на первый план, и западные экономисты сосредоточивают внимание не только на кризисах и депрессиях, но и на цикле в целом, включая оживление и подъем. Они доказывают, что бурные инфляционные бумы - явление для экономики не более желательное, чем затяжные спады, поэтому цикл нуждается в регулировании на всех стадиях своего протекания (ряд серьезных идей в этом направлении разработан Р. Харродом, Е. Домаром, Н. Каддором, П. Самуэльсоном, Дж. Хиксом). Но наибольшую известность в качестве главного неокейнсианского теоретика цикла приобрел американский экономист Элвин Хансен. В своем труде «Экономические циклы и национальный доход» (США, 1951) он высказывает и доказывает «новейшие предложения в области фискальной и кредитно-денежной политики», в которых идет речь о «трех типах программ компенсирования, предназначенных поддерживать устойчивость». В основе этих программ лежит следующее:

• встроенный механизм гибкости;
• автоматически действующие компенсирующие контрмеры;
• управляемые программы компенсирования.

      Встроенные  механизмы гибкости представляют собой автоматическую систему, которая в состоянии глушить колебания, но бессильна способствовать переходу от уровня депрессии к подлинному восстановлению. Система автоматически реагирует на изменение экономического положения. Она не требует сознательного управления. Одним из элементов такой программы является прогрессивная шкала подоходного налога. При фиксированной системе ставок поступления от налога будут быстро возрастать с ростом дохода и резко падать с уменьшением дохода. Следовательно, бум имеет тенденцию создавать бюджетные излишки, а депрессия - бюджетный дефицит, то есть происходит то, что и требуется.

      Система «встроенных стабилизаторов» может уменьшить амплитуду циклических колебаний, смягчая падение и в какой-то мере тормозя бум; но вместе с тем она не в состоянии вызвать действительный подъем дохода и занятости. Для этого необходимы более решительные меры. Но решительные контрмеры также могут осуществляться автоматически. Подобного рода автоматическая схема предусматривает для борьбы против цикла варьирование налоговых ставок, с одной стороны, и правительственных расходов - с другой. Причем это варьирование автоматически вступает в действие, когда некоторые, специально выделенные индексы поднимаются или падают до точно определенных уровней. Так, когда индекс безработицы поднимется выше или опустится ниже точно определенного предела, станут оказывать свое действие точно установленные изменения в налоговых ставках и расходах. Все сказанное ранее относится к законодательным мероприятиям, имеющим целью приспособить бюджет к изменениям в ходе экономического развития.

      Вся кейнсианская рецептура в широком смысле этого понятия, с большим или меньшим успехом давала положительный эффект до середины 70-х годов, который затем совсем иссяк. Но сам по себе этот факт не должен был бы служить причиной яростной критики, доведенной иногда до степени полного отрицания не только «прикладных механизмов» кейнсианства (что само по себе являлось естественной реакцией), но и его сущности, а также оценки значимости.

      С послевоенного 45-го до середины 70-х годов в капиталистическом мире произошло очень много событий, которые вывели мировую экономику и все ее проблемы на совершенно иной уровень. Научно-техническая революция привела к резкому усложнению номенклатуры изделий и их быстрой сменяемости. В геометрической прогрессии увеличилось общее число предприятий, усилились интеграционные процессы. Соединились в «фокусе» сразу несколько кризисов (циклический, структурный, энергетический, экологический), распалась Бреттон-Вудская система и т.д. Такая усложненная система, во-первых, не могла уже управляться прежними методами централизованного воздействия и, во-вторых, объективно требовала определенного перемещения акцентов на рыночные рычаги саморегуляции. Совершенно новая экономическая реальность нуждалась в новых концепциях макрорегулирования.

      Расположение  школ экономической мысли Запада к первой половине 70-х, может быть изображено в форме четырехугольника и представляет следующую картину: кейсианская «компания», «умеренная оппозиция», агрессивная «правая» оппозициям в лице неоклассиков, а также представители «экономики предложения» М. Фелдстайн и А. Лаффер, выступающие за свободу предпринимательства и невмешательство государства. Имели место концепции институционалъно-социологического направления, доводящего идею государственного регулирования до требований целенаправленной социальной политики и индикативного планирования - Дж. Гелбрейт, Ф. Перру, Дж. Кларк, Г. Мюрдаль, Л. Столерю и др.

      Неудивительно, что период 70-х явился временем «второго кризиса экономической теории» Запада, но в отличие от первого, поразившего, в основном, концепции невмешательства государства в экономическую жизнь общества, этот был очень трудным и болезненным для всех школ и направлений. Но, тем не менее, понятие «второй кризис» прежде всего, ассоциируется с кризисом воздействия государства на экономику через совокупный спрос и совпадает с третьим этапом генезиса государственных финансов как предмета исследования в контексте общих экономических теорий.