Макроэкономика

     М^S = С + D, где

     М^S — предложение денег;

     С — наличность;

     D — депозиты до востребования.

     В результате расчетов М^S = 560 (млрд.руб.). 

7. Если Центральный Банк принимает решение сократить предложение денег, он может: 

а) осуществить  покупку государственных облигаций  на открытом рынке;

б) уменьшить  учетную ставку;

в) увеличить норму обязательных резервов;

г) все перечисленное  верно.

Ответ 7 в)

     Предложение денег прямо зависит от величины денежной базы и денежного мультипликатора, (или мультипликатора денежной базы). В свою очередь.

     Денежный  мультипликатор показывает, как изменяется предложение денег при увеличении денежной базы на единицу. Увеличение коэффициента депонирования и нормы резервов уменьшает денежный мультипликатор. Т.е. при увеличении нормы обязательных резервов происходит сокращение предложения денег. 
 

8. В чем состоит явление «инфляционной инерции»? Как наличие инфляционной инерции может отразиться на антиинфляционной или стабилизационной политике?

Ответ 8

     Инфляционные  ожидания (u*) могут складываться на основе уже имеющихся представлений  о прошлой инфляции (так называемые адаптивные ожидания). Тогда приведенное уравнение кривой Филлипса демонстрирует явление инфляционной инерции: инфляция будет продолжаться и при отсутствии отклонения безработицы от естественного уровня, а также при отсутствии шоков предложения (о) уже только потому, что существуют инфляционные ожидания1.

     Кривая  Филлипса  в представленном  виде отражает связь безработицы и  инфляции в краткосрочном периоде, но не может быть   использована   для   оценки   долгосрочных   изменений. Экономическая  политика,  направленная  на сокращение безработицы через стимулирование совокупного спроса,  эффективна лишь до тех пор, пока экономические агенты не меняют своих инфляционных ожиданий, например, не требуют повышения номинальной заработной платы в связи с ростом цен, вызванным  стимулирующей   политикой   государства,   скажем, увеличением государственных расходов или ростом денежной массы. Так, если экономика стартовала в т .А - точке полной занятости   ресурсов   (естественного   уровня   безработицы),   то повышенный спрос будет стимулирорвать расширение выпуска и занятости. Цены увеличиваются, но заработная плата останется прежней, зафиксированной в договорах при условии, что ожидаемая инфляция равна nе,. Прибыли фирм относительно возрастут,   что   сделает   выгодным   расширение   производства (движение вдоль исходной кривой Филлипса из точки А в точку В). Но в дальнейшем, на фоне развивающейся инфляции, люди изменят свои ожидания, начнётся рост номинальной заработной платы и других издержек, исчезнут стимулы к расширению производства, безработица возвратится к исходному уровню, а экономика  перейдет на  новую краткосрочную  кривую  Филлипса,   соответствующую   более    высокому   уровню   инфляционных ожиданий (сдвиг кривой Филлипса вправо - вверх и движение экономики из точки В в точку С, см. рис. ниже).

     В результате мы возвращаемся к первоначальному  уровню выпуска и занятости, но при  более высокой инфляции. Политика стимулирования спроса дает в таких  условиях лишь краткосрочный эффект. Повторение подобных действий правительства в конечном итоге будет приводить лишь к дальнейшему росту инфляции. Однако, поскольку в течение короткого отрезка времени есть возможность нарастить объём выпуска при небольшом росте цен, у политических деятелей нередко возникает соблазн простимулировать экономику незадолго до выборов. Инфляционные издержки такой политики станут очевидны лишь позднее2.

     Сторонники  теории рациональных ожиданий считают, что экономические агенты формируют  свои ожидания на основе всей доступной им информации, а не только прошлого опыта, к тому же они не делают систематических ошибок, поэтому они могут верно оценить последствия стимулирующей политики государства и достаточно быстро изменить свои инфляционные ожидания, что отразится, например, в требовании увеличения номинальной заработной платы для компенсации роста цен. В итоге - практически никакого увеличения реального выпуска не происходит даже в краткосрочном периоде, а рост совокупного спроса приводит лишь к росту цен (движение из точки А в точку С, минуя точку В). Исключение составляют лишь непредвиденные изменения совокупного спроса, приводящие к кратковременным колебанием выпуска.

     Таким образом, традиционная кривая Филлипса, фиксирующая обратную зависимость между инфляцией и безработицей, отражает краткосрочную динамику этих переменных. В долгосрочном периоде стимулирование совокупного спроса, сопровождающееся обычно ростом денежной массы, не приводит к существенным изменениям уровня безработицы и реального выпуска и отражается в основном на росте цен, т.е. кривая Филлипса приближается к вертикальной прямой на уровне естественной безработицы.

     Антиинфляционная  политика правительства, согласно кривой Филлипса, в краткосрочном периоде  приводит к росту безработицы и снижению выпуска. Экономика перемещается из т. А вправо-вниз вдоль исходной кривой Филлипса. Сокращение государственных расходов или денежной массы снижает уровень цен, тогда как заработная плата, зафиксированная в трудовых договорах, остается прежней. В этих условиях прибыли фирм падают и они сокращают объем своего выпуска, а значит и занятость3. Для количественной оценки эффективности борьбы с инфляцией используется так называемый коэффициент потерь. Он показывает, сколько процентов реального годового объёма выпуска необходимо принести в жертву, чтобы снизить инфляцию на один процентный пункт1. Сторонники теории рациональных ожиданий считают, что потери от борьбы с инфляцией могут быть существенно снижены, если план проведения такой антиинфляционной политики будет объявлен заранее, до того, как экономические агенты сформируют свои ожидания, и, что самое существенное, если люди будут верить в осуществление этого плана.

     Антиинфляционная  политика может проводиться как  методами "шоковой терапии" (когда жёсткая денежная политика помогает быстро сбить инфляцию, но сопровождается значительным спадом производства), так и постепенно, путём многократного, но каждый раз небольшого снижения темпов роста денежной массы, что позволяет избежать глубокого спада, однако не даёт возможности быстро снизить инфляцию (см. рис.ниже).

     Конкретная  реализация долговременных антиинфляционных программ выходит за рамки рекомендаций по сокращению государственных расходов и денежной массы, соответствующих  краткосрочной модели кривой Филлипса и основанных на кейнсианских идеях регулирования совокупного спроса.

     В более широком плане "шоковая  терапия" предполагает, как правило, использование чисто монетаристских антиинфляционных мер: широкую либерализацию  хозяйственной жизни, освобождение цен, свертывание хозяйственной активности государства, жесткое ограничение роста денежной массы, сбалансирование бюджета главным образом за счет сокращения социальных программ и т.д.

     Программы постепенного снижения инфляции предусматривают  активное регулирующее воздействия государства (в целях смягчения негативных последствий антиинфляционных мер): поддержку важнейших отраслей производства, налоговое стимулирование предпринимательства, частичное регулирование процесса ценообразования, создание рыночной инфраструктуры и т.д. В этом случае антиинфляционное сокращение совокупного спроса дополняется мерами, поддерживающими предложение и создающими условия его роста в будущем, что позволяет избежать глубокого спада и безработицы.

     В России продолжающуюся и в 2005-2006 гг. монетарную инфляцию можно разбить на две составляющие. Первое – инфляция, связанная непосредственно с эмиссией дополнительного денежного предложения. Вторая составляющая, которую тоже можно относить к монетарной инфляции, – это инерционная инфляция, связанная с ожиданиями. Когда в течение двух лет инфляция составляет 10–12 %, очевидно, что компании при расчете изменения цен на свою продукцию в определенной степени исходят из уровня текущей инфляции. Таким образом, инфляционная инерция, вызванная высокой текущей инфляцией, всегда сказывается в последующие годы. Именно поэтому резкий переход от 12% до 7,5–8% в течении года представляется маловероятным и вряд ли достижимым Правительством России в 2006-2007 гг. Либо правительство должно пойти на достаточно жесткие меры. Значительно сильнее, чем предполагается сейчас, сдерживать рост тарифов на продукцию монополий либо проводить крайне жесткую денежно-кредитную политику, то есть предельно ограничивать денежное предложение, что будет приводить к сокращению производства.  

9. В чем, по вашему мнению, состоит ограниченность представленных моделей экономического роста? Какие направления преодоления этой ограниченности вы могли бы предложить?

Ответ 9

     Сегодняшняя ситуация вряд ли может быть описана в терминах теоретических моделей сбалансированного роста. Энергетический кризис семидесятых годов, наложившийся на периодическую рецессию, привел к серьезному (по критериям послевоенного развития) падению хозяйственной активности в развитых странах.

     Амплитуда колебаний экономической динамики в развивающихся странах и переходных экономиках оказывалась еще большей. Нобелевский лауреат 2005 г. Эдвард Прескотт, вместе с Тимоти Кихоу опубликовал статью «Великие депрессии XX века». Они вполне убедительно показывают, что наиболее крупные страны Центральной и Латинской Америки — Мексика, Бразилия, Аргентина, Чили — в восьмидесятых годах двадцатого столетия столкнулись со спадами, по глубине не уступавшими потрясениям наиболее развитых стран в период Великой депрессии тридцатых годов. Следовательно, и сегодня проблема циклов и кризисов, по-видимому, никак не может считаться окончательно ушедшей в прошлое и уступившей место устойчивому и сбалансированному экономическому росту.

     Первые  кризисы были размерены как по линейке. Промежутки между промышленными кризисами в Англии в девятнадцатом веке в точности равнялись десяти-одиннадцати годам: 1825 год, 1836 год, 1847 год, 1857 год. Многие экономисты пытались так или иначе объяснять эту завораживающую строгую периодичность. Выдвигались смелые гипотезы. Например, Уильям Джевонс, один из крупнейших английских экономистов конца девятнадцатого века, начинал свою трудовую деятельность в метеорологическом бюро Австралии. Он предположил, что циклы хозяйственной активности отражают периодичность регулярной смены пятен на Солнце (средний период — десять с половиной лет). При всей экзотичности подобной гипотезы на деле это совсем не такая уж бессмысленная идея. Ведь большинство рассматриваемых стран в середине девятнадцатого века были государствами с преобладанием аграрной экономики, а смена пятен на Солнце влияет на климат. И вполне возможно, что изменение погодных условий воздействовало на урожай, цены и рентабельность сельскохозяйственного производства. В России в двадцатом веке над этими проблемами размышлял исследователь с трудной судьбой Александр Чижевский.

     Сегодня периодичность цикла стала гораздо  более размытой: рецессии наступают  через различные промежутки времени. Чаще всего период времени между  рецессиями в послевоенный период в США колебался от шести до восьми-девяти лет. Но встречались и более короткие промежутки.

     В современной экономической теории сравнительно меньшей популярностью стали пользоваться детерминистские модели цикла. Постепенно они уступают место всевозможным стохастическим конструкциям.

     В моделях цикла, господствовавших до Второй мировой войны, решающую роль играли детерминированные алгоритмы, определяющие колебания инвестиций. Циклы воспринимались прежде всего как пульсация накопления капитала. И более или менее строгая периодичность кризисов во многих теоретических конструкциях, включая марксистские, связывалась главным образом с четкими ритмами обновления основного капитала. 

     Эти модели отражали убеждение в том, что важнейшие закономерности в движении рыночной экономики могут быть описаны столь же определенно, как колебания маятника в классической механике. Выдающийся экономист Йозеф Шумпетер в 1939 году опубликовал двухтомное исследование «Деловые циклы». Многие экономисты полагают, писал он, что, прибегнув к регулированию, следовало бы свести кризисы на нет. С точки зрения таких экономистов, цикл можно уподобить гландам — если их вырезать, у ребенка не будет болеть горло. Шумпетер противопоставлял этому свое понимание цикла. Он писал: цикл — это не миндалины, которые надо вырезать. Циклические колебания он сравнивает с биением человеческого сердца, которое отражает все существенные процессы в организме. Выражает, как пишет Шумпетер, сущность организма.

     В исследованиях цикла такой подход долгое время был определяющим. Сегодня методы теоретического исследования претерпели довольно радикальные изменения. На смену детерминистским моделям постепенно приходят стохастические, главную роль в подобных моделях играют случайные шоки различного рода.

     Замечательный российский математик Евгений Евгеньевич Слуцкий в 1927 году опубликовал статью «Циклические колебания как результат сложения случайных величин», тогда оставшуюся не замеченной экономистами. Слуцкий показал, что проводимое определенным образом сложение случайных величин может порождать четко выраженные циклические колебания. Через сорок-пятьдесят лет после публикации статьи экономическая теория всерьез заинтересовалась подобным подходом.

     Сегодняшняя теория циклов, отводит огромное место именно случайным факторам развития цикла. При этом современная макроэкономическая теория различает постоянно встречающиеся («систематические») шоки, приводящие к поступательному росту экономики, и «преходящие» (transitory) возмущения, которые по определению порождают стационарные колебания. Особое внимание уделяется механизмам распространения этих возмущений. Именно в этом направлении и должна развиваться теория экономического роста.