Фритрейдерство

Фритредерство (англ. free trade — свободная торговля) — направление в экономической теории, политике и хозяйственной практике, провозглашающее свободу торговли и невмешательство государства в частно-предпринимательскую сферу жизни общества.

На практике свобода торговли обычно означает отсутствие высоких экспортных и импортных  пошлин, а также немонетарных ограничений  на торговлю, например, квот на импорт определённых товаров и субсидий для местных производителей определённых товаров. Сторонниками свободной торговли являются либеральные партии и течения; к противникам относятся многие левые партии и движения (социалисты и коммунисты), защитники прав человека и окружающей среды, а также профсоюзы.

Основным посылом  развития «свободной торговли» явилась  возникшая в XVIII веке необходимость сбыта избыточного импортированного в экономику капитала развитыми странами (Англия, Франция, далее США) с целью избежания обесценения денег, инфляции, а также для экспорта произведённого товара в страны-участники и колонии.

Свобода торговли — внешнеторговая политика, при которой таможенные органы только регистрируют ввоз или вывоз товаров. Они не взимают импортные и экспортные пошлины, не применяют какие-либо количественные или иные ограничения на внешнеторговый оборот. Такую политику обычно проводят страны с высокой эффективностью национального хозяйства. В этом случае местные предприниматели не только выдерживают иностранную конкуренцию, но и преодолевают протекционистские таможенные барьеры, расширяя доступ своих товаров на мировой рынок.

Как правило, правительства  стремятся проводить гибкую внешнеторговую политику. Они избирательно используют методы протекционизма и сохраняют элементы свободной торговли, стремясь при этом обеспечить благоприятные условия в экономических связях с другими странами: с ними заключаются соглашения, содержащие пункты о взаимных обязательствах в области внешнеторговой политики.

I. Принцип свободы  торговли появился и совершенствовался как реакция на протекционистские мероприятия государства в разные периоды развития национальной экономики, начиная от эпохи первоначального накопления капитала и кончая временем создания национальной промышленности в отсталых странах. Естественно, что в этом принципе наряду с критикой протекционизма содержатся доказательства преимуществ свободы торговли.

Критика протекционизма велась главным образом для выявления отрицательных сторон политики ограждения национальной экономики от иностранной конкуренции. Последствия такой политики очевидны, и они свидетельствуют об издержках протекционизма.

• Во-первых, протекционизм в долгосрочном плане подрывает основы национального производства, поскольку ослабляет давление со стороны мирового рынка, необходимое для развития предпринимательской инициативы. Над стремлением к прогрессу, инновациям верх берут рутина, нежелание расставаться с приобретенными привилегиями и полученными доходами по положению. Решимость окружить себя протекционистскими барьерами часто определяется не общенациональными экономическими интересами, а является результатом давления мощных частных интересов, пользующихся лоббистской поддержкой политических и парламентских кругов.
• Во-вторых, протекционизм вреден с точки зрения потребителя, которого он заставляет переплачивать за необходимые ему товары и услуги, причем не только за импортные, облагаемые таможенной пошлиной, но и за изделия национального производства, выпуск и продажа которых связаны с неконкурентной системой ценообразования.
• В-третьих, протекционизм порождает риск цепной реакции, поскольку после защиты одних отраслей рано или поздно потребуется защита других.
• В-четвертых, ограждение национальных производств от иностранной конкуренции загоняет их в конечном счете в протекционистскую ловушку, ибо если для укрепления таких производств были «выданы костыли», то потом их достаточно сложно убрать без риска краха. Таким образом, введенный как временная мера протекционизм может стать неотъемлемым атрибутом долгосрочной национальной экономической политики.
• В-пятых, политика протекционизма усиливает межгосударственное соперничество и несет потенциальную угрозу международной стабильности и безопасности. Она ослабляет узы взаимозависимости между странами, сдерживает развитие и углубление международного разделения труда, специализации и кооперации производства, порождая одновременно вражду и недоверие друг к другу.

Преимущества  свободы торговли достаточно многогранны и доказываются как теорией, так и практикой.

• Во-первых, свободная торговля позволяет улучшить благосостояние торгующих наций, так как открывает возможности международной специализации производства и обмена на основе принципа сравнительных преимуществ. Рост благосостояния происходит за счет выигрыша, получаемого от международной торговли. Классики предлагали измерять этот выигрыш разницей между нормой прибыли в условиях международного обмена товарами и нормой прибыли при его отсутствии. А. Маршалл использовал другой метод — определение величины излишков (прибылей) производителей и потребителей продукции.
• Во-вторых, свободная торговля облегчает развитие конкуренции и поддерживает дух новаторства не только среди национальных производителей, но и в отношениях с другими странами. Это в конечном счете способствует повышению качества выпускаемой продукции.
• В-третьих, свободная торговля открывает возможности для расширения рынков и, следовательно, для международной концентрации производства и массового выпуска товаров, выгодного потребителям.
• В-четвертых, свободная торговля служит основой оптимизации распределения производственных ресурсов между странами и такой их международной комбинации, которая значительно повышает эффективность их использования.

Рекомендации  сторонников свободной торговли (фритрейдерства = free trade) способствовали экономическому росту и процветанию многих стран, вставших на путь открытой экономики.

Движение фритрейдеров зародилось в Англии в последней трети XVIII в. и было связано с происходившим там промышленным переворотом. Борьба английских фритрейдеров была направлена против аграрных пошлин, поддерживавших высокие цены на сельскохозяйственную продукцию, которые сдерживали развитие фабричного производства, а также на снижение таможенных пошлин во взаимной торговле с другими странами, которое способствовало бы увеличению вывоза английских товаров за границу.

Под давлением  фритрейдеров в 20-е гг. XIX в. в Англии была проведена реформа таможенной системы, в ходе которой были отменены или значительно снижены пошлины  на многие товары. В середине XIX в. фритрейдерство одержало полную победу в Англии, что в значительной степени способствовало превращению ее к этому времени в наиболее развитую страну мира. Во второй половине XIX в. тенденции фритрейдерства стали проявляться и в торговой политике Франции (1852 — 1870 гг.), России (1850 — 1860 гг.) и других стран.

В XX в. после второй мировой войны устранение многих препятствий на пути свободного обмена способствовало беспрецедентному экономическому и социальному развитию большинства стран мира, и прежде всего тех, которые дальше других пошли по пути либерализации внешней торговли (создание зон свободной торговли, таможенных союзов, региональных рынков). Напротив, страны, вставшие на путь автаркии, защиты своей экономики от влияния иностранной конкуренции, вынуждены были со временем изменить свой курс и провести более или менее глубокие реформы внешнеэкономических связей, направленные на освобождение внешней торговли от чрезмерного государственного вмешательства.

Основное  противоречие экономики проистекает из роли свободной торговли, основанной на идее Дэвида Рикардо о сравнительном преимуществе: каждое государство должно специализироваться на том, в производстве чего оно достигло относительно высоких результатов. Исторически альтернативой свободной торговле было соревнование, «копирование с целью совершенствования». Исторически успешные стратегии — начиная с Англии в 1485 году, России при Петре Великом и Соединенных Штатов после 1820 года — изначально были основаны именно на соревновании. Свободная торговля — это в определенном смысле роскошь, которую страны позволяют себе лишь тогда, когда им уже удалось развить промышленность, способную создать международную конкуренцию и передовую сферу услуг.

4 октября 1957 года, запустив в космос первый  спутник, Советский Союз вызвал  у западного мира так называемый  спутниковый шок. Давайте на  секунду представим, что на следующее  утро советский посол в Соединенных Штатах появляется в Белом доме перед президентом Эйзенхауэром со следующим предложением: «Мы в Советском Союзе читали торговую теорию Дэвида Рикардо. В настоящее время в сельском хозяйстве Советского Союза имеют место неурожаи, в то время как сельское хозяйство США — самое эффективное в мире. Благодаря вчерашнему успешному запуску спутника стало очевидно, что у США есть сравнительное преимущество в сельском хозяйстве, а у Советского Союза — в сфере высоких технологий, например в космических полетах. Согласно вашей экономической теории, США должны специализироваться на сельском хозяйстве и законсервировать свою деятельность в сфере высоких технологий, предоставив Советскому Союзу заниматься ими. Таким образом, обе страны будут пожинать плоды свободной торговли».

В ходе этой воображаемой встречи президенту Эйзенхауэру  пришлось бы либо выбрать свободную  торговлю и забыть о высоких технологиях, либо попытаться повторить успех  Советского Союза в космических  полетах. Мы знаем, что выбрали США: огромные деньги были потрачены на космическую программу соревнования с Советским Союзом — программу имитации для достижения превосходства. Стратегии соревнования в то время следовали и другие успешные страны.

«Сравнительное  преимущество» — идея, изобретенная англичанами в то время, когда они считали, что способны сохранить мировую монополию в промышленности; эта теория использовалась для морального оправдания колониализма. Это не означает, что у свободной торговли не было преимуществ — их было много, но они, как правило, могли быть реализованы между «симметричными» странами, находившимися приблизительно на одном уровне технологического развития. В «асимметричной» свободной торговле одна часть легко специализируется на сравнительном преимуществе быть бедными.

Американский  экономист норвежского происхождения  Торстейн Веблен (1857–1929) доказывал: соревнование — одна из самых мощных движущих сил человечества (например, соревнование присутствует во всех видах спорта). Совсем не обязательно, что Соединенные Штаты так уж сильно интересовались космическими технологиями до «спутникового шока». Мирное технологическое соревнование — например, та же космическая гонка — может считаться альтернативой ядерной конфронтации.

Учиться на успешных стратегиях прошлого: раунды первый и второй

При изменении  экономической модели в 1991 году Россия столкнулась с серьезными экономическими проблемами. А сейчас разбирается  с новой — вступать или не вступать в ВТО. Президент Медведев справедливо  призвал к реформированию страны, и я полагаю, что его реформы должны осуществляться в духе соревнования, а не в духе сравнительного преимущества. России необходимо извлечь важные уроки из того, что произошло в ее экономической структуре после 1991 года. Потому что на самом деле с точки зрения сравнительного преимущества богатые ресурсами страны могут специализироваться лишь на том, чтобы быть бедными: таков «парадокс ресурсов».

С основными  принципами реформирования я предлагаю  ознакомиться на примере двух предыдущих российских реформ. Оба эти процесса были соревновательными, а не процессами сравнительного преимущества.

Реформирование  России: раунд первый

При Петре Великом (1672–1725) Россия вступила в первый успешный период реформ, используя лучшие организационные  методы западного абсолютизма, в частности экономическую структуру Голландской Республики. Петр посетил Голландию и вернулся с уверенностью, что национальное богатство может быть создано только путем формирования диверсифицированного производственного сектора, максимального разделения труда и появления в результате всего этого экономической синергии — так, как это происходило в богатых странах.

Имитация голландской  экономической структуры — вот  что делали все успешные страны в  эпоху Просвещения, и первой из них  была Великобритания. Английский экономист Джошуа Чайлд начинает свою книгу 1668 года словами о «замечательном росте голландцев», служащем предметом «зависти нынешнего поколения и способном стать объектом восхищения всех будущих поколений. При этом средства, с помощью которых они так сильно продвинулись, достаточно очевидны и в значительной степени могут быть использованы большинством других стран».

Что узнавали иностранцы, посетив Голландию? Прежде всего, что  экономическая деятельность бывает различной в качественном отношении: есть «хорошие» экономические виды деятельности, создававшие обобщенное благосостояние, и «плохие», приводящие к бедности масс. Эти характеристики описаны в таблице.

Кроме того, иностранные  наблюдатели, такие как Петр Великий, видели в Голландии важные динамичные синергии, возникшие в результате значительного разделения труда, системных эффектов, которые в настоящее время именуются национальной инновационной системой.