Мировой кризис

Многие экономисты полагают, что в условиях нестабильной ситуации защитить свои сбережения надёжнее всего, вкладывая деньги в банк. Все остальные, более рискованные методы - вложения в акции, ПИФы, валюту не настолько надёжны. Рискованные вложения принесли своим владельцам в 2008 году одни убытки: ПИФы обесценились в полтора-два раза, рынок акций пережил обвал. Хранить деньги дома тоже опасно, учитывая темпы роста инфляции. Банковский вклад сегодня - наименее рискованный способ вложения средств. Он защищен государственной системой страхования вкладов. Необходимо очень ответственно подходить к выбору банка.

· Необходимо обратить пристальное внимание, - это надежность кредитной организации.

· Изучить рейтинги банка, узнать входит ли он в систему страхования вкладов, возможно, изучить финансовую отчетность банка.

Наиболее устойчивы сегодня крупные банки с государственным участием и дочки крупных стабильных европейских финансовых организаций. Первые - имея государственную поддержку, вторые - так как являются столпом мировой финансовой системы, с самыми высоким рейтингами надежности, подтвержденными вековой репутацией. Их клиентская база исчисляется миллионами клиентов в разных странах, а финансовая устойчивость - основа их стратегии. Кроме того, как правило, эти банки очень консервативны, и потому менее подвержены разного рода кризисным явлениям и катаклизмам.

Кризис - это не просто тяжелое время, но еще и возможность заработать. Некоторые наиболее успешные инвесторы сделали свои состояния, покупая, когда все продают. Ведь в условиях кризиса все активы переоцениваются вниз. Поэтому выиграть могут люди, потенциально заинтересованные в покупке активов по ценам «панической» распродажи.

Из-за больших задолженностей по ипотеке многие банки взыскивают объект залога, то есть квартиру, и выставляют на продажу. Они хотят получить деньги быстро. И из-за того, что таких предложений становится все больше, цены падают. Поэтому можно купить недвижимость с большим дисконтом.

Мнения экономистов о том, как сохранить деньги во время кризиса разошлись. Одни считают нужно вложить их в недвижимость, золото, другие - вложить деньги в банк, третьи - предлагают заработать на кризисе. Нельзя определённо сказать какую тактику следует применять, каждый человек и каждая компания должны разработать свою стратегию выхода из кризиса с наименьшими потерями.

2.3 Прогнозы экономистов

У экономистов разные прогнозы по поводу развития мирового финансового кризиса. Оптимисты говорили, что спад кризиса ожидается уже в конце 2009 года, пессимисты уверяли, что кризис продлится как минимум три года.

Глава Международного валютного фонда (МВФ) Доминик Стросс-Кан считает, что в ближайшие два-три года высоких показателей роста мировой экономики ждать не стоит. Наиболее серьезное сокращение ожидается в США и развитых странах Европы. Развивающиеся же страны, в первую очередь Китай, Индия и Бразилия, сохранят экономический рост, хотя он окажется гораздо слабее, чем ожидалось.

Эксперты отмечают, что экономическое оживление и выход из международного кризиса в развивающихся странах, включая Россию, может начаться раньше. Российские аналитики предрекают замедление экономического роста с 6,8% в 2008 году до 4% в 2009 году. Резкое замедление притока капитала ударит по доступности кредитов, а сокращение нефтяных котировок сократит доходы страны. Однако резкой посадки экономики удастся избежать, так как власти снизили зависимость банковского сектора от внешнего финансирования. Кроме того, за исключением нефтяного сектора, российская экономика в небольшой степени уязвима перед снижением мировой торговли.

Стремление к постоянному улучшению должно стать основным принципом для казахстанских компаний. Сегодня уровень осведомленности в отношении инструментов оценки, усовершенствования и бенчмаркинга в Казахстане достаточно низкий. В отличие от компаний из США, казахстанский бизнес должен взять за основу структурные изменения. Именно они, а также такие программы, как «6 сигма» и «бережливое производство», должны стать образом жизни для местных компаний, руководство которых должно вовлекать людей в производственный процесс.

3. Финансовый кризис в Казахстане глазами экономистов

Причины кризиса в Казахстане:

· Интегрированность экономики Казахстана с мировой экономикой.

· Сырьевая ориентированность экономики, вследствие чего высокая зависимость от мировых цен на добываемое в стране сырьё.

· Избыток свободных денежных средств и отсутствие достаточных возможностей для их инвестирования, в частности из-за неразвитости фондового рынка в стране, и как следствие спекулятивные настроения на рынке недвижимости, что привело к высокому росту цен на данном рынке и его перегреву в конечном итоге.

· Агрессивная кредитная политика большинства коммерческих банков, что стало причиной высокого внешнего долга страны за довольно короткий промежуток времени.

· Несвоевременные и неэффективные антикризисные меры правительства страны.

Смена лидеров глобальной экономики, возможность новой волны кризиса, состояние и риски финансовой системы Казахстана - все эти темы обсуждались в ходе VI международной конференции по риск-менеджменту, которую традиционно провела в апреле 2010 года страховая компания «Евразия». Участники мероприятия высказали ряд мнений, оценок, интересных прогнозов, которые не вполне укладываются в рамки тривиального взгляда на причины и последствия мирового кризиса.

Тон выступлениям задал президент фонда «Институт экономического анализа» Андрей Илларионов. Уже в самом начале своего доклада он сделал неожиданное заявление. Потрясения глобальной экономики 2008-2009 годов, по его мнению, называть мировым финансовым кризисом ошибочно. На самом деле речь идет не о кризисе в единственном числе, а о целом ряде кризисов: финансовом, промышленном, экономическом и геополитическом. При этом потрясения носили не планетарный, а национальный характер, и главной их причиной стала неправильная политика конкретных государств.

В качестве доказательства экс-советник Владимира Путина привел множество статистических данных по разным странам, которые наглядно подтверждали его тезис о том, что в тех государствах, которые «менее активно проводили экспансионистскую бюджетную политику и тратили международные резервы своих стран для поддержки курса валют, банковской системы и реального сектора, падение ВВП было меньше. Им первыми удалось выйти на траекторию экономического роста или вообще избежать спада, в отличие от тех стран, которые активно проводили политику фискального стимулирования».

Если приложить к нашим реалиям это утверждение г-на Илларионова, то получается, что без миллиардных денежных вливаний со стороны государства рост ВВП Казахстана за 2009 год мог бы быть намного больше официального показателя в 1,2%.

Вторым, не менее неожиданным, стало заявление о том, что Соединенные Штаты теперь не являются лидером мировой экономики. «Главным мировым мотором экономического роста стал Китай, а не США, что четко проявилось уже в 2007 году, когда темпы прироста китайского ВВП по паритету покупательной способности опередили прирост ВВП США. Причем в 2009 году прирост ВВП КНР опередил прирост американской экономики не только по паритету покупательной способности, но и по обменным курсам», - отметил г-н Илларионов.

К такому выводу он пришел, проанализировав статистику по промышленному росту различных стран мира. Она свидетельствует, что кризис индустриального производства начался и закончился во многих развитых государствах раньше, чем в США. Кроме того, этот кризис не был вызван финансовыми потрясениями на американском рынке, а возник в силу процессов, происходивших в экономике Китая. «Теперь в последовательности входа и выхода из кризиса и в динамике цен энергоносителей ключевую роль стала играть китайская, а не американская экономика, несмотря на то, что по ее объемам в долларовом выражении КНР еще отстает от Соединенных Штатов».

Все это, по словам российского экономиста, опровергает «традиционное восприятие последовательности кризиса», согласно которому кредитный кризис в США сначала перешел в промышленный, потом в фондовый, затем вызвал падение цен на нефть. Вслед за этим он стал причиной оттока капитала с развивающихся рынков, перерос в фондовый кризис и обусловил потрясения в бюджетно-финансовой сфере этих стран, в конечном счете, вызвав падение промышленного производства.

Фактическая последовательность кризиса, по его мнению, была другой. «Началось все с промышленного кризиса в ряде развитых стран, а не в США, затем произошли фондовые потрясения во всем мире, далее начался индустриальный кризис в Соединенных Штатах и в ряде других развитых стран, за которым последовало замедление роста в Китае. И только после этого произошло падение мировых цен на энергоносители и отток капитала с развивающихся рынков и, в конце концов, последовал кредитный кризис в США».

Также г-н Илларионов считает неверным и «традиционное восприятие последовательности выхода из кризиса», согласно которому вначале должно быть восстановление кредитного рынка США, после чего должен произойти промышленный рост в американской экономике, затем последовать восстановление цен на энергоносители и фондового рынка и только после этого произойти рост промышленности в развитых странах.

Эксперт уверен, что на самом деле эта последовательность выглядит по-другому. «Вначале произошло восстановление промышленного роста в Китае, затем последовало восстановление цен на энергоносители и мирового фондового рынка, после чего начался промышленный рост в США, тогда как восстановления американского кредитного рынка еще нет».

Исходя из всего этого, г-н Илларионов сформулировал четыре главных урока кризиса 2007-2009 годов. Они заключаются в следующем. «Во-первых, это был не кризис, а кризисы. Во-вторых, это был не мировой кризис, а национальные кризисы. В-третьих, природа этих кризисов - фискальное стимулирование. И в-четвертых, причина кризисов не в экспорте «инфекции» из США, а в интервенционизме национальных властей», - заключил он.

Новые болевые точки

Другим интересным выступлением стал доклад директора Группы оценки рисков Досыма Сатпаева, который дал краткий анализ ситуации и политических тенденций в Казахстане. Эксперт начал с заявления о том, чтокризис позволил «обозначить болевые точки казахстанской экономики». И все же, если речь идет о политическом развитии страны, «кризис не только не повлиял на долгосрочные тренды, но и ускорил их развитие, породив новые точки напряжения».

Одна из них - нарушение внутриэлитного баланса, которое, по словам г-на Сатпаева, оказывает негативное влияние на поддержание политической стабильности и экономическое развитие страны. «Это разрушает один из наших старых мифов, что в Казахстане всегда в приоритете была экономика, а не политика, поскольку с самого начала экономика Казахстана выстраивалась под конкретную политическую конструкцию, а не наоборот».

Особенностью 2009 года политолог назвал тот факт, что руководство страны сделало ставку на принцип «контролируемой напряженности», который состоит в первую очередь в использовании радикальных мер воздействия на экономических и политических игроков в условиях ужесточения государственного контроля над всеми сферами общества.

Однако и здесь не обошлось без местной специфики. «Несмотря на то, что эта тенденция формально вела к перераспределению в пользу государства, фактически она дала отдельным околовластным группам давления дополнительную возможность перекраивать экономическое и политическое пространство только под себя. Именно поэтому крайне важно говорить не столько о новых возможностях Казахстана, сколько о тех ограничениях, которые мешают реализовать эти возможности», - пояснил он.

В качестве этих ограничений г-н Сатпаев назвал ряд политических трендов. Во-первых, это опережающая институционализация, которая проходит на фоне отсутствия базовых институтов, необходимых для социального воспроизводства и включения людей в политику, обеспечивая тем самым качество государственного управления. В Казахстане, по его мнению, таких институтов нет. «Они, скорее всего, являются учреждениями с конкретными вывесками, но не эффективными инструментами функционирования политической системы. То есть наша система институтов не совпадает с системой учреждений. Например, есть партии, но нет партийной системы, есть парламент, но нет самостоятельной представительной ветви власти, есть суды, но нет правового государства, есть бизнес, но нет эффективного механизма защиты собственности».

В то же время, доминирующую роль в политике играют неформальные группы давления, и проблема заключается в том, что такое положение вещей находит зеркальное отражение в экономике и в сфере реализации экономической политики.

Последствием опережающей институционализации, которая, по словам г-на Сатпаева, несет в себе большой разрушительный эффект, является деформация исполнительной вертикали, «когда усиление одного элемента политической системы, а в нашем случае президентской власти, не гарантирует эффективность всей системы в целом» и приводит к «размыванию ответственности».

Еще один тренд, который отметил эксперт, - нарушение баланса внутри элиты, от которого зависит политическая стабильность в Казахстане. В качестве ключевых факторов ее обеспечения он выделил «расстановку сил между группами давления в системе сдержек и противовесов и способность президента держать власть под контролем, выполняя роль арбитра».

Одним из главных последствий финансово-экономического кризиса политолог назвал «изменение конфигурации сил внутри казахстанской элиты и активизацию нового передела собственности, который возобновляется после каждого внутриэлитного конфликта».

Говоря о социальных рисках, г-н Сатпаев отметил рост протестных групп и акций протеста с конкретными, не только экономическими, но и политическими требованиями. На этом фоне власть, применяя контрмеры, одновременно продолжает сохранять статус-кво, что «сильно бьет по политической стабильности и негативно сказывается на экономическом развитии страны».