Мировой финансово-экономический кризис и его влияние на экономику России

  Сам кризис саб-прайм возник из-за того, что в США (да и не только там) ипотечные кредиты активно выдавались заемщикам, не обладающим достаточной благонадежностью, с сомнительной способностью их уплаты. Но поскольку сама ипотека по сути – это кредит под залог недвижимости, то рынок «пресытился» ликвидной недвижимостью, цены на которую стали падать, что в конечном итоге привело к краху ипотеки в США и в результате к банкротству многих банков и небанковских кредитных организаций. Говоря доступным для не экономиста языком, деньги, выданные под залог, стали значительно превышать стоимость самого заложенного имущества, что само по себе противоречит сущности ипотеки, а политика, направленная на стабильный рост стоимости недвижимости, в результате оказалась несостоятельной, так же как и попытки повысить процентные ставки по ипотеке, поскольку доля некредитоспособных заемщиков в общем объеме ипотечных кредитов оказалось просто огромной.

  Но, несмотря на то, что ипотека является важной частью реальной экономики, следует учитывать, что ипотечная эмиссия осуществляется под реальные ценности, и вряд ли даже серьезные негативные явления в этой области могут привести к краху мировой валютной системы. Большего внимания заслуживает мировой валютный рынок, ежедневный (!) объем операций на котором составляет почти шестую часть всего американского ипотечного долга. По сути, от этого монстра зависит напрямую или косвенно экономика практически всех мировых игроков (стран). Усугубила эту зависимость новая конфигурация валютных отношений, пришедшая на замену «золотому стандарту денег», когда фиксированность золотого содержания бумажных денег давала устойчивые валютные курсы. Сегодня деньги фактически потеряли свою товарную основу, стали в большей степени виртуальными (что вполне соответствует процессам глобализации и ускорения развития экономики), а курсы валют перешли от фиксированных твердых к «плавающим» и меняющимся каждый день. Это создало благодатную почву для получения денег из денег, проще говоря, извлечения прибыли из спекулятивных операций. Это не замедлило сказаться на качественном содержании трансакций валютного рынка.  

2.2 Начало кризиса

  По оценке Всемирного банка, российский кризис 2008 года «начался как кризис частного сектора, спровоцированный чрезмерными заимствованиями частного сектора в условиях глубокого тройного шока: со стороны условий внешней торговли, оттока капитала и ужесточения условий внешних заимствований».

  Обозреватель журнала Research Алексей Байер в «Ведомостях» от 10 октября 2008 года писал, что удар глобального кризиса по России был сильнее, чем по экономикам иных стран вследствие 3-х причин: «американской финансовой катастрофы», негативно отразившейся на всех рынках и финансовых системах развивающихся стран; падения цен на нефть при значительной зависимости России от её экспорта; политических ошибок российского руководства. Автор высказал предположение, что если все три фактора сравнимы, то «с середины года рынок потерял около 600 пунктов только из-за ухудшения инвестиционного климата в России — из-за конфликта с Грузией и из-за ссоры акционеров ТНК-BP, атаки на „Мечел“».

Экономист, бывший советник президента России (2000—2005) А. Н. Илларионов в октябре 2008 года полагал^[4], что российский фондовый кризис следует отсчитывать от 19 мая 2008 года — дня, когда российские фондовые индексы перестали расти, и началось падение. Начавшееся в конце мая 2008 года снижение котировок акций российских компаний стало перерастать в обвал в конце июля. По мнению ряда СМИ и финансовых аналитиков, первое резкое падение котировок произошло вследствие заявлений премьер-министра Владимира Путина в адрес руководства компании «Мечел» 24 июля.

  22 сентября 2008 года экономист и генеральный директор журнала «Эксперт» А. Привалов писал: «Речи о том, что беды на нашем финансовом рынке суть прямое следствие заморских событий, и верны, и обманчивы одновременно. С одной стороны, конечно же, следствие. Жёсткие критики режима любят указывать, что обвал рынка стал ему (режиму) наказанием за „кошмаренье“ бизнеса и особенно — за „неадекватную реакцию“ на Саакашвили. Но простите: вот вам другой экспортёр углеводородов, Норвегия. С Грузией она не воевала и не посылала доктора к „Мечелу“. Результат — в терминах фондовых индексов — не намного лучше, чем у нас. Или Украина. Обвал гораздо круче нашего (с начала года на 70 %), хотя уж такая демократия, что только держись, — и дешевеющую ныне нефть покупает, а не продаёт. Так что спорить не приходится: на фондовом рынке наведённый эффект сейчас явно заглушает почти любой местный колорит. Но, с другой-то стороны, не в одном же фондовом индексе дело (да он уже и выправляется). Возьмите инвестиции. Более двух лет они росли у нас на двадцать с лишним процентов в год; за несколько последних месяцев темп их роста упал почти до нуля — это покойные братья Леман его уронили? Или резвый рост импорта при стабильности экспорта — это Федеральная резервная система нам наворожила? <…>»

  Другим фактором ускоренного, по отношению к американскому индексу Доу-Джонса, падения фондового рынка в России стал, по мнению ряда аналитиков и экономистов, вооружённого конфликта в Южной Осетии в августе 2008 года. Журнал Newsweek, в материале, опубликованном 23 августа 2008 года, писал об экономических последствиях этого вооружённого конфликта: «После конфликта в Грузии российская фондовая биржа пережила одно из самых мощных падений котировок за последнее десятилетие. В течение только одного дня курс акций упал почти на 6 процентов. Инвесторы больше всего опасаются, что наступит новая эпоха военной конфронтации между Россией и её соседями. Тем временем, амбициозный план реформ Медведева оказался перехваченным амбициями Путина. Придя к власти, Медведев говорил о необходимости покончить с российской традицией „правового нигилизма“, вымогательства и коррупции. Ещё в прошлом месяце президент велел российским чиновникам прекратить „кошмарить“ бизнесменов мелкими придирками и требованиями взяток. Он также пообещал реформировать судебную систему и права собственности. Но как только Медведев включил первую скорость и почувствовал себя более уверенно в роли президента, он обнаружил, как его хватает за горло история — в виде Путина и маленького нагноившегося постсоветского конфликта, который прорвался и превратился в полномасштабную войну.» Аналогичного мнения придерживались The Financial Times от 11 сентября, американский журнал Fortune, российский журнал «Эксперт» D' за август 2008 года, а также экономист А. Илларионов: «Это произошло, прежде всего, в результате радикального ухудшения ситуации в июле — августе в связи с агрессивной кампанией российских властей против российского и зарубежного бизнеса, наиболее яркой историей из которых стала история по поводу отправки доктора к хозяину „Мечела“, отправка Роберта Дадли из ТНК-ВР. Ну и конечно, российская агрессия против Грузии, которая привела к тому, что пошли разговоры про „холодную войну“ и про противостояние России Западу.„ [1,13]

  The Financial Times от 18 сентября 2008 года усматривала первостепенную причину падения российского фондового рынка, кризиса ликвидности и оттока капитала в августе — сентябре 2008 года во внутренних проблемах страны:

  “<…> российский финансовый сектор сильнее всего пострадал от кредитного кризиса в США. Для московских фондовых бирж и банков международное положение усугубило существовавшую кризисную ситуацию, объяснявшуюся, в основном, внутренними факторами, то есть августовской российско-грузинской войной.»

  Газета осветила вехи пути, приведшего к кризису: май 2008 года, когда, после избрания на пост президента Дмитрия Медведева, «в страну хлынул поток инвестиций»; появление в конце мая «первых признаков надвигающейся беды» (атака на британскую сторону в совместном англо-российском предприятии ТНК-BP); вынужденный отъезд из страны в июле генерального директора предприятия Роберта Дадли (Robert Dudley); заявление Путина тогда же в отношении главы компании «, послужившее толчком к панике среди инвесторов; последовавшие расследования со стороны антимонопольных служб в отношении прочих крупных металлургических компаний. Финальным толчком к обрушению рынка, по мнению издания, стала военная кампания против Грузии: «Война в Грузии для многих стала последней каплей. Страх перед капризным и своенравным поведением Кремля привел к массовому бегству инвесторов из страны; по оценке экспертов, в первые несколько недель после начала боевых действий из России ушло инвестиций на сумму в двадцать один миллиард долларов. Дополнительными негативными факторами стала общая нестабильность мировых фондовых рынков и падение цен на нефть, от которых зависит финансовое благополучие России. 16 сентября Алексей Кудрин заявил, что в случае, если нефть будет стоить менее 70 долларов за баррель, федеральный бюджет придет к дефицитному балансу. <…> Вектор падения, наметившийся на рынках в результате бегства инвесторов, стал особенно резким после того, как внутренние инвесторы стали сталкиваться с маржевыми требованиями по акциям, купленным на заемные средства.»^[14][15] Так же оценивали ситуацию и американские газеты International Herald Tribune и The Wall Street Journal (которая, в частности, обвиняет Путина в том, что тот «испугал» рынок)^[16].

    У воздействия глобального экономического кризиса на Россию есть свои особенности, связанные с накопленными деформациями структуры экономики, недостаточной развитостью ряда рыночных институтов, включая финансовую систему.

    Основная  проблема российской экономики - до сих  пор очень высокая зависимость  от экспорта природных ресурсов. В  последние годы государство сделало  многое в плане развития отраслей перерабатывающей промышленности, услуг, транспорта, но ключевую роль в экономике все еще играют нефтегазовый экспорт, экспорт иного сырья, металлов. В результате кризиса практически на все товары российского сырьевого экспорта снизились не только цены, но и спрос.

  Вторая проблема - недостаточная конкурентоспособность несырьевых секторов экономики. Когда начались проблемы в сырьевых секторах, не нашлось отраслей, способных "поддержать" экономику. Более того, проблемы от сырьевых отраслей начали распространяться на смежные.

  Результат - значительное падение промышленного производства, рост числа безработных, снижение заработных плат и ряд других негативных последствий. Особенно это заметно в тех городах и регионах, в которых находятся крупные сырьевые предприятия и которые в условиях постоянного роста цен на сырье были весьма обеспеченными.

  Третья проблема - недостаточная развитость финансового сектора, банков. Многие российские предприятия, особенно быстро развивавшиеся в последние годы, выходившие на внешние рынки, не могли рассчитывать на финансирование внутри страны. Кредиты российской банковской системы были дороже, сроки кредитования - меньше. Компании вынуждены были занимать за рубежом. В кризис зарубежные рынки капитала стали для предприятий недоступными.

  Национальная экономика в последние годы развивалась во многом за счет внешних источников - высоких цен на сырье, "дешевых" кредитов иностранных банков, теперь России для выхода из кризиса и обеспечения долгосрочного устойчивого развития необходимо найти внутренние источники роста.

  В октябре - декабре 2008 года, когда мировой экономический кризис начал оказывать серьезное воздействие на российскую экономику, Правительство начало реализацию антикризисных мер <*>. Антикризисные меры первого этапа позволили не допустить разрастания кризиса, его перехода в формы, угрожающие основам функционирования экономики.

Перед нашей страной стоят следующие задачи, касающиеся фискальной политики и требующие достаточно быстрых решений.

  Использование мер монетарной и фискальной политики для стабилизации ситуации на финансовом рынке страны. Как уже было отмечено, решение данной задачи в основном обеспечивается мерами денежно-кредитной политики, однако и фискальные меры также могут использоваться, тем более при наличии значительных резервов (в том числе средств нефтегазовых фондов). Однако ключевой вопрос здесь: как определить оптимальные меры и объем бюджетных средств, которые оказали бы положительное влияние на финансовый сектор, но не привели бы к неблагоприятным средне- и долгосрочным последствиям — инфляции, резкому росту бюджетного дефицита и т. д.?